Клэр боролась со слезами. - Знаю. Просто… Я ни с кем об этом не говорила. То есть, мне нравятся Эмбер и Гарри, по-настоящему нравятся. Они замечательные, особенно если учесть, что мы едва знали друг друга, когда Эмбер рискнула и послала за мной самолёт. Я хочу им открыться, но меня столько всего приводит в растерянность. Я просто не знаю. - У тебя было с кем поговорить в тюрьме? - Там был консультант, на самом деле, психиатр. Её звали доктор Уорнер. Она заинтересовалась мной. Мы встречались три раза в неделю. Поначалу я была неразговорчива. Просто трудно было выяснить, кому можно доверять. Но со временем я о многом рассказала. - Но не другим заключённым? Клэр отрицательно покачала головой. - Нет. Как только люди узнавали, кто был моим мужем… как бы сказать, они становились… не такими приятными. - Опустив глаза на колени, она пояснила: - Я никогда не чувствовала, что веду себя лучше других. Я была там такой же заключённой, как и остальные. Но, по всей видимости, они считали, что я выше их. - Клэр сделала глубокий вдох. - Просто было легче держаться самой по себе. Беседовать с Кортни было легко, всегда так было. Подруга придвинулась ближе и пожала ее руку. - Мне жаль, что я не смогла сделать для тебя больше, пока ты была там. - И потом добавила тихим голосом: - Или вытащить тебя оттуда. - Я всё понимаю. - Клэр улыбнулась, глядя в печальные голубые глаза: - Но ты делала. Когда начали приходить твои письма, я не могу передать словами, как много они значили для меня. - Я так рада. Уверена, вся наша переписка осталась незамеченной. Поверь мне, если бы Тони знал, Брент узнал бы об этом. Борясь со своими эмоциями, Клэр сказала: - Я понимаю, что это был большой риск. Спасибо тебе. - Итак, ты убедилась, что это не Тони, я имею в виду, что это не его деньги? - Да. На самом деле, это ты помогла мне прийти к этой мысли. Ты послала мне сообщение, в котором говорилось о том, как он расстроился, когда узнал о моём освобождении. Я подумала, что если бы он отправил эти деньги и письмо Джейн, то должен был бы сразу знать. А мне известно, что эта новость не освещалась газетами, что в принципе явилось еще одним чудом, но я знаю Тони. Если бы он потратил 100000 долларов, то проследил бы до конца, чтобы выяснить, окупились ли они. - Думаю, ты права. - И… когда он позвонил мне, то сказал, что только что узнал о моём освобождении. Нет, я не думаю, что это он. - Какие-то другие предположения? - спросила Кортни. - Нет, не особо. Но тот, кто это сделал, достаточно сильно рисковал. И не только с Тони, но и с губернатором Босли. И на этом ещё не всё: Джейн могла бы отказаться от составления прошения. Надо было, чтобы совпало очень много кусочков паззла. - Клэр сделала глоток вина и откинулась на мягкие диванные подушки. - Не знаю, кем является мой ангел-хранитель или как это сработало, я просто благодарна за то, что всё получилось. - Не могу поверить, что Джейн Эллисон отдала тебе деньги. Таково было требование твоего ангела-хранителя? - Я так не думаю. Наверно, это была её оплата за заполнение прошения. Я пыталась отказаться от чека, но она сказала, что это абсурдная сумма денег за такой маленький объём работы. Похоже, прошение было заполнено, не хватало только её подписи. Всё, что она сделала, это поставила свою подпись и отнесла его в офис губернатора. - Клэр сделала ещё один глоток. - Говоря «всё», я имею в виду, что она сделала очень много. Но она сказала, чтобы я рассматривала эти деньги в качестве стартового капитала, чтобы начать новую жизнь и выплатить ей соответствующее вознаграждение. Я едва ли могла отказаться. Честно говоря, я считала, что у меня ничего нет. Глаза Кортни сверкнули. - Но у тебя что-то было, не так ли? - Было, - хитро ответила Клэр. - На самом деле это была идея Эмили. Я не думала продавать свои украшения и даже не имела ни малейшего представления об их ценности. - Тебе их не хватает? - Нет! Ox ! - Клэр обвела ободок бокала для вина. - Я ответила слишком быстро. Как ты понимаешь, я их не носила больше года. Кольца были красивыми, а когда я получила их, то полюбила. Обручальные кольца должны быть символами чувств. Без эмоций они всего лишь металл и камни. - И с чуть меньшим чувством добавила: - Мне никогда не нравилось ожерелье-путешествие. - Серьёзно? Оно было милым, и ты часто его носила. - Нет, не нравилось. Ободок бокала коснулся ее губ - слабый намёк на то, что она сказала всё, что хотела сказать на эту тему. - А серьги? - Они тоже были красивыми. Тони подарил их на мой день рождения, сразу после вечеринки, на которой мы все были. Помнишь, в доме Элайджи и Мэри-Энн? Из копии предварительного брифа, которую раздобыл Брент, Кортни знала, что случилось в Калифорнии. Она знала, что, когда Тони и Клэр были наедине в той поездке, он подверг её физическому насилию. Но Клэр не знала, что ей это известно. Кортни планировала рассказать ей об этом во время этой встречи, но сейчас не чувствовала, что наступил подходящий момент. - Я помню ту вечеринку. После неё вы вдвоём уехали в Йосемити, правильно? - Да. - Выражение лица Клэр просветлело, уголки губ поползли вверх, а глаза начали сверкать. - Я подумываю о том, чтобы купить себе бриллиантовые гвоздики. Каждому нужна хорошая пара, ты так не считаешь? Кортни улыбнулась, видя гордость своей подруги при обсуждении её возможности делать так, как ей нравится. - Думаю, да! Каждому нужно иметь милую пару бриллиантовых гвоздиков, - согласилась Кортни. Потом подруга рассказала о Тиме и Сью. Их ребёнку, Шону, только исполнился год! Она показала на телефоне фотографию с его первого дня рождения. - Не могу поверить, что их сыну на самом деле уже год. Я столько всего пропустила. - Дорогая! - Голос Кортни отражал озабоченность, написанную на её лице. – Некоторые люди действительно верят, что ты пыталась его убить. Клэр уставилась на дно своего бокала. - Догадываюсь. - И чтобы ты знала, я не из их числа. - Брент? - Нет. Он тоже не верит в это. Давай просто скажем, что у нас другой взгляд на вещи, в отличие от остальных. Клэр потянулась и взяла Кортни за руку. Её зелёные глаза блестели, на кончиках ресниц застыли слёзы. - Спасибо за то, что веришь в меня. Я знаю, что не могу этого доказать. Но просто знание, что есть люди, которые верят мне и поддерживают, много для меня значит. Они плакали и смеялись. Болтали, снова смеялись и снова плакали. Когда взошло солнце, обе подруги уже утомились. Они сонные стояли у перил и наблюдали за тем, как тёмное небо наполнялось светом, а красная полоса скользила по Мексиканскому заливу. В конце концов, красный превратился в оранжевый, очистив небо, а потом чёрный перешёл в голубой цвет. Они обе пришли к выводу, что стоит поспать. Пока Клэр устраивалась на двуспальной кровати, ее мысли занимало множество воспоминаний их дружбы. Но она тут же провалилась в сон. Невероятно, но девушка не шелохнулась до часу дня. Посмотрев на часы, она не могла поверить своим глазам. Пройдя в пустую гостиную, она обнаружила записку: «Привет, дорогая. Я у бассейна. В кофейнике тебя ждёт кофе. До того, как ты спустишься ко мне, пожалуйста, просмотри кое-какие бумаги, оставленные для тебя на кухонном столе. Я надеюсь, что тебе будет легче прочитать их без того, чтобы я маячила у тебя за спиной. Брент случайно получил эту информацию через Маркуса Эвергрина. Ни при каких обстоятельствах он не должен был её получить, читать или делиться ею со мной. И если бы это обнаружилось, то могли наступить жёсткие правовые последствия. Конечно же, Тони не знает, что у нас есть эта информация или что мы её читали. О правовых последствиях не нужно и говорить, мы все знаем, что они были бы жёсткими. Пожалуйста, знай, мы любим тебя и верим каждому слову. Я надеюсь, ты спустишься к бассейну и поговоришь со мной, когда закончишь. С любовью, Корт» И хотя от гостиной до кухни было всего полметра, ноги Клэр внезапно стали весить тонну, с каждым шагом её цель оказывалась всё дальше и дальше. Она увидела папку, набитую бумагами. Когда-то, до её замужества с Тони, он показал ей статью, написанную Мередит Бэнкс, а в другой раз у него оказался пресс-релиз о смерти Саймона. Клэр не знала, что содержится в этой папке. Но каким-то образом понимала, что это что-то нехорошее. Поставив кружку с кофе и положив маффин на стол, она выдохнула и открыла папку. Внутри она прочитала: «31 января, 2012 г. Пол Таск, адвокат – предварительный бриф, штат Айова против Роулингс Клэр». Клэр пролистала страницы, то здесь, то там выхватывая слово или фразу. Ей не нужно было это читать слово в слово, она всё это проговаривала. Чёрт, да она всё это пережила. Отчёт о её жизни с Тони, та самая правда, был написан чёрным по белому. В нём не отражалась вся полнота картины, и об этом даже говорилось в тексте, но он оказался весьма содержательным. Начиная с её похищения и заканчивая его насилием, наказаниями, контролем, несчастным случаем, который практически стоил ей жизни, переменами в его поведении, их браком, его доминировании… и той причиной, почему она уехала из поместья. В два тридцать её кружка была пуста, а маффин, всё ещё завёрнутый в лоснящуюся бумагу для кексов, остыл и потерял свежесть. Уставившись на открытую папку, Клэр задалась вопросом: что делать и что говорить. Кроме как с посторонними людьми, такими как её адвокаты и доктор Уорнер, она ни с кем это не обсуждала. Она ощутила приступ паники: если только Тони выяснит, что они знают … О боже! Это же прямое нарушение его правил. Оставив папку открытой, она прошла в спальню, чтобы надеть купальник. До Клэр дошло, что именно этой информацией Кортни хотела поделиться – лично. Она на самом деле знала. Клэр вспомнила то чувство очищения, которое испытала, когда рассказывала обо всем своим адвокатам. Но с доктором Уорнер было по-другому. Клэр чувствовала стыд, как будто она была виновата; она сама позволила всему этому произойти. Доктор Уорнер согласилась – в нескольких словах. Клэр позволила Тони доминировать над собой. Как она сможет встретиться с Кортни лицом к лицу и смотреть ей в глаза, когда она знала, что Клэр позволила жестоко обращаться с ней и что она лгала? Клэр хотела пойти к бассейну. Но всё же в процессе своих сборов упала на кровать и выпустила на волю годы подавленных слёз. Они не иссякали. Сама того не желая, она провалилась в сон в своём новом белом бикини. Пробуждение пришло с ощущением тёплой мягкой руки, поглаживающей её обнажённую спину. Она не повернулась. Вместо этого продолжила утыкаться головой во влажную мягкую подушку и выдавила из себя извинение: - Мне так жаль. Клэр ожидала сочувствия. Вместо этого голос Кортни оказался жёстким, с твёрдым ударением, выделяющим обращение к ней: - Ты сожалеешь? Клэр, пожалуйста, повернись. Она медленно развернулась. Кортни посмотрела на её опухшие глаза и щёки со следами слёз. - Девочка, за что, чёрт возьми, ты должна извиняться? Мне кажется, это мы все должны извиняться! До Клэр не доходило. Это она позволила Тони надругаться над ней. Эта она лгала каждому, особенно Кортни. Сколько раз подруга спрашивала, всё ли в порядке. И каждый раз она лгала. Слёзы полились вновь. - Я лгала тебе. Лгала много раз. Я позволила всему этому случиться. - Дорогая, рядом с Энтони Роулингсом каждый позволяет чему-то происходить. Что ты могла сделать? Думаешь, если бы ты дала ему отпор, он бы отступил? Клэр не могла ответить. Она не хотела все это обсуждать. Голова раскалывалась от боли. - Позволь мне кое-что тебе сказать: может быть и не физически – подобно тому, что ты испытала, – но мы все жертвы твоего бывшего мужа. Задумайся на минуточку, разве бы мы позволили тебе отправиться в тюремное заключение, не говоря уже о тюрьме, если бы не боялись того, что Тони мог нам сделать? Клэр недоверчиво уставилась на Кортни, вытирая нос тыльной стороной ладони, и спросила: