* * * Преотец смотрел на магистра Шеллена. Внимательно смотрел, правда, не глаза в глаза, для этого еще не пришло время. Еще не вызов, но два волка уже примерились друг к другу. Кто сильнее? – Вы опоздали, магистр. – У меня были дела, пресветлый. – Важнее, чем мой приказ? – Дела Храма для меня всегда важны. Прозвучало это так, словно Эттану в лицо плюнули. Эттан был заметно моложе. Магистру было уже под шестьдесят, густые волосы тронула седина, серые глаза смотрели недобро и пристально. А со спины ему бы столько не дали. Высокий, плечи развернуты, мышцы такие, что сразу ясно – привык к тяжести доспеха. Эттан прошелся по комнате, остановился у окна, покосился исподтишка на магистра. Нет, никакой реакции. Ну, этого волка просто так не сломаешь. Преотец уселся за стол и впился в Шеллена взглядом. Теперь уже глаза в глаза. – Магистр, вы догадываетесь, почему я вызвал вас? – Нет, пресветлый. – Голос магистра был полон иронии, которую тот даже не собирался скрывать. Эттан сдвинул брови. – Ваш Орден, магистр, это фактически государство в государстве. Вы не подчиняетесь Храму и живете по своим законам. Так дальше продолжаться не может. – Мы уважаем Храм. – Магистр уже не усмехался. – Я считаю, что надо преодолеть этот разрыв между Орденом и Храмом. Эттан ожидал вопросов, споров, возражений, но магистр просто сидел и ждал. И Даверт снова сделал шаг вперед. – Полагаю, что правильным будет объединиться. – Мы и так едины с Храмом. – И чтобы усилить единство, я надеюсь, вы примете меня в члены Ордена. Эттан не говорил бы так прямо. У него была заготовлена целая речь, долгая, витиеватая, достаточно запутанная, долженствующая привести собеседника к нужным выводам, но… он не видел раньше магистра Шеллена. Как-то так вышло, что они не сталкивались. А вот сейчас Эттан встретился с ним – и разозлился. Была б у него на затылке шерсть, так дыбом бы и встала со злости. Гад такой! Мерзавец, подонок… он ведь попросту брезгует Преотцом. Издевается, давая понять, что Эттан не больше, чем пыль в его глазах. И сам отлично все понимает. Тварь! Магистр покачал головой. – Нет. – Я не ослышался, магистр? – Нет, пресветлый, не ослышались. – Вы мне отказываете? – Более того, я уверен в своем отказе. – Объясните, – сухо приказал Эттан. – У вас свои цели, у нас свои. – У Ордена и Храма? – У вас и Ордена, – подчеркнул голосом магистр. И он явно имел в виду самого Эттана. – Вы считаете, что я сделаю что-то во вред Ордену? – Нет. Во благо себе. Эттан скрипнул зубами. Ну да, он для того и затеял этот разговор, но… – Мое благо есть благо всего Храма. – Не стоит путать свои блага с храмовными, – усмехнулся магистр. – И тем более с Орденскими. Эттан медленно положил руку на чернильницу. Тяжелая, золотая… на миг он представил, как хватает ее и бьет в висок заносчивого мерзавца. Как обессмысливаются голубые глаза, как ползут изо рта кровавые пузыри, как мертвенная бледность заливает породистое лицо… Представил и понял, что этого не будет. Преотцы не убивают. Во всяком случае, своими руками. Грех ведь. – Вы отдаете себе отчет, с кем вы говорите, магистр? – И даже о чем, пресветлый. Магистр усмехался. И на лице у него было буквально написано: «Много вас таких это кресло задами протирало, и еще больше протрет, а Орден еще при Королях, говорят, был, потом просто в состав Храма вошел, вот и все. И будет…» Эттан медленно вдохнул воздух. Выдохнул. – Магистр, я сейчас выйду. Вот стоят часы. Пока сыплется песок – обдумайте еще раз мое предложение. Больше я его не повторю. Магистр сверкнул глазами. Маски сброшены? Пусть так! – Даверт, Орден – не дойная корова для каждого Преотца. Иначе б мы давно сдохли. Найдите кого другого, чтобы деньги урвать для своих ублюдков. Эттан мертвенно побелел. Если бы магистр знал его лучше, он бы понял, что не стоит играть с огнем. Но Шеллену было безразлично и мнение Преотца, и его гнев. – Не пожалеешь, Шеллен? – Переживу. Эттан в этом бы не поклялся. И молча перевернул часы. Потом вышел из комнаты и хлопнул дверью. Родригу ждал в соседней комнате. Сидел, что-то писал, но при виде отца вздрогнул, попытался вжаться в стену, не получилось… – Отец? Чернильница таки полетела, хорошо хоть не в голову сына, а в стену. Эттан не удержался. – Сволочь! Тварь, гадина… Из уст Преотца полились такие выражения, что за ним бы и грузчики записывать бросились. Несколько минут Эттан выплескивал накопившееся бешенство. Магистр пренебрежительно отнесся к Даверту. А этого в жизни Преотца ранее не было. Его боялись, ненавидели, проклинали, уважали… но на него никогда не смотрели, как на придорожную грязь. Все бывает в первый раз. Наконец Эттан чуть успокоился и, не говоря сыну ни слова, вышел из комнаты. Родригу пару минут молча смотрел на чернильное пятно, а потом позвал слугу. И чего отец так взбеленился? Загадка… Магистра Шеллена уже в кабинете не было. Не стал дожидаться решения Эттана. Может, и правильно. Тьер Даверт пребывал в таком бешенстве, что собаками бы затравил заносчивого магистра.