- Где-то припрятано еще серебро? - усмехнулся капитан. - Мне это нравится. Элдрика не обманула его веселая беспечность. Этому человеку можно доверять, пока есть чем платить. И пока не появятся люди, готовые заплатить еще больше. - Твои люди не стали со мной драться, потому что их шансы на победу невелики. Знай, если выдадите меня, навлечете на себя гнев самых могущественных персон. - Теперь пытаетесь меня запугать, что же будет дальше? - Мужчина скрестил руки на груди. - Может, я зря пустил вас на корабль? Капитан не так благороден, как надеялся Элдрик, но все же умен - можно рискнуть. Но прежде надо уладить еще один вопрос. Дело было в отце Лучницы, похитившем ребенка. По заданию отца она следила за Элдриком много лет и могла видеть, с кем он встречается. И откуда взялось это чувство обеспокоенности за нее, стремление принять участие в ее жизни? Может ли быть совпадением то, что ее отец похитил девочку наполовину шотландку, в то самое время, когда у его друзей пропала дочь? В любом случае он должен сообщить клану Колкахун, другу Роберту и его жене Гайре, что, похоже, вышел на след их дочери Мейси, которую они до сих пор безуспешно ищут. Все же как можно доверять человеку, который берет плату за верность? Капитан мог просто взять деньги и не выполнить обязательства. Хочется верить, что ему все же знакома определенная порядочность. - У тебя есть имя? - спросил Элдрик. - А у вас? - подмигнул тот. Элдрик вздохнул. - Надо еще кое-что обсудить, сможете получить еще немало монет. Для начала мне нужен один из твоих людей, доставить важное послание. Капитан склонил голову: - Террик. Меня зовут Террик. - Это настоящее имя? - Какая вам разница? Такого хитреца лучше видеть на своей стороне. - Когда мое письмо будет доставлено, я назову тебе свое имя. Глава 8 Крессида очнулась и сразу ощутила, как горит спина. Остальным частям тела было вполне комфортно на мягком матрасе и по меньшей мере шести подушках. - Элдрик. - Я здесь. Она повернула голову и оглядела помещение - стены обшиты досками, окон нет, к тому же качает и пахнет морем. - Мы на корабле? - Да. - Куда ты меня везешь? - Успокойся. И не вставай. Первое резкое движение дало ей понять, что так поступить разумнее. Боль обожгла спину, теперь она горела вся. Это не важно, она привыкла драться и терпеть боль. Крессида перевалилась ближе к краю гамака и попыталась сползти на пол. Элдрик опрометью бросился к ней и подхватил на руки. Кожу на спине кольнуло в нескольких местах - знакомое ощущение. - Мне зашивали рану? - Ты только об этом хочешь поговорить? - Он попытался положить ее обратно, она выгибалась, усложняя задачу, но противостоять его силе не могла. Крессида откинулась на подушки, поджав губы, но не выдержала и подалась вперед, когда он, словно ребенку, стал помогать ей устроиться удобнее. - Успокойся и ляг! Лучше подумай, как далеко ты сможешь уйти. - Я не могу здесь оставаться. - Никто не покинет этот корабль. - Мне надо выбраться, у меня дело. - Мимо меня ты точно не пройдешь. Он говорил строго, но иначе, не так, как раньше. Что-то изменилось. Она ожидала, что Элдрик будет в ярости, что из-за нее на них напали воины, и, скорее всего, нападут еще раз. Но на такую заботу и внимание совсем не рассчитывала. - Они вернутся, - произнесла Крессида, решив, что дождется, пока Элдрик уснет, и сбежит. Не сводя с нее глаз, он прошел к стулу и сел. - Очень надеюсь. - Хочешь сделать из нас мишени? - Ты уже мишень, мое присутствие ничего не меняет. Она махнула рукой. Возможность двигаться приносила радость, а на боль она старалась не обращать внимания. - Ничего, кроме того, что ты можешь погибнуть. Отпусти меня и спокойно живи дальше. - А ты будешь меня охранять? Ты убила воина, защищая меня. Почему? Ей не следовало откровенничать с ним, теперь она вспомнила, что говорила об отце, о том, что пыталась спасти Элдрика, как потерявшая разум влюбленная дурочка. Крессида густо покраснела от смущения. - Я помню, как мы дрались с воинами, как лезвие полоснуло по спине. А потом… ты задавал слишком много вопросов. - На некоторые ты ответила, но у меня еще много осталось. Почему ты спасла меня? Ведь смерть была бы тебе выгоднее. Крессида смогла сохранить спокойное выражение лица. - На нас напали, я действовала инстинктивно. - Продолжаешь лгать? - Элдрик нахмурился. - Даже в таком положении? Ладно, скажи хотя бы, кто ты? На этот вопрос хотелось отвечать меньше всего, она боялась открыть правду, стыдилась, как много плохого сделала в жизни. Она была воином, таким же сильным, как мужчины, могла терпеть боль ранения. Сердце сжалось от мучительной внутренней борьбы. - Я была ранена, а ты воспользовался ситуацией. Элдрик поднял руки. - Что ж, давай забудем об этом и начнем сначала. Кто твой отец? Жаль, что сейчас у нее нет с собой лука. Она бы с радостью выпустила стрелу, чтобы отвлечь Элдрика от допроса и переключить внимание. - Люди в забытьи порой говорят странные вещи. И я наверняка сказала много лишнего. - Ты не была в забытьи, мы оба это знаем. Ты гораздо выносливее, чем хочешь казаться, и после ранения, и в драке. В его поведении и голосе что-то определенно изменилось. Чтобы не думать об этом, Крессида перевела взгляд на потолок и заморгала, чувствуя, как начинает щипать глаза. На спине очередная рана, Элдрик видел ее уродливые шрамы и должен относиться к ней с презрением, теперь он точно никогда ее не пожелает. Она никому не нужна, даже отцу. Записка. Элдрик прочитал записку. Как унизительно и отвратительно ее положение! Сколько еще страданий предстоит вынести? Ее с детства учили терпеть и бороться, но рядом всегда был человек, которому она была небезразлична, который беспокоился о ней, как бы плохо она ни поступила. Боль в груди была невыносима. - Ты должна все мне рассказать. И прошу, больше никаких сказок о том, что ты лекарь, никакой лжи. Расскажи о ребенке, которого похитил твой отец. Боль неожиданно подтолкнула ее и заставила говорить. Теперь она не знала, сможет ли остановиться. Что она знала о похищенном ребенке? Почти ничего. Казалось, теперь, когда Элдрик знал о новой дочери отца, открыться ему будет легче. Она отчетливо помнила каждое слово посланника отца, он подтверждал, что в жизни отца появилась новая дочь.