— Сама знаешь, если продать этот дом, много за него не выручить, — хмыкает мама, — да и цену придется изрядно сбросить, чтобы получить деньги как можно быстрее. Я в недоумении смотрю на нее, не понимая, к чему она ведет. — Ну что ты вылупилась на меня? — цокает мама. — Я глянула, заплатить за первый год обучения хватит. Сердце екает, а глаза округляются до размера тех больших чайных блюдец, что стоят у нас в шкафу. Неужели это правда то, о чем я подумала? — В общем, решай. Если хочешь, продам твой дом, поступишь на договор. — Я хочу! — излишне громко и эмоционально восклицаю я. — Нечего так бурно радоваться, — фыркает мама, — я ведь сказала: этих денег хватит только на оплату одного года. Если после первого курса не сумеешь перепоступить на бюджет, крутись как хочешь. — Я перепоступлю, мам, — не веря в свалившееся на меня счастье, отзываюсь я. Это не шанс. Это шансище! И я его ни за что не профукаю. Да, дом отца — единственное, что от него осталось, но он наверняка хотел бы для меня лучшей жизни. Здесь она меня не ждет. *** Слава богу, покупатель на дом находится быстро, и я успеваю подать документы на договорную форму обучения в последний день приема заявок. Не хожу, а порхаю, летаю. Даже мамино бурчание больше не мучит так, как обычно, я пропускаю его мимо ушей, зная, что это скоро закончится. После первого года обучения пересдам все нужные экзамены и перейду на бюджет. Главное, впитывать материал, не прогуливать и не встревать в неприятности. Вот только первая неприятность случается до обидного быстро. Причем в самый первый учебный день. Уж не знаю, каким было первое сентября у остальных, а у меня… никому не пожелаю. Тридцать первого августа я заселяюсь в общежитие, знакомлюсь с соседками по комнате. Мне везет, девчонки тоже нацелены на учебу, кроме одной — Карины. Ох, чую, она еще попьет нашей крови… Я подготавливаю одежду на утро, бережно складываю в рюкзак все нужные принадлежности. С таким нетерпением жду следующего дня! Подумать только, я студентка экономического факультета. А к вечеру у меня так дико начинает болеть живот, что я не знаю, на какую стену лезть от боли. В итоге все оканчивается вызовом скорой и срочной операцией — аппендицит. Да еще и с осложнениями. Я пропускаю первые три недели обучения, и вместо того, чтобы спокойно восстанавливаться, смачно виню себя все то время, что лежу в больнице. Еще и мама подливает масла в огонь: «Ну вот, не успела поступить, уже не ходишь на занятия. Не видать тебе второго курса, как своих ушей!» Ничего, я все наверстаю. Я готова вгрызаться в гранит науки так, что он рассыплется песком, лишь бы не возвращаться домой. Однако на лекции я попадаю только двадцать первого сентября. Приди я в университет со всеми одногруппниками первого числа, наверное, не тряслась бы так сейчас. Сразу бы влилась в коллектив наравне со всеми. Теперь мне тревожно и неуютно, но делать нечего, я поднимаюсь на нужный этаж и спешу к расписанию, чтобы посмотреть, в какой аудитории будет первое занятие. 325Б. Интересно, это направо или налево? Я в нерешительности кручу головой, и вдруг позади меня раздается глубокий бас: — Заблудилась? Я оборачиваюсь и вижу перед собой высокого красивого темноволосого парня, что нависает надо мной мощной горой. Чуть позади стоят еще трое. Как свита. Сразу понятно, что лидер именно он. Мускулистые руки и пресс незнакомца обтянуты белой футболкой, а взгляд темно-серых со стальным блеском глаз полон превосходства и уверенности в себе. Он осматривает меня как лошадь на рынке, останавливаясь на груди, и по его лицу скользит усмешка. От него пахнет чем-то хвойным, с нотками мускуса, и… неприятностями. — Помочь? — в упор смотрит на меня он, припирая к расписанию.