– Вижу, вам тут весело! – усмехнулся Лев, целуя жену в щеку. – Маша, ты зачем вообще этих оболтусов в дом пустила? Пусть бы ждали у дверей. Не зима на улице. – Ну как можно?! – наигранно возмутилась Строева. – У нас в подъезде людей убивать начали. Ты бы ни себе, ни мне не простил, если бы Пете со Стасиком кто-нибудь навредил. – Это им-то? Да этим ментам даже взвод спецназа вреда не причинит. Петр их одними генеральскими погонами на лопатки уложит… Дружеская пикировка продолжалась недолго, поскольку Мария сразу же загнала всех на кухню. Она не любила, когда во время еды беспрерывно болтают, поэтому все четверо поужинали практически безмолвно, изредка обмениваясь ничего не значащими фразами. Впрочем, и сам Гуров торопить события не спешил, ожидая, пока друзья расслабятся и освободятся от всех забот, которыми заваливают полицейских каждый день. – Лева, я понимаю, что ты вечно на свою задницу приключений ищешь, но что могло произойти во время расследования банального ограбления, что ты сторонние дела потребовал в Главк забрать? – поинтересовался Орлов, когда Мария разлила друзьям чай, налив себе и мужу кофе. – Тем более что два дела уже закрывают следователи. – Да не все тут так просто, Петр, как на первый взгляд кажется, – покачал головой Гуров. – Скорее, все совсем непросто. Он рассказал друзьям о том, что произошло за последние три дня, не вдаваясь в подробности и не излагая свои выводы о происходящем. Лишь перечислил факты, особо не касаясь расследования дела Астаховой и умолчав о зеленом «Brilliance», который совсем не вписывался в сложившуюся схему и выглядел простым совпадением. Крячко и Орлов слушали его не перебивая, и лишь Мария однажды спросила: – А почему ты связываешь все события именно с Астаховыми? Тебе не кажется, что все могло начаться задолго до того, как ты приступил к этому расследованию? – Маша, я не совсем понимаю, что ты имеешь в виду, – удивленно посмотрел на нее Гуров. – Не разбегайся, прыгай! – Если предположить, что все эти события подготовлены и подстроены одним человеком и они действительно связаны исключительно с тобой, то готовили их не один день, – пояснила Строева. – Покопайся в прошлом. Кому ты настолько насолил, что человек пошел на убийства, и кто настолько умен, чтобы спланировать и осуществить это? – Ну, Лева у нас насолил столько, что половина преступного мира в столице спит и видит, чтобы наш супермен свои сверхспособности растерял и в лужу сел, – рассмеялся Крячко. – Да и умников среди них найдется немало. Но я пока не уверен, что все это сделано специально для него. Связь между событиями определенно есть. Но, застрелите меня, не могу понять какая! – Давайте-ка все разложим по порядку, – предложил Орлов. – Я начну, а вы поправите, если я что-то пропущу. Все смерти произошли там, где должен был появиться Лева. Само по себе это ни о чем не говорит. Карта так легла, звезды сложились, в любом случае это не больше, чем простые совпадения. Это раз! Во-вторых, во всех трех случаях Лева нашел рядом с трупами мусор, которого, по его предположению, там просто не могло быть. Тоже сомнительный вывод. В первом случае вообще все объяснимо: бомж намусорил. Рассыпал что-то по пьянке, а потом и не вспомнил ничего. Да и в остальных нет ничего сверхъестественного. Иконку в асфальт воткнул мужик, перед тем как повеситься. Знал, что грешит, вот и решил напоследок помолиться. А с машиной и вовсе ничего удивительного. Я у себя в автомобиле однажды зубную щетку нашел, но, убей, не помню, как она туда попала. Мне тоже в этом знак судьбы нужно рассмотреть? Остаются только надписи. Тоже ничего странного в этом нет. С чего ты, Лева, взял, что они там именно в момент смертей появлялись? Ты же на верх лестничной площадки сто лет не поднимался. Может, эти слова там с прошлого года написаны? И не говори мне, что краска свежая. Сейчас такие краски пошли, что без экспертизы не отличишь, вчера они написаны или пять лет назад. Да и Астаховы тут ни при чем! Сам сказал, что соседа убили еще до того, как ты за это дело взялся. Даже я еще не знал, что это дело тебе поручу, когда ты на службу в тот день приходил. А предположить, что кто-то точно заранее знает, где ты будешь, это и вовсе из области фантастики! Ты еще в чертей и домовых верить начни или на кофейной гуще погадай. – Как ни странно, но зерно разумного в твоих доводах есть, – хмыкнул Крячко, когда генерал, выдохнув, закончил свой монолог. – Но одними совпадениями тут ничего не объяснишь. Я тоже не думаю, что с Астаховыми эти смерти как-то связаны, но между ними самими связь наверняка есть. Лева, ты помнишь, что именно около трупов находил? – В первом случае – осколок автомобильного плафона, розовый обмылок, обрывок от коробки из-под сока и студенческий билет. Во втором – коробка из-под молока с камешками, картонная икона Казанской Божьей Матери и старая газета. В третьем – моток провода, значок с какой-то птицей, игрушечная сабля и старый билет в кино. Может быть, там есть и еще что-то, но экспертизу пока не сделали, и список изъятого из машины я еще не видел. – Н-да, – протянул Стас. – Ничего общего. А что было написано, не помнишь? – Последнюю абракадабру я запомнил, а остальное – нет. Нужно в материалах дела смотреть. Если честно, ничего разумного и связного я в этих надписях не увидел. – Может быть, это какая-то анаграмма? – предположила Мария. – Вряд ли это можно назвать анаграммой, – ответил Гуров. – В анаграммах обычно буквы в словах переставляют. А тут слова целые, а смысла нет, как их ни переставляй. Сами попробуйте: «два человек нормальный мотива». – Действительно, из этого огрызка ничего сложить не получится, как ни крути, – проворчал Орлов после нескольких секунд раздумья. – А если эти три набора слов не по отдельности рассматривать, а как часть одного предложения? – выдвинула новое предположение Строева. – А в этом есть логика, – согласился генерал, еще несколько минут назад отрицавший какую-либо связь между тремя смертями. – Петр Николаевич, такого комплимента мне еще никто и никогда не делал! – рассмеялась Мария. – Машенька, я не хотел сказать, что ты обычно нелогична, – покраснел Орлов. – То есть обычно ты логична, а сегодня… Тьфу ты! Ну, это не о том я говорю… – Петр, забудь! Шучу я, – снова рассмеялась Строева. Гуров две первые надписи не помнил. А поскольку сейчас возможности добраться до них не было, пытаться составить цельную фразу из разрозненных слов друзья даже пытаться не стали. Новых предположений о том, как связать вместе три непохожие смерти, ни у кого не появилось. И после того как Крячко глубокомысленно изрек: «Утро ночера мудренее!» – компания решила расходиться, и каждый сам себе пообещал завтра подумать над необычной загадкой, чтобы найти происходящему хоть какое-то объяснение. Глава 4 Вчерашний разговор с друзьями все утро не шел у Гурова из головы. Ему казалось, что что-то они упустили. Какую-то мелкую деталь, которая могла бы помочь увидеть всю картину целиком, а не разрозненные осколки событий, казавшиеся почти ничем не связанными. Сыщик не спешил делать выводы и отбрасывать какие-то, даже мало-мальски приемлемые версии. Поэтому, приехав в Главк, первым делом решил изучить те дела, которые Орлов истребовал из районных отделов и передал ему. По смертельному ДТП около Казанской церкви в Молоково результаты экспертизы еще не пришли, и Гуров позвонил начальнику отдела с просьбой поторопить специалистов. А вот по остальным делам все документы были подшиты в папки, и было видно, что следователи намеревались их закрывать. Едва Лев начал изучать дело об убийстве своего соседа, как ему на глаза сразу попалось первое несоответствие версии событий, изложенных следователем, – на предметах, найденных возле трупа Виктора Ушакова, не было ни единого отпечатка пальцев. Их словно тщательно протерли, прежде чем на лестничной площадке разложить. Именно разложить, а не случайно рассыпать! В этом он был теперь абсолютно уверен, но по-прежнему не видел между этими вещами какой-то связи. А она должна была быть, иначе убийце ни к чему их было там оставлять. Отпечатки пальцев бомжа на ноже и кровь на его одежде легко объяснялись. Как и часы с сотовым телефоном, которые бродяга сдал в ломбард: их ему было очень легко подбросить, дождавшись, пока бомж напьется, либо же самому напоив его. Бездомный содержался в следственном изоляторе в том районе, где жил Гуров. Поначалу Лев хотел попросить перевести его в другое место, но затем передумал: вряд ли от допроса бездомного будет много пользы. Конечно, побеседовать с ним следовало, но Гуров решил это сделать вечером, перед возвращением домой. А вот изучить повнимательнее улики, изъятые с мест происшествия, следовало, и он отправился на склад вещдоков, чтобы забрать их. Когда Гуров вернулся в кабинет, Станислав наконец-то добрался до своего рабочего места и что-то интенсивно печатал на компьютере. На вопрос друга, чем он занимается, Крячко лишь отмахнулся и попросил не мешать, пока он не закончит то, что запланировал сделать. Лев пожал плечами и принялся за изучение вещдоков, сравнивая их с тем расположением относительно трупов, которое было зафиксировано на фотографиях с мест происшествий. Он пытался найти хоть какую-то логическую связь между ними и понять, для чего преступник оставлял абсолютно несочетаемые между собой предметы на местах преступлений. В первом случае это были осколок автомобильного плафона, розовый обмылок, обрывок от коробки из-под сока и студенческий билет. Во втором преступник оставил коробку молока, набитую камешками, картонную икону Казанской Божьей Матери, а из кармана повешенного торчала старая газета. В салоне машины на месте преступления криминалисты абсолютно ничего не нашли, кроме мотка изолированной проволоки, значка с какой-то птицей, игрушечной сабли и старого билета в кино. Даже бардачок в автомобиле, обычно наполненный всяким хламом, оказался абсолютно пуст. Как Лев ни старался, он так и не смог найти никакой связи между этими предметами, и когда в кабинет вошел Сурков, даже немного обрадовался возможности отвлечься от созерцания груды хлама у себя на столе. Аналитик принес данные на Сидорчука Романа Олеговича и уже собрался уходить, как Стас остановил его. – Игорь, я хочу, чтобы ты проверил все электронные устройства Льва Ивановича на предмет установленных там шпионских программ. – Это еще зачем? – удивленно посмотрел на него Гуров. – Лева, если предположить, что все три странные смерти были посланием именно для тебя, а не просто любому сообразительному полицейскому, нужно установить, как преступник вычисляет твое местоположение, – терпеливо пояснил Крячко. – Стас, это детский лепет! – рассмеялся Лев. – Даже если предположить, что преступник может отслеживать мои передвижения, откуда ему знать, что именно будет являться их конечной точкой и когда я до этого места доберусь? – Теоретически это возможно, – встрял в разговор Сурков. – Сейчас есть программы, позволяющие не только легко отслеживать местонахождение объекта, но и прослушивать его разговоры и даже снимать видео в пределах радиуса действия электронных устройств. Можно дистанционно включить видеокамеру на вашем телефоне или планшете. Причем так, что вы даже не узнаете о том, что камеры включены. Так же и микрофоны легко активировать, поэтому все, что вы делаете, можно и увидеть и услышать. Например, мне, чтобы установить такие шпионские программы, нужно будет всего лишь минут десять-пятнадцать попользоваться вашими устройствами. Хотя, в принципе, их можно установить и с помощью вирусных программ из интернета. Но тут нужно, чтобы вы открыли определенные файлы или перешли по специальным ссылкам. Ну а если злоумышленник имел возможность вас слышать и видеть, то мог и предположить, куда именно вы отправитесь. – Я о том и говорю, – самодовольно усмехнулся Стас и посмотрел на Суркова. – Сколько тебе времени понадобится, чтобы проверить все устройства полковника? – Ну, в телефоне не так много памяти, и прятать там вредоносные программы глубоко не получится. Думаю, максимум часа за полтора я управлюсь, – пожал плечами старший лейтенант. – С планшетом времени побольше потратить придется, но ненамного. Может быть, два часа максимум. И я рекомендую не уничтожать их сразу, а попробовать вычислить, кто и как эти программы поставил. – Видишь, Лева, как все просто? И мистики никакой нет, – усмехнулся Станислав. – Мистика вообще не мой курятник. И даже если на телефоне и планшете что-то удастся найти, остальные загадки это не раскроет, – покачал головой Гуров и протянул свои гаджеты Суркову. – Проверяй. Я пока своим старым кнопочным аппаратом попользуюсь. После того как аналитик ушел с его телефоном и планшетом, Гуров достал из папок с материалами дел фотографии надписей, найденные рядом с трупами, и решил сосредоточиться на их изучении, справедливо полагая, что они должны иметь какое-то значение и могли бы оказаться ниточкой к неизвестному преступнику, затеявшему какую-то странную игру с полицейскими. Первая надпись, которую он обнаружил на стене в подъезде своего дома, гласила: «в отчасти лишь основе всех нормален». Вторая содержала в себе не менее бессмысленный набор слов: «наших деле самом поступков лежат на». И в третьей была аналогичная абракадабра: «два человек нормальный мотива». Вчера вечером Мария предположила, что это может быть анаграмма, но составленная не из букв, а из слов. Но, если это предположение было верно, Гуров абсолютно не представлял, что может быть ключом к ее решению. – Стас, иди сюда! – позвал он. – Что это может означать, по-твоему? Битый час оба просидели над надписями, пытаясь переставлять их местами, чтобы получить хоть какую-то осмысленную фразу, но сложить хоть что-то разумное так и не удалось. – Давай попробуем пойти от противного, – предложил Крячко. – Если мы не знаем, что хочет нам сказать преступник, давай сначала сопоставим все, что мы о нем знаем. Его методы, мотивы… Хоть что-то! – Ты считаешь, что я об этом не думал? – усмехнулся Лев. – Смотри, что у меня получилось. Для начала Гуров назвал очевидный факт, который бы заметил даже практикант, – почерк у всех преступлений был разным. В первом случае это ножевое ранение, во втором – удавка, а в третьем – имитация ДТП. И эти убийства никогда бы не связали друг с другом, если бы преступник не хотел, чтобы они были связаны. Причем сделал он это таким образом, что, не присутствуй Гуров при всех трех случаях, даже ему могло не прийти в голову сопоставить все эти смерти. Поначалу друзьям показалось, что жертвы преступлений ничего совершенно не связывает. Они жили в различных районах, никогда не были знакомы друг с другом, общих знакомых не имели. Помимо всего прочего, увлечения у них были разные, да и образ жизни тоже. Но, анализируя материалы дела, Гуров наткнулся на одну любопытную деталь: все три жертвы были рабами своих привычек и никогда им не изменяли. Его сосед уже десяток лет работал в одном и том же месте, уходил и возвращался на работу всегда в одно и то же время и даже вещи себе из года в год покупал сходного фасона и цвета. Тот мужчина, которого сочли самоубийцей, также следовал целому ряду привычек. В том числе ежедневно в одно и то же время ходил за продуктами в небольшой магазинчик поблизости от автомойки. Именно продавцы этого магазина и помогли опознать жертву. Да и, согласно данным о сбитом машиной пешеходе, тот тоже имел определенные привычки. В частности, был богобоязненным и не пропускал ни одной церковной службы, приходил молиться, даже когда болел. Все это складывалось в один простой вывод: прежде чем приступить к осуществлению задуманного, преступник изучал место преступления и выбирал в качестве жертвы людей, которые будут там в определенное время суток. И тут мыслей о случайном совпадении фактов не возникло бы даже у Петра, отвыкшего от следственной работы. Вот только это не облегчало, а усложняло дело. Получалось, что преступления неведомый убийца планировал заранее, и, по его задумке, именно время их осуществления должно было играть самую важную роль. Тут сразу появлялись две версии: либо Гуров невольно вмешался в планы преступника, случайно оказавшись на местах происшествий, либо они были подготовлены специально для него. А второе означало еще и то, что нападение на Астахову осуществил именно серийный убийца, поскольку только таким образом он мог гарантировать себе присутствие лично Гурова в местах преступлений. – По-моему, Лева, это вообще из области фантастики! – скептически отнесся к этому выводу Крячко. – Сам посуди, кто мог заранее знать о том, что Орлов отдаст тебе дело Астаховой? Никто! Разве что сам Астахов или Изметьев, который попросил поставить на раскрытие этого дела одного из лучших сыщиков Главка. Причем заметь, твою фамилию Петру он не называл. Я считаю, тут что-то другое. – Например? – Совпадения случаются в жизни любого человека, – пояснил Станислав. – Преступник однозначно хотел обратить на себя внимание, оставляя эти сообщения, и, к его несчастью, ими заинтересовался ты. Вполне возможно, маньяк задумал именно так издеваться над полицейскими: убивая людей, абсолютно ничем не связанных, и оставляя сообщения о себе до тех пор, пока схожих смертей не стало бы настолько много, что на них невольно бы обратили внимание даже тупицы. Нужно проверить, вдруг он уже убивал и ранее, только до сих пор никто, кроме тебя, не заметил схожести преступлений. – Вот и займись этим сегодня, – отдал распоряжение Гуров. – Вот только от меня пока ускользает и мотив, ради которого преступник совершает убийства, и что он хочет сказать всей этой показухой. – А ты к Прохорову обратись! – посоветовал Крячко и, увидев гневно-удивленное выражение друга, поспешил пояснить: – Не кипятись давай! На Западе, да и у нас, уже давно практикуется при составлении психологического портрета преступника привлекать к этому делу специалистов. Пусть и наш психолог делом займется, а не штаны в кабинете просиживает, придумывая всевозможные дурацкие вопросы полицейским, а затем расписывая не менее бестолковые рекомендации. Пусть на практике попытается доказать, что он может принести пользу следствию. А если у Прохорова получится нам помочь, глядишь, и ты перестанешь к психологам предвзято относиться. Ты не хуже меня знаешь, как они в нескольких делах смогли помочь в поимке преступника. – Ага! Особенно в деле Чикатило они такие прекрасные портреты насоставляли, таких рекомендаций надавали, что нескольких невиновных людей под «вышку» подвели! – Лева, ты бы еще Джека-потрошителя вспомнил, – огрызнулся Станислав. – Наука на месте не топчется. Сейчас психологи куда квалифицированней стали. – Ну, конечно, – не сдавался Гуров. – И у каждого из них, между прочим, в кабинетах иконы старика Фрейда висят, методами которого они до сих пор пользуются. – Так и колесо хрен знает когда изобрели, а мы до сих пор ничего лучшего не придумали. Может быть, нам теперь из-за того, что оно устарело, отказаться колесами пользоваться? – возмутился в ответ Крячко. – Что вы разорались, как мартовские петухи? – неожиданно раздался голос Орлова, несколькими секундами ранее незаметно вошедшего в кабинет. – Это я Леве с психологом посоветовал проконсультироваться, – язвительно проговорил Крячко. – Я вас, похоже, обоих туда отправлю, – пообещал генерал. – Лева, я тут в архив решил сходить, посмотреть старые дела, которые еще в компьютер не перевели. Помню, в 80-е случай был. Один псих объявился. Он тоже людей убивал и около них какие-то бессмысленные надписи оставлял. Не мог вспомнить, кто тогда это дело вел, вот и пришлось в архив спуститься. Представляешь, нашел! Тогда он в звании подполковника был. Хохловым звали, Александром Петровичем. Посмотри, где этот Хохлов сейчас находится. Съезди к нему, поспрашивай, как дело раскрыл. Может быть, он тебе идейку-другую подкинет, как твоего любителя головоломок вычислить.