— Конечно. Трудно не узнать про помолвку такой богатой невесты, как ты. Все газеты о вас писали. Никому не известный молодой человек весьма приятной наружности и дочь известного бизнесмена. — Макс, прости, — Алиса чуть не заплакала, — я не хотела и не хочу. Это отец настаивает. — Да, ладно, Лиса, не ной, — Макс приоткрыл один глаз цвета ореха, — я знал, что такая как ты мне не светит. Я, вообще, не был уверен, что ты согласишься быть со мной. — Да с тобой хотят быть все девушки от тринадцати до шестидесяти, — улыбнулась она. А Макс открыл второй глаз, и поцеловал ее: — Не со мной, — улыбнулся он, — а со знаменитостью. С Максом, который скачет на сцене, с сине-красно-желто-зелеными волосами и орет дурацкие песенки. С Максом, у которого вечеринки со звездами каждый вечер. А если всего этого не будет, то я им не нужен. А тебе, Лиса? Ты останешься со мной, если всего этого не будет? Алиса открыла рот, чтобы сказать, что она-то тоже пришла к нему из-за вечеринок, и закрыла. Зажмурилась, представляя то, что сказал Макс и удивленно ответила: — Останусь.. Представляешь, Макс, я останусь с тобой, если всего этого не будет... Но почему? — Это любовь, детка, — со смешком пропел строчку из своей песни Макс и чмокнул Алису в нос, — и я тебя люблю, моя Лисичка. — Макс, — охнула Алиса, — но я должна выйти замуж за этого идиота. — Если это не помешает нам быть вместе, — пожал плечами Макс, — то какая разница. Я тоже не могу сказать всему миру, что люблю тебя. Фанаты не простят мне это. Поэтому, Лиса, все складывается как нельзя лучше. Ты выйдешь замуж замуж за этого умника, как велит твой отец, я буду петь и влюблять в себя девчонок. Но мы все равно будем вместе. Навсегда. — Навсегда, — словно эхо повторила Алиса. Ей вдруг показалось, что они произносят клятву и добавила про себя, — и умрем в один день. Глава 6 На следующее утро после родов Света прискакала к Юле . — Привет, а вот и мы, — она заявилась в роддом вместе с месячным сыном, с Тёмушкой. У нее была няня, но оставлять ребенка попечение няньки Света не любила, — ты не спишь уже? — Нет, Свет, — улыбнулась подружка, — привет. Очень рада тебя видеть. Прости, что вчера всех прогнала. — Да, ладно, — она махнула рукой, — я, вообще, удивилась, что ты хоть кого-то пустила. Я после родов никого не хотела видеть. — Ну, у тебя ситуация другая была. Я не знаю, чтобы делала на твоем месте. Глеб все же козел... — Не надо про него, — поморщилась Света, — хочу забыть, как страшный сон. Расскажи лучше, кто принес тебе эту умопомрачительную корзину?- она ткнула пальцем в роскошный букет, стоявший на самом видном месте. — Сережа, — тепло улыбнулась Юля, — кто же еще... — Да понятно, что не Алексей Михайлович! А какой Сережа? Твой муж или?.. — она с намеком покрутила глазами. — Свет, ты с ума сошла? — рассмеялась Юля. — Конечно, муж! Блондин и думать про меня забыл. Он же на Алисе жениться собрался. — Я бы не была настолько в этом уверена, — Света нахмурила бровки, — мне Паша рассказывал, что не все так гладко у него с Алисой, как кажется со стороны. — А Паша откуда знает, — хмыкнула Юля, — свечку держал что ли. — Не свечку — она обижено отвернулась, — вы же сами при водителях трепетесь, не обращая внимания, что они тоже люди и все слышат. Вот Алексей Михайлович с братом и болтали. Сергей Николаевич даже от должности хотел отказаться, уволиться и уехать обратно в город. Лишь бы на Алисе не жениться... — Ну-ну... Как же! — фыркнула Юля. — Никогда не поверю. Для него карьера важнее всего на свете. Если бы не это... Она замолчала, но Светка продолжила вместо нее: — Если бы не это, ты до сих пор была бы с ним. И была бы влюблена как кошка в этого негодяя. А он мне сразу не понравился. Видно же было — козел. — Свет, давай не будем, а? — У Юли испортилось настроение. — Ни про блондина, ни про Глеба. Давай забудем про козлов, которые встречались в нашей жизни. — Забудешь по них как же, — буркнула Света, качая ребенка, — Юль, я второго хочу родить. Пашиного. Мне кажется его задевает, что Темка не его... — С ума сошла?! — Юля даже привстала, — куда второго? Ты после первого еще не оклемалась. Давно встала с кровати? — Ну, Юль... Я же вижу, как он смотрит на Темку. Он его любит, души не чает, но... Я же получается чужого ребенка на него повесила. — Свет, а ты у Паши спрашивала, что он хочет, или сама решила? — Сама, — Света вздохнула и смущенно добавила, — ну как я к нему с таким вопросом подойду. Я, вообще, еще не привыкла, что он мой муж. И подружки расхохотались, вспоминая, как же так случилось, что почти замужняя Светка внезапно вышла замуж за другого. А ведь все начиналось совсем не смешно. Светина семейная жизнь не задалась почти с самого начала. Глеб оказался весьма прижимист и даже скуп. Пока они встречались, это даже умиляло. По сравнению с другими ее кавалерами, он виделся серьезным и настроенным на семью парнем. Тем более работали они вдвоем, денег было вполне достаточно на неплохую жизнь. Первый звоночек прилетел еще тогда, когда они съехались. Главным аргументом для Глеба была не Света, не их чувства, а экономия на аренде жилья. Тем более, ему пришлось уйти из официантов в помощники юриста. А там чаевых, на которые он привык жить, не давали. Зарплату Глеб откладывал. Он мечтал о собственном автомобиле и даже водил Свету в салон, показать машину своей мечты — Рено Логан, цена которого чуть зашкаливала за пол миллиона. Хорошо, что Света практически сразу вышла на работу, и пара недель жесткой экономии даже не еде, прошли как-то незаметно. Тем более она была в эйфории от совместной жизни, и списала все на объективные причины. Но когда Света была вынуждена уйти на больничный, практически с самого начала беременности, жадность будущего отца стала напрягать, а потом и вовсе угрожать здоровью мамы и малыша. Глеб не давал денег даже на анализы и обследования. Говорил, что все бесполезно. И оборудование в больницах старое, и врачи некомпетентные, и обращаться к ним — бросать деньги на ветер. И Света верила. Тем более в очередях и в интернете многие будущие мамочки говорили точно об этом же. Лекарства Глеб покупал самые дешевые, объясняя это тем, что переплачивать за бренд на коробке — глупо. А действующее вещество везде одинаковое. Это тоже звучало весьма разумно для того, чтобы Света не сомневалась в искренности отца ребенка. И когда Юля предложила пройти обследование в Москве, Света с радостью приняла ее предложение, ведь она была уверена, что уж там-то точно хорошие специалисты. И Глеб не скажет, что это бесполезные траты. Но он сказал совсем другое. Он сказал,что Юля хочет быть добренькой за его счет, и если она так горит желанием помочь подруге, то пусть везет и обследует за свои деньги. Тем более их у нее слишком много. Если бы Юля рано утром не отправила за Светой Пашу, она никуда бы не поехала. Слишком стыдно было оказаться на положении нищей попрошайки. Но Паша, пока вез рыдающую от обиды Свету в аэропорт, смог убедить ее, что она поступила правильно. Сейчас ее главная забота — это ребенок. А все проблемы с его отцом можно решить потом. И она ему поверила. А оптом они летели вместе в самолете, и Паша трогательно заботился о ней, потому что она беременная. А ведь Глеб об этом даже не задумывался. Наоборот, он все время говорила ей, что беременность это не повод отлынивать от женских обязанностей. И имел в виду готовку, уборку и прочие бытовые заботы, которые Света так и тащила на себе, несмотря на проблемы со здоровьем и постоянную усталость. Ведь Глеб работал, а она сидела на его шее. Глава 7 Пока Юля с Сережей были в Германии Света оказалась на попечении Паши. Он возил ее по больницам, ждал, помогал, и незаметно между ними что-то появилось. Что-то такое теплое и хорошее, больше похожее на нежную дружбу, чем на любовь. И когда Света попала в больницу на сохранение, именно Паша стал тем человеком, который навещал ее каждый день, приносил фрукты и прочие вкусности. Именно он отправлял Свете множество фотографий кроваток, пеленальных столиков и другой детской мебели. Именно он собирал приданное для малыша, потому что Глеб сказал, что у него совершенно нет денег, ведь без Светы он вынужден покупать дорогую готовую еду. А ребенку незачем много вещей, вполне хватит пары пеленок, которые можно сделать из старых простыней. А уж этого-то добра у Юли должно быть полно. И после каждой обиды на Глеба рядом оказывался Паша, успокаивая и убеждая, что все будет хорошо. Последние три месяца до родов Свете запрещали даже вставать и, вообще, рекомендовали поменьше двигаться. И снова Паша оказался рядом, готовый протянуть руку помощи. Глебу Света звонила сама, потому что тот экономил даже на звонках. Вообще, будущий отец ее ребенка открылся совсем с другой стороны, и Света всерьез задумывалась о том, что выходить замуж за такого — великая глупость. У нее было сто аргументов против, и всего один — за. У ребенка должен быть отец. Но будущее с Глебом виделось ей весьма мрачным. И чем ближе были роды, тем больше Света нервничала и мучилась сомнениями. Все разрешилось буквально перед родами. Глеб позвонил сам, впервые за все время. — Я купил машину! Ту самую! Теперь мы с тобой, Свет, будем ездить на машине! — его голос был полон радостного триумфа. — Глеб, — она даже растерялась, — это здорово. Только... может не стоило влезать в кредит. У нас же сейчас с деньгами трудности. — Ну что ты, — снисходительно ответил Глеб, — я же не дурак переплачивать проценты. Нет, я взял ее не в кредит, а скопил. Зря что ли столько времени экономил? — Погоди, ты что, все это время копил на машину? — ахнула обескураженная Света. — Конечно. А теперь нам нужен гараж... Так что не зевай, пусть Юлька станет крестной нашего сына. Она при деньгах, будет подарки хорошие дарить. Эх, жаль, поторопились мы с ребенком. Надо было на год позже, тогда бы нам после Юлькиных и одежда, и обувь доставались бы. Она-то хорошее будет брать, качественное. А дети быстро растут. Не успеют износить... Глеб говорил и говорил, а Светка никак не могла уложить в голове одновременно две вещи: на обследование и лечение беременной почти жены у Глеба денег не было, но при этом он скопил очень приличную сумму на покупку дорогого автомобиля... — Глеб, — перебила она его, — ты откладывал деньги на машину, а на врачей их у тебя не было? И если бы Юля мне не помогла, и я не смогла бы доносить сына?! — Свет, какая же ты дурочка, — голос почти мужа звучал снисходительно. — Если у него в утробе проблемы, значит он не здоров. У природы ничего просто так не бывает. А мы бы с тобой потом заделали бы еще одного ребенка. Здорового. — Глеб... — от таких слов Свете стало плохо. Голова закружилась, а горло моментально высохло. И она прошелестела, царапая сухим языком небо, — да пошел ты. Не звони мне больше. Я знать тебя не хочу. — Ты что? — удивился он, — все же хорошо, Свет. Я машину купил. У меня вот-вот сын родится. Через годик гараж купим, еще через года четыре-пять двухкомнатную квартиру. Шикарно же. Со мной будешь как сыр в масле кататься. Он так ничего и не понял. Ей было так больно, а он это даже не понимал. Но она же приняла решение. И готова была соврать, чтобы этот скупой мерзавец оставил их в покое... — Глеб, — пробормотала она тихо, — я должна тебе признаться. Ребенок не от тебя. Я спала с другим. А ты просто удачно подвернулся. Он замолчал, осознавая ее признание. А Света нажала сброс и, вытирая невесть откуда взявшиеся слезы, быстро закинула номер Глеба в черный список, пока он не перезвонил. Такую, всю в слезах и соплях, ее и застал Паша, когда пришел вечером навестить ее.