Я не выдержала и спросила: – Что ты преподаешь в Академии, Эдвин? – Ничего, – ответил он, и было видно, что мой вопрос его удивил. – Меня поставили, чтобы навести там порядок после предыдущего ректора. Тот проворовался и отправился в ссылку. Следи за ногами! – Жаль, – искренне ответила я и сосредоточилась на шагах. Я думала, то к обеду мы вернемся в дом. На дороге Эдвин повернул к городу. Я догнала его и спросила: – Куда мы едем? Ректор похлопал по арбалету, который снова был приторочен к седлу и сказал: – У меня дела в городе. Пообедаем там и отправимся на охоту. Я приказал Эрике, чтобы твоего лиса кормили. Я не стала спорить, и мы продолжили путь. Обедать нам предстояло в том же месте. И я сразу же вспомнила о записке. Стало неуютно, но я постаралась этого не показывать. На этот раз все прошло тихо. Эдвин не отлучался и был обходителен, еда была вкусной, и даже служанки почти не раздражали. Я вышла в прекрасном расположении духа, предвкушая, что мне доверят арбалет. Но мы остановились у городской ратуши. Ректор сухо произнес: – У меня тут есть пара дел. Идем. Я вошла вслед за ним. Эдвин что-то шепнул страже и указал мне на диванчик для посетителей: – Жди, я скоро вернусь. Сидеть мне совсем не хотелось, поэтому я проводила своего фиктивного мужа взглядом и начала расхаживать по холлу, поглядывая на портреты градоначальников и знаменитых жителей Хэлмилэна. Пока за моей спиной не раздался бархатистый мужской голос: – Как приятно встретить вас снова, леди Рокфосс. Я вздрогнула и резко обернулась. Сегодня его лицо не было скучающим. Наоборот, в зеленых глазах светился интерес. Черные волосы ложились на плечи, на бархатистую графитно-серую ткань костюма, и белая прядь отчетливо выделялась среди них. Снова этот тип из трактира. Послушаем, что ему нужно на этот раз… – Мы знакомы? – предельно вежливо спросила я и медленно повернулась. – Мое имя - Брайан Лоуэлл. Имею честь быть другом Мадлен Рокфосс. А вот его улыбка мне совсем не нравилась. И этот взгляд. Нет, он очень старался быть любезным. Но отчего-то хотелось замереть, как кролику, над которым парит орел. Да еще и друг свекрови… – Лина Рокфосс, – представилась я. – Госпожа Мадлен не упоминала о вас. – К несчастью, мы довольно давно не общались. Слухи о том, что Эдвин женился, безмерно удивили меня. – Удивили? Почему же? Я затаила дыхание. Этот человек мне не нравился. Возможно, это он послал записку. А еще он мог рассказать что-то из того, о чем молчит Эдвин. Поэтому я мило улыбалась и терпеливо ждала его ответа. И он незамедлительно последовал: – Видите ли, Эдвин не производит впечатление постоянного человека. Ну и после того, что случилась с женами его брата… Он сделал выразительную паузу, а я подняла брови и переспросила: – Женами? – Ну да. У Роберта было четыре жены. – Было? Я не смогла выдавить ничего более вразумительного, но Лоуэлла не удивила моя неосведомленность. Он победно улыбнулся и с сожалением произнес: – Да, бедняги погибли. Неудивительно, что после этого он покинул отчий дом и не спешит возвращаться. Мадлен всю жизнь мечтала о внучках… – О, это я уже заметила, – вырвалось у меня. Лоуэлл окинул мою фигуру задумчивым взглядом, словно выискивал признаки того, что мы с Эдвином готовимся воплотить мечту свекрови. Я лихорадочно соображала, как перевести разговор на убитых девушек. Но в этот момент новый знакомый поспешно сказал: – О, совсем забыл о времени. Меня ждут дела. До встречи, леди Рокфосс. Я пробормотала слова прощания и услышала за спиной шаги. Эдвин. Мой фиктивный супруг был мрачен и не смотрел по сторонам. Похоже, он не заметил, что я говорила с Лоуэллом. – Закончил свои дела? – вежливо спросила я. – Не совсем, – ответил Эдвин. И его улыбка на этот раз показалась мне фальшивой. Мы вышли из ратуши, и я вопросительно посмотрела на ректора. – Нас ждет совсем немного формальностей, – заверил он. – Наведаемся в банк, чтобы открыть счет на твое имя. Деньги на твое содержание будут поступать туда. Использовать сможешь по своему усмотрению. Разумеется, все, что тебе понадобится сейчас, я оплачу. Остальное можешь приберечь. Тебе нужно будет где-то жить после выпуска… Он был прав, и на какое-то время мысль о том, что я смогу получить деньги и устроить свою жизнь, увлекла меня. Так увлекла, что про охоту и арбалет я вспомнила только часа через два, когда мы вышли из банка. Служащие были очень любезны, но ужасающе не расторопны. После этого вдруг оказалось, что нам нужно попасть в городскую канцелярию, к поверенному и еще какому-то клерку. Мы с Эдвином подписали кипу важных и нужных бумажек. Я все больше уставала и чувствовала недоумение. Ужинать пришлось тоже в Хэлмилэне. Тот же трактир, тот же столик, вкусная еда… И тающие надежды на то, что меня будут учить стрелять. Когда нам подали десерт, я не выдержала и упрекнула ректора: – С этими бумагами весь день прошел. А ты обещал научить меня стрелять! – Ничего, успеем, – заверил меня Эдвин. – Еще не стемнело… Но мрачный огонек в его глазах мне не понравился. Впрочем, после ужина мы тут же выехали из города. В одной из рощиц Эдвин спешился и придержал мою лошадь. А затем, мне, наконец вручили арбалет. Ректор снова превратился в идеального учителя: – Смотри, – начал терпеливо объяснять он. – Сначала натягиваешь тетиву. Это называется “взвести арбалет”. Сила для этого не нужна, вот этот рычаг все сделает за тебя. Тяни на себя до щелчка. Я благоговейно приняла из его рук оружие и сделала то, что нужно. – Теперь вкладываешь стрелу, – продолжил Эдвин. Мне вручили короткий болт без магической начинки. После этого ректор дотошно показывал мне стойку, поправлял руки. Мишенью служила дощечка, приколоченная на одно из деревьев. Ученица из меня оказалась аховая. Оружие меня, конечно, привлекло, но для меня арбалет был тяжелым и неудобным. Что удивительно – Эдвин не выказал ни капли раздражения. Я вспомнила, что он заканчивал боевую академию. И сделала вывод, что на ниве обучения новобранцев ему не было бы равных. А еще сегодня ректор сразу же заметил мою усталость и остановился: – Продолжим завтра. Я не стала настаивать и покорно села в седло. Уже стемнело, и наш путь освещала восходящая луна. К моему удивлению, мы повернули не к дому, а к реке. – Куда мы едем? – спросила я Эдвина. – Удовлетворять твое любопытство, – ответил он. – Мое любопытство? – не поняла я. – Именно. В прошлый раз тебя здесь кое-что заинтересовало. При луне там красивее, посмотришь вблизи. Я тут же вспомнила белые камни, от которых мы свернули. И внутри почему-то шевельнулось нехорошее предчувствие. Деньги, арбалет, белые камни. Танцы… Эдвин провел этот день со мной, и это было приятно и подозрительно одновременно. Но любопытство пересилило. Я не стала задавать вопросов, а решила набраться терпения. Ехать бок о бок под луной мне понравилось. Тёмное небо, звезды, шелест травы, стрекот кузнечиков и пение птиц. Я искренне наслаждалась ночной прогулкой. Когда впереди замаячили белые камни, Эдвин остановил коня и сказал: – Дальше пешком. Ректор помог мне спуститься и пошел вперед, продолжая держать меня за руку. Я не противилась и спокойно шагала за ним. Камни приближались и манили. Три белые наклонные стелы, закругленные сверху. Я не могла отвести от них глаз, пока мы не вошли на квадратную площадку, окруженную камнями. Тут мое сердце ушло в пятки. На двух камнях сидели риспи. Золотистые глаза были устремлены на меня. Я ощутила тягучую магию этого места и с ужасом поняла, что огонь во мне отозвался на нее. Глава 11. Белые камни Огненная элементаль внутри меня чувствовала силу, исходящую от этой земли, от этих камней. И жаждала вырваться на свободу. Точнее, ее сдерживала печать, но даже ее не должны были увидеть. Счет шел на мгновения, времени на раздумья не оставалось. Эдвин загораживал пути к отступлению. Поэтому я закрыла лицо руками и с тихим всхлипом уткнулась ему в грудь. Кажется, ректор ждал от меня другой реакции. Сначала он замер. А после этого прижал меня к себе в ответ и погладил по голове, утешая. Жар внутри меня немного сдал позиции, но печать не уснула. Только бы риспи не почуяли проклятую элементаль… До меня донесся немного удивленный голос одной из лисиц: – Надо же, и правда привел девицу… Эдвин резко ответил: – Что, убедились? После этого он осторожно сжал мое запястье. Печать начала засыпать, и я позволила ему отвести руку от моего лица и показать риспи обручальное кольцо.