С этими словами он повернулся и пошел к Брайсу, рядом с которым стоял еще какой-то мужчина. Глаза Сюзанны были широко раскрыты, когда она смотрела на меня. Вместо того, чтобы как-то отреагировать, я лишь покачала головой. Официант вернулся с подносом с бокалами вина, и я остановила его. Осушив свой бокал, я поставила его на поднос и взяла другой. Зарядившись жидкой уверенностью, я повернулась к матери Брайса. — Мое почтение. Я позволила моему обычно подавленному акценту стать сильнее. — Давайте пообедаем? Я повернулась до того, как она смогла ответить. После того, как я возобновила свои обязанности в качестве почетного гостя, я вступила в милую беседу с одной из подруг моей матери о Стэнфорде. Я и не знала, что она тоже была его выпускницей. Было так приятно говорить о кампусе и слушать ее воспоминания, что я потеряла счет времени. Может быть, это было не то, что я потеряла. Может быть, это был мой защитный механизм, то как я выживала. Я выбросила из головы мои столкновения с Алтоном так, как другие выбрасывают из головы плохой день на работе. Как только все закончилось, я отложила его в сторону. Не будет ничего хорошего от осмысливания и воспоминаний. Годы лекарств от тревоги научили меня этому. Я совсем забыла о моем вызове в кабинет, пока на горизонте не замаячила моя мать. — Извините нас, Бетти. Моя мать повернулась ко мне. — Милая, ты нужна нам на пару минут. Обращаясь к нам обеим, она добавила: — Это не займет много времени. — В чем дело? — Я должна была сказать тебе еще сегодня днем. Просто, мы так прекрасно проводили время. Я, — она перестала говорить, когда мы пришли к закрытой двери. Потом, прежде чем открыть ее, она сказала: — Пожалуйста, Александрия, не говори глупостей. Я оступилась, когда она открыла дверь и три пары глаз обратились в нашу сторону. Глава 9 Шестью неделями ранее Темнота танцевала в мерцающем взгляде Нокса. — Ты не знаешь своих жестких границ? Я покачала головой. — Я-я была очень сосредоточена на учебе. Я говорила тебе, что я только что выпустилась. Я на самом деле не… Я опустила подбородок. Дело было не в том, что я была девственницей. Я не была. Но все в моей жизни, жизни Алекс было милым и очевидно спланированным. Границы не были проблемой. Если бы мне пришлось быть честной до конца, то всё, что было в сексуальной жизни Алекс — скучно. Наверное, поэтому я редко ходила на свидания. В тех немногих случаях, когда я шла на близость, это было очередным разочарованием, во всех смыслах этого слова. Я лучше проводила время со своим вибратором, чем с немногими парнями, которых знала в колледже. Челси сказала, что я должна обдумать это и быть более раскрепощенной. Я беспокоилась о долгосрочных последствиях использования её совета. Я подозревала, что многие из моих одноклассников начнут впечатляющие карьеры. Мысль встретиться с одним из них — секс-на-одну-ночь — в зале суда в один прекрасный день не очень сочеталось с моими долгосрочными карьерными целями. Мне было спокойнее с моим вибратором. У него не было стремлений к судебной системе. — У тебя был секс? — спросил Нокс. — Да, — ответила я с негодованием. — Так значит ты знаешь, что тебе нравится? Правильно? — Он все еще смотрел на меня широко раскрытыми глазами. Я встала и обхватила свой живот. — Нокс, я не думаю, что знаю тебя достаточно хорошо, чтобы вести этот разговор. Он встал с дивана и мгновенно притянул меня к себе. — Узнаешь. Дрожь прошла сквозь меня, когда его слова прогрохотали в моей груди. Его ответ был не только обещанием, но и угрозой. По тому, как мой пульс участился, я была уверена, что угроза заинтриговала меня больше, чем обещание. — Н-но мы договорились на одну неделю. И всё. Это означает не углубляться в жизни друг друга. Он поднял мой подбородок. — Чарли?, я не в твою жизнь хочу углубиться. Вот дерьмо! Мои щеки обдало жаром. Я тоже этого хотела, но не сейчас. Я все еще пыталась вступить в борьбу с маятником эмоций, которые Нокс пробудил во мне. То, как его голос рикошетом пробивался через мое тело, то, как его прикосновение искрило электричеством, и осознание того, что даже тогда, когда я была расстроена, я все еще хотела его. Опять же, напомнила я себе, я была расстроена только час назад. Я не хотела, чтобы примирительный секс был нашим первым — первые разы должны быть особенными. — Мы можем жить одним днем? Он вздохнул. — Можем. Я хочу установить основные правила. Не осознавая этого, я закатила глаза. — Опять правила. — Да, — ответил он, не страшась моей реакции. — Мы коснулись их в моем номере, прежде чем ты так грубо ушла. Я высвободилась из его объятий и скрестила руки на груди. — Я не была грубой. Я думала… — Ты думала, что я женат. — Я думала, что ты обманщик, — пояснила я. — Женатые мужчины и обманщики… Мы положили начало твоему списку жестких границ. Это хорошо, — добавил он. — Чарли?, ты не должна говорить мне о себе больше, чем хочешь. Но у меня тоже есть жесткая граница — правило: честность. Ты должна быть честной со мной, и я буду делать то же самое. Тебе не нужно говорить мне всё, но тому, что ты скажешь, я должен быть в состоянии верить, без сомнения. Я прост и до безумия правдив. Я привык говорить то, что у меня на уме, и я хочу, чтобы другие делали то же самое. Я не обманщик или лгун и не хочу, чтобы задевали мои чувства. Не убегай, как сегодня, снова. Скажи мне, когда что-то беспокоит тебя — я могу справиться с правдой. Меня пронзило чувство вины. Я опустила руки и подбородок, больше не чувствуя себя крутой, как ранее. Моя нечестность по поводу того, кем я являюсь, уже нарушила его жесткую границу — его правило. Он потянулся к моему подбородку и обратил мой взгляд на себя. — Я серьезно. Некоторые из моих вкусов являются уникальными — они не для всех. Я понимаю это. — Его большой палец ласкал мою щеку. — И я готов приспособиться, если… — Он сделал паузу. — …Мне кто-то нравится. — Он наклонился и коснулся губами моих. — Чарли? Мур, ты мне нравишься. С тех пор, как впервые увидел тебя. — Он переменился. — Когда Макс пытался… Я улыбнулась изменению в его голосе, пока он вспоминал утреннюю переделку. Очень ревнивый? Когда он закончил, я сказала: — Думаю, мне нужно пойти найти Макса. — Зачем? — Потому что задолжала ему спасибо. — Прикасаясь к маленьким пуговицам на рубашке Нокса, я добавила: — Потому что он привел тебя к моему шезлонгу. — Мне кажется, что я уже говорил, что так или иначе я оказался бы там. — Тогда я должна поблагодарить Макса в любом случае, потому что он предоставил тебе этот путь. И… — Я наклонилась ближе. — …Я рада, что ты туда попал. Он взял меня за руку, которая лежала на его рубашке. — Если у меня только одна неделя с тобой… — В его голосе появилось придыхание. — …Я хочу, чтобы она имела значение. Чарли? Мур, я хочу, чтобы ты запомнила свое пребывание в «Дель-Маре». Чувство вины, которое я почувствовала ранее, вернулось, сжимая мою грудь, и делая дыхание более трудным. Я ненавидела обманщиков и лжецов, и не была готова стать одним из них. Если у нас есть эта неделя, то сейчас или никогда. — Перед этим… — Я опустила подбородок, и посмотрела на Нокса сквозь ресницы. — …Я думаю, что должна признаться. — Признаться? — Хотя я только думала, что ты нарушил мою границу…я нарушила твою жесткую границу — не намеренно, — добавила я. — Больше по незнанию. Он выпрямился, его торс стал тверже под моими руками.