— Пойдем, — киваю на подъезд. — Э нет, — ухмыляется Егор. — Давай сначала все обсудим. Тут. Сама понимаешь, — разводит он руками, — это разговор не для детских ушей. — Какой разговор? Егор, я не стану говорить, пока не увижу Мишу. Где мой сын?! Бросаюсь к подъезду, но муж хватает меня за руку и разворачивает к себе, да так резко, что предплечье тут же отзывается болью, и я морщусь. — Арина, — щурится муж недовольно, — хорош истерить! Я ведь сказал, с Мишей все хорошо. Поел, смотрит мультики. Не поняла. Раз Егор тут, то с кем тогда сын? — С Аллой, что ли? — ошарашенно таращусь на мужа. — Аллы нет, — говорит он так, словно это все объясняет. Так, на его отношения с кексиком мне абсолютно по барабану, но с кем тогда Миша? — Он там один?! Егор, ты в своем уме? Кто оставляет ребенка одного в таком возрасте? — Ты меня за кого принимаешь? — обиженно тянет Егор. — Конечно, он не один. С няней. Мариной. Уже лучше. Я немного выдыхаю. Марина знакома Мише, это та самая няня, с которой я несколько раз уже оставляла сына, когда мы еще жили с Егором. Они отлично ладят. Осталось проникнуть к Егору в квартиру. — Давай поговорим у тебя, — начинаю вкрадчиво. — Нет. И Марина тоже не откроет, если что. У меня ключи, а больше ко мне никто не попадет. — Что тебе от меня нужно? — напираю на мужа. — Всего-то ничего, — пожимает плечами Егор и будничным тоном сообщает: — чтобы завтра на суде ты сказала, что передумала со мной разводиться. Ну, и вернулась ко мне. — Что?! — выпадаю в осадок. Вглядываюсь в лицо Егора. Шутит, что ли? Но нет, он максимально серьезен. — Что слышала. А до тех пор Миша побудет у меня. — То есть как это у тебя? — приоткрываю рот. — Вот так. — Я пойду в полицию, расскажу им все! — Правда, что ли? — Голос Егора сочится сарказмом. — И что же ты им поведаешь? Что сын будет ночевать у отца? Надо же, какое преступление. Тебя там даже слушать не станут. А насчет суда — так твое слово против моего. Мои плечи резко опускаются. Я знаю, он прав. — Арина, — поджимает губы Егор, — у меня с Аллой все кончено. Давай вернем все как было. Возвращайся, не дури. — Это я дурю? — перехожу на ультразвук. — А кто? Я же все объясняю, а ты не слушаешь. Мы, вообще-то, женаты. Ты что, забыла свою клятву, которую дала мне в загсе? Как же быть вместе в печали и радости, оберегать наш союз? Нет, он точно поехал кукушкой. — Э-э-э… — Я даже делаю шаг назад, настолько обалдеваю. — Егор, ты рехнулся? Это ты забыл об этой клятве, не я. — Подумаешь, оступился, — нехотя бурчит муж. — Виноват, не отрицаю. Но ты же не собираешься мне припоминать это до конца жизни? Ну ладно, не хотела встречаться со мной после развода, пока я с Аллой. Так ее нет, я ж объяснил. Возвращайся на правах моей жены. Давай уже забудем то, что произошло, как несущественное событие. Несущественное событие?! С каждым новым словом Егор закапывает себя еще глубже в моих глазах, хотя куда уж глубже — и так достиг ядра Земли. Как можно было догадаться украсть сына, чтобы заставить меня вернуться? Неужели правда ждал, что я помчусь к нему домой вприпрыжку и стану изображать счастливую жену? — Я ведь уже попросил прощения, — добавляет Егор.