* * * Первым делом мы перебили Корнетов. Этот подвиг дался нам без особого труда, ведь мы уже приобрели защиту от единственного доступного им типа ударов. Я попробовал покатить Хоблоббер по одному из переходов, чтобы мы могли быть уверены, что своды пещеры не обрушатся; и они не обрушились. Тогда мы прошлись по галереям, убивая всех, кто нам попадался. Затем мы вернулись на железнодорожную платформу и разместились в зоне ожидания. Мы с Пончиком добились одинаковых уровней. Катя во второй раз сравнялась с нами. Пончик подняла уровень своего воскрешающего заклинания Второй шанс до семи. Заклинание стоило десять ман. Каждый из монстров оставался активным в течение четырнадцати минут. Пончик обладала интеллектом с показателем сорок один, но вместе с бонусом Хороший отдых и автоматическим душем её стат временно достиг сорока девяти. Таким образом, в её распоряжении теперь имелся запас в сорок девять пунктов маны, так что она смогла поднять из мёртвых четырёх монстров-кроликов, а потом, приняв зелье, подняла ещё четырёх, и компания образовалась весьма внушительная. Ожившие монстры пригодились нам для штурма трёх общедоступных комнат. Семерых оживших мы отправили в драку, а восьмого – на поимку плавкого Хоблоббера. После этого я выставил дымовую завесу, и мы завершили зачистку. Общедоступные помещения образовывали довольно неприятную зону ожидания. Кролики по большей части спали, сгрудившись на полу или прислонясь к стенам. Нам они почти не сопротивлялись. У них не было никакого чувства общности, каким обладали гоблины. Эта станция совершенно не производила впечатления обжитого места, что нас удивило. До этого дня в игре присутствовали попытки придавать существованию мобов цель и смысл. Смысл был, как правило, надуманным, но он обозначался. Мысль о гоблинах повела меня дальше. И начало формироваться осознание. К тому времени, когда мы расправились с монстрами в третьей комнате и завладели всеми выпавшими у них монетами, меня уже охватило серьёзное беспокойство. – Думаю, они все обдолбаны, – заметил я, и Пончик тут же подхватила: – И здесь мет? – Не мет. Что-то другое. Мы уничтожили всех, кроме тех, которые выползали из длинного тёмного проулка; впрочем, оттуда они уже давно не появлялись. Мы внимательно осмотрели весь зал и ничего не обнаружили. Когда мы двигались, при каждом моём шаге слышался хруст: весь пол был усыпан пустыми сосудами. Если бы не бафф, мои ступни были бы нещадно изрезаны. Дальняя стена почернела, обгорела так, как если бы в неё ударила шаровая молния. Мы помедлили, но ничего не происходило. Никаких Корнетов больше не было. Мы зачистили всё вокруг. – Я думаю, они собирались на свою пятую станцию, чтобы собрать сосуды, починить их и телепортироваться обратно, – предположил я. – Они спустятся со своих небес и опять заполонят поезд. – И как всё это связано с комнатой с роботами? – спросила Пончик. – Я не знаю. Не улавливаю никакого смысла. * * * Для двух роботов я применил три шашки хобгоблинского динамита и взрыватель. Я без затруднений установил заряды, вернулся на платформу и привёл установку в действие. Возвратившись в пещеру, мы нашли на месте роботов груды искорёженного металла. Хобгоблинский динамит особенно хорош, если требуется разнести что-то вдребезги. Нижние части обоих роботов остались почти целыми, но обломки металла разлетелись повсюду. Автоматы не включились и не оказывали сопротивления. Вместо описания на обоих роботах теперь значилось: «Уничтожен». Пока деформированные металлические части остывали, я собирал всё, что мог найти, включая обгоревшие и сломанные шестерни и колёсики. Помимо прочего, я нашёл две дварфские батарейки, согласно меню – повреждённые. Всё это отправилось в инвентарь. Пока мы трудились, Пончик давала Кате советы по вопросам моды. Монго посвятил своё время беготне туда-сюда – практиковал нанесение ударов в прыжке. Этот ископаемый цыплёнок носился словно гепард, и на него было жутко смотреть. Убьёт ещё нескольких и получит пятнадцатый уровень. Мы уже заканчивали работу, когда я получил сообщение. Даниэль: «Привет, друг! Ты свободен? У меня известие для тебя». Карл: «Баутиста! Как твои дела?» Я так и не запомнил, что он – Даниэль, поэтому заменил его опознавательное имя в чате на «Баутисту». Баутиста: «Выживаю. Слушай, я в клубе „Десперадо“. Я только что познакомился с парнем, он в контакте с человеком, которого ты знаешь. Женщина по имени Имани. Ей нужно поговорить с тобой. Говорит, это крайне важно. Дело касается двух ребят. Какие-то Брэндон и Крис или как-то так. Она обещала, что постарается бывать в баре клуба „Десперадо“ каждый вечер после итогов дня». Карл: «Отлично, спасибо, дружище. Нам действительно нужно будет регулярно встречаться». Баутиста: «Да, я тоже думаю, что надо. Мне ещё надо с тобой кое о чём поговорить, но это слишком сложный вопрос для чата. Ненавижу это мысленное печатание. Но ты, товарищ, будь осторожен. Я как-то услышал один разговор. Хорошо, мол, устроить охоту за головами лидеров игры. Уж не знаю, насколько всерьёз эти ребята чесали языками, но я не думаю, что этот бар – лучшая зона безопасности». Карл: «Он вовсе не зона. Тебе спасибо за бдительность. Как найти твой клуб? Мы пока ни одного не встретили». Баутиста: «Тут есть хитрость. Выходит так: если станция не пересадочная, а её номер заканчивается на единицу, на ней будет клуб „Десперадо“. Если на девятку – значит, есть другое своеобразное место. Клуб „Покоритель“. В общем, ещё поговорим». Облегчение как будто умыло меня волной: Имани жива. Вероятно, она хотела связаться со мной, чтобы узнать, извещён ли я о смерти Брэндона. Фантомная боль обожгла мои кулаки. Я со вздохом отправил в свой инвентарь последний кусок металла. И получил в свой актив ещё одно достижение, связанное с таким параметром, как масса. Я стал обладателем металла в количестве, достаточном для постройки водного судна достойной величины. Два робота принесли мне почти пятнадцать тонн материала, что составляло меньше половины общей имевшейся у меня массы. – А ты, Карл, как думаешь? – окликнула меня Пончик. – Сапоги ей подходят? Я поднял голову и увидел на Кате вместо спортивного костюма чёрное обтягивающее трико. Сапоги дурацкой формы, до колена. У неё появился бордовый мохок. Выглядела она как карикатура. К тому же её лицо приняло странное выражение, разгадать его значение я затруднился. Походило на гнева, отчаяния и безрассудной решимости. Что бы там ни было, я видел, что она не хотела этих перемен. – Просто будьте собой, – предложил я. – Карл, это отвратительный совет, – возразила Пончик. – Она же доппельгангер. Ей на роду написано быть кем-нибудь другим. – Быть собой? Да я и не знаю, как это. – Катя передёрнула плечами. – Я никогда по-настоящему и не пробовала. Я вздохнул. – Хорошо, мои славные. Сегодня был долгий день. Следующая станция пересадки – номер сто двадцать семь, но я хотел бы доехать до следующей пересадки – сто тридцать один. Теперь садимся в поезд, проходим к комнате отдыха служащих, и если кондуктор там, он закончит список станций, как просил Мордекай. Я же помню, вас с Верноном прервали. Заодно по пути ещё поразвлекаемся, если попадутся монстры, которые нам по зубам. Так что проедем до сто тридцать первой, а там, вероятно, есть клуб «Десперадо». К тому же, когда мы туда попадём, уже можно будет открывать фанатские ящики. Как вам программа? Пончик просияла. – Сегодня у нас танцы! Время «Грязной Ширли!». Глава 7 Время до крушения уровня: 8 дней 18 часов. Просмотры: 50,2 квадрлн. Последователи: 890 трлн. Любят: 199,7 трлн. Место в группе лидеров: 6 Премия: 100 000 золотых. Станция пересадки 131. В новом поезде дварф-кондуктор оказался сущим чёртом, куда неподатливее, чем Вернон, но к моменту прибытия на станцию сто тридцать один мы располагали полным перечнем станций жёлтой линии. Мордекай сообщил, что как будто наткнулся на что-то интересное, но пока он не уверен. На следующий день мы планировали попытку попасть на линию, не пересекающуюся с жёлтой, и собрать там аналогичную информацию, после чего заняться обследованием бесцветных линий. Поразвлечься по пути нам удалось не так от души, как бы мне хотелось, но всё-таки мы поубивали массу монстров, которые назывались Злыднями: ростом по пояс человеку, с половинным интеллектом, воинственные, похожие на броненосцев. Когда они хотели нанести ущерб, то сворачивались и становились бронированными шарами, но они были достаточно малы, чтобы Монго мог без труда сжирать их целиком. Так что наш динозавр подбирал их и разгрызал, как карамельки с жидкой начинкой. В разгар истребления броненосцев Монго поднялся на пятнадцатый уровень. Он продолжал бы и дальше в том же духе, но больше не рос. И слава богу, потому что он уже стал огромным, с пони, по плечо мне. Его длина от кончика клюва до цветастого, сине-красного хвоста из перьев составила около тринадцати футов; правда, больше половины этого достижения приходилось на хвост. Когти на его лапах были теперь больше, чем он весь в то время, когда мы впервые забрали его к себе. Он по-прежнему спокойно размещался в торцах вагонов подземки, а вот в вагонах, оборудованных рядами пассажирских сидений, ему уже было тесно, особенно когда приходилось прижиматься к вертикальным поручням. Я подозревал, что ему и впредь суждено проводить немалую долю времени в своей переноске. – Хороший мальчик! Монго хороший! – кричала Пончик. – Карл, ты помнишь, какой он был лапуля, какая кроха, как он шмыгал носом? Напуганный цыпленок, ей-богу. Как будто вчера это было. – Да в сущности, это и было вчера, – буркнул я. – Посмотри в меню питомца: у него не появились новые способности? Через мгновение Пончик ахнула. – Карл, Карл, у него теперь есть новый удар! Называется Землетрясение! Удар в прыжке! Есть вероятность, что любой из его прыжков вызовет землетрясение, когда он приземлится, и все плохие парни попадают! Монго в радостном возбуждении прыгал, носился кругами, Кате и мне приходилось сторониться. Он лупил во все стороны своим длинным хвостом, который обвивался вокруг любых предметов. И он рычал – громко и протяжно.