В течение дня последовала дюжина других нападений. Одни из них оказались более впечатляющими, чем другие. Например, как смерть одного из чистильщиков, которого сбросили с крыши высотки, и он приземлился прямо посреди детского дня рождения, проходившего во дворе внизу. Но мишенью оказались не только рядовые бойцы «Красного дракона». «Европе» также удалось завалить парочку рыб покрупнее. Например, Канга, многообещающего капо, которого со дня на день должны были повысить до смотрящего. Он лакомился суши в «Лотусе», самом эксклюзивном рыбном ресторане Тарсис-Сити, когда татуированный мужчина в безупречно белом кителе шеф-повара перерезал ему горло мясницким ножом. Остальные посетители и глазом не моргнули. Но не потому, что застыли в шоке, а потому, что каждый из них забронировал свой столик за несколько месяцев наперед и теперь не собирался позволить капельке крови испортить их вечер. В конце концов в тот день клану «Европа» удалось выследить и убить двадцать два члена «Красного дракона». Цели были выбраны не только по положению в организации, но и по уровню квалификации, чтобы изначально затруднить любое будущее возмездие. На месте каждого убийства лежала открытка. На лицевой стороне был изображен изысканный рисунок Европы, матери критского царя Миноса, верхом на быке. На обороте – простое рукописное сообщение. Отдайте нам Вишеза. * * * В то утро Голди проснулась так же, как просыпалась каждый день с тех пор, как началась расплата, – с пальцем на спусковом крючке обреза. Она не держала обрез ни под кроватью, ни даже под подушкой, она спала с ним в руке, готовая выпустить мозги любому члену клана «Европа», который совершит ошибку и войдет в дверь ее спальни. Ее коллеги из «Красного дракона» шутили по поводу выбора оружия, но Голди предпочитала, чтобы выстрел из обреза покрывал весь дверной проем, а шрапнель разлеталась во все стороны. Неточность обреза в темноте будет своего рода благословением, считала она. Выстрел либо вышвырнет незваного гостя обратно тем же путем, каким он вошел, либо, по крайней мере, затормозит, что даст ей время обдумать свой следующий шаг. По крайней мере, так она себя убеждала. БЗ-З. БЗ-З. БЗ-З-З-З-З-ЗТ. С треском ожил устаревший домофон. – Для вас посылка внизу, – объявил хриплый голос. Голди стиснула зубы и покачала головой. Не снимая палец со спускового крючка обреза, она подошла к входной двери, рядом с которой на стене висел домофон, и нажала на кнопку ответа. – Я ничего не заказывала. Выбросьте ее, – прошипела она в ответ. – Это от вашей мамы. Вы действительно хотите, чтобы я ее выбросил? Голди вздохнула и тихо произнесла: – Черт возьми, мам. – Она снова нажала на кнопку. – Отлично. Оставьте ее в вестибюле. Я спущусь и заберу ее. Голди присела на корточки и открыла вентиляционное отверстие в полу. Засунула руку внутрь и принялась нащупывать что-то. Она хмурила брови, не находя искомое, но затем наконец-то нашла, и ее глаза вспыхнули. Голди вытащила руку. В ее ладони уютно устроилась ручная граната МК2. Это была ее финальная страховка. Если бы нападавшему каким-то образом удалось ее обезоружить, у нее остался бы еще один трюк в рукаве. Очень жестокий трюк. Голди сняла с вешалки плащ, положила гранату в карман и засунула внутрь руку. Затем она перекинула пальто через другую руку, скрыв таким образом и обрез, и палец на спусковом крючке. Старые двери лифта с грохотом распахнулись. В вестибюле дома Голди никогда не было особо многолюдно. Пятнистый фикус медленно чах в углу по соседству с желтым бархатным диваном, покрытым сомнительными пятнами, который интендант здания нашел на обочине дороги. Еще там стоял стол для швейцара, но он вечно пустовал. В основном потому, что у них не было швейцара. Глаза Голди метнулись к коричневой квадратной коробке на столе. Возможно, ее интендант все-таки не состоял на зарплате в клане «Европа». КЛАЦ. КЛАЦ. КЛАЦ. Двери лифта с содроганием начали закрываться… ЛЯЗГ! Голди просунула между створками ствол обреза. Она вышла в вестибюль и быстро огляделась по сторонам. Пусто. Осторожно приблизилась к коробке на столе, потыкала в нее дулом обреза, надеясь, что коробка все же не взорвется. Через миг коробка все еще не взорвалась. Голди пожала плечами. Возможно, ее мама действительно что-то ей прислала. Голди взяла коробку со стола и сунула под мышку. Затем медленно направилась обратно к лифту, тихо напевая себе под нос песенку Фрэнка Синатры: «Удача, будь же леди этим вечером…» Она нажала на кнопку вызова лифта. Замерцал желтый огонек. Шахта застонала, пока кабина медленно возвращалась в вестибюль. «Удача, позволь джентльмену увидеть…» Двери лифта снова медленно открылись. Голди столь же медленно шагнула в кабину, барабаня по коробке кончиками пальцев и продолжая напевать. «Какой милой дамой ты можешь быть…» Рука в перчатке зажала ей рот! Голди отчаянно попыталась вскинуть обрез, но таинственный нападавший прижал ее руку с оружием к телу. Так что теперь ей оставался один-единственный вариант – нажать на спусковой крючок и отстрелить себе ногу. Она на мгновение прикинула такой вариант – возможно, тогда она быстро истечет кровью и избежит того ада, что ее ожидает. Вторую руку ей заломили за спину, так что выдернуть чеку из гранаты и разнести их обоих на куски Голди тоже не могла. А затем ей на голову накинули капюшон. И все погрузилось во тьму. * * * ВЖУХ! С головы Голди сорвали капюшон. Она быстро обвела взглядом маленькое, вызывающее клаустрофобию замкнутое пространство, в котором очутилась. Внезапно выражение ее лица с безумного ужаса сменилось на такую же безумную ярость. – Да вы, мать вашу, издеваетесь? – вскипела она. Напротив нее сидели Фирлес и Вишез. Они втроем кучковались в задней части кейтерингового фургона. Они помахали ей рукой… и съежились. Сильно. – Слушай, мы понимаем, что ты, скорее всего, расстроена, – произнес Вишез. – Расстроена?! Расстроена?! – воскликнула Голди. – Да вы похитили меня из моей собственной квартиры! – У нас не было выбора. Учитывая, что творит сейчас клан «Европа», мы подозревали, что, если снова покажемся у тебя на пожарной лестнице посреди ночи, ты нас, скорее всего, застрелишь, – пояснил Вишез. Голди недоверчиво фыркнула. – Верно. Скорее всего, я бы так и поступила. Но знаете, что еще вы, два барана, могли бы сделать? Постучать в мою гребаную дверь! Это было абсолютно безответственно с вашей стороны! – Знаешь, что на самом деле безответственно? – вмешался Фирлес, потрясая гранатой. – Таскать в кармане сраную гранату. Голди стиснула зубы. – А ну отдай. – Да ни за что! Где гарантия, что прямо сейчас ты не выдернешь чеку и не взорвешь всех нас, ты, полная психопатка?! – вскричал Фирлес. – Верно. – Голди усмехнулась. – Я гребаная психопатка. И да поможет мне бог, когда у меня появится такая возможность, я засуну тебе эту гранату в задницу так глубоко, что… – Хватит! – Голос Вишеза сотряс металлический каркас фургона. Фирлес и Голди вжали головы в плечи, словно пара детей, которых только что отругали. Вишез подождал, пока в фургоне не воцарилась тишина. – Спасибо. А теперь, Голди, слушай, мне правда очень жаль. Фирлес пожал плечами. – Да ладно! У нее была граната. Так что я не понимаю, за что мы извиняемся… БАМС! Вишез ударил его кулаком в плечо. Фирлес потер руку и уставился на него, как бы спрашивая: «Какого черта, чувак?» Вишез продолжил как ни в чем не бывало. – Правда в том, что нам нужна твоя помощь. Мы бы попросили тебя по-хорошему, но, к сожалению, на этот раз отказ не принимается. Голди прищурилась. – Помощь с чем? – Мне нужно поймать Дариена Кортеза. Живым. * * * Трое друзей выкурили сигаретку под Мемориальным мостом Эллиса Монтгомери. Фургон стоял неподалеку. Ночь перевалила через середину. У их ног медленно плескалась река Тарсис. Не считая периодически проезжающих по мосту машин, это был единственный звук, который можно было услышать в такое время. – Это невозможно, – решительно заявила Голди, выдыхая облачко дыма. – Кортез передвигается в бронированном грузовике. В таких банки обычно наличку перевозят. Я уж не говорю о том, что он всегда путешествует по крайней мере с тремя вооруженными амбалами. Так что даже если вам каким-то образом удастся выудить его из бронированного грузовика – чего вам не удастся! – вам еще понадобится убить всех амбалов, чего вы опять-таки не сможете, а затем вам еще каким-то образом надо исхитриться взять Кортеза живьем… я уже упоминала, что у вас ничего не выйдет? Вишез уставился в черную воду у своих ног. – Нет ничего невозможного. – Может, ты меня не расслышал. – Голди попыталась вдолбить это в их тупые головы. – Это невозможно. И даже если бы нам удалось каким-то образом поймать Кортеза, неужели вы действительно думаете, что «Красный дракон» примет вас обратно с распростертыми объятиями? Я хочу сказать, я слышала, что вы сделали с Доддом. Конечно, он заслуживал того, чтобы его вышвырнули из окна пентхауса и размазали по тротуару, но серьезно, чувак! Фирлес и Вишез еле заметно переглянулись. Но Голди тотчас это просекла. – Так, что вы мне не договариваете? Вишез сделал глубокий вдох. Уставился в асфальт. Затем еще раз переглянулся с Фирлесом и повернулся к Голди.