Нервы. Он нервничал. Когда он начал проходить химиотерапию, люди спрашивали, нервничал ли он из-за лечения. Нет. После того как он уложил бандита с пистолетом, его спросили, был ли он напуган или нервничал. Ответ был тот же — нет. Перед боем с Нуньесом его бесчисленное количество раз спрашивали, нервничает ли он, и ответ всегда был — нет. Он столкнулся со всем этим лицом к лицу и оцепенел. Он закрылся. Воздвиг барьер вокруг своих эмоций. Он сделал это не нарочно, это просто случилось. Но с каждым сделанным шагом он чувствовал, что возвращается к жизни. Он ощутил, как рушатся эти барьеры. Его ноги перестали двигаться, когда он оказался перед ней. Кристально чистые радужки цвета морской волны, обведенные темно-синим ободком, смотрели на него снизу вверх, и он уловил связь, которая была настолько сильной, что казалась осязаемой. Как будто это было что-то, чего он мог коснуться. Он слышал, как люди говорили о том, что при виде того самого человека весь остальной мир исчезает, но думал, что они просто преувеличивают. Что они повторяли что-то, что услышали в фильмах или прочитали в книгах. Но это было реально. Это было то самое ощущение, которое он сейчас испытывал. На подсознательном уровне он знал, что на земле есть другие люди, другие существа, но в тот момент единственное, что для него существовало, — это они двое. — Привет. Я — Глеб. Напряжение в его голосе заставляло слова звучать, как наждачная бумага. — Я знаю. Ее подбородок опустился в легком кивке, а ее и без того большие голубые глаза стали еще больше. — Ты Рена? — спросил он. — Я… эм… Ее идеальные брови нахмурились, отчего между ними образовалась очаровательная складочка. — Обычно меня зовут Анна. — Анна. — Глеб повторил ее имя с таким почтением, словно встретился с матерью Терезой. Она снова кивнула, и на этот раз ее губы приоткрылись, когда она медленно выдохнула. Это было очень незначительное движение, но он почувствовал, как сила этого действия пронеслась сквозь него. Волна ощущений затопила его от простого движения ее дыхания. Пытаясь взять себя в руки, Глеб постарался вести себя настолько нормально, насколько мог. Это потребовало гораздо больше усилий, чем ожидалось. — Ты не хотела бы присесть? Она снова нахмурила брови, и замешательство затуманило ее ясные голубые глаза. — Эм… Выражение, промелькнувшее на совершенных чертах Анны, заставило его на мгновение замереть. — Ты здесь, чтобы встретиться со мной, верно? У нее перехватило дыхание, и она немного поколебалась, прежде чем ответить, как будто он задал ей вопрос с подвохом. — Да. Анна была гораздо более сдержанной, чем любой интервьюер, которого он когда-либо встречал. Скорее всего, потому, что она не была профессиональным репортером, а также потому, что тема была слишком эмоциональной. — Отлично. Давай присядем. Он протянул руку, и когда она прошла мимо него к маленькому столику, в воздухе разнесся свежий цветочно-цитрусовый аромат. Он закрыл глаза, вдыхая его. Он никогда не был большим поклонником ароматов. Но сейчас все было иначе. Ее аромат был цитрусовым, легким, воздушным и свежим. Так же, как и ее глаза, ее запах притягивал его. Когда он рос, одна из его любимых историй, которую читала ему мама, была о сиренах, которые очаровывали моряков своей красотой и голосами. Став взрослым, он узнал, что их намерения не были чистыми, но ребенком он всегда хотел встретиться с одной из таких сирен. Не с теми опасными существами, которыми, как он теперь знал, они были, а просто с кем-то, перед кем он был бы бессилен. Раньше он мечтал узнать наяву о том, каково бы это было, и теперь он знал. Анна грациозно опустилась на стул, который он выдвинул для нее, и когда он скользнул на свое место за столом напротив нее, у него возникло желание наклониться вперед, просто чтобы еще раз вдохнуть ее аромат. К счастью, разум взял верх, и он воздержался. — Ты голодна? — спросил Глеб. Он увидел Симу, выходящую из вращающихся дверей, ведущих на кухню, и, задавая вопрос, начал поднимать руку, чтобы привлечь ее внимание. — Нет, — ответила Анна. Она покачала головой, облизывая свои идеальные губы. Логически он понимал, что это было непроизвольное невинное действие, скорее всего, нервная привычка. Но его тело восприняло это иначе и отреагировало так, как будто это была самая эротичная и соблазнительная вещь, которую он когда-либо видел. Возбуждение нарастало в нем, и он знал, что, если не возьмет на себя ответственность за это взаимодействие, то оно будет не единственным, что нарастет. Он был примерно в пяти секундах от демонстрации того влечения, которое она в нем пробудила. — Ну, я как раз заканчивал. Он вытащил бумажник и положил купюру рядом со своей тарелкой. Когда он это сделал, его колено задело ее под столешницей. Это был самый короткий контакт, и между ними было два слоя джинсовой ткани, но это никак не ослабило удар электрическим током, который пробежал по его ноге прямо к тому месту, которое он пытался уберечь от пробуждения. Ему нужно было отвлечься. Если бы он остался сидеть в этом замкнутом, довольно интимном пространстве с Анной, он не смог бы встать, не опозорившись. — Сегодня прекрасный день. Не хочешь прогуляться? — Эм… Ее щека впала, как будто она кусала ее, сжимая перед собой сумочку. — Или мы можем поговорить здесь, — внес поправку Глеб, увидев, как неловко ей стало от его предложения. — Меня устраивает любой вариант, где бы ты ни хотела провести интервью. Затем, после того как его обязательства будут выполнены, он планировал выяснить, какие у нее планы на сегодняшний вечер, на завтра, на выходные и, возможно, даже на всю оставшуюся жизнь. Глава 6. Напряжение нарастает — Интервью? — Анне было трудно составлять предложения. Увидеть Глеба и услышать его приятный баритон было все равно, что плеснуть водой на электрическую панель. У нее было серьезное короткое замыкание, и впервые за последние четыре года она была почти уверена, что это не имеет ничего общего со стрессом или недостатком сна. На лице Глеба появилось недоумение, а вскинутые вверх брови выражали немой вопрос. Не то чтобы она винила его. Прямо сейчас она чувствовала себя не совсем хорошо. Вот почему она молчала. Ее мозг превратился в кашу, когда она увидела Глеба. Настолько, что, когда он назвал ее другим именем и спросил, пришла ли она повидаться с ним, она подумала, что, возможно, бредит. Она решила, что вместо того, чтобы увидеть Алису, она перенесла галлюцинацию на Глеба. Либо так, либо она все еще была в своей машине и случайно заснула, закрыв глаза после телефонного разговора с матерью. — Интервью, — Глеб ободряюще кивнул. — Для твоего блога? Внезапно все кусочки головоломки встали на свои места. Он думал, что она здесь для того, чтобы взять у него интервью. Для блога. Дерьмо. Мысли и вопросы начали беспорядочно крутиться в ее голове. Ей нужно было сказать ему, кто она такая. Но что, если тогда он не захочет с ней разговаривать? Что, если он уйдет, а она так и не узнает его получше? Это была прекрасная возможность спросить его обо всем, что она хотела узнать. Вот только как насчет настоящего интервьюера? Он предложил пойти прогуляться. Если бы они это сделали, то, возможно, не встретили бы человека, с которым он должен был встретиться. Паника поселилась в груди Анны. Возможно, у нее больше никогда не будет такой возможности, и часть ее кричала, чтобы она воспользовалась ею. Но что, если он окажется отцом Данила? Что тогда? Ей придется объяснять, почему она выдала себя за кого-то другого и солгала. Она знала, что в любви и на войне все справедливо, но как насчет отцовства и предсмертных обещаний? Ей нужен был еще один знак. — О, боже мой! Громкий визг разорвал пузырь, в котором Анна плавала, даже не осознавая, что плавает. Она забыла, что в кафе, да и во всем мире, если уж на то пошло, были и другие люди. Этот звук заставил ее слегка подпрыгнуть на стуле и повернуться в сторону пронзительного крика. К их столику приближалась группа студентов. Всего пятеро, три парня и две девушки. Все они достали свои телефоны и указали на Глеба. Анна оглянулась на него и поняла, что он даже не заметил их. Его внимание было сосредоточено исключительно на ней. — Эм, — она слегка наклонила голову в сторону приближающихся видеооператоров-любителей.