Лобов заулыбался и, встав с лавочки, направился к своему дому. — Надо же, — подумал он, — всё, что заработаю в жизни, всё потеряю. Да быть такого не может. Ещё не родился тот человек, который сможет вот так просто отобрать у меня нажитое. Да я убью его, прежде чем он это сделает. Баба Дуня проводила его взглядом и перекрестилась. Она хорошо понимала, какая опасность нависла над её соседом, но помочь или что-то изменить в его судьбе она была не в силах. — Как пришло, так и уйдёт, — подумала она и, взяв в руки пустой таз из-под белья, направилась к себе в дом. * * * После обеда Лобов уехал в Мензелинск. На въезде в город его встретил Ефимов, которого сопровождали три парня спортивного телосложения. Лобов и Ефимов обнялись и направились в придорожное кафе. — Я думал, Ефимов, что мы поедем к тебе домой, а ты меня тащишь в кафе. Ты думаешь, что я не бываю в кафе? — пошутил Лобов. — Фомич, не обижайся. Просто не хочу светиться с тобой в городе. Зачем тебе мои головные боли. — Ты за меня не решай, будут у меня головные боли или нет, тебя это не должно напрягать. — Да ты не обижайся на меня, я ведь из лучших побуждений, — ответил Ефимов. — Да я и не обижаюсь. Как у тебя дела, как жена? — поинтересовался Лобов. — Всё нормально, Фомич. Пока, видишь, держусь. Вот ребят набрал, охраняют даже ночью. — Ты думаешь, они спасут тебя? Я в этом что-то сомневаюсь. — Да, ладно, Фомич, от всего не застрахуешься. Знать бы, где упадёшь, соломки бы постелил. А может, и прокатит, Кашапов не такой уж весовой, чтобы за него впрягались ребята. — Он просто никто, но у него есть родной брат, и брат, насколько я знаю, держит казну. А это, брат, серьёзная должность, не каждому его доверят. Они молча выпили и стали закусывать. — Слушай, Фомич, а почему ты не завалил этого Алика и всю его бригаду, пожалел, что ли? Они бы тебя не пожалели бы, закатали бы тебя в асфальт. Есть там у них такой ухарь, Мотором зовут. Так он хуже зверя, говорят ребята. — Да видел я их всех, в том числе и этого Мотора. Мне показалось, что у них понтов больше, чем дела. — Ошибаешься, Фомич. Насколько я знаю, этот Алик имеет большие связи среди сотрудников УВД. — Володя, мне это всё до лампочки. Я их подпёр двумя БТР, и они сдулись, как резиновые шарики. Теперь они перед тем, как сунуться ко мне, немного подумают. — Слушай, Фомич. Может, мне самому этого Алика завалить, как ты думаешь? — Вот тогда тебя точно кончат, это я тебе обещаю. Володя, бери жену и беги из города. Пойми меня, это не трусость, это мудрость. — Нет, Фомич, я не побегу. За мной ребята, кто их будет кормить, не ты же? — При тебе кормить и содержать не буду, а если что произойдёт, подтяну их под себя. Они ещё посидели часа два, поговорили о жизни, о делах. На улице стало совсем темно, Лобов накинул куртку и направился к машине. — Володя, передай жене, если что-то произойдёт, пусть не стесняется, звонит. Без защиты и денег не оставлю. — Спасибо, Фомич, я передам ей это. Ты меня раньше времени не хорони, может, всё и прокатит. Может, попьём ещё с тобой водочки. Они обнялись. Лобов махнул на прощанье рукой и, сев в машину, помчался в Елабугу. * * * Прошло около месяца с последней встречи Лобова с Ефимовым. Со слов ребят, Ефимов запил. Его каждый день привозили домой в невменяемом состоянии. Лобов как-то позвонил ему, хотел с ним переговорить, но разговора не получилось. Володя был пьян и не в состоянии был вести разговор. Лобов понимал, что Ефимов пьёт, стараясь скрыть свой страх перед смертью, но эта пьянка не только не могла спасти его от этого возмездия, но и делала этот процесс ещё проще. В конце декабря его машину обстреляли неизвестные люди. Ефимову повезло, он получил три касательных ранения, в общем, отделался лёгким испугом, по сравнению со своей охраной. Из двух его охранников один был убит, второй ранен в ногу. Лобов собрался поехать к Ефимову в Мензелинск, но его остановил Чёрный из Менделеевска. — Фомич, — сказал вошедший в кабинет Чёрный, — есть тема, хотел с тобой её обсудить. — Чёрный, может быть, в следующий раз, а то я собрался поехать в Мензелинск к Ефимову. — Да я ненадолго, весь разговор минут на пять, не больше. — Ну ладно, чёрт с тобой, — произнёс Лобов и, сняв пальто, уселся в кресло. — Дело в том, Фомич, что у меня сейчас в машине сидит мент из нашего городского отдела милиции, он командует всеми участковыми инспекторами милиции в нашем городе. Так вот, он предложил мне заняться квартирным бизнесом в городе. Схема такова: они, то есть менты, подыскивают в городе разных алкашей, сообщают нам их адреса. — Ну, и что дальше? — заинтересованно спросил его Лобов. — А дальше, мы с ребятами подыскиваем им какую-нибудь развалюху в деревне и переселяем туда. Этот мент помогает нам выписать алкаша из квартиры в связи с её продажей, и квартира наша. Мы делаем небольшой ремонт и толкаем её за приличные бабки. — А что хочет сам мент? — спросил Лобов. — У него какой интерес? — Ему нужны бабки, и ничего, кроме бабок, — ответил Чёрный. — Хорошо, Чёрный, тащи его сюда. Сейчас поговорим с ним, может, он ещё что-нибудь нам с тобой дельного предложит. Через минуту в кабинет в сопровождении Чёрного вошёл майор милиции. Он поздоровался с Лобовым и присел на стул. Он сам предложил Лобову уже услышанную им квартирную схему. Выслушав его, Лобов поинтересовался: — Сколько ты хочешь за эту услугу? Десять процентов, пятнадцать? Майор покраснел, словно красна девица. Подумав с минуту, он произнёс: — Я бы хотел с каждой квартиры иметь три тысячи долларов. Я думаю, что это не так много для Вас. — А ты не считай мои деньги, много или мало, я сам здесь решаю, что много, а что мало. Они быстро сошлись на цене, предложенной Лобовым, которая была наполовину меньше заявленной майором. — Слушай, майор, у тебя хоть имя есть, а то как-то неудобно, майор да майор. — Есть. Меня зовут Золотухин Леонид Николаевич, — представился Лобову майор. — Ну, а меня — Анатолий Фомич. Фамилию не называю, наверное, уже знаешь. Они пожали друг другу руки и стали прощаться. — Анатолий Фомич, а патроны Вам случайно не нужны? Я слышал, Вы любитель побродить по лесу с ружьём. — Что за патроны? — поинтересовался Лобов. — Да у меня в машине, два цинка с патронами 5,45. Как-то остались после стрельбищ, вот и вожу. — Сколько тебе нужно за патроны? — спросил его Лобов. — По ящику водки за каждый цинк. Думаю, что это не так дорого. — Ты что их, на рынке покупал, что ли? Откуда ты знаешь, дорого это или нет? Ладно, так и быть. Чёрный, купи ему два ящика водки, а патроны отдай Пуху. Всё, я уехал в Мензелинск, потом мы более подробно обсудим эту схему, — Лобов, накинув на себя пальто, вышел из кабинета. * * * Он возвращался из Мензелинска злой и раздражённый. Ему не удалось поговорить с Ефимовым по одной лишь причине — тот был просто в невменяемом состоянии. Ефимов в этот день начал пить с самого утра, и уже к обеду был сильно пьяным. Проспавшись дома, он вновь напился до чёртиков. Лобов встретился с женой Ефимова и, переговорив с ней, поехал обратно в Елабугу. Проезжая через Челны, он заехал к Татьяне Сухаревой. Татьяна не скрывала своей радости и стала по-быстрому накрывать на стол. — Да ты не суетись, Татьяна. Я к тебе заехал ненадолго, просто давно тебя не видел и захотел на тебя посмотреть. По-моему, ты ещё похорошела с последней нашей встречи. Ты лучше присядь, расскажи, как у тебя дела, как живёт твой бизнес. Она присела с ним рядышком на диване и стала нежно гладить его по голове. — Да у меня, Толя, в последнее время одни неприятности. Душит меня глава администрации района. То прибьёт меня штрафом за неубранную территорию. То его не устраивает моя вывеска.