– Потом раздался хлопок, похожий на выстрел. Так рассказывала Мария Степановна своему сыну. Так было записано в ее тетради. Но та сгорела в пожаре. – Выстрел? Серьезно? – недоверчиво глянул на нее Илья. – Хочешь сказать, что Ирина застрелила своего отца? – Его никто больше не видел после той ночи. Никто из соседей. Никто в поселке. И автомобиля его никто не видел. А именно его машина наехала на клумбу Марии Степановны. А за рулем сидела Ирина. Это соседка точно видела, потому что ей не спалось, и она гуляла по своему двору. Не находите это странным, товарищ майор? – От волнения она даже окончания принялась проглатывать. – Скандал, звук, похожий на выстрел. Следом Ирина на машине отца. Его больше никто не видел. Более того, за пару дней до этого происшествия вдруг повесились ее мать с бабкой. Это вообще норма, да? Илья с тяжелым вздохом вернулся за свой стол, потом снова выбрался и подошел к доске с пришпиленными к ней фотографиями фигурантов. Оттащил за магнитик фото Ирины Соколовой далеко в сторону. Ткнул в фото пальцем. – Мне все это понятно. В смысле, ход твоих мыслей. Мне непонятно, как ты будешь все это доказывать? Слова погибшей женщины с утраченной памятью… – Я говорила с экспертом. Он уверяет, что причина ее смерти может крыться в неудачном падении на лестнице. Но!.. – Валя в два широких шага оказалась с ним рядом у доски. – Но так же, с его слов, ей могли просто сломать шею и аккуратно пристроить на ступеньках. Как нельзя быть не уверенным в первом, так нельзя отрицать и второе. Это его слова. Но! Совершенно точно на момент пожара она уже была мертва. В легких нет дыма. – Это все понятно. Мне непонятно, каким боком Ирина Соколова к нашим делам? Убийство Илюхиной, Ляпова? – Я думаю, что это звенья одной цепи, товарищ майор, – смешно наморщила она носик и громко чихнула. – Будь здорова! – в один голос пожелали они ей. – Я тут просила своих бывших коллег поднять документы с осмотра места происшествия матери и дочери Дымовых. И заключение эксперта. И попросила все это мне переслать. Они вот и прислали. Вчера вечером. А сегодня утром я была у эксперта. И он… Последовала пауза, в течение которой она старательно пыталась скрыть свое волнение. Или это была пауза перед триумфальным выходом? Черт его знает, что у этой девчонки в голове! – И он нашел сходство в манере завязывания узла, – выпалила она, сияя взглядом. – Он практически идентичен в случае гибели Дымовых и Илюхиной, а также Ляпова. Илья оцепенел. – То есть ты хочешь сказать, что убийцей всех этих людей была девчонка Соколова?! – Ну… Может, не совсем она. То есть я хотела сказать, что не она одна, но… Все! С него хватит фантазий. – Дай сюда документы, которые тебе прислали из райотдела, – вытянул он руку в сторону папки, лежащей в центре ее стола. Валя, впечатывая низкие каблуки в пол, подошла к столу. Нервно схватила папку со стола, выдернула из нее несколько ксерокопий. Протянула Илье. – Ждите особых указаний, – глянул он на Носова и Валю. – Из отдела никуда не уходить. Конечно, он пошел в экспертный отдел. И минут десять слушал Витю Сидорова. Тот очень любил порассуждать. И чем больше он его слушал, тем больше стервенел. – Нельзя, понимаешь! Нельзя выдавать желаемое за действительное, Горохова! – швырнул он ей на стол ксерокопии, вернувшись от экспертов. – Эти узлы, которые ты назвала идентичными, таковыми не являются. Они похожи, потому что так обычно вяжут узлы самоубийцы. Сидоров показал мне образцы, что имеются в его базе. Они все похожи! Только три случая отличаются из его образцов. В первом – это был повешенный моряк. В двух других – военные. Там свои тонкости. Но то, что тебе показалось идентичным, просто имеет несколько схожий характер, Горохова! И Сидоров тебе именно так и объяснил. Скажи мне, зачем ты притягиваешь за уши улики? Так не терпится все эти совпадения объединить в одно дело? Но это не одно дело, капитан. Это два дела, пойми! В кабинете повисла тишина. Он вернулся на место, подставив затылок под струю ледяного воздуха. Кондиционер висел как раз над его столом. Ему послышалось, или она всхлипывает? Илья нехотя покосился в ее сторону. Нет, все с ней в порядке. Сидит с прямой спиной, уставив взгляд в одну точку. Носов тер ладонь о ладонь, избегая смотреть в их сторону. Вдруг вскочил, брякнул: – Я за водой. И исчез за дверью. Илья уставился в монитор компьютера, не видя ни строчки из отчета, которым занимался с самого утра. Конечно, она старалась. Дергала бывших коллег, размышляла. Наверняка плохо спала ночью. Все думала и думала. С утра побежала к экспертам. И когда Сидоров даже не сказал точно, а лишь предположил сходство в узлах петель, тут же обрадовалась. И сложила версию, не основанную вообще ни на чем. Только на собственных фантазиях. – Извини, если я был слишком резок, Валентина, – произнес он, устав слушать тишину. – Ты работала, я понимаю… Теперь разочарована. Так бывает, когда кажется, что ты на верном пути. А потом оказывается, что в финале пути – тупик. И чтобы себя подстраховать от разочарований и бесполезных метаний, надо тщательно все взвешивать. Прежде чем начинать метаться, надо взвешивать. – Илья, я принимаю твои извинения, – встрепенулась она, снова переходя на «ты». – Ты сказал: два дела. То есть считаешь, что Илюхину и Ляпова убил один и тот же человек? – Факты об этом свидетельствуют. Ляпова повесили, это однозначно. Эксперты утверждают, что он никак не мог стоять на стуле и дотянуться до петли. Илюхину повесили уже мертвой. Это первое. Второе – мотив. – И каков же он? – Колье. – Он развернулся к ней. – Оно было баснословно дорогим. И Илюхина собиралась, со слов ее брата, выставить его на аукционе. Ляпову принесли на оценку и продажу идентичное колье. Оно являлось подделкой. Но! Воспользовавшись его молчанием, Горохова закончила: – Но убийца об этом не знал. – Именно! – обрадовался майор, что она наконец начала думать, как он. Валя сорвалась с места. Подлетела к доске и нарисовала синим маркером три ровных круга. В первом написала «Дымовы». Во втором «Илюхина». В третьем «Ляпов». От второго к третьему прорисовала линию со стрелками. Над третьим кругом поставила знак вопроса. – Так? – повернулась она к Илье. – Именно. Илья подошел к ней, замер за ее спиной, неожиданно удивившись аромату ее духов. Кажется, она раньше ими не пользовалась? Или он не обращал внимания? – Илья, тебя наверх требуют, – выпалил Носов, вбегая в кабинет с тремя отпотевшими бутылками минералки. – А что тут у нас происходит? Этот вопрос прозвучал, когда он уже поставил бутылки на свой стол и встал за спиной Гороховой. – Так думает наш начальник, – пояснила она, не поворачиваясь. – А как думаешь ты? – А я думаю вот так… Она стерла линию со стрелками между вторым и третьим кругами. И прорисовала ее между кругом с надписью «Дымовы» и «Илюхина». А над третьим кругом поставила знак вопроса. – Послушай, но тут явно нет никакой связи. Мы же проверили всё и всех, – с раздражением возразил Носов. – Илюхина никак не была с ними связана. И ее окружение тоже. А с ювелиром ее связывала давняя дружба. Илья прав на все сто процентов, объединяя эти два убийства в одно делопроизводство. Он очень не любил критиковать версии Ильи. И не потому, что у самого у него часто возникали трудности с их выдвижением. А потому, что Илья очень часто оказывался прав. И тут появляется какая-то Горохова, и все авторитеты начинает потихоньку теснить. Пусть она очень-очень симпатичная и нравится ему, но даже в угоду этому он не пойдет против начальства и против здравого смысла. – А может, кому-то очень хотелось, чтобы именно так и выглядело, а? – повернулась она к Носову с очень рассеянным видом. – Этому нет подтверждения, – настырно возразил он. – Нет фактов. Нет даже никаких намеков на то, что… – Я хочу задать тебе один вопрос, Носов… Горохова подошла к своему столу, убрала папку в верхний ящик. Подняла с пола сумочку. – Мне одной кажется подозрительным, что Анна – гражданская жена Ляпова, осталась в живых? – вопросительно задрала она брови. – Почему ее не убили? Она же свидетель! – Капитан, ну ты вообще! – возмутился Носов, широко разбрасывая руки в стороны. – У нас есть медицинское заключение, из которого следует… – Что, если бы не вовремя явившийся в их дом сын Ляпова, она бы умерла. И бла-бла-бла… Как-то уж очень вовремя он появился. Не находишь? – Нет. Он выдохся с возражениями. Сел за стол и потянулся к минералке. Из-под раскручиваемой крышки вырвалось сердитое шипение. По пластиковым стенкам поползли пузырьки. – А что, если врач, который нам выдал заключение, солгал? – Валя схватила со стола бутылку воды и направилась к двери. – Я по делам, Носов. Доложи майору, что я поехала в больницу, где проходила лечение наша пострадавшая. Там у меня на два часа пополудни назначена встреча. – С кем?! – Он подавился вторым глотком воды и теперь надсадно кашлял. – С медицинской сестрой, которая принимала нашу пострадавшую в тот день. Она позвонила мне и заверила, что у нее имеются кое-какие сведения, которые ее попросили не разглашать. Но она решилась. И ждет меня. Глава 19 Стас, только что приготовивший себе утренний полезный коктейль, еле удержался от громкого возмущенного вопля. За его стеклянной дверью в дом снова стоял Веня. Несвежие льняные штаны вздулись на коленках пузырями. На рубашке не хватало сразу двух пуговиц. Выглядел жалко, помято и свирепо. Да, твою же мать! Когда он забудет сюда дорогу?! – О, привет, привет! – распахивая дверь, дружелюбно заулыбался Стас, впуская незваного гостя в дом. – Вениамин Сергеевич, выпьете что-нибудь? – Это подождет. Не поздоровавшись, Веня с шумным выдохом опустился на диванчик под картиной и снова задрал голову, принявшись ее пристально рассматривать. Стас замер у барной стойки со стаканом мутно-зеленой жижи в руке. Нехорошие предчувствия завозились в области солнечного сплетения, обрастая острыми шипами, принявшимися тут же жалить. Веня явился с утра пораньше – это плохо. Отказался от водки – это еще хуже. Смотрит на картину со странным выражением на толстой морде – вообще никуда не годится. Стас осторожно пригубил полезную смесь, понравилось. Сделал глубокий глоток. Потом еще и еще. – У меня проблемы, Стасик, – нехотя произнес Веня, уставив на него немигающий змеиный взгляд. – Правильнее, не у меня, а у моих парней. Их приняли в Саратове. – Готов помочь, если это в моих силах. – Он поставил высокий стакан на стойку. Оперся в нее ладонями. – Вы же знаете, Вениамин Сергеевич, что я за наше дело…