— Никто не бессмертен. «Есть лишь те, чья жизнь течет дольше прочих» — промелькнуло в голове Софии. Кто ей сказал это? Когда?.. Нилан положил телефон на стол и медленно пододвинул его Сцине. София понимала Сцину. Она тоже не верила. Разве... Разве Эльтан может умереть? Может перестать существовать в этом мире? Он ведь был тут всегда и, казалось, всегда и останется. Он воевал с людьми, подписал согласие о Землях и вот... его не стало? Но как? Как это возможно? Она видела, как Эльтан даже не потеряв сознания, вытащил из себя огромный меч. Но голова. Джон говорил, что эльфа можно задушить. Она посмотрела на Нилана, тот был совершенно, абсолютно, непоколебимо спокоен. Софи стало не по себе. — Почему он сделал это? Почему не остался в машине? Он бы не пошел на это! Он терпел это триста лет, мог и еще потерпеть! Он не мог вот так взять и... — Сцина потерянно смотрела в пространство. — Без его крови консулы умрут. Наверное, он рассудил, что поможет сильнее, если умрет, чем если останется у них. Уйти он не мог. — Консулы?! Да плевать мне на этих людей!! — заорала Сцина. Она так сдавила телефон, что он просто рассыпался на куски, смялось стекло, затрещал пластик. — Я говорила с ним сегодня. Сегодня. Этого не может быть. Не может. Не может быть. Сцина вдруг осела на стуле, ее лицо расслабилось, взгляд поплыл, глаза стали закрываться. Нилан молниеносно подскочил и дал ей сильную пощечину. Софи вздрогнула — ее такая, пожалуй, убила бы на месте. — Не смей! Не смей! — заорал он. — Ты нужна мне! Даже думать не смей, ничтожество! Но макидарка на глазах засыпала. — Нет! Не-ет! Сцина, мать твою!! НЕТ! Нилан тряс ее изо всех сил. Софи, наконец, поняла — она проваливалась в синар! Софи подскочила и тоже затрясла эльфийку. — Не бросай меня! Не бросай! Ты обещала защищать! Ему обещала! Пожалуйста! Но все было напрасно. Сцина закрыла глаза и заснула. Ни тычки, ни тряска, ни окрики — ничего не помогало. Нилан отпустил ее, и она стала заваливаться, падая со стула. — Ах, какая же ты идиотка. Какая же дура... — горестно простонал Нилан и подхватил ее на руки. Понес в крохотную убогую спальню, Софи испуганно побежала вперед, открыла ему дверь, сдернула с койки покрывало. Нилан уложил эльфийку. София словно впервые заметила, какая она маленькая — ростом не выше нее, тонкие руки, изуродованное шрамом лицо. — Нилан? — Софи со страхом заламывала руки. Что-то ужасное было в этом синар, страшное, гибельное. Нилан поднял руку и что-то понажимал на своих часах. — У нее сутки. Не очнется за это время, не очнется уже никогда. Софи проглотила вязкую горькую слюну. — Не понимаю. Почему? — Эльтан был очень дорог ей. — Она любила его?.. — Ах, проклятые мелкие смертные души! — взорвался Нилан. — Все на свете вы готовы очернить! И любовь у вас лишь одна единственная — плотская страсть! Как же я вас ненавижу! ВСЕХ! Проклятье!! Будьте все вы прокляты!! — он заорал как бешеный, и Софи прижалась к стене от ужаса. Нилан обернулся, словно искал, что бы сломать, на чем выместить гнев, но в этой жалкой комнате не было ничего. Тогда он подскочил и снова начал трясти Сцину. — Очнись немедленно! Очнись! Ты не можешь! Не можешь уйти! Просыпайся! Сейчас же! — Он снова ударил ее по щеке, голова эльфийки безвольно мотнулась. — Проснись, ничтожная мелкая слабая дева! Проснись! Лгунья! Лживая идиотка! Глупая девчонка! — он снова ударил ее, и Софи не выдержала. Она закричала, подскочила и, что есть силы, толкнула Нилана прочь. Софи не поняла, откуда хватило сил, но Нилан попятился и упал на колени рядом с койкой. — Не тронь ее! — она упала на Сцину и просто заслонила ее собой. — Не бей ее, Нилан! Опомнись! Он закрыл лицо ладонями и затих. Софи пару минут лежала, едва дыша, боясь пошевелиться. Никогда еще она не видела Нилана в такой ярости. Только когда он убрал руки, Софи увидела, что он плачет. — Нилан. — Все покидают меня, Софи. Все. Сильвин мертва, а теперь и Кайранэ, тот кому отдал я службу, брат мой желает моей смерти и Линар отверг меня... и вот Сцина уходит. Только не она! Не она! Единственная из всех моих побратимов, кто разделил мой гнев, кто выбрал мой путь. Она единственная! Она... Я проклят, — прошептал он. — И тебе принес я только горести и боль. Беги, смертная, беги от меня. Софи встала, обошла койку, села рядом и медленно притянула его к себе. Много раз Нилан утешал ее, но Софи никогда не думала, что ей однажды придется утешать его. Нилан казался таким сильным, уверенным, рассудительным. А сейчас обнял ее слабыми, дрожащими руками и уткнулся в шею, всхлипывая. — Джон обязательно простит тебя, — Софи поглаживала его темные волосы. — Обязательно простит, а если нет так я его заставлю. И Сцину мы разбудим, вот увидишь. Обязательно разбудим. Должно же быть что-то. Мы придумаем, не вздумай сдаваться. Ты должен собраться. Сейчас нельзя раскисать. Нилан медленно выпрямился, быстро утер глаза. — Испугалась? — улыбнулся деланно бодро, но голос звучал хрипло. Софи просто кивнула. Испугалась. Очень. — Это я так. Не бери в голову, — включил Нилан привычную браваду. Он встал, Софи тоже. — Ее должен позвать кто-то близкий, кто-то очень дорогой, — он подхватил покрывало и заботливо накрыл Сцину. — Кто? В-владыки Макидара? — Мы никогда не успеем доставить ее к ним, — Нилан вдохнул и вышел из комнаты, стремительно прошел в большую комнату со столом, подхватил куртку и рюкзак. — Оставайся здесь. Никуда не выходи. Если я не вернусь через три дня, откроешь тайник, — он ударил по стене, и отошла панель. — Тут деньги. Оружие не бери, только привлечешь внимание, все равно пользоваться не умеешь. Езжай на автовокзал, а еще лучше поймай попутку. На поезд ни шагу, поняла? София очень постаралась выглядеть деловой и храброй, но теперь зареветь хотелось ей. Ее опять бросали одну! — Поедешь в Риттон, глухой городок в предьгорьях, в сторону Сландена. Повтори. — Р-риттон. — Там есть поселок, Верхний. Так и называется. Доберешься туда. Там Мелана. Она тебя защитит, и от людей и от эльфов, — он подошел и взял ее за плечи. — Повтори! — Риттон, поселок Верхний, никаких поездов... — бодро отрапортовала София. По-честному хотелось повиснуть на Нилане и просить не бросать ее, но она разумеется сдержалась. Нужно было помочь Сцине. — Я должен разбудить ее. — Да, конечно! — горячо поддержала Софи. — Не волнуйся за меня. Иди скорее! Нилан нежно улыбнулся. — Прости меня. Не всех людей я ненавижу. Я был неосторожен в словах. Тебя я чту за твою доброту к эльфам. Развернулся и стремительно вышел, простучали шаги на лестнице, хлопнула дверь. София осталась совсем одна. Первым делом она вернулась к Сцине и поправила одеяло, укрывая ее. Потом, спохватившись, расшнуровала и сняла ее высокие ботинки. Стопы у макидарки оказались просто крошечными. Наверное, она могла бы поспорить миниатюрностью с самыми нежными эльфийскими девами. София уложила ее ноги (что было совсем непросто! Сцина, как и другие эльфы, хоть и казалась маленькой, но весила очень прилично), закутала и замерла рядом. Сглотнув, София тихо позвала ее по имени. Ничего. Конечно ничего, кто она такая, чтобы ради нее выйти из синар? Никто. И Сцина для нее никто. Они виделись всего-то несколько раз и, положа руку на сердце, Софи не было дела до Сцины. Если бы тут лежал Линар или Нилан она обязательно нашла бы слова, но Сцина... Что она знала про Макидарскую волчицу? Ничего. И все же ей не было все равно. Совсем не попытаться она тоже не могла. Позвала ее еще раз, осторожно потормошила за плечо. Вспомнила, как лежала рядом с Джоном комочком, когда он был в синар. Что она тогда говорила ему? Но она не пыталась его будить, просто была рядом. А тут… Джон тогда поправлялся, она видела, как на нем заживали царапины и ссадины. Сцина же... уходила. София хоть и не была специалистом по эльфийской анатомии, но даже она видела это. Макидарка словно проваливалась в матрас, тело было полностью безвольно расслаблено. Лицо за считаные минуты осунулось. Проступили скулы. Софи стало жутко, словно рядом уже был разлагающийся труп. Она поскорее вышла и закрыла дверь. Побрела в соседнюю комнату и пошла в душ. Тюремная пыль и сырость пропитали ее до самых костей, а воспоминания о боли от раны все еще были слишком свежи. Она сняла толстовку и лифчик. На нем осталась засохшая кровь. София внимательно рассмотрела ее, словно убеждая себя, что ей не приснилась та рана. Что все это действительно было. Оглушающая боль, слезы и ужас, когда она очнулась от того, что ее резали. Стальная рука Эльтана прижимающая к постели. София скорее прогнала эти воспоминания. По коже поползли мурашки. Все это позади, нужно поскорее забыть и не вспоминать никогда. Там еще и Рош был. Она не спросила, как он умер, но это было излишне. Гладя как сегодня Эльтан безразлично расстреливал машины с гражданскими, глупо было предполагать, что смерть Роша была не от его рук. Софи нагнулась и внимательно поглядела на свой живот. Ничего, только грязь и кровь на белье. Вот уж тут ее было полно. Она стащила все, оставшись обнаженной, и поскорее залезла в местный убогий душ. Даже это казалось ей манной небесной после того, как два месяца она мылась в тюремных душевых. Тут было мыло душистое, приятное мыло, а не вонючий обмылок. И вода сколько хочешь, лей не хочу. Горячая вода. Все казалось ей сказкой. Она была жива, стояла под теплыми струями воды и наслаждалась. В эту секунду ей было все равно, сколько людей и эльфов сегодня погибло, сколько погибнет завтра. Она была жива. Ей было хорошо. София простояла под душем не меньше получаса и только потом нехотя закрыла вентили. Ах, если бы тут была ванна, она залезла в нее и не вылезала целый день. Полотенца в душе не оказалось, Софи вышла в комнату и оглянулась кругом, пританцовывая на холодном полу. На кровати лежало маленькое полотенце и свежее постельное белье. Софи шагнула туда, но поскользнулась на мокром полу и грохнулась на задницу, ободрав руку о стену. — Проклятье! — простонала она и увидела на пальце царапину и проступившую кровь. Сунула его в рот, слизывая каплю. Отстранила посмотреть. Царапины не было. София моргнула и внимательно потерла кожу. Ничего. Да и отбитый копчик подозрительно не болел. Софи еще минуту рассматривала свою кожу, пытаясь убедить себя, что ей показалось, и крови не было или царапинка спряталась в складках на суставе пальца, и она просто ее не видит. Она поднялась, наспех вытерлась, заставила себя вернуться в душ и постирать свое единственное белье, развесила его на стенках душевой кабины и только потом оделась в пижамные штаны и толстовку и забралась под одеяло. Подушка была изумительно мягкой, наволочка свежей — никакого тебе запаха едкой плесени. Она научилась ценить такие мелочи, которые казались совершенно сама собой разумеющимися в той старой жизни. Сон сморил ее быстро — она слишком вымоталась, слишком устала и слишком боялась. Сколько она проспала не знала, а когда открыла глаза в углу комнаты, прямо на полу кто-то сидел. Софи испуганно подскочила, промаргиваясь. И наконец рассмотрела. Это был Линар. Он встревоженно поднял руку, показывая «Не бойся! Это я...» Софи замерла. Джон как сидел на полу, так и остался сидеть. Софи сглотнула, не зная, что сказать. — Там Сцина. — Шедар с ней. — А, хорошо. Он ее разбудит? — Никто не может этого знать, — мрачно сказал Линар. — Ясно. Я... я рада, что ты в порядке, — Софи поверить не могла, что они разговаривали так отстранено, официально, с другой стороны, если бы Линар набросился на нее с поцелуями, она бы его оттолкнула. — Да, — горько фыркнул он. — Я должен сказать за это спасибо тебе и моему бывшему другу Нилану. — Не злись на него.