— Ладно-ладно. Спорить не станем, — примирительно произнесла смуглянка. — Беги в душевую, а то до обеда чуть-чуть осталось. Для того чтобы привести себя в порядок и принять душ, мне понадобилось минут десять или немного больше. А вот неприятности начались чуть позже. — Вы только посмотрите, кто явился. Спеша к подругам, я не заметила засаду, которую устроила наша леди Совершенство со своими прихвостнями и подлизами. — Отстань, Кали, — заявила ей, поудобнее перехватывая коробочку и полотенце. — Поищи себе другую подушку для битья. Я сегодня не в том настроении, чтобы заниматься с тобой словесными баталиями. Их пятеро, я одна. Они все отличники и любимицы учителей — я кошмар всего факультета. И как теперь быть? Кто выйдет победителем из нашего конфликта? Явно не я. Поэтому напролом идти было бы большой глупостью. Мстить надо умеючи, хитро и так, чтобы потом не попасться с поличным. — Вот смотрю я на тебя, Мандигар, и не понимаю, когда ты наконец поймёшь, что тебе здесь не место? — продолжила Кали, накручивая на тонкий пальчик золотистый локон. Ну вот почему жизнь так несправедлива? Почему ей всё, а мне ничего? Калиопа Горганзи (не путать со страной Горгензия) не только обладала сильным даром, которым умело пользовалась, и отлично знала теорию, но ещё имела потрясающую внешность. Золотистые локоны, чуть волнистые и всегда идеально уложенные, молочного цвета кожа без малейшего признака неровности или прыщика. Алые пухлые губы, огромные фиалкового цвета глаза в обрамлении пушистых ресниц, выступающие скулы, аккуратные брови, изящный носик. Да и фигура была такой, что академическая форма смотрелась на ней словно бальное платье, тогда как на мне висело, топорщилось и мешалось. — Это не тебе решать, — отозвалась я и попыталась обойти компанию слева. Но длинная Чайни тут же перегородила путь с ядовитой улыбочкой. — Куда спешишь, недоразумение? — Ты позоришь свой славный род, — продолжила Кали противно поучительным тоном. — С каких это пор Горганзи стали так волноваться и переживать о моей семье? Насколько я помню, вы всегда стремились нас обогнать и перегнать. И всегда безуспешно. — Так было до недавних пор. Я лучшая. Я согласно кивнула, даже не думая отрицать очевидные вещи. — Да. Великий Махтабар сжалился и преподнёс такой миленький подарок, лишив меня способностей. Только вот мой род не сильно от этого проиграл. Есть ещё два старших брата, а вот они точно лучшие из лучших. Совершенное личико Кали покрылось красными пятнами от гнева. — Ты позоришь не только свой род, но и всю академию! Весь наш факультет! Но и это меня не проняло. Сегодня я вообще крайне непонятливая. — Не я первая отстающая, не я последняя, — отозвалась, пожав плечами. — Да что с ней говорить, Кали, — вмешалась низкорослая и плотная Ребекка. Зубрила и задавака, которую леди Факультет Умников держала рядом с собой из жалости и просто чтобы на фоне не слишком красивой подруги выглядеть ещё более шикарно. — У неё мозгов не хватит понять очевидные вещи. — Куда уж мне до вас. Кстати, Кали, ты уже писала объяснительную ректору по поводу спиртного в моей кружке? — невинно уточнила у неё. И ведь попала в цель. Блондинка шагнула ко мне, больно хватая за локоть, и прошипела в лицо: — Как тебе это удалось, Мандигар? Как ты смогла перенестись? Всем известно, что в тебе ни капли дара и способностей. — Ты же у нас самая умная, Горганзи, — отрезала я, вырываясь из захвата и широко улыбаясь. — Так включи мозг и догадайся. Отступила, яростно свернув глазами. Видели бы преподаватели сейчас свою любимицу. От хорошенькой куколки не осталось и следа, лицо так и перекосило от ярости. — Тратить время на такую, как ты? Да больно надо, — ответила она, демонстративно отряхивая руки, словно испачкалась. — Пошли, девочки, нам тут делать нечего. Уф, можно выдохнуть. Я не стала дожидаться, когда они скроются из глаз, и поспешила в свою комнату. — Ты чего так долго? — спросила Вейли, встречая меня в дверях. — Да так, неприятности, — заявила я, входя. — Кали, — сразу поняла подруга. — Ага. Вейли, слушай, а тот природник тебе ещё должен? За реферат. — Колин? — Ага. — Должен ещё. А что? — с подозрением поинтересовалась она. — Что ты задумала, Фейт? — подала голос Уна. Я обернулась к ним с лукавой улыбкой на губах. — Будем мстить. Вечер Второго дня Нового года — время гадания на вторую половинку. Конечно, этим занимались девушки, парни находили дела поинтереснее. Но гадание было не простое. Для этого требовалась подготовка. Летом в день равноденствия девушке полагалось самостоятельно сплести венок, запечатать его магически, чтобы не завял, и спрятать в надёжное место. Плели венки и простолюдины, и дочери лордов. Последние, конечно, делали их из роз, лилий, орхидей и прочих благородных цветов, которые росли в личных оранжереях. Матушка предлагала поступить точно так же, но мне это показалось кощунством. Поэтому я отправилась гулять, набрала полевых цветов, тех, к которым больше всего душа лежала. Почему-то выбор остановился на васильках. Синих-синих. А ещё красных как кровь маках. Украсила всё белыми ромашками с солнечными сердцевинами. Яркий, пёстрый и в то же время простой венок, совершенно неприличный для леди Мандигар. Но он мне так нравился, что все возражения матушки я пропустила мимо ушей. Он мой, и точка. Смысл гадания в том, что венок надо опустить на воду, и, если богам будет угодно, в кольце можно увидеть своего наречённого. Везло, конечно, не всем. Но многие девицы считали своим долгом попробовать. Я тоже не была исключением. — Нас накажут, выгонят с позором, — несчастным голосом бормотала Вейли, следуя за мной по коридорам академии. — Не выгонят, — возразила я, замерев на небольшой площадке у самых перил. До берега подземного озера, которое омывало академию с юга и не замерзало даже в самые лютые морозы, оставалось немного. Здесь было светло и шумно. Все собрались приветствовать Второй день Нового года и гадать на суженого. И через эту толпу нам надо было протиснуться. — Тебя, может, и нет, а меня так точно. — Не переживай, если что, я возьму вину на себя, — успокоила подругу и завертела головой. — Где же Уна? Надеюсь, у неё получилось. — Это сумасшествие, — продолжала шептать Вейли, прижимая свой венок к груди. Обычно ей удавалось удержать меня от необдуманных поступков, но не в этот раз. Красивый венок у неё был, хотя и простенький. Множество зелёных листочков и почти нет цветов, если не считать крохотные бутоны белых гипсофил. — Нельзя так делать. Мы переходим границу. — Вейли, это же просто шутка. И только, — отмахнулась я. Муки совести меня точно не мучили. — Жестокая. Наверное, смуглянка была в чём-то права. Но этого было мало, чтобы остановить нас. — А Кали разве не безжалостна с остальными? Как она тебя унижает? Нищенкой называет, оскорбляет при каждом удобном случае. Забыла? — Помню. Но всё равно то, что мы задумали, жестоко. — Отступать поздно. А вот и Уна. К нам спешила запыхавшаяся подруга, остановилась, тяжело дыша и прижимая руку к груди. — Уф. Догнала. Они уже идут, скоро будут тут. — Ну как? Получилось? — Ох, девочки, жуть какая. Страшно-то как было. Чуть не попалась. — Так получилось или нет? — продолжала пытать я барбарийку, на которую опять напала болтливость. — А то, — широко улыбнулась Уна, убирая со лба волосы. — Прицепила. Осталось только активировать. — Махтабар, защити нас, несчастных, — прошептала Вейли, когда мы стали спускаться по каменным ступеням к пристани, чтобы занять свою очередь. Мало было встать, надо было попасть к воде одновременно с Кали и её компанией. Поэтому мы вроде как замешкались, потерялись, подождав, пока блондинка со своей свитой спустится вниз, и только потом встали рядышком.