– Почему ты помогаешь мне, Амайя? Ты зовешь правителя риспи Унэ… Кем он тебе приходится? Я была готова к тому, что она уйдет за реку, не удостоив меня ответом. Но вместо того, чтобы обернуться лисой, старуха подалась вперед, и я затаила дыхание в ожидании ее ответа. Сухие теплые пальцы погладили мою щеку, в золотистых глазах плескалась горечь. – Кицу и Куми хотят убить не только тебя, – прошептала риспи. – Они погубили много щенков. Из-за них я потеряла тех, кто мне дорог. Моей силы не хватит, чтобы ответить им тем же. Да и сестры не привязываются ни к кому. Им неведомы жалость и сострадание. Дать тебе возможность овладеть частицей силы Унэгэна – единственное, чем я могу отомстить им. – Я не риспи и все равно не смогу победить их, – прошептала я в ответ. – Посмотрим, – философски пожала плечами Амайя. Пламя опалило мое лицо и опало. Передо мной снова стояла белая лисица с алым узором на морде. Она ступила на водную гладь и потрусила к противоположному берегу. Я стояла и задумчиво глядела ей вслед, пока за моей спиной не послышался стук копыт. Я не оборачивалась, пока над ухом не раздался напряженный голос Эдвина: – О чем вы говорили? Я покосилась на своего супруга и ответила: – Спросила, почему она мне помогает. – Мне тоже интересно, что за блажь взбрела ей в голову, – кивнул ректор. Я немного помолчала. Но Эдвин так и не сдвинулся с места, словно ждал моего ответа. И я решилась высказать свое предположение: – Думаю, ее детей тоже убили Кицу и Куми. Неужели она была одной из жен Унэгэна? Мне кажется, Амайя намного старше… Ректор отвел с моего плеча светлые волосы и фыркнул: – Ходят слухи, что Унэгэн правит горой от начала времен. Не знаю, что огненные духи считают началом времен. Но чем сильнее риспи, тем дольше он живет и сохраняет молодость. Так что вполне возможно, что Унэгэн гораздо старше Амайи. А что касается жен… Лис предпочитает заводить любовниц, временных подруг. Я не удержалась от колкости: – У вас есть что-то общее, да? – Дались тебе эти любовницы, – буркнул Эдвин. – Не был я ни у одной с прошлого лета. А Марианна, между прочим, тебе помогла с гардеробом. И Лю хотела тебе помочь, но Ричард подсунул ей не то зелье. – Тебе она хотела помочь. Хорошо поохотиться, а не пасти такую слабачку, как я. Эдвин сдавленно ругнулся, и я поспешно ретировалась к своей лошади. Разговор снова свернул не туда, и на этот раз у меня хватило сил сбежать раньше, чем мы зашли дальше разговоров. Не глядя на ректора, я вскарабкалась на своего жеребца и пустила его в галоп. Эдвин догнал меня не сразу. Какое-то время конь ректора следовал за моим. И только когда впереди показались белые камни, я натянула поводья, и наши жеребцы пошли рядом. Мы свернули к реке, и я спохватилась: – Ты хотел спросить у риспи, что не так с договором. Спросил? Эдвин раздраженно ответил: – Вчера еще… Подлые твари! Ржали надо мной, будто кони, а не лисы. Как только животы не надорвали. Официально заявили, что понятия не имеют в чем дело. Но то, что я женился на внебрачной дочери своего злейшего врага – Унэгэна, позабавило их, хохотали до колик. Ривезь и Рубах нам не помощники. А я уже перерыл все хроники. Скорее всего, причина в огненной элементали. Вопрос в том, что нужно сделать, чтобы договор снова начал действовать в полную силу. Я пожала плечами и задумалась. В этот момент жеребцы остановились на берегу, чуть в стороне от белых камней. Сила, которую я пробуждала совсем недавно, все еще ворочалась внутри, меня бросало то в жар, то в холод. Я поежилась и устремила взгляд на ту сторону реки. После занятий с Амайей зрение как будто обострилось, и я с интересом разглядывала тот берег. Я не сразу поняла, что вижу. А когда поняла, сердце забилось быстрее. На той стороне твердь расходилась, и со склона горы в реку сбегал ручей. В ушах снова прозвучали слова Сулаки: “У истоков ручья хранится скрижаль, на которой выбиты положения договора между Рокфоссами и риспи”. В том, что ручей тот самый, сомневаться не приходилось. Не зря же он вытекает к месту, где люди вопрошают огненных духов. От размышлений меня оторвал Эдвин: – Идем. Нужно возвращаться. Мать и так будет недовольна тем, что мы пропустили обед. И нас могут заметить риспи. Я кивнула и покорно развернула коня. Но всю дорогу до дома продолжала думать о том, что узнала сегодня. На этот раз жар внутри успокоился быстрее. Остаток дня я почти не чувствовала огненную элементаль. А вот ночью сила решила взять свое, и в полночь я снова проснулась от того, что я то дрожу от холода, то становится жарко так, что хочется сорвать с себя одежду. Наконец, я не выдержала и села на постели. Кетту встрепенулся и тут же оказался на лапах. Я медленно поднялась и, не зажигая свет, натянула на себя халат. Лис вертелся вокруг меня, помахивая хвостом. Белая кисточка мелькала в темноте комнаты. ручку двери я поворачивала медленно, едва дыша. Только бы Эдвин не услышал. За вечер у меня появилась пара мыслей, которые очень хотелось обсудить с Сулаки. И бессонница была очень кстати. Я на цыпочках вышла из комнаты и начала красться вниз. Кетту не отставал, и я не стала гнать своего питомца. Также осторожно и медленно я открыла входную дверь и оказалась на крыльце. Ночной воздух прогнал жар и противную дрожь. Я вздохнула с облегчением и подобрала подол халата. Но отправиться в другой конец сада не успела. От ворот донеслось деликатное покашливание. Мужское. Сердце ушло в пятки, я медленно обернулась, ожидая увидеть кого угодно, кроме Эдвина. Его бы я узнала. Кроме того, ректор вел бы себя более бесцеремонно. Но от представившегося мне зрелища я на несколько мгновений потеряла дар речи. Кованая решетка тускло светилась защитными заклинаниями. А на той стороне сидел риспи. Я сразу поняла, что ни разу его не видела. Такой простой и незамысловатый узор на морде мне еще не встречался. Да и размер ночного гостя не впечатлял. Но главным было то, что стоило мне обернуться, как лис махнул лапой, явно предлагая мне подойти и побеседовать! Глава 26. Вести в обмен Я замерла в нерешительности, и от ворот донеслось едва слышное шипение: – Да иди сюда, ну что я тебе сделаю? Тут защита стоит. Тусклая аура защитных заклинаний на прутьях была обманчивой. Я чувствовала, что защита на самом деле мощная. Наконец, я сделала несколько неуверенных шагов в сторону ворот и замерла. Лис нетерпеливо махнул хвостом и снова зашипел: – Ну давай же, не трону я тебя, бестолочь недоогненная… – Какая? – переспросила я, останавливаясь в нескольких шагах от ворот. Несмотря на то что это был самый маленький из виденных мною риспи, расслабляться я не собиралась. Хотя интуиция подсказывала, что сила пришельца тоже не так велика. Но рассчитывать на свою магию не стоило. Лис прищурился и прошептал: – Боишься, да? Я неопределенно пожала плечами. Как и при встрече с остальными его собратьями, страха я не чувствовала. Ужас мне внушали только Кицу и Куми, а еще, пожалуй… отец. – Один шаг, – миролюбивым тоном попросил лис, но я упрямо мотнула головой. За его спиной внезапно раздался второй голос, и звучал он раздраженно: – Да оставь ты ее, Саалаб. И пойдем отсюда, ненавижу вонь человеческих поселений. Только в этот момент я заметила, что в тени каменной ограды притаился второй риспи, практически точная копия первого. Саалаб? Значит, второй – Таалаб? Дети Амайи… Интересно, что им нужно от меня? Я и сама не заметила, как сделала еще один шаг, и первый риспи вздохнул с облегчением. На миг алый кончик его хвоста окутало сияние, и лис деловито произнес: – Ну вот, теперь нас не услышат… Эй, не вздумай убегать, у меня к тебе дело! – Какое дело? – подозрительно спросила я, замирая на середине шага. Лис подался вперед и скороговоркой произнес: – В дальнем флигеле есть башня. Там живет одинокая слепая девушка… – Ты про Сулаки, что ли? Саалаб выпучил глаза: – Ты что, видела ее? – Видела, – не стала отпираться я. – Говорила с ней. А что? Он переглянулся с братом и жадно попросил: – Ты должна ей кое-что передать. – Что именно? – настороженно спросила я. Никакого предмета при лисах не было, да и через защиту дома они ничего не смогут просунуть, так что… – Новость, – тихо сказал Саалаб. – Передай Сулаки, что Цер вернулся. – Кто такой Цер? – озадаченно спросила я. Он открыл рот, чтобы ответить, но Таалаб хлестнул брата хвостом по морде и раздраженно процедил: – Неважно. Тебе не положено знать о делах риспи. Ты не одна из нас и никогда ей не будешь. Он сказал это так презрительно, что я разозлилась и фыркнула: – И отлично. Быть одной из вас – последнее, что мне нужно. Таалаб оскалился в ответ, а Саалаб неожиданно улыбнулся и сказал: