Печать внутри шевельнулась, напоминая о себе. Дремлющий внутри жар подмигивал и словно манил: “Я здесь! Воспользуйся мной! Тебя никто не видит!” Это было правдой – огонь внутри мог помочь, да и вокруг ни души, можно не опасаться быть раскрытой. Но я знала, что если использовать силу печати, получится не веселенький костерок, а что-нибудь похуже. Материнский запрет засел внутри меня крепко. И, продолжая дрожать от холода, я так и не сделал попытку воззвать к спящей внутри меня силе. В этот момент я почувствовала, как одна из шпилек больно впилась в кожу головы. Я ощупала руками прическу и обнаружила, что строгий пучок на макушке превратился в колтун. На ходу вытаскивая шпильки из прически, я на коленках подползла к озеру. Отражение в воде не порадовала – бледная девица с бардаком на голове, мокрая и трясущаяся от холода. Я вытащила последнюю шпильку, распустила волосы и начала приглаживать спутанные влажные пряди пятерней. Когда в речной воде рядом с моим лицом отразилась белая звериная морда, я даже не закричала. Только резко отпрянула и вскочила на ноги. Точнее, хотела вскочить на ноги, но тут же запнулась о ветку и плюхнулась на пятую точку. Острый край камня распорол штанину, выступила кровь. Рядом раздался лающий смех. Я ругнулась сквозь зубы и зажала рану ладонью. И только после этого подняла глаза и начала рассматривать зверя, который меня навестил. Сначала я подумала, что это здоровенный белый волк. Но затем тварь растянулась на большом камне, и я заметила алый кончик хвоста, алый контур вокруг глаз, тонкие алые линии узора на узкой морде… Лиса! Огромная белая лиса. Точнее, этих существ звали немного иначе. Огненные духи леса – риспи. И конечно же, никто не предупредил меня, что они здесь водятся – Уйди от меня, – выпалила я, пытаясь отползти подальше. Лиса снова рассмеялась и широко зевнула. А затем распахнула пасть и вполне человеческим голосом ответила: – А вот и ужин приплыл. Даже чистый, надо же. Отмытый, так сказать, от вони человеческих поселений. Я подавила вздох облегчения – кажется, тварь не поняла, кто я. Уже хорошо. А риспи продолжала: – Давно не ела человечинки… – Подавишься, – твердо ответила я. Риспи снова лающе рассмеялась. И уже серьезнее сообщила: – Да не ем я людей. Жесткие и вонючие. Особенно маги. Ты, наверное, слабачка, раз даже костер развести не смогла. Но все равно провоняла человеческой элементалью. Что ты делаешь на нашей земле? – Пытаюсь согреться, – мрачно ответила я. – Почему на свой берег не выбралась? – Какой попался берег, на тот и выбралась. – То есть тебя пытались утопить, как котенка, а река вынесла тебя к нам? Занятно. Лиса смотрела на меня снисходительно и помахивала хвостом. Я ухватилась за это добродушие и с надеждой спросила: – Покажешь дорогу к броду? – Здесь нет брода, – зевнула риспи. – Мы не нужны людям, а люди не нужны нам. Я тут же вспомнила пепелище, на котором нашла Кетту, и осторожно намекнула: – Кажется, я видела следы кого-то из ваших на той стороне. После этого я выразительно махнула рукой в сторону противоположного берега. Риспи села на камне и фыркнула: – Так то Старшая с Младшей развлекались. Мне люди без надобности. Но ты такая наглая и совсем меня не боишься, что я подумываю изменить своим привычкам и сожрать тебя. Страшнее не стало. Внутри меня грела уверенность, что мне есть чем ответить, пусть это и выдаст меня с головой – жизнь дороже. Риспи смерила меня внимательным взглядом, а затем спрыгнула с камня и посоветовала: – Не бродила бы ты здесь. Сиди и жди помощи. Не все мои собратья разборчивы в еде. С этими словами она взмахнула хвостом. Хворост вспыхнул, а лисица направилась прочь. У ближайшей сосны она оглянулась и бросила на прощание: – Пока, человечка. Нагуливай жирок. Может, при следующей встрече и я окажусь не так разборчива. Мерзко хихикая, она скрылась в лесу. Раненая нога дала о себе знать. К счастью, на этот раз элементаль откликнулась, и я смогла создать пару лекарских заклинаний. Затем промыла рану и кое-как перевязала ее полосой ткани, оторванной от полы рубашки. Видок у меня стал еще более жалким, но единственное, чего мне хотелось – это согреться. На берегу мне пришлось провести несколько часов. Огонь риспи грел хорошо, моя одежда быстро подсыхала. Я поминутно вглядывалась в лес и осматривала противоположный берег. Во мне теплилась надежда, что пламя, вызванное одной из риспи, не привлечет внимания ее товарищей. А идти дальше опасалась. Если риспи узнают, кто я, что спит во мне… наверное, тоже убьют. Все это время я тщательно обдумывала все, что произошло с момента моего приезда в Хэлмилэн. Выходит, кто-то очень хочет сжить меня со свету. И при этом пользуется магией. Я все чаще вспоминала слепую рыжеволосую девушку. Может быть, это все дело рук Сулаки? Или у Рокфоссов есть недоброжелатели, о которых я не знаю? Больше всего я боялась, что придется здесь заночевать. Мне ужасно хотелось есть, пить, а после этого упасть в кровать и проспать до утра. Кроме того, остальные риспи могут оказаться не так добры ко мне. Особенно, если окажутся догадливее этой лисицы. Когда на другом берегу появился всадник, я невольно подалась вперед. Хотелось верить, что это подмога, а не новые неприятности. Глава 6. Ночной огонь В следующий миг я узнала Эдвина, и у меня отлегло от сердца. Я тут же вскочила и замахала руками, радуясь, что успела натянуть почти сухую одежду. Меня заметили. Ректор привязал лошадь у берега и начал раздеваться. Когда он прыгнул в воду, то я даже испугалась. Но мой фиктивный муж тут же всплыл и мощными гребками начал преодолевать реку. Я в это время переминалась на берегу, не зная, за что хвататься. Наконец, Эдвин выбрался на берег и остановился передо мной. Он тяжело дышал после заплыва, а я не знала, что сказать, и бездумно рассматривала его мускулистый торс. Все-таки он слишком молод и красив для своей должности. Как такой человек стал ректором? А в следующий миг я вдруг осознала, в каком виде сама предстала перед ним. Босая, растрепанная, в рваной одежде, руки исцарапаны. Я подняла на него взгляд и хотела заговорить, но его палец накрыл мои губы. – Разговоры потом, – прошипел Эдвин. – Уходим. После этого он призвал элементаль. Горсть воды отделилась от реки и потушила костер. Я подобрала с земли разбросанные шпильки и повернулась к ректору. Он мрачно посмотрел на них и прошептал: – Что это? – Шпильки, – также тихо ответила я. – Чтобы собрать волосы. Эдвин тут же вырвал их у меня из рук и выбросил в реку. А затем потянул меня за собой со словами: – Возьмешь у моей матери или купишь еще. И без них тебе лучше. Нужно вернуться на наш берег. – Я очень плохо плаваю, – сообщила я дрогнувшим голосом. И после борьбы со стихией мне совсем не хотелось лезть воду. Но Эдвин заставил меня войти в реку вслед за собой и пообещал: – Все будет хорошо. Держись за меня. Я обхватила его шею руками. После этого ректор призвал элементаль и создал неизвестное мне заклинание. – Все будет хорошо, – повторил он. – Это не позволит реке унести тебя. Не дергайся и держи голову над водой. Это оказалось не так сложно, как я думала. Но все равно, когда мы вышли на противоположный берег, на меня навалилась усталость. Ночные приключения, разговор со свекровью, странные намеки Ричарда, покушение и встреча с риспи… Слишком много для неполных суток. А Эдвин в этот момент повернулся ко мне и мрачно спросил: – Как ты там оказалась? Здесь нельзя переплывать реку. Ты хоть понимаешь, что я почувствовал, когда твоя лошадь вернулась с пустым седлом?! Если бы не мои навыки следопыта, никому бы и в голову не пришло искать тебя здесь! – Спроси это у того, кто столкнул меня в реку, – втон ему ответила я, убирая мокрые волосы с лица. Брови Эдвина поползли вверх: – Столкнул в реку? В его голосе слышалось недоверие, и я запальчиво произнесла: – Именно! Сначала кто-то магией спугнул мою лошадь. А когда она остановилась у реки, меня столкнули в реку. Я кое-как выплыла… От холода и всего пережитого меня начало трясти. Эдвин выругался и призвал элементаль. Новое заклинание мягко обволокло мой костюм. Ткань моментально стала теплой и сухой. Затем ректор снял с седла теплый плащ и завернул меня в него. Стало уютно и хорошо. Эдвин высушил свою одежду, подхватил меня на руки и помог сесть на лошадь. А затем пристроился сзади и пустил коня шагом. Мне еще никогда не приходилось быть к нему так близко. Точнее, быть так близко к мужчине еще не приходилось. Я чувствовала легкую растерянность и не знала, что делать. Приходилось прижиматься к нему спиной, и деваться от этого было совершенно некуда. Какое-то время мы ехали вдоль реки. Но когда впереди показались три крупных белых камня, резко свернули в сторону. Я вытянула шею, стараясь рассмотреть их. А затем требовательно спросила: – Что это? – Неважно, – буркнул у меня над головой Эдвин. – Как показала сегодняшняя ночь, за этим скрывается именно то, что мне нужно знать, – возразила я и почувствовала, как тело ректора каменеет. Но после борьбы за жизнь в ледяной воде и встречи с риспи мне уже было море по колено. – Ты скрываешь сведения, от которых может зависеть моя жизнь, – упрекнула я. – Соблюдай правила, – процедил Эдвин. – И все будет в порядке. – И какие же правила касаются этих камней? – Не приближаться к реке. Гулять только в моем сопровождении. Сказал как отрезал. Но я не сдалась: – Думаешь, мне нравится сидеть в доме? Или слушать наставления твоей матери о том, в какие дни нужно спать с тобой, чтобы зачать дочь? Эдвин поперхнулся от возмущения и стиснул поводья так, что побелели костяшки пальцев. Но больше ничего не сказал. А я не стала продолжать ссору. Пока мы ехали к имению, я размышляла, стоит ли говорить о встрече с риспи. Но решила, что без прямого вопроса ничего не расскажу Эдвину. В конце концов, у него тоже от меня есть тайны. Сегодня кто-то попытался меня убить. Неизвестный не достиг своей цели, и я была уверена – покушение повторится. Вот только кто же его организовал?