— Юленька, — простонала Василиса, — ты иногда и, правда, такая наивная дура. Ты замуж за Сергеева младшего выходишь, между прочим. Ты хоть представляешь, сколько девиц и особенно их мамаш слезами умылись от такого известия? А сколько жен и подруг важных людей хотят теперь с тобой познакомиться? Но ничего, со мной не пропадешь. Я все устрою в лучшем виде. Глава 67 — Ужас какой! — Юле совершенно не хотелось знакомиться с другими. Ей и одной Василисы было за глаза, — Нет, я не хочу знакомиться с этими курицами... это как-нибудь без меня... — Неважно, хочешь ты или нет. Тебе придется. Это Сережка сейчас по больницам мотается, а как выздоровеет, сразу начнут вас на мероприятия приглашать. На которые никак нельзя не пойти. В жизни олигархов свои негласные законы, которые нельзя нарушать. Иначе под удар попадет бизнес или должность, или что-то еще... Ты ведь не хочешь, чтоб из-за отказа пообщаться с той же Эланкой, твоему Сережке отказали в выдаче участка под строительство? А она может это устроить. И наоборот, она может помочь ускорить процесс оформления документов... слышала поговорку про ночную кукушку? Вот об этом я и говорю. Ладно, пока. Помчалась я, Эланка уже написала, что выехала. Я не могу опаздывать. — Пока, — пробормотала Юля. С такой точки зрения свою жизнь с Сережей она не рассматривала. Ей казалось, что все будет так же, как у ее родителей: любовь, семья, дети, любимая работа... а тут все так сложно... все так переплетено... а если Васька права? И своим отказом она будет мешать Сереже? Или... нет, не Сереже... Она кое-что забыла. Вернее, кое-кого... Стерпит ли Алексей Михайлович, если из-за нее кто-то будет вставлять палки в колеса его бизнесу? Он-то не Сережа. Он уничтожит ее за это мгновенно. Без жалости и сожаления. Он вчера четко дал ей понять, что принимает ее в семью исключительно на своих условиях. Как же все сложно! Весь день слова Василисы не выходили из головы. Юля даже на обед не пошла. Потому что есть совершенно не хотелось, хотя о завтраке она только смутно помнила, что он был. Какая-то полезная и здоровая пища со странно-непривычным вкусом. Сережа уже ждал ее в больнице. Они созванивались сегодня пару раз, и Юля рассказала ему про свои утренние приключения. Он хохотал, говоря, что Василиса превзошла саму себя. Он и не знал раньше, что она так может. Встать в пять утра для тусовщицы очень сложно. Лечге не ложиться вовсе. А еще он рассказал, что Василиса дружила с большей частью женской городской тусовки в городе, как раз благодаря своему вкусу. И всегда была желанным участником любого похода по магазинам, а вся ее одежда была куплена благодарными подружками. Ведь папик, в которого Василиса влюбилась как кошка, был женат, весьма скуп и не часто тратился на свою юную любовницу. Любовь зла. И даже в Париж он ее повез за счет госкомпании, в которой работал, оформив ее в качестве секретаря. Если бы не это, не видать бы Василисе Парижа, как своих ушей. Когда Юля приехала в больницу после работы, оказалось, что Сережа не один. Его родители тоже пришли навестить сына. Сережина мама ахнула, увидев преображенную невестку. — Юленька, — восхищенно сказала она, взяв за руки, — ты чудесно выглядишь. Мы всегда знали, что у нашего сына самая красивая девушка, но сейчас ты просто великолепна. Даже алмаз нуждается в огранке, чтобы стать бриллиантом... А Алексей Михайлович довольно хмыкнул. Да, такую невестку совершенно точно не стыдно будет показать всем. И ни у кого не возникнет ни капли сомнения, что эта девочка достойная стать женой его сына. — Спасибо, — смутилась Юля, — мне тоже очень нравится. И это все благодаря Сереже... Это он... — Юль, — Сережа, сидевший на кровати потянулся к ней, и она, наконец-то освободившись от смущающего ее внимания родителей, впорхнула в его объятия,- жаль что я не могу увидеть то, что так шокировало маму, — шепнул он, — а ты ее шокировала, я-то знаю... — Прости, Сережа, — Юля вдруг подумала, что Сереже может не понравится ее преображение. Ведь она видела, какими взглядами смотрели на нее коллеги и провожали все встреченные мужчины. Хорошо, что ее привез Паша... — За что? — рассмеялся он, — За то, что все, наконец-то, увидели, то что я знал давным-давно? Ты у меня самая потрясающая девушка на свете. И умница, и красавица. Юля с Сережей были так заняты друг другом, что даже не заметили, как его родители, с улыбками переглянувшись друг с другом, осторожно вышли, оставляя их наедине. Они даже не попрощались, потому, что молодые все равно бы их не услышали. Влюбленные иногда ведут себя совершенно, как дети. Домой Юля возвращалась с улыбкой. И только когда зашла домой, и вдоволь налюбовалась на свое отражение в зеркале, с благодарностью вспоминая Василису, энергия и напор которой позволили совершить это чудо, она вспомнила, что Алексей Михайлович, так ничего и не спросил у нее про решение о дальнейшей их жизни с Сережей. Хотя, она хмыкнула, он-то уже явно знал ответ на свой вопрос. Не похож Сережин отец на человека, который плохо разбирается в людях. А Василиса, Юля снова вгляделась в зеркало, с Василисой ей просто повезло. Надо признать, сама бы она никогда не смогла сотворить с собой такое преображение. Хотя бы потому, что считала бы деньги и думала бы о том, как их сэкономить. Оказывается тратить деньги вот так вот без счета тоже надо уметь. А в это время два человека, о которых думала Юля разговаривали по телефону: — Алексей Михайлович, я сделала все, как вы велели. А вы выполните свое обещание? — Василиса была непривычно серьезной. — Девочка, — недовольно зарычал Алексей Михайлович, — я всегда держу свое слово. Не смей сомневаться во мне. — Я не сомневаюсь. Алексей Михайлович, я просто хотела убедиться, что вы помните, что именно мне обещали... — Я помню. Раз я сказал, что дам тебе денег на твой бизнес-проект в Москве, то я сделаю это. И даже гарантирую, что моя жена и невестка будут твоими клиентками. Я увидел на что ты способна. Но ты должна закончить то, что начала. Не забудь, девчонка должна влиться в вашу тусовку. И я не имею в виду пьяные дебоши по клубам. Тебе ясно? — Да, Алексей Михайлович, — ответила Василиса, — мне все ясно. И я сделаю это. До свидания. — Вот тогда и поговорим... девчонка... Василиса положила трубку и выдохнула. Как же тяжело разговаривать с Сергеевым. Хотя, ей абсолютно точно повезло, что примчавшись к Сереже просить прощения, в дверях больницы она столкнулась с Сережиным отцом. И он узнал ее. Видел несколько раз на тусовках и знал, кто она такая и что там делала. И предложил сделку. И хотя Василиса искренне сожалела и помогла бы Юле и просто так, только по просьбе Сережи, отказываться от возможности уехать из этого городишки в Москву и начать там собственный бизнес, было бы глупо. Глава 68 — Привет, — звонок Сергея Николаевича застал Юлю на пороге ванной комнаты. Как ни жаль, но перед сном красоту надо было смыть, — спасибо, что ответила. Как ты? — Все хорошо, — счастливая Юля готова была улыбнуться даже ему, наглому предателю-блондину. И поэтому их разговор впервые за долгое время прошел мирно и спокойно. Без криков, разборок и угроз. А когда они закончили, она совершенно неожиданно вспомнила, что за весь день не сделала ни единой фотографии преображенной себя. И, подойдя к зеркалу, щелкнула камерой телефона, запечатлев себя на память. А потом, так же не задумываясь, отправила фото Сергею Николаевичу. Зачем? Юлька не смогла бы ответить даже под страхом смерти. Потому что никакой причины не было. Она хотела было стереть сообщение с фото, но ответ пришел мгновенно: «Ты очень красивая... Я всегда это знал. Прости меня. Я буду любить и ждать тебя всю жизнь». А ночью ей снился сон, как они с Сережей, который снова видит, шли по радуге в прекрасное далеко. Они держались за руки и шагали вперед по разноцветному полупрозрачному пути. Бесконечно счастливые тем, что вместе. И когда дошли до самой вершины, Юлька подняла голову, чтобы увидеть любимые и любящие черные глаза... но они вдруг оказались голубыми... как небо за спиной. А вместо Сережи ее держал за руку блондин-предатель. Утром за ней снова заехала Васька и потащила на тюленетерапию. Потом сауна, массаж, салон, работа... Сегодня в офисе уже никто не упал ошеломленный Юлькиной красотой. Но она чувствовала, как как стало меняться отношение к ней в коллективе. Сотрудники все больше отстранялись от изменившейся коллеги, понимая откуда растут ноги этих изменений. И они лучше Юли понимали к каким это приведет последствиям. А ее сейчас занимало совершенно другое. Привыкнуть к нагрузкам, оказалось очень сложно. Но она старалась. Ей хотелось быть лучшей для Сережи. И сейчас, благодаря Василисе, она знала, что нужно для этого сделать. Сережа — не помощник юриста, как Глеб. И то, что было важно для Светки и даже нее самой всего несколько месяцев назад, вдруг стало неактуальным. Работа перестала быть способом заработать на жизнь, а стала местом, где Юля занималась любимым делом. Походы по магазинам из тяжелых поисков вещи получше, но подешевле, превратились в удовольствие. Юле неожиданно понравилось покупать платье не по поводу какого-либо мероприятия, а просто потому что оно сидело на ней идеально. А платью туфли, а то и сапоги, сумочку... Чаще всего по магазинам они ходили вдвоем с Василисой. Они, вообще, сдружились очень сильно и проводили довольно много времени вместе. Неугомонная Василиса после работы и больницы таскала ее по ресторанам, клубам и салонам красоты, которые стали местом сбора городской женской элиты. Юля довольно легко влилась в новое общество, оказалось, что эти девчонки вполне нормальные. Обычные и совсем не заносчивые, как казалось раньше. С ними можно пошутить, посмеяться и, вообще, провести время довольно весело. Особенно если закрывать глаза на суммы, которые они все, и она в том числе, тратили на таких мероприятиях. Сережа смеялся над ее размышления, говоря, что Юля просто не понимает, деньги не главное в жизни. Главное, что ей нравится быть такой красивой, встречаться с девчонками... А деньги ерунда. А вот их чувства — не ерунда. Вот это настоящее. То ради чего стоит жить. И Юля соглашалась. Да и как не согласиться, когда Сережа прав? Когда его выписали, буквально через неделю после ошеломительного преображения, она даже не стала перевозить старые вещи. Тем более Сережа, пользуясь тем, что Юля перетсала ворчать и отказываться, заваливал ее подарками. И он подарил ей такое кольцо к помолвке, что новые знакомые восторженно ахали. А вот Света сказала, что ничего необычного. Простое колечко. С довольно крупным бриллиантом, который выглядит несколько вульгарно. А когда Юля позвонила в следующий раз ответил Глеб. И сказал, что Света беременна, а из-за ее новостей сильно нервничает, так что путь она оставит их в покое. Обида на подругу кольнула сердце, но верная Василиса и новые друзья быстро заставили боль исчезнуть. Может Света и права, думала Юля, сейчас они как будто бы из разных миров. Теперь она точно знала это. И этот другой мир оказался ошеломительно волшебным. Алексей Михайлович сдержал слово. И когда через две недели они уехали в Москву, Юлина семья готовилась к переезду в двухкомнатную квартиру в городе. Да, не в центре, но зато рядом с поликлиникой, чтобы маме легче было туда ходить, и рядом с новой Федькиной школой. Братишка был счастлив, что будет жить дома, с мамой и папой круглый год. А отцу нашлась работа на стройке. Зарплата не такая большая, как хотелось бы Юле, но ведь она теперь легко может помочь им деньгами. И Сережа был совершенно не против. Может быть, будь у нее время, Юля задумалась бы о том, как она изменилась, но времени не хватало категорически. Единственное в чем она насмерть стояла на своем — это работа. Уже решив, что ей придется уволиться и ехать с Сережей, она все равно тянула с работой до последнего дня. И только тогда, когда Алексей Михайлович с женой и сыном заехали за ней, чтобы ехать в аэропорт, она в последний раз вышла из офиса. Глава 69 В Москве Сережа с Юлей надолго не задержались. Алексей Михайлович оплатил лечение сына в Ганноверском институте неврологии. Там Сереже должны были провести операцию по ведению стволовых клеток в пострадавшие отделы мозга. На данный момент этот метод еще был экспериментальным, но профессор уверял в его перспективности. И если это могло помочь восстановить зрение Сережи, случившееся из-за повреждения зрительных нервов, то попытаться стоило. Хуже не будет. Пара недель в Москве были насыщены событиями. И отнюдь не прогулками по столице. Нет, эти дни Сережа и Юля провели в больнице. — Как же мне надоели эти больницы, Юль, — жаловался Сережа, — у меня такое чувство, что я уже всю жизнь здесь. И еще та слепота... как же хочется быстрее тебя увидеть.. я так соскучился... — Сереженька, — Юля сидела рядом на очередной больничной койке, — все будет хорошо. Еще немного потерпи. А из Германии ты меня увидишь. Я уверена, Сереж. А, вообще, — добавила она смеясь, — а кто вчера, дома, говорил, что хочет меня рассмотреть? А? И не пропустил ни одного миллиметра моего тела, все «осмотрел» своими шаловливыми ручками... — Юля, — Сережа обнял ее, опрокидывая прямо на больничную койку, и жарко зашептал на ушко, — ты меня провоцируешь? Я ведь прямо сейчас уже хочу повторить вчерашнюю ночь... — Пусти меня, — хохотала она, пытаясь вырваться, потому что Сережа начал щекотать ее, — пусти, Сережа! Ненасытный! Ты же мне спать не давал полночи. И вот опять? — Ага, — улыбнулся он, — ты забываешь, Юль. У меня теперь всегда ночь. И я всегда хочу тебя. И везде... Давай закроем дверь? — Ты что? — возмутилась она, — а вдруг придет кто? — Например? — мурлыкнул Сережа, и чмокнул ее прямо в глаз. Уж куда попал, — кому мы нужны. Просто лежим и ждем результаты анализов. Ну, Юль... ну давай... обещаю, что буду ласковым и нежным... — Ну, хорошо... Но Сережка, отыграюсь я на тебе, когда приедем из Германии... ох и отыграюсь, милый... И Юля снова не могла устоять перед его напором. Они любили друг друга как безумные, порой в самых неподходящих местах. Но это только добавляло пикантности. Но в то же время, Сережа психовал, злился и нервничал из-за бесконечных обследований, и только Юля могла уговорить его пойти на очередную процедуру. Тогда она поняла слова Алексея Михайловича о необходимости ее присутствия. Если бы ее не было, то он так никуда и не поехал бы, и лишился, возможно, единственного шанса вернуть зрение. Они часто сидели вдвоем обнявшись и мечтали, что будут делать после успешного завершения лечения. Сережа обещал свозить ее в город всех влюбленных — Париж. А Юля рассказывала ему про красоту родного поселка и бесконечное счастье гулять вдвоем по узеньким лесным дорожкам. Они оба были уверены, что передовая медицина Германии сделает Сережу зрячим. Отзывы об этой клинике и успехах нового метода были весьма обнадеживающие. И как только Юля получила загранпаспорт и визу, они, окрыленный надеждой, вылетели в Ганновер. Юля предвкушала долгие прогулки и экскурсии вместе с Сережей, посиделки в кафе, пабах. Она не так много знала про Германию, но мечтала познакомиться с этой страной очень близко. Но жизнь внесла свои корректировки. С операцией в клинике тянуть не стали, и назначили через день после и приезда. И полтора оставшихся дня, Сережу снова таскали на всевозможные обследования. Он попытался возмутиться, ведь это были фактически те же самые процедуры, что и в Москве, но Юля снова смогла найти нужные слова и уговорила его потерпеть.