– Подожди-ка… – попросил я, заметив подозрительный предмет. – Вернись чуть-чуть назад… Нет, это не ноги, это корни дерева. Я ошибся. Корни дерева в самом деле торчали из земли, как ноги бойца, залегшего с автоматом на изготовку и готового к стрельбе. Бывает и такое. – Давай дальше. Они могут быть ближе к дороге. Там каменистая гряда есть. За ней удобное место. Но только если мы из леса выйдем: стреляй в нас – не хочу. А если мы по дороге двинем… Тогда они будут как на ладони. Уже в них стреляй – не хочу. Одиннадцать бойцов. Одного залпа хватит… – Не на ладони, а на сковородке, – подсказал мне инженер. – И стрелять надо, хочешь не хочешь. Он быстро довел беспилотник до дороги, на которой стояли пять изуродованных осколками грузовиков с прицепленными к ним пушками и точно так же изуродованная осколками боевая машина пехоты. Какое-то время Андрей рассматривал результаты своего труда и труда своих товарищей по бригаде генерала Спиридонова. – Нормально отработали! – наконец сказал он. Я не любитель рассматривать подобные картины и потому поторопил Андрея: – Не заглядывайся. Времени у нас мало. «Бармалеи» могут уйти. – Если бы они хотели, то уехали бы на машине. – На какой? Грузовики все подбиты… – А на той, что сейчас стремится уехать. В подтверждение своим словам Андрей нажатием нескольких клавиш на клавиатуре ноутбука перевел глазок камеры в сторону, потом подкорректировал направление движения самого беспилотника, и мне стал виден еще один грузовик, что в облаке пыли пытался уехать по дороге подальше от места гибели других участников боя. По моему мнению, отпускать за здорово живешь его было никак нельзя. Иначе этот грузовик будет в состоянии доставить группу других бойцов-«бармалеев» в любую незащищенную точку страны. – Догоняй! – распорядился я и только после этого спросил: – А боезапас-то у тебя есть? Есть чем стрелять? – Перед выходом на задание сменил кассеты. А догнать – не проблема. Он одной рукой нажал сразу три клавиши на клавиатуре, и беспилотник взвыл двигателем так, что даже нам, находящимся от него далеко, был слышен его звук. Только вот в грузовике его, пожалуй, слышно не было. Водитель притормозил перед съездом в лес на боковую дорогу, не обозначенную на карте, а потом сильно газанул. Однако скорость беспилотника была выше раза в три, тем более летел он по прямой и изгибы дороги его не волновали. Так что дрон быстро настиг свою жертву. Обратный порядок нажатия клавиш клавиатуры заставил беспилотник сравняться в скорости с грузовиком. Водителю, увидевшему через лобовое стекло автомобиля обогнавший его дрон, стоило покинуть грузовик и спрятаться под сенью ближайшего ливанского кедра. Но тот с перепугу не догадался. Дважды выстрелила пушка на брюхе беспилотника. Первый выстрел разнес в щепки кузов, второй – кабину вместе с водителем и часть двигателя. Грузовик загорелся, а вскоре взорвался. Рванул, видимо, бензобак, пробитый горячими осколками. Я хорошо знал из собственного опыта, что простая, не зажигательная пуля бывает не в состоянии поджечь бак с бензином, если случайно, как у меня получилось с «Байрактаром», не попадет в стальную перемычку и не вызовет искры. Видимо, осколок попал куда следовало… Я же смотрел больше в кузов, думая при этом о том, откуда могла взяться шестая машина. На ней могли ехать артиллеристы, обслуживающие пушки. Но тогда в кузове стояли бы снарядные ящики. А выгружать их на дороге рядом с изуродованными грузовиками не было никакого смысла. Да и ящиков на дороге я не видел. Оставалось одно: грузовик привез людей для последующей засады на взвод, заранее зная о нашей засаде на дороге. Скорее всего, об участии в операции бригады инженеров генерала Спиридонова известно не было. Но, видимо, уничтожение даже одного взвода снайперов оценивалось руководством «бармалеев» выше, чем жизнь более чем ста пятидесяти своих бойцов, пяти грузовых машин и одной старенькой боевой машины пехоты. Но все это наводило на мысль о том, что в штабе есть предатель, который выложил весь наш план командирам «бармалеев». Естественно, среди них жила надежда, что сто пятьдесят бойцов сумеют справиться с учебным взводом снайперов и уничтожить его как боевую единицу. Но взвод массированным обстрелом сломал все планы бандитов. А значит, засада должна быть усилена как максимум тремя десятками бандитов – такое количество людей помещается в грузовике, плюс еще два человека вместе с командиром в кабине, итого тридцать два плюс одиннадцать оставшихся – сорок три «бармалея» против двадцати пяти моих бойцов. Даже не получается по два человека на одного. Они, видимо, плохо представляют себе, что такое взвод снайперов. Сюда требовалось подогнать еще сто пятьдесят человек, тогда бы силы были примерно равны… Хотя я допускаю, что слегка переоцениваю возможности своего взвода. – Вернись вот сюда, – ткнул я пальцем в карту. – К каменной гряде. – Всегда пожалуйста, – отозвался Андрей и начал нажимать различные клавиши на клавиатуре ноутбука. Для меня все связанное с компьютером – «темный лес». Но все же я обратил внимание, что Андрей в основном осуществляет управление квадрокоптером нажатием клавиш со стрелками и лишь иногда держит какую-то буквенную клавишу в нажатом состоянии. Догадаться было нетрудно, что дополнительные клавиши или увеличивают скорость, или управляют камерой – у разных клавиш разная задача. Однако чувство боевого командира меня не подвело. Засада на нас была в самом деле устроена в лесу у большой поляны рядом с каменной грядой. Если бы мы не попросили у генерала Спиридонова себе в помощь беспилотник, то обязательно, двигаясь по пятам «бармалеев», вышли бы на засаду и имели полную возможность погибнуть всем взводом от одного-единственного залпа численно превосходящих нас сил бандитов. Перспектива, надо признаться, не из приятных. Но я быстро сориентировался. Еще раньше я обратил внимание, что позиция за каменной грядой должна отлично просматриваться и простреливаться со стороны дороги. И по внутривзводной системе связи дал команду: – Внимание всем! Быстро меняем позицию. Противник обнаружен. Чуть меньше пятидесяти стволов. Концентрируемся у дороги под самым мощным кедром. Этот кедр даже на карте был отмечен как стоящий особняком. Следовательно, никто ошибиться в месте сбора не мог. Выйдя к кедру вместе с инженером Андреем, я заметил, что с самого угла каменной гряды место, где должен сконцентрироваться наш взвод, просматривается. Я бы лично поставил там человека, который должен был бы следить за дорогой, чтобы не подпустить к себе сбоку взвод снайперов. А кто сказал, что командир «бармалеев» глупее меня? И я спешно дал новую команду: – Внимание всем! Стоп. Свернули выше по дороге. Дорогу переходить только после поворота, даже не после первого, а где дорога делает «восьмерку», где вас снизу будет не видно. На другой стороне рассредоточиться в лесу и спускаться ниже. Я вас встречу. – Командир, рискуешь… – предупредил по связи Тахир. – У них только автоматы, – ответил я как отмахнулся. – Достать не смогут. – Даже если просто заметят – могут перегруппироваться. – Из-за одного человека… – ответил я с усмешкой. – Подумают, что это разведка. В реальности все обстояло чуть-чуть иначе, только у меня не было времени объяснять все это Тахиру. Я предполагал, что меня и инженера Андрея смогут заметить с угла каменной гряды. И предполагал, что о разведке в количестве двух человек эмиру наверняка доложат. Что должен будет сделать эмир? Я бы на его месте крепко задумался. Любой здравомыслящий человек в состоянии предположить, что мой взвод сможет перейти дорогу выше по склону, вне пределов прямой видимости бандитов. И как эмиру себя вести? Оставить все как есть или же следует перебросить половину отряда на прикрытие, по сути дела, открытых тылов. Но тогда придется копать окопы. Но даже при этом основная часть бандитов, что будет ждать атаки из леса, останется открытой к выстрелам издалека. И даже не издалека, потому что взвод имеет возможность подойти к дороге вплотную и, пользуясь кюветом вместо окопа, стрелять со всеми удобствами. И какое бы решение эмир ни принял, оно будет ошибочным и приведет его подразделение к гибели просто потому, что я лучше, нежели он, обучен военному делу. Конечно, выход есть. И этот единственный выход в спешном отступлении, но тогда стоит попрощаться с надеждой на заслуженную похвалу вышестоящего начальства и возможное повышение по службе. Я, зная обычную упертость «бармалеев», решил, что эмир этот выход из положения посчитает неприемлемым для себя. А у нас в запасе есть еще и беспилотник с пушкой, стреляющей осколками. – У тебя в беспилотнике еще остались выстрелы? – спросил я у Андрея. – Как положено. Еще четыре выстрела… – подсказал он. Следовательно, если банда выйдет на открытое место, чтобы по нему отступать, и покинет каменную гряду, ее можно будет хотя бы частично уничтожить этими четырьмя выстрелами с дрона. Хотя эмир едва ли знает о наличии у нас дрона и может прибегнуть к отступлению, что лично для меня не лучший вариант. – Ну что, Андрюша, пора и нам дорогу перебегать… – Заметят, – констатировал парень. – Для того и будем перебегать… А у них автоматы. Они нас просто не достанут… Если и будут стрелять, то только для очистки совести… Я поднялся и побежал первым. Андрей за мной. В нас не стреляли. – Эмир не разрешил засаду выдавать, – предположил я. – А зачем бежали? Можно было бы и пешком перейти… – Привычка, – улыбнулся я. Бойцы взвода начали подтягиваться ко мне. Такая концентрация кустов там, где их только что не было, а издали маскировочные костюмы «Леший» выглядели именно как кусты, могла вызвать недоумение и подозрение у боевиков. И я, дабы избежать большого количества бойцов в одном месте, отдал новый приказ: – Третье отделение, занять позицию в кювете. Команда была быстро выполнена. Теперь кусты казались естественным обрамлением дороги, по крайней мере обочины, где они росли и без того, в одном месте чаще, в другом реже. Но дистанция от каменной гряды до дороги была около четырехсот метров – идеальная дистанция для снайпера, даже вооруженного СВД. Я правильно рассчитал поведение эмира «бармалеев», он все же решил, что основная часть моего взвода должна выйти из леса под пули его банды, и со стороны дороги выставил не более десятка своих бойцов, заставив их копать окопы для стрельбы лежа, а остальные бойцы оставались неприкрытыми со спины и выставили свои автоматы в сторону леса. Если бы те, что вырыли себе окопы, шли из леса, они могли бы легко перейти на противоположную сторону и присоединиться к основным силам. В разведку силами двух человек эмир не поверил. И тем самым обрек свою банду на гибель. И гибель пришла… – Дальнобойщики! Разобрали цели. Командиры отделений, доложить о готовности… Бойцы доложили по связи командирам отделений о готовности к бою. – Первое отделение – готовность номер один! – это уже был доклад мне. – Второе отделение – на позиции. – Третье отделение – прицел взят, – раздался голос старшего лейтенанта Кривоносова, значит, он вернул себе командирские обязанности вместе с дальнобойной винтовкой. Прицелился и я сам. После чего дал команду: – На собственный счет «три» – огонь! Залп прозвучал привычно громко и, как всегда, неожиданно для «бармалеев». Один залп сразу сделал наши силы превосходящими по численности силы противника. – Беглая стрельба по первому ряду – огонь! – приказал я. Не прошло и двух минут, как автоматы, обращенные в сторону дороги, перестали стрелять. Но я все же дорожил жизнью каждого бойца и потому на всякий случай приказал инженеру Андрею: – Поднимай свой дрон, только один выстрел по позиции, и хватит с них. Не забудь включить камеру, чтобы проверить результат. Беспилотник поднялся над нашими головами. Место позволяло дрону не летать вверх и вниз, подныривая под нижние ветви разлапистых ливанских кедров. Секунд десять понадобилось дрону, чтобы долететь до каменной гряды, и он начал «наворачивать» круги над недавней позицией неприятеля. Я смотрел в монитор через плечо Андрея и видел только, как двое или трое из бандитов едва шевелятся в агонии. После получения крупнокалиберной пули раненых, по сути дела, не остается. Осталось только осмотреть ближний к нам ряд бойцов, и я скомандовал: – Андрюша, на тех, что ближе, давай глянем… – Нет проблем… – ответил он и уже поднял руку, чтобы клавишами скорректировать полет дрона, когда мы оба увидели на дороге легковую машину, приближающуюся на высокой скорости к каменной гряде. – Кого еще нелегкая несет? – проворчал я, глядя на темно-синий седан, поднимающий облако пыли. Автоматная очередь ударила хлестко и неожиданно. И сразу полетело лобовое стекло седана, осыпалось осколками в салон. Водитель тут же уронил голову на руль. Автомобиль напоследок взревел двигателем, видимо, водитель в агонии нажал на педаль «газа» и заглох, съехав в кювет с правой стороны дороги, прямо под каменной грядой. – Работай, – резко сказал я Андрею, разинувшему было от удивления рот. Он снизил полет беспилотника и изменил траекторию его полета. Монитор показал нам только одного живого бандита, который лихорадочно менял магазин на автомате. Зря только старался. Пушка беспилотника ударила прямо над его головой, и «бармалей» сник, уронив на грудь голову, а по его мощной шее на спину прямо за шиворот потекла обильная струя крови. Осколок от снаряда дрона попал бандиту прямо в темя. Высокое разрешение камеры позволяло это рассмотреть. – Последний… – выдохнул я. – И куда только этот, на машине, полез. Неужели звуки стрельбы не слышал? Или проскочить рассчитывал… Мы с Андреем вышли из кювета. Нашему примеру последовали и бойцы третьего отделения во главе со старшим лейтенантом Кривоносовым. Сам старший лейтенант, как медик, спешил к автомобилю в надежде чем-то помочь водителю. – Командиры отделений! Доложить о потерях, – на ходу скомандовал я. – Первое отделение – потерь нет, – отозвался старшина Носков. – Второе отделение – чисто отработали, – в тон старшине бодро сообщил старший сержант Санников. – Третье отделение – один «трехсотый». Ранения касательные, я бойца уже перевязал, – отозвался старший лейтенант Кривоносов, уже отходя от автомобиля, где прощупывал водителю пульс на горле, и отрицательно качая при этом головой. Лейтенант Футракулов вытащил убитого водителя из автомобиля, вынул у него из кармана документы и мобильный телефон и передал мне. Даже сам в документы не заглянул. Я из-за невладения арабским языком тоже не стал в них смотреть, а убрал в карман.