Этим и славился Нокс: он поклонялся, восхищался моим телом — каждым дюймом. Начиная с лодыжек, он целовал внутреннюю сторону ног. Медленно, его внимание переместилось вверх, а я едва не проткнула мягкую простынь ногтями, потому что его язык и губы пожирали мою сердцевину. С моими соками на губах он продолжил штурм, наши языки танцевали. К тому времени как мы добрались до душа, мое тело ныло от невероятного желания. Хотя, чтобы он поднял меня в рай, ему следует войти в меня. Челси неправа — Нокс был одарен природой. Двигая ладонью по его члену, я без слов намекала на то, что кричала на заправке. Я хотела его. Я нуждалась в нем внутри меня. Я не смогла сдержать улыбку, когда он достал маленький серебряный пакетик с полки душа. Используя зубы, чтобы открыть презерватив, я раскатала его по впечатляющей эрекции Нокса. Тёплая вода стекала с наших тел, когда Нокс поднял меня, прижал к плитке и удовлетворил мое желание. Цепляясь за его плечи, я уткнулась лицом в изгиб его шеи. С каждым толчком он проникал глубже, толкаясь и растягивая. Мои стоны раздавались эхом в стеклянной кабинке, пока я сцеловывала пот с его кожи. Умом я сомневалась в своих возможностях взлететь выше прежнего, но тело доказывало обратное. Чем больше он раздувал пламя моего желания, тем больше мои мышцы сжимались, и подгибались пальцы. Мы поднимались всё выше и выше, пока я не взорвалась в огне невероятной мощи. С гортанным рычанием, он припал к стене, пригвоздив меня к месту. Волны удовольствия проходили через меня, воду в душе так никто и не выключил. Когда наши глаза встретились, его губы сложились в сексуальную улыбку. — У меня нет слов, — сказал он. — «Потрясающе звучит слишком бледно. Легкий ветерок подул над балдахином нашей кровати-беседки. Занавес мало скрывал нас от солнца и от других природных явлений, пока мы отдыхали на мягком матрасе. — Совсем не припомню, когда в последний раз проводил так день. Я переместилась на свою сторону, положила голову на согнутую руку. Вглядываясь в его светлые глаза, я спросила: — Получается, ты много работаешь, даже когда путешествуешь? Он притянул меня ближе, прижимая мою грудь к своей голой груди. — Да. У меня было несколько встреч с момента приезда. Вот что на этой неделе привело меня сюда. Мои щёки покрылись румянцем. — Я рада, что у тебя была та встреча. Он заправил выбившуюся прядь моих волос за ухо и погладил меня по щеке. — Я тоже. — Вернулся его угрожающий оскал. — Ты говорила с сестрой? От постоянного обмана кольнула совесть. — Ты имеешь в виду до того, как ты грубо прервал разговор? — Да, но я не слышал жалоб. О, я слышал тебя, — ухмыльнулся он. — Но это не звучало, как жалоба. — Возвращаясь к твоему вопросу. — «Я не могла думать о том, что мы делали. Если начну вспоминать, я захочу ещё». — Да, я говорила с сестрой, почему ты спрашиваешь? — Надеюсь, она не возражает, что я похищу тебя на оставшуюся часть вашего отпуска. Я пожала плечами. — Мы сейчас живем вместе. Так что я думаю, всё будет в порядке. — Я рад был услышать твой ответ на её вопрос. Я откинулась назад и прищурилась. — Какой вопрос? Нокс уложил меня головой на подушку, а сам прижался к моей груди. Подняв брови, он сказал: — Возможно, мне попались на глаза несколько смс, когда я включал твой телефон. — Ты читал мои сообщения? — Нет, я включал твой телефон, когда они уже были там. И… Мое раздражение выветрилось со звуком прибоя и поцелуем его губ. — И, — я ответила, — я сказала ей, что твои яйца не синие. Грудь Нокса вибрировала от смеха. — Уже нет. Глава 18 Прошлое Мечтам, как и сказкам, всегда приходит конец. Мы просыпаемся или переворачиваем последнюю страницу. Не существует возможности избежать конца. Это может занять несколько дней, лет или всю жизнь, но «навсегда» в реальности не существует. Неважно, как сильно мы хотим или стараемся, конец приходит всегда. Вот и моему последнему дню с Ноксом наступил конец. Хотя мы оба рано проснулись, мы получили небольшую отсрочку, когда Нокс успешно уложил меня ещё поспать. Солнце едва взошло, я унеслась в сладкое облако мускуса, завёрнутая в объятия человека, с которым была едва знакома. Я не знала его фамилии, где он жил или место его работы, но знала, за те шесть дней и пять ночей, что мы провели вместе, я потеряла своё сердце. Я даже не знаю, он украл его или я отдала его сама. Я так же пыталась убедить себя, что это не конец… это всего лишь кусок моего сердца, которым он теперь обладал. Если бы это было правдой, то означало, что я всё переживу. Если это лишь кусочек и даже если он ещё внутри, хотя и был сломан, у меня есть шанс его починить. В один прекрасный день я найду волшебным совместно проведённое время. Однажды, когда придёт время, когда Алекс будет готова и перестанет зацикливаться на юридической школе, она поймёт настоящую причину боли нашего расставания. Это была хорошая сказка, придуманная история, и я знала, что это обман. Боль внутри с момента, когда мы проснулись, была слишком сильной. В очередной раз указывая на то, что Нокс не забрал кусок моего сердца. Он вырвал его целиком. Ремонту уже не подлежит. Невозможно исправить то, чего не существовало. С каждым вдохом, пустота на месте моего пропавшего сердца разрывала грудь. Хотя мне нужно собрать наши с Челси вещи и добраться в аэропорт, я не спешила. Вместо этого я сидела за столиком на балконе президентского номера, попивая кофе, и гоняла жареные яйца и свежие фрукты по тарелке. Наше время шло. Образно говоря, часы скоро пробьют полночь. Если бы это была «Золушка», я бы бежала вниз по ступенькам и оставила хрустальную туфельку. Впервые с момента встречи, наши слова были вымученными — вежливыми и корректными. Есть много вещей, которые мы не сказали, так много вещей мы хотели сказать, но теперь слишком поздно. Когда мы были в душе, Нокс пошутил о том, что я пропущу рейс, но кроме этого момента, мы избегали говорить на эту тему — Нокс, — сказала я, споря сама с собой, могу ли я чуточку быть честной. — Я помню наше соглашение, и я все ещё верю, мы должны его уважать. Но есть кое-что, что я хочу, чтобы ты знал. Он поднял глаза от едва начатого завтрака. Видимо, ни у кого из нас не было аппетита. — Что? — Полагаю, я хочу, чтобы ты знал, что на этой неделе я не была сама собой. Положив вилку, он спросил: — Что ты имеешь в виду? Ты не Чарли?? Я не хочу говорить об этом. — Я имею в виду, что прежде никогда не делала то, что мы сделали. Я хочу, чтобы ты знал, что я не хожу знакомиться с мужчинами и делать то, что мы сделали. Он странно оскалился. — Ты хочешь, чтобы я знал, что ты не спишь со всеми направо и налево. Я кивнула. Почему он должен мне верить? Я позволила ему трахать себя в общественном туалете. Я молила о его члене. Это не похоже на кого-то со принципами. — Просто… ну, я уверена, ты встречал… женщин…более перспективных… — Чарли?, - он потянулся через стол и положил свою руку ладонью вверх. Слеза скатилась по щеке, когда я вложила в его ладонь свою. Он сжал её. — Я верю тебе. Я заставила себя улыбнуться. — Неважно, насколько опытным ты меня считаешь или как много женщин у меня было, я не такой, как ты думаешь. Я уже говорил тебе — у меня необычные вкусы, и честно говоря, это не сулит ничего хорошего для большинства отношений. У меня есть определенные источники удовлетворения, но это не одно и то же. Я даже не пытался строить долгие отношения.