Я бросаю на него свирепый взгляд через плечо. — Я бы не стал осквернять ее, — усмехаюсь я. Но я бы сделал это, не так ли? Мое поведение ранее доказало это. Джудас прищуривается. — Я пытаюсь понять, говоришь ли ты это в буквально смысле. — Как бы ты завоевал любовь ангела? — я размышляю вслух, потому что, если у меня будет ее любовь, то я заполучу и Его любовь, не так ли? Джудас проводит рукой по лицу и прислоняется к передней части своего стола. — Точно так же, как завоевываешь любую девушку. Ты даешь ей то, чего больше никто не сможет дать. — То, чего больше никто не сможет… то, чего она хочет больше всего на свете… ее брата. Натягивая куртку, я отпираю дверь и выхожу из офиса. — Спасибо. Джудас…Я не забыл о грехах, которые ты мне должен. Выражение его лица мрачнеет. — Я тоже. Глава 15 Иден Зеленое сияние неоновой вывески "Пэдди" падает на лицо Эша, придавая ему болезненный оттенок. Я засовываю руки поглубже в карманы пальто, наблюдая, как мое дыхание застилает лицо туманом. Эш подносит сигарету к губам и затягивается, пока кончик не становится вишнево-красным. — Нет, — говорит он на выдохе. — Почему нет? — Потому что это чертовски опасно, вот почему. Господи, Иден. Тебя убьют, если ты будешь продолжать в том же духе. Кингсли знает, что ты пытаешься сделать? — Нет, но он ничего не делает, чтобы помочь, так что я беру дело в свои руки. — Потому что тусоваться с одним психом тебе недостаточно? — он проводит рукой по волосам. — Нет, я не буду этого делать. — Если мне удастся связаться с братьями Бромли, я смогу получить представление о том, где может быть Отто. Кто-то должен знать. — Ты, что, собираешься притвориться наркоторговцем? — он оглядывает меня с ног до головы, снова затягиваясь сигаретой. — Твоя внешность точно не кричит о твоей крутости уличной шпаны. Я опускаю взгляд на свои узкие джинсы и свободный джемпер. — Я могу быть крутой. Он приподнимает бровь и фыркает от смеха. — Точно. — Организуй встречу сегодня вечером. Просто назови мне время. Глубоко вздохнув, он отталкивается от переднего бампера моей машины и бросает сигарету на землю, высекая сноп искр. — А если я этого не сделаю? Я пожимаю плечом. — Я найду кого-нибудь другого, кто поможет мне. — Конечно же, найдешь. — Легкая улыбка тронула его губы. — Хорошо, я сделаю это, но при первых признаках того, что все пойдет насмарку, ты убираешься. — Я киваю, и он качает головой. — Черт. Эш продолжает качать головой, направляясь к входной двери. Открывая ее, он позволяет волне звуков вырваться наружу, прежде чем она снова оборвется. Я чувствую… надежду. Нужно действовать. *** Мы останавливаемся перед старым боулинг-центром. Однако единственное, что было видно, — это вывеску с названием — «Страйк» с изображением шара для боулинга. Я бросаю хмурый взгляд на Эша, но он только качает головой и заглушает двигатель, прежде чем выйти. Я обхожу машину спереди, и его взгляд скользит по моему телу. — Что? — Ты просто выглядишь… Глядя вниз на свои черные джинсы-скинни, на которых больше зияющих дыр, чем материала, я понимаю, что, возможно, немного перестаралась. Я сочетала их с белым укороченным топом, черной кожаной курткой и парой армейских ботинок, которые нашла в благотворительном магазине. Он хотел крутого парня… — Я выгляжу крутой? Эш фыркает. — Это же очевидно. Я закатываю глаза. — Ну, ты же сам сказал, что я не подхожу по всем параметрам. — Забудь об этом, — он начинает идти, и я бегу следом, чтобы не отстать. Вывеска на фасаде здания когда-то была неоновой, но больше не работает. Окна затемнены винилом, который местами порван и поврежден. Вся автостоянка погружена в темноту, и единственный источник света проникает сквозь эти маленькие прорехи и трещины в окнах. Он подходит к входной двери и толкает ее плечом. Внутри тускло и грязно, и стоит запах несвежих носков. Мужчина с избыточным весом, склонившись над прилавком, читает газету. Напротив него три дорожки для боулинга…пустые. — Мы к Биллу, — коротко бросает Эш. На мгновение я была уверена, что тот не расслышал, но затем он с глубоким вздохом выпрямляется во весь рост. Не говоря ни слова, он шаркающей походкой выходит из-за прилавка и направляется к задней части здания. Он стучит в дверь с табличкой «персонал» и открывает ее, приглашая нас войти взмахом руки. Помещение представляло собой что-то вроде грязной учительской. Внутри пара кухонных гарнитуров, которые выглядят такими же старыми, как и все остальное в комнате. По центру стоит круглый стол с четырьмя придвинутыми стульями, а в углу — телевизор. По нему транслируется футбольный матч, а на заднем плане слышны непрекращающиеся комментарии, похожие на жужжание пчелы. Напротив, на обшарпанном диване, сидит мужчина. Его внимание полностью сосредоточено на экране. Его локти упираются в раздвинутые бедра, когда он восхищенно наклоняется вперед. — Билл, к тебе люди, — и с этими словами здоровяк выходит, закрывая за собой дверь. Мужчина по-прежнему не отрывает взгляда от игры. Эш садится на один из пластиковых стульчиков, окружающих обеденный стол. Достает из кармана сигарету и подносит ее к губам, прежде чем прикурить. Кончик светится ярко-красным, и до меня доносится запах дыма. В этот самый момент я рада аромату никотина, потому что все это здание пахнет, как потный носок. — Ах, черт! — кричит Билл, качая головой. Он встает на ноги и выключает телевизор. — Можно подумать, за те деньги, которые они зарабатывают, эти придурки научились забивать голы. Билл — пожилой мужчина, и все в нем говорит о том, что у него была тяжелая жизнь. Седые волосы редеют, отчего его худое лицо выглядит еще более осунувшимся. Он подходит к столу, сгорбив свое жилистое тело. Эш машет мне рукой, и я сажусь рядом с ним справа, а Билл занимает место слева. Мужчина достает пачку самокруток и закуривает одну. — Это она? — ворчит он. Эш кивает, и прищуренный взгляд пожилого мужчины скользит по мне. — Не уверен, что это тот вид работы на улицах ей подходит, — он ухмыляется, сверкая желтыми зубами, прежде чем разразиться отрывистым кашлем. Эш не подхватывает его смех. Вместо этого он наклоняется над столом. — Послушай, я могу поручиться за нее. Она здорова. Просто хочет заработать деньжат. Билл кивает, посасывая сигарету. — Ну… — он выдыхает струю дыма. — Разве не все мы этого хотим, — он снова бросает на меня взгляд, на этот раз более серьезный. — Откуда ты, малышка? — Из Пекхэма. Он прикусывает сигарету и откидывается на спинку стула. — Дерьмовое место. — Я киваю. Он понятия не имеет, и все же, несмотря на то что все во Вселенной твердит мне, что я должна была стать преступницей, как и все те, кто меня окружает, я этого не сделала. Я лишь разочарована тем, что позволила своему младшему брату ступить на кривую дорожку, даже не заметив этого. — Я организую тебе пробный запуск. Ты будешь работать ночь под присмотром одного из моих дилеров. Если справишься, выделю тебе какой-нибудь товар на продажу. — Отлично, — я собираюсь отодвинуть свой стул, но его рука обхватывает мое запястье. Я перевожу взгляд с его руки на лицо. Жесткие, угловатые линии изгибаются в уродливый оскал. — Если ты обманешь меня, украдешь или потеряешь товар… что ж… — его взгляд опускается на мою грудь, и хитрая усмешка растягивается на его тонких губах. Желчь подступает к моему горлу. — Будет обидно потерять что-то настолько красивое. — Вырывая у него свое запястье, я вскакиваю на ноги. — Я напишу тебе, когда и где. — Меня охватывает ощущение, будто по моей коже ползают жуки. Боже, этот человек отвратителен. Я не могу выбраться из этого здания достаточно быстро, и как только я оказываюсь снаружи, жадно вдыхаю свежий воздух. Дверь за мной захлопывается, и рядом появляется Эш. — Ты уверена, что все еще хочешь этого? Еще не поздно пойти на попятную. — Прекрати, Эш! — рявкаю я. — Ты не можешь отговорить меня от этого или манипулировать мной, чтобы я оставалась хорошей маленькой девочкой, какой ты хочешь меня видеть. — Я так устала от того, что он смотрит на меня, словно на что-то хрупкое. Он хватает меня за руку и разворачивает лицом к себе. — Это то, что ты думаешь обо мне? Будто я хочу, чтобы ты была паинькой? — Я больше не уверена, что знаю, о чем думаю. — Я пытаюсь защитить тебя, Иден. Остановить тебя от того, чтобы ты пошла по этому пути, пока не стало слишком поздно, — его взгляд становится отстраненным. — Прежде чем ты сделаешь то, о чем пожалеешь и от чего не сможешь отказаться.