Кабина была наполнена кровавой слизью. Воняло горючим, огнём и кровью. Там был и второй мёртвый машинист, который сидел у дальней стенки. Очаровательно, подумал я. Пара машинистов означала, что данный механизм вдвое сложнее нормального. Я повернулся к приборам. Увидел панель управления целиком, то есть ещё больше втулок, датчиков и рычагов. Повсюду трубы. В нижней части одной из стен – дверца, подобная каминной. В дверце имелось застеклённое оконце, позволявшее видеть бушующий внутри огонь. Именно сюда кочегар должен был подбрасывать уголь для котла. Ещё мой взгляд выхватил ряд манометров, протянувшийся над приборной доской. Точнее, их было пять штук, и все показывали давление, очень близкое к критическому. Поезд трясся и громыхал. Из правой стороны приборной доски торчал большой красный рычаг – предположительно, дроссель. Я взялся за рукоятку и опустил её. И тогда поезд начал замедлять ход. Я расслабился, но тут же заметил, что показания всех манометров начали расти. Стрелка одного из них уже доползла до максимального значения. К моему ужасу, над приборной доской повисло новое информационное поле. Разрушающая бомба-поезд Тип: паровой котёл, сделанный с убойным пренебрежением к безопасности. Видимо, его нарочно делали так, чтобы он взорвался. Эффект: граната размером с локомотив, готовая разорваться от чрезмерного давления. Как по-вашему, каким может быть эффект? Статус: испепеляющий. 75/1000. Если вы не удалите эту хрень в течение двух минут, вас ожидает нечто чрезвычайно зрелищное. С потолка свисала цепочка. Я рванул её, заорал свисток. Я тянул цепочку вниз и смотрел не отрываясь, не началось ли снижение давления. Показатель одного из манометров начал падать. Я дёрнул другой рычаг и отпустил. Тормоза. Они пришли в действие всего на секунду. Пришлось поработать рычагом как насосом, но результат моих усилий был исчезающе мал. Под этим рычагом обнаружился другой, идентичный. Я понятия не имел, какую чертовщину выделывал, и боялся, что вреда от моих действий больше, чем пользы. Но было уже слишком поздно бежать в хвост поезда, чтобы выпрыгнуть. Я уже был готов отправить сообщение Имани и Элли и спросить, не знает ли кто-нибудь из команды «Медоу Ларк», как надо управлять поездом, но вдруг заметил, что на меня из маленького окошка топки смотрит какое-то лицо. Я в изумлении отпрыгнул. И увидел, что на моей миникарте возникла точка. Белая. Неигровой персонаж. Внутри пламени. Я не мог позволить себе тратить время на раздумья. Я повернул раскалённую ручку, открывая дверцу. Горячая волна ворвалась в кабину. Из отверстия высунулась демоническая женская голова. Краснокожая, черноволосая женская головка, образ красной дьяволицы в стиле 1950-х, по крайней мере, выше шеи. Только голова пролезала в проём. Волосы женщины были подняты в стиле рокабилли[70] и закреплены красной повязкой. Из волос выглядывали чёрные рога. От головы исходил пар, глаза выглядели как вращающиеся чёрные шары. Тяжёлые круги под глазами придавали лицу измученный вид. Зачинщица. Малый демон МИЛФ[71]. Уровень 75 Пожарная «Кошмарного экспресса». Немирный неигровой персонаж. Мать-одиночка должна есть! Вы нашли печку, которую требуется топить? Скорее всего, вы попали под власть Малого демона. Но если этот огонь обязан быть необыкновенно горячим, то его, наверное, поддерживают намного более редкие МИЛФы Шеола[72]. Когда беременная Малая демоница приступает к дарению жизни, её роды обычно длятся около шестидесяти дней. За эти два месяца она приносит в подоле от 15 до 18 тысяч новых жителей, выдавая безостановочно по одному в пять минут. Выживает только один из 10 000, остальные живут не дольше нескольких секунд. Их трупы высыхают, твердеют и становятся сырьём для производства ценных продуктов, именуемых Кирпичами Шеола. Они будут кишмя кишеть на 15-м этаже. При возгорании они горят долго, тепла выделяют в избытке. Малые демоны МИЛФ, которые изучили магию воды, могут рассчитывать на высокодоходную работу истопниц паровых котлов. Запечатывая себя в котлах, они создают почти самодостаточную систему, благодаря которой не умолкает гул в котлах большего размера. К тому же так удобно компенсировать свою неудавшуюся молодость. Этот поезд ездит на мёртвых младенцах. Из всей х… ни – это самая х…ня. – Детка, а ты вовремя появился, – громко произнесла Зачинщица, перекрывая грохот поезда. Она говорила с редкостным акцентом, который можно было счесть близким к немецкому, что контрастировало с её обликом. – Что-то произошло с машинистом и kotzbrocken[73] боевым магом. Они сдулись. Видишь клапан вон там, вверху, левее? Повернёшь его ради меня? Тот идиот не открыл клапан, а я не могу управлять им отсюда. – Где? Вот этот? – переспросил я. – Точно. Поверни его влево. До упора давай. Да. Gut[74]. Показатель одного из манометров вернулся в зелёное поле. Поезд содрогнулся – ни дать ни взять от удовольствия. Новое достижение! Продолжаем кататься! Вы ведёте поезд! Вот это дерьмо святое так святое! Награда: я верю, что управлять поездом – уже награда для какахи. После сделанного Зачинщица принялась обучать меня управлять поездом при помощи чётких команд, лишённых эмоций. Когда я открыл один клапан на десять секунд, а другой на пять, информационное поле «Разрушающая бомба» исчезло. Сразу стало легче дышать. Мы с моей наставницей прошлись по всем рукояткам, и я добился полной остановки поезда. Затем заставил его снова поехать, только медленно, со скоростью тридцати миль в час. Небольшая доля типичной скорости этого поезда. Демоница научила меня управлять дросселем и двойной тормозной системой, в которой один рычаг контролировал тормоза самого паровоза, другой – тормоза вагонов. Оказалось, что я чуть не погубил поезд и всех нас, когда дёргал рычаги наобум и не подозревал, как близко к гибели провёл поезд. За время общения Зачинщица родила три раза. Она морщилась. Я слышал короткий вскрик, который почти мгновенно обрывался. – Теперь ты умеешь вести поезд, – наконец сказала она. – Не развивай большую скорость. Не нагнетай давление чересчур сильно, и проблем не будет, а? А теперь закрой мою дверь и дай мне жить дальше. – Она показала на небольшой ящик в дальней части кабины. – Если что-нибудь со мной случится, забери этот ящик. Ты не сможешь долго его использовать, потому что у тебя нет запасов воды или нефти. Закрой же мою дверь. Она начала втягивать голову обратно в топку. – Погоди! – заволновался я. – Как отсюда вернуться на станцию? На десятую, я имею в виду. На вокзал? – Переведи стрелки перед следующей станцией. У тебя будет несколько возможностей. Выбери «Ремонтная станция». Ты попадёшь туда, и поезд восстановится. Она указала жестом на правый борт паровоза, противоположный тому, с которого я забирался внутрь, и втянула голову. Сквозь стук колёс и гул пламени я расслышал крик нового ребёнка, затем ещё одного. У неё двое детей там, внутри. Два жизнеспособных ребёнка. Я закрыл дверцу, заложив её тяжёлой тряпкой, которую показала Зачинщица. Перевести стрелки? Как же я это сделаю? Я осмотрел правое место машиниста. Там была рукоятка, соединённая с шестом, который, в свою очередь, был прикреплён к боку котла. Я понял, что передо мной нечто вроде комбинации рычагов. Перемещая вверх-вниз рукоятку, я сдвигаю шест вбок, а он, надо полагать, нажимает на стрелки на путях. Если я попытаюсь это сделать прямо сейчас, то добьюсь только того, что шест ударится о стену. Значит, надо двигаться вперёд на малой скорости и дожидаться момента, подходящего для перевода стрелок. Я взглянул на тот скромный ящик, который показала демоница. Он стоял в углу кабины, возле входа. И был залит кровавой слизью в том месте, на которое натолкнулся, падая, машинист, а может быть, и боевой маг. Я поднял крышку и достал из ящика чёрный брусок. Кирпич Шеола Если Санта дарит уголь тем детям, которые постоянно плохо себя ведут, возможно, такие вот штуки он дарит величайшим негодяям, каких знала история, Гансу Груберу[75], например, или тому гаду, который изобрёл испанский сапог. Горит такая штуковина намного жарче и намного дольше, чем простой уголь. А когда я говорю «намного дольше», это означает – до конца вашей жизни. То есть неделю или больше. Чтобы не огорчать вас, мы не скажем вам, откуда берётся такой материал. Мы вас только что обманули! Это труп ребёнка! Я с отвращением выпустил брусок и обтёр ладонь о плащ. Ящик вмещал штук пятьдесят таких кирпичей. Я сделал глубокий вдох, поднял весь этот ящик и переместил в свой инвентарь. Меня била дрожь. В лужах размазанной повсюду слизи я нашёл два интересных предмета: небольшой ранец с золотыми монетами числом триста пятьдесят штук и большой бронзовый ключ. Я поднял этот ключ и быстро осмотрел его. Ключ машиниста паровоза. Открывает доступ во все зоны со статусом «Только для сотрудников „Железного клубка“ и в локомотивы паровой тяги (400 машин)». Вот теперь я смог окончательно расслабиться и осмотреться в новой обстановке. Я был жив. И не только жив, я ещё и угнал этот, мать его, поезд. Лишь осознав этот факт, я увидел свои статы. И выдал вслух парочку неприличных слов. Я поднялся на целых три уровня. Теперь у меня был тридцать второй. Плюс три новых ящика боссов местности. Очевидно, я уничтожил всех монстров, что ехали в поезде, и три из них были боссами местности. Я посмотрел на карту и не увидел у поезда ни единого косого креста. Когда я брал в руки карту в последний раз, я ещё не поднял свой уровень даже на единицу. А сейчас таки выиграл суперкубок. К тому же, кажется, на меня свалилась гора опыта, когда я взялся за управление поездом. Несмотря на всё, в активе оставалось только одно новое достижение, с которым я ещё не ознакомился. Новое достижение! Три привета за побоище! Вы убили трёх монстров-боссов одним ударом! Я начинаю думать, что ваша дикая живучесть с чем-то да связана. Или вы до жути хороши в каком-то мастерстве, или вы – просто удачливый пижон. Святое дерьмо, это в любом случае. Отличная работа. Награда: вы получаете платиновый ящик Большого Папы! Я разглядел в задней стенке локомотива небольшую дверку. Выйдя из лужи слизи, я открыл люк, чтобы увидеть хвост своего поезда, медленно и с пыхтением катившегося по рельсам. Меня разобрал смех при виде тотальных разрушений, которые я вызвал своим защитным заклинанием. Первый за локомотивом пассажирский вагон внешне как будто не пострадал, хотя пятна крови внутри я всё-таки заметил. По всей видимости, это был единственный вагон во всём поезде, избежавший повреждений. Все прочие вагоны, в том числе те, что были набиты гигантскими монстрами, оставались на рельсах и тянулись вперёд, но их стенки были сметены или разломаны, теперь их было бы уместнее назвать не вагонами, а платформами. То, что ещё оставалось от вагонов, свободно болталось и высекало искры из стен туннеля, когда соприкасалось с ними. На моих глазах от поезда отвалился какой-то деревянный чурбан и, покачавшись, полетел куда-то вбок. Кабуз всё ещё тащился сзади, но его верхняя часть была сметена напрочь. Я не мог поверить, что махина не была уничтожена полностью. Разрушение предыдущего поезда теперь, задним числом представлялось довольно лёгким делом. Я подумал, не замешана ли какая-нибудь магия в том, что мой нынешний поезд удержался на рельсах. Да что уж там, ведь я чуть-чуть не взорвал его к чёртовой матери. Может быть, вагоны изначально были сконструированы так, чтобы разломаться при подходящем случае. Или авторы сценария предусматривали, что гигантские монстры вырвутся на свободу, и специально ради этого стенки вагонов были сделаны хрупкими. Карл: «Привет, Пончик. Ты можешь спуститься на рельсы и посмотреть, есть ли среди трупов боссы местности? Я ни хрена не представляю, где я сейчас, и было бы просто отлично, если бы ты стащила с трупа босса дорожную схему и дала мне знать, когда я буду приближаться к станции. Только не подходи к телам, пока не убедишься, что они мёртвые». Пончик: «ХОРОШО, ТОЛЬКО НЕ НАЕДЬ НА МЕНЯ».