Когда это? Что-то не припоминаю такого. — Так это все-таки ты прислал те розы и серьги? — охаю я. «Вместо тысячи слов» — некстати всплывает в памяти фраза из какой-то рекламы. Дурдом на выезде, что сказать. — Понравились, да? — приосанивается Егор. — Я, конечно. Кто еще мог прислать тебе такие подарки? В этот момент я жалею о том, что серьги не со мной. Взяла бы и засунула их сейчас мужу в жопу. И каждую розу. По одной. — Арин, ну хорош выкаблучиваться. Перебирайтесь с Мишей обратно домой. Давай жить как раньше. Э нет, как раньше уже не получится. Как раньше я не хочу. Вообще ничего общего с этим гадом иметь не хочу. Меня мутит от одной только мысли, чтобы обнять его, поцеловать и тем более лечь в одну постель. Да я даже видеть его не могу! Я машинально мотаю головой, и Егор подбирается, злится и рявкает: — Так, значит? Однако тут же выдыхает, берет себя в руки и продолжает уже спокойнее: — Хочешь чего-то еще? Ладно, говори. Может, колье купить к сережкам? Так купим, не вопрос. Или в отпуск? Я помню, ты хотела. Полетим. Попозже. — Верни мне сына, — тихо заявляю я. — Это все, что мне от тебя нужно. Я не вернусь к тебе, Егор. Я больше тебя не люблю. И все. Наконец с лица мужа слетает все подобие добродушия, и он окончательно звереет: — Не хочешь по-хорошему? Ладно. Сын будет у меня, пока ты не передумаешь. И Львову я его тоже не отдам, так и знай. У него хороший адвокат, но и я найму не хуже. Будешь выеживаться, тебе же хуже. Передумаешь, звони. Егор отталкивает меня в сторону, и пока я машу руками, стараясь удержать равновесие и не упасть, он проскальзывает в подъезд, и я слышу щелчок закрывающейся двери. Бросаюсь к ней, лихорадочно начинаю набирать номер квартиры соседей, чтобы пустили, но так и не нажимаю последнюю цифру. Ну, стану я ломиться в дверь, кричать. И чего добьюсь? Только того, что мои крики услышит сын. И капитально испугается. Нет уж, это последнее, чего я хочу. Одно ясно точно: Мишу нужно забрать — как можно скорее. И я знаю того, кто мне поможет. Достаю из сумки телефон и набираю Артема. Давай же, миленький, только ответь, только возьми трубку… Глава 39. М — меркантильность Егор Я сижу в своем кабинете, мрачно пялюсь в потухший экран монитора и постукиваю ручкой по столу. Время идет, а звонка в дверь все нет. Ничего, Арина вернется. Обязательно. Не может не вернуться. Это она так, ерепенится для проформы, набивает себе цену. Я знаю все эти женские штучки: поломаться для виду, чтоб мужчина подольше охотился и больше ценил. Ладно, подожду. Час-другой, не больше. Хотя с чего ей вообще ломаться — решительно не понимаю. Я к ней с чистой душой, все объяснил, а она что? Уперлась, вид оскорбленный, взгляд горящий. Ну, чисто амазонка, не хватает копья для полной картины. Как давай обвинениями бросаться, словно я не Мишу из садика забрал, а сознался в том, что маньяк. Он так-то и мой сын. Быстро же она забыла о том, кто его растил, заботился. А если не вспомнит? Если все-таки не вернется? Черт, мне срочно нужен запасной план… — Па-ап, — в дверном проеме моего кабинета появляется голова Миши. — Я есть хочу. — Так попроси Марину покормить тебя, — выдаю хмуро. — Я занят. Сын знает: ему нельзя в мой кабинет ни под каким предлогом, это запретная зона. Если думает, что это изменилось, то ошибается. Машу рукой, мол, можешь идти. Снова раздумываю над новым планом, как вдруг сын надувает губы.