– Привет! Давненько не виделись, – быстро говорит Авдеева. – Вики, я пойду, прилягу. А то что-то нога разболелась совсем. Я провожаю подругу уничтожающим взглядом, ощущая, как меня осматривает с головы до ног мой бывший парень. – Что ты здесь делаешь? – удивленно таращусь на Городецкого. – У друга день рождения. У Михи, кстати. Помнишь его? – киваю в ответ. – Заметил сначала Маринку, а потом и тебя увидел. Решил подойти. – Давно в столице? – вопрос срывается с губ. По правде сказать, у меня нет огромного желания общаться с Димой, но интерес берёт верх. – Полгода уже. Решил вернуться. А ты? В гости приехала? – интересуется он, доставая из кармана джинсовых шорт звонящий мобильный. Городецкий мельком смотрит на экран, после чего сбрасывает вызов. – Нет, я тоже вернулась в столицу. – Непроизвольно провожу рукой по волосам. – Одна? – прилетает неожиданный вопрос. – С сыном, – машинально отвечаю. – Понятно, – Дима вновь расплывается в ослепительной улыбке. – С отцом не сложилось? Чёрт возьми! Да почему каждый об этом спрашивает? Неужели нет других тем для разговора? Можно же поинтересоваться, как зовут мальчика, чем он увлекается. Нет, все так и норовят засунуть нос в мою личную жизнь и порыться в грязном белье. – Извини, не слишком уместно спрашивать тебя об этом. – Мужчина поднимает руки в примирительном жесте и получает плюсик себе в карму, располагая меня к продолжению беседы. – Ты потрясающе выглядишь, Вики. Я и забыл, какая ты красавица и умница. – Спасибо, – отрезаю, стараясь не выдать неожиданно накатившее смущение от комплимента. – Ну а ты как? Жена, дети? – Женат на своей работе, а вот детей нет, – разводит руки в стороны. Невольно засматриваюсь на груду мышц, которые просвечиваются через белую футболку. От увиденного к щекам приливает жар. Городецкий выглядит совсем иначе, нежели пять лет назад, когда мы так болезненно и нелепо расстались. Сейчас передо мной будто стоит другой человек. Спокойный, рассудительный и охренительно обаятельный. – Ничего, всему своё время, Дим, – я оборачиваюсь на шум, доносящийся из нашего коттеджа. – Ладно, мне пора. – Оставь свой номер телефона, – неожиданно просит он. – Он не изменился, – мягко улыбаюсь я. – Спокойной ночи. Я ускоряю шаг, когда слышу детский плач. В груди нарастает волнение, потому как, помимо крика ребёнка, доносятся взволнованные мужские и женские голоса. Сердце ускоряет свой ритм, а я срываюсь на бег. – Вики, Илья свалился с лестницы, – выдаёт в лоб Кира. – Он очень сильно ударился рукой. – Малыш мой, – шепчу я, пробираясь к своему мальчику. – Как же так? – Я проснулся и увидел, что тебя нет. Мне нужно было попить, и я пошел вниз, – пытается сдерживаться сын, но испуг и боль оказываются сильнее. Аккуратно прижимаю к себе плачущего ребёнка и нежно целую в макушку. Когда всхлипы чуть стихают, я осматриваю руку Ильи. Однозначно нужна консультация врача. Немедленно. – Илюх, как же так! – восклицает только что вошедший Максим. Он присаживается на корточки рядом с нами и кладёт руку на голову ребёнка, слегка потрепав его по волосам. – Сильно болит? – Да. – Мальчик ещё сильнее кутается в мои объятия, не разрывая зрительного контакта с Воскресенским. – Надо бы съездить к врачу, – тихо говорит Макс, кивая. – Я не хочу к врачу, – хнычет сын. – У меня есть друг. Он очень хороший доктор. У него своя клиника, и мы попросим, чтобы он тебя осмотрел. Идёт? – мужчина произносит каждое слово с осторожностью, чтобы не напугать ребёнка, а я в очередной раз восхищаюсь его умением находить подход к детям. – Да. А можно маму с собой взять? – с надеждой в голосе спрашивает сын. – Конечно, куда ж без мамы? – усмехается Максим. – Иди ко мне, отнесу тебя в машину, пока мама соберёт твои вещи. Илья аккуратно спрыгивает с моих колен и, одной рукой обвивая шею Максима, забирается к нему в объятия. Воскресенский переговаривается с Мариной, после чего выходит с ребёнком на руках на улицу. Я же пулей влетаю в нашу с сыном комнату и, небрежно закинув все вещи в сумку, бегу следом за ними. Усаживаюсь на заднее сиденье рядом с Илюшей и, медленно выдохнув, прикрываю глаза, в которых скапливаются непролитые слёзы. Сын борется со сном и болью в руке, но отчаянно старается не показывать свои настоящие чувства. Всё дело в Максиме, вернее, в отношении сына к нему. Мой мальчик хочет понравиться ему. – Спасибо, Максим, – через некоторое время выдавливаю из себя. – Ты не должен был. Это ваш праздник, а тут мы… Чёрт! Если бы не ты, я даже не знаю… сколько бы мы прождали такси и… – Вик, не надо, – коротко произносит мужчина. – Всё в порядке. – Я очень благодарна тебе, – смотрю на лицо Воскресенского через зеркало заднего вида. Он переводит взгляд с дороги, на долю секунды задерживаясь на моих глазах. Мне хочется сказать больше, хочется выложить всю правду. Именно в этот момент внутри будто что-то подсказывает не молчать. К тому же, сын уже спит на моих руках. – Это же был тот самый мужчина, из-за которого пять лет назад ты переспала со мной? – неожиданный вопрос выбивает весь воздух из легких. – Я переспала с тобой, потому что захотела этого, – сквозь зубы цежу я. Несмотря на раздражение, чувствую, как лицо заливается краской. – Я узнал этого парня. Странно было увидеть его здесь, – задумчиво произносит мужчина. – Если только он не приехал за тобой. – Ты следил за мной? – удивленно выгибаю бровь. – Следил не совсем верное слово, Вики, – усмехается Максим. – Я должен был удостовериться, что Марина в порядке. Только и всего. Приехали. Внедорожник останавливается около частной клиники, в которой даже обычная консультация специалиста стоит в три раза дороже, чем в любой другой. Но сейчас не тот момент, чтобы спорить или затрагивать финансовую сторону вопроса. Главное – здоровье Ильи. Мысленно молюсь, чтобы не было перелома, ведь на протяжении всей дороги, несмотря на сон, мальчик стонал. – Илюша, просыпайся, – провожу рукой по золотистым волосам сына, но мальчик не просыпается. – Я отнесу его. – Воскресенский перехватывает сына, и я выбираюсь из машины. По дороге в клинику Илья просыпается и крепко обхватывает своей маленькой ручкой шею Максима. Сердце щемит от картины, о которой я даже думать не могла, не то чтобы когда-то запечатлеть этот момент. На автомате ныряю в сумочку за мобильным и делаю пару кадров. Знакомый Максима уже ждёт нас. Он проводит осмотр и все необходимые манипуляции, после чего выносит свой вердикт. – У него небольшое растяжение. Везучий парнишка. – Он взлохмачивает золотистые волосы Ильи. – По поводу лечения, даже скорее восстановления, я всё подробно распишу, могу скинуть сообщением, если удобно, чтобы сейчас не задерживать вас. – Да, большое спасибо. До свидания, – благодарю мужчину, кидая беглый взгляд на сына, который с интересом разглядывает свою перебинтованную руку. – Идём, Илья. – До свидания, доктор, – сладко зевая, произносит сын. – Не болей, а главное, будь осторожен, – растягивает губы в улыбке врач. – Всего хорошего. Наконец-то я могу выдохнуть. Напряжение сегодняшнего дня постепенно сходит на нет. В данный момент мне просто хочется поскорее добраться домой и лечь спать, обняв свою кровиночку. – Ну как ты, спортсмен? Едем домой? – только сейчас замечаю, что и на лице Максима проявляются следы усталости. – Да, я хочу спать. – Мой мальчик в очередной раз зевает и крепко обнимает меня за ногу одной рукой. Мы возвращаемся в автомобиль Воскресенского, еле передвигая ноги. Кажется, нашей троице не мешало бы отдохнуть. Чувствую себя как выжатый лимон и отчаянно борюсь со сном, когда машина трогается с места. – Ну и натерпелся ты, Илюха, сегодня, – вздыхает Максим, выворачивая на автомагистраль. – Легко отделался. Будь аккуратнее в следующий раз. Напугал нас всех. – И даже тебя? – сонным голосом спрашивает Илья. – Конечно, – совершенно серьёзно произносит мужчина. – И поэтому ты повёз меня в больницу? – летит очередной вопрос. – Да, я должен был знать, что с тобой всё хорошо, – улыбается Воскресенский. – Максим, ты такой хороший. Я хочу, чтоб ты был моим папой, – закрыв глаза, неожиданно произносит сын, после чего проваливается в сон. Мы снова встречаемся глазами с Максимом в зеркале заднего вида. Во взгляде мужчины пляшут озорные искорки, в то время как я напряжена до предела. Нервно сглатываю, натягивая на губы едва заметную улыбку. На моё счастье, уже через секунду Воскресенский переводит всё своё внимание на дорогу, и я облегчённо выдыхаю, чувствуя, как нервное напряжение спадает. – Спасибо, Максим, я в неоплатном долгу перед тобой, – говорю я, как только мужчина сворачивает во двор дома моих родителей. – Перестань, – он паркуется рядом с подъездом и глушит двигатель. – Зачем ты припарковался? – удивлённо таращусь на него. – Я сама справлюсь. – Вики, я не сомневаюсь. Но я здесь, а пацан уснул. Донесу его до кровати. Давай, бери сумку и выходи из машины, – мужчина поторапливает меня. Нет никакого желания спорить с Максимом. Да и родителей дома нет, поэтому можно не волноваться, что при виде Воскресенского посыплются ненужные вопросы. В первую очередь от папы. Я вставляю ключ в замочную скважину, но он не проворачивается. Дверь оказывается незапертой, а открыв её, я вижу перед собой удивлённое лицо моего отца. Чёрт! Похоже, этот день не закончится никогда. – Добрый вечер! – первым здоровается Макс. – Вики, куда его положить? – Добрый вечер! – в один голос ошарашенно произносят мама с папой. – Дальняя комната, – указываю рукой в сторону спальни и добавляю: – Спасибо.