Отец похитил ребенка ей на замену. А ведь она подвела его лишь однажды, можно ли это считать предательством? Они остановились в крохотной шотландской деревушке, где должны были получить кинжал - хранилище драгоценного камня, которым желала владеть семья Ворстоун. Ее ни во что не посвящали, держали подальше, когда вели разговоры и составляли план действий при нападении на мужчину и женщину, владевших драгоценностью, которых ждали в деревне. Она случайно выяснила, что отец намеревался оставить камень себе и вовсе не беспокоился о том, кому достижение цели может стоить жизни. Нельзя было доставлять столько страданий той женщине, столько боли… Она рыдала, оплакивая брата, Крессиде тогда казалось, что сердце вот-вот разорвется. Тогда она выпустила стрелу и заставила отца остановиться. Отец умный и находчивый, он найдет другой способ получить драгоценность. Он посмотрел на нее с такой яростью, что ей захотелось скорее убежать, казалось, в ту минуту через отца с ней говорил Бог. Она пряталась и тайком наблюдала за тем, как развивались события. Тряслась от страха, все отчетливее понимая, что ее ждет наказание. И получила опалу. Была изгнана из жизни отца. Ее душа принадлежала ему, и сейчас у нее было лишь одно стремление - вернуться. Он желал ей смерти. Как же больно! Ранение сделало ее чувствительной, это нельзя показывать Элдрику. Он видел ее шрамы, на теле были и другие. Нельзя допустить еще одной стычки и ранения, тогда он увидит все ее изуродованное тело. Она выполнит свой долг, пойдет до конца. Элдрик сильный мужчина и воин, но и ему, возможно, будет нелегко. Крессида откашлялась. - Мне надо переодеться, а тебе нет? - Переодеться? О чем ты думаешь? Я задал тебе вопрос, и их еще много. Почему тебя послали меня убить? - Ты хочешь получить ответы, а потом все равно отвезешь меня в Тауэр? Скажу я правду или нет, для меня финал будет один. Если ты отпустишь меня, обещаю, я помогу и тебе сохранить жизнь. Элдрик склонился вперед и уперся руками в колени. - Я слышал, что сказал нападавший. Почему ты уверена, что я погибну, а свой скорый конец отвергаешь? Видишь, вопросов все больше, и ты ответишь мне на каждый. Слухи о новой дочери оказались правдой, девочке предстоит посвятить свою жизнь человеку, которого она будет называть отцом. Глаза опять защипало, и навернулись слезы. Слезы! Нет! Она подумает обо всем этом, когда останется одна, Элдрику не стоит видеть ее такой. - Я уже сказала, что ожидала их появления. Это такая игра. - Ты лжешь, Лучница. А говоришь, что хочешь заставить меня изменить решение. Так убеди меня. Почему он не оставит ее в покое? Ей надо скорее уходить. - Зачем? Это что-то изменит? Элдрик молчал, постукивая пальцами по дереву. - Возможно, многое. Многое? Ложь. Это ничего не изменит. Теперь она безразлична отцу, безразлична Элдрику. Ей нет прощения, ведь она убила его друга Томаса и еще двоих. - Простая царапина на спине лишь распыляет твою ненависть ко мне? - При чем здесь это? Крессида поджала губы, давая понять, что не желает отвечать. Она защищала то, что хранится в ее душе, очень личное. Мысли об этом приносили больше страданий, чем рана. Элдрик смотрел на нее, щурясь. - Ты женщина, но я точно знаю, что ты тот самый Лучник, которого я искал. Ты убила моих друзей и несколько раз ранила меня. У порта ты действительно ждала близкого человека - отца. Я знаю, что в детстве тебя часто секли, возможно, это была часть некого ритуала, придуманного твоим отцом. И еще я знаю, что послание - не игра, тебя хотят убить. - Он сложил перед собой руки, сцепив пальцы, и пристально посмотрел ей в глаза. - Будешь отрицать? Она оружие, потерявшее владельца, дочь, лишившаяся отца. Женщина, влюбленная в мужчину, который всегда будет ее ненавидеть. Она станет отрицать все, и не из упрямства, а из желания забыть прошлое. Забыть порки, муштру, задания. И послания. И тот день, когда впервые услышала, как Элдрик насвистывает чудесную мелодию. Она хотела все забыть. И эту непереносимую боль в сердце. Потому что если ей не удастся, то… Тогда… Крессида заплакала. * * * Элдрик постоянно думал о том, что узнал от Лучницы. Создавалось ощущение, что его вырвали из привычной обстановки и бросили на поле боя одного на растерзание врагу. Но готовиться надо было, если понадобится - драться и рубить мечом, защищать эту женщину. И не потому, что она плакала, не потому, что была ранена, а потому, что была сломлена. Совершенно сломлена. Повинуясь непонятной внутренней силе, он сел на пол, усадил ее к себе на колени и обнял. Она даже не пыталась сдерживать слезы, впрочем, он об этом и не просил. Она плакала так же, как дралась с врагом: беспредельно отчаянно. Крессида прижала ладони к его груди, положила на них голову, словно хотела спрятать свои чувства. Словно он не слышал каждый вздох, каждый всхлип. Осторожно, стараясь сдерживать силу, он положил руку ей на затылок, другой придерживал спину, не касаясь раны. Теперь он не слышал всхлипов, но чувствовал, что рубашка стала мокрой от слез Крессиды. Финальный всхлип потряс его горечью и силой, заставил взять ее лицо в ладони и ждать, когда она успокоится. Что она оплакивала? Догадаться несложно, но это казалось невероятным. Элдрик с трудом преодолел внезапное желание положить голову ей на плечо и прижаться всем телом. Лицо и глаза ее припухли, от слез они сделались красными и воспаленными. Удивительно, но от этого она стала казаться совсем неземной, а возможно, такой и была. Того, что он знал о ней, достаточно, чтобы ненавидеть ее сильнее с каждой минутой, а не мечтать быть ближе. Что же с ним происходит? Неужели перемена его отношения к ней произошла из-за того, что она спасла ему жизнь? Или причиной стала записка, которую он прочел? Пустяк, но его оказалось достаточно, чтобы между ними все стало иначе. Нечто необъяснимое затаилось теперь где-то между сочувствием и желанием продолжать расспросы и узнать, почему она убила его друзей? Почему ранила его? Одно становилось ясно, что ненавидеть ее он уже не может. После того, как они вместе воевали с напавшими на них воинами ее отца, и после того, как он узнал содержание послания. Кое-что она ему все же рассказала, но еще многое надо было выяснить. Элдрик отметил, что Лучница, ранее смотревшая на него с опаской, теперь стала спокойной и открытой. Что же изменилось? Что между ними происходит и как ему действовать? Рядом с ней теперь он не чувствовал себя агентом короля и воином, скорее обычным мужчиной со своими страхами и тайнами. - Теперь все будет не так, как раньше, - тихо произнес Элдрик, стараясь говорить мягче. Крессида уперлась ладонями в его грудь и надавила, желая освободиться из объятий, однако он не позволил. Еще раз и другой девушка безуспешно попыталась оттолкнуть его и сдалась, но посмотрела так, будто он представлял для нее угрозу. Возможно, со стороны так и казалось: огромное тело, руки, широкие плечи, мощные ноги. Крессида потупилась, смутившись. Элдрик приподнял ее голову за подбородок, заставляя посмотреть в глаза, и принялся вглядываться, словно стремился проникнуть в глубины души Лучницы. За смущением, нервной дрожью пальцев лежащей на его груди руки он видел нечто притягивающее, манящее. Все в ее облике влекло к ней. Светлые волосы, словно водопад, ниспадали ей на плечи, золотистый оттенок кожи навевал мысли о лучах предрассветного солнца. Нежный овал лица с мягким изгибом скул и глаза - ледяные кристаллы в золотом обрамлении ресниц, она была необыкновенно хороша. Он запомнил бы такую женщину, увидев ее раньше, но все же не мог отделаться от чувства, что они уже встречались. До того, как он стал одержимым в поисках Лучника. Возможно ли, чтобы образ ее был с ним долгое время? - Ты давно за мной следишь? Губы ее приоткрылись для ответа, но она не издала ни звука. Их цвет вновь привлек внимание Элдрика. Сегодня он был иным, темным, как предзакатное небо. Смотрел ли он когда-нибудь на женщину так, как сейчас смотрит на свою пленницу? Элдрику показалось, что у него кружится голова, когда меж ее зубов показался розовый кончик языка. Едва слышный вздох, и он привлек ее к себе жестом, показавшимся очень знакомым. Лишь раз в жизни он так обнимал женщину и после корил себя, что позволил ей исчезнуть. Сейчас он тонул в ее глазах, ставших огромными от удивления. Хрупкое создание необычной красоты, не похожее ни на одну встречавшуюся ему женщину. Ее губы совсем близко, тепло их тел сливалось, все его мужское естество требовало объятия, и рыцарь сдался. Суровый, жестокий воин нежно держал ее лицо в своих ладонях. Его губы едва касались ее губ, словно спрашивая позволения. Терпение было на пределе, предательство отца ранило ее так сильно, накопившиеся внутри эмоции рвались наружу, их надо было непременно выплеснуть. Поток хлынул и усилился от осознания того, что она впервые находится в заботливых и крепких руках мужчины, о котором она так давно грезит. Казалось, его большое сильное тело защищает ее со всех сторон, в его объятиях она чувствовала себя маленькой и хрупкой. Элдрик… Он погрузил пальцы в волосы Крессиды, кончик его языка коснулся ее нижней губы. Девушка прислушалась к незнакомому ощущению внутри, оно медленно росло, охватывая все тело. Она несмело подняла руку, провела по широкому плечу рыцаря и выше, по щетинистой щеке и волнистым темным волосам. Приоткрыла рот, готовясь ответить на любой призыв. Их губы слились в поцелуе. Она не предполагала, что подобное возможно, никогда бы не поверила, скажи ей кто-то, что такое бывает. Желание принадлежать мужчине поглотило ее целиком, не оставляя места раздумьям и колебаниям. Оно поднялось из глубины ее естества и овладело ею целиком. Крессида забыла обо всем на свете, даже о своем отце. Однако Лучница не привыкла к нежности и поцелуям и очень боялась того же финала, что в отношениях с отцом. Подобных страданий она не выдержит еще раз. Она вскинула голову, Элдрик убрал руки от ее лица и отстранился. Его дыхание еще согревало ей кожу, сохранившую ощущение легкого покалывания щетины. Он отодвинулся чуть дальше и внезапно стал казаться меньше. Плечи рыцаря поникли, опустив голову, он завел большие руки назад и отвернулся, не желая, чтобы она увидела румянец смущения на его щеках. Крессида готова была поклясться, что уже видела его таким, но не помнила, где и когда. Впрочем, для размышлений на эту тему она была слишком озабочена собственными переживаниями. Что же сейчас произошло? Что это значит? - Прости, - тихо произнес Элдрик. - Ты так плакала, я хотел лишь успокоить тебя… Впервые в жизни мужчина прикасался к ней с нежностью. Такого не случалось даже в детстве. Она росла без ласки, внимания и утешения. Ее первый поцелуй… Она ответила только потому, что это был Элдрик - мужчина ее мечты. Крессида следила за ним много лет, часто воображала их встречи и разговоры. Но не представляла, что все произойдет при таких странных обстоятельствах. Как бы то ни было, она с трудом преодолевала желание прижаться к нему всем телом. Неужели он просто пожалел ее? Поцеловал, потому что она позволила себе разрыдаться при нем? Конечно, он добрый и хотел просто ее утешить. А она… выставила себя полной дурой. Крессида, ругая себя за пылающие щеки, отвела взгляд и заговорила только тогда, когда нашла в себе силы отбросить эмоции и придать интонациям оттенок легкого равнодушия. - Я плакала? Ты ошибся, рыцарь. Глава 9