Поиск
×
Поиск по сайту
Часть 44 из 135 В начало
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
– Нужно искать все, что она делала в Интернете, Саймон. Входящая корреспонденция, исходящая, сайты, которые она посещала. В общем, все, что она делала, подключаясь к Сети. Ведь это возможно? – Обычно – да. Но ты, наверное, догадываешься, что все то же самое, только гораздо быстрее, сделал бы для тебя специалист из Скотленд-Ярда, не говоря уже о судебном постановлении, без которого ты ничего не добьешься от интернет-провайдера. – Да. Я знаю. – Отсюда я заключаю, что ты подозреваешь здесь наличие чего-то такого… – Он положил ладонь на системный блок. – Такого, что поставит кого-то в неловкое положение, и ты бы предпочел избавить этого «кого-то» от любых подобных неловкостей. Угадал? Линли бесстрастно подтвердил: – Все точно. – Надеюсь, речь не о тебе самом? – Господи, Саймон! Разумеется, нет. Сент-Джеймс кивнул. – Рад это слышать. – На его лице промелькнуло смущение, и он наклонил голову якобы для того, чтобы потереть шею. – Так значит, у вас с Хелен все в порядке? – с явным усилием произнес он. Линли понимал логику его рассуждения. Загадочная «она», системный блок на руках у Линли, неизвестное лицо, которое окажется в неудобном положении, если его электронный адрес всплывет в переписке на компьютере Юджинии Дэвис… Все вместе складывалось в нечто противозаконное, а давнишнее знакомство Сент-Джеймса с женой Линли (он ведь знал ее с восемнадцати лет) заставляло Саймона беспокоиться о благополучии Хелен больше, чем полагается ее работодателю. Линли поторопился успокоить его: – Саймон, это не имеет никакого отношения ни к Хелен, ни ко мне. Даю тебе слово. Ну так что, ты поможешь мне? – С тебя причитается, Томми. – Требуй все, что угодно. Хотя ты так часто выручаешь меня, что я по уши в долгу перед тобой. Даже подумываю переписать на тебя все свои земли в Корнуэлле и расплатиться одним махом. – Соблазнительное предложение, – улыбнулся Сент-Джеймс. – Всегда мечтал стать помещиком. – Так ты посмотришь компьютер? – Ладно. Только земли все же оставь себе. А то твои многочисленные предки начнут кувыркаться в могилах. Еще до того как она открыла рот, детектив-констебль Уинстон Нката понял, что эта женщина – Катя Вольф, но он не смог бы объяснить, как догадался об этом. У нее был ключ от квартиры, верно, и в принципе уже это помогало идентифицировать ее как одну из двух зарегистрированных по данному адресу женщин (перед этим визитом Уинстон Нката собрал из всех доступных ему источников сведения об адресе проживания и месте работы Кати Вольф). Но и кроме ключа, открывающего замок, было в ней нечто такое, что сразу подсказало Нкате, кого он видит перед собой. В ее осанке чувствовалась настороженность, как у человека, который не доверяет никому на свете, а на лице не проступало ни единой эмоции – с такими лицами приучаются жить заключенные, чтобы не привлекать к себе внимания. Она остановилась в дверном проеме, и ее взгляд метнулся от Ясмин Эдвардс к Нкате и обратно к Ясмин, где и задержался. – Я не вовремя, Яс? – спросила она хриплым голосом, в котором Нката, к своему удивлению, уловил лишь намек на немецкий акцент. Впрочем, конечно, к этому моменту она провела в стране более двадцати лет. И в ее окружении не было соотечественников. Ясмин ответила: – Это полиция. Детектив-констебль. Его зовут Нката. Тело Кати Вольф мгновенно отреагировало на эти слова легким, почти неуловимым напряжением, практически незаметным для человека, не рожденного, подобно Нкате, в районе активной деятельности уличных банд. Катя сняла пальто – вишнево-красное – и серую шапочку с полоской того же цвета, что и пальто. Под верхней одеждой обнаружился небесно-голубой свитер, на вид кашемировый, но поношенный и истертый на локтях почти до толщины листа бумаги, и светло-серые брюки из гладкого материала, поблескивающего в свете лампы серебром. Она спросила у Ясмин: – Где Дэн? Ясмин махнула рукой в сторону ванной комнаты: – Стирает парики. – А этот парень? – Катя подбородком указала на Нкату. Уинстон воспользовался этой репликой, чтобы взять ход беседы в свои руки. – Вы Катя Вольф? Она не ответила и молча прошла в ванную поздороваться с сыном Ясмин. Тот, по локоть в мыльной пене, оглянулся на нее через плечо, затем посмотрел дальше, в гостиную, и успел обменяться коротким взглядом с Нкатой, но ничего не сказал. Катя закрыла дверь ванной и прошествовала широким шагом к старому гарнитуру мягкой мебели, составлявшему всю обстановку гостиной. Она села на диван, открыла пачку «Данхилла», лежащую на низком столике, и щелчком выбила сигарету. Затем взяла в руки телевизионный пульт и уже собралась включить телевизор, когда Ясмин окликнула ее по имени, но не просительно, а будто предупреждая о чем-то.
И Нката вдруг обнаружил, что хочет лучше узнать Ясмин Эдвардс, чтобы понять ее саму, понять ситуацию, сложившуюся здесь, в Кеннингтоне, понять ее сына и отношения между двумя женщинами. Он уже отметил тот факт, что она красавица. Но с ее гневом ему еще предстояло разобраться, как и с ее страхами, которые она так отчаянно пыталась скрыть. Ему хотелось сказать: «Тебе нечего бояться, девочка», но он понимал всю глупость такого поступка. Он обратился к Кате Вольф: – В прачечной на Кеннингтон-Хай-стрит мне сказали, что сегодня вас не было на работе. – Я плохо чувствовала себя утром, а точнее, весь день, – ответила Катя. – А сейчас вернулась из аптеки. Это, по-моему, не преступление. Она затянулась сигаретой и вызывающе уставилась на него. Нката заметил, что Ясмин тревожно наблюдает за ними обоими. Она сцепила руки перед собой, на уровне лобка, словно пряча свою принадлежность к женскому полу. – А в аптеку вы ездили на машине? – спросил он Катю. – Да. Ну и что? – То есть у вас есть автомобиль? Катя пожала плечами: – А в чем дело? Вы пришли с просьбой, чтобы я отвезла вас куда-нибудь? Ее английский был почти безупречен, отметил про себя Нката, такой нынче редко услышишь. Речь Кати Вольф производила не меньшее впечатление, чем сама женщина. – Так есть ли у вас автомобиль, мисс Вольф? – терпеливо повторил он. – Нет. Условно-освобожденных не обеспечивают личным транспортом. И это очень жаль, должна вам сказать. Властям следовало позаботиться бы хотя бы о тех, кто сидел за вооруженное ограбление. Будущее этих грабителей представляется мне весьма мрачным, ведь им придется скрываться с места преступления на своих двоих. Что уж тут говорить обо мне… – Она стряхнула пепел с сигареты, постучав ею о край керамической пепельницы, выполненной в форме тыквы. – Машина не является необходимостью для тех, кто работает в прачечной. Им достаточно лишь обладать терпимостью к бесконечной скуке и невыносимой жаре. – Так значит, вы ездили не на своей машине? Пока Нката задавал этот вопрос, Ясмин пересекла комнату и села рядом с Катей на диван. Она сложила лежащие на кофейном столике журналы и газеты в две аккуратные стопки. Закончив с этим, она положила руку Кате на колено, глядя на Нкату через невидимую границу, проведенную ею столь же явно, как если бы она нарисовала ее мелом на ковре. – Чего ты хочешь от нас, легавый? – спросила она. – Говори или уходи. – А у вас есть машина? – спросил ее Нката. – И что с того? – Я бы хотел взглянуть на нее. Теперь в диалог вмешалась Катя: – Зачем? И вообще, с кем вы хотели поговорить, констебль, со мной или с Ясмин? – К этому мы еще вернемся, – сказал Нката. – Где машина? Обе женщины на секунду замолчали, и во время этой паузы возобновившийся шум воды поведал всем, что Дэн приступил к полосканию париков. Первой нарушила молчание Катя, сделав это с уверенностью человека, который два десятилетия провел, изучая свои права при общении с полицией: – У вас есть ордер? И если есть, то на что именно? – Не думал, что мне понадобится ордер, чтобы просто поговорить. – Поговорить о машине Ясмин? – Машине миссис Эдвардс? Ага. Понятно. Так где она? Нката постарался не выглядеть самодовольным. Немка все равно вспыхнула, поняв, что дала промашку из-за собственного недоверия и неприязни к Нкате. – Да чего тебе от нас надо, приятель? – взорвалась Ясмин. В ее голосе отчетливее зазвучало беспокойство, и рука ее крепче сжала колено Кати. – Хочешь обыскать мою машину – без ордера тебе не обойтись, ты понял? Нката спокойно возразил: – Я не хочу обыскивать ее, миссис Эдвардс. Но тем не менее взглянул бы на нее. Женщины обменялись взглядами, после чего Катя встала и исчезла на кухне. Там открылись и закрылись дверцы шкафчика, с легким стуком встал на плиту чайник, зашипела газовая горелка. Ясмин же осталась сидеть, прислушиваясь к звукам на кухне, как будто ожидала получить оттуда какой-то сигнал. Очевидно, звуки приготавливаемого чая этим сигналом не были. Наконец она поднялась на ноги и схватила ключ, висящий на крючке у входной двери. – Пошли, – сказала она Нкате и вышла из квартиры, не надев пальто несмотря на плохую погоду. Катя Вольф осталась в доме.
Перейти к странице:
Подписывайся на Telegram канал. Будь вкурсе последних новинок!