Она посмотрела на меня, а безобидная угрюмость на ее лице сменилась милой улыбкой: - Доброе утро, дорогой. Я никогда не замечал за собой, чтобы рос маменькиным сынком, однако, она была самой замечательной причиной моего прихода на работу за те последние пару лет, когда работала в «Стелла и Самнер». Особенно с тех пор, как у нас появилась Аннабель, я стал больше ценить сплоченность членов семьи и их способность указать нам, когда мы ведем себя словно нервные задницы. И хотя мама вырастила нас десятерых вполне одаренными, я, должно быть, показал себя полным куском дерьма, когда попросил ее - в первый раз - присмотреть за ребенком, чтобы мы с Сарой смогли выйти из дома. Мы всегда брали малышку с собой, но это был… Ну, совсем другой случай. - Мам, - начал я, когда она пошла обратно, чтобы занять свое место. - Я надеялся куда-нибудь сводить Сару в эту пятницу. Не могла бы ты приехать и посидеть с Аннабель? Ее лицо поникло: - Макс, ты забыл. Я застонал. Черт. Уже второй раз за последние двадцать четыре часа женщина говорит мне подобное: - Забыл о чем? - Завтра я уезжаю в Лидс, [прим.пер. – город в Йоркшире, на реке Эйр, третий по величине город в Великобритании] голубчик. Остановлюсь у Карен на три недели. - Уф, мерзость. - Приглядеть за Анной сегодня? - Нет, тебе нужно собрать вещи и у нас нет никаких планов на сегодня. У меня такое ощущение, словно к подобным случаям нам стоит готовиться, как к войне. - Дурачок, я говорила тебе об этом несколько недель: ради всего святого, пригласи свою жену сходить куда-нибудь пообедать. К тому времени, как ты, Найл и Ребекка появились на свет, а мы с отцом ходили на ночные свидания, вы оставались под присмотром собаки. Смеясь, я согласился: - Ничуть не сомневаюсь. *** - Что ты, блин, напялил? Взглянув вниз на все еще спящую в рюкзаке Аннабель, я ответил Уиллу: - Это называется Ergo [прим.пер. – рюкзак-переноска]. Он проследовал за мной в мой кабинет и сел на диван: - Похоже на то, словно ты прыгнул с парашюта и забыл снять чеку. Беннетт зашел следом: - Вылитый кенгуру. - Это называется рюкзак-переноска, вы, идиоты, - я засмеялся и шепнул малышке. - Он прав? Ты мой маленький детеныш? - Взглянул на своих придурков-друзей и только потом сложил два и два: - Беннетт, какого черта ты тут забыл? - У нас с Уиллом встреча с Гроссом и Барреттом в восемь. Ты что, забыл? - Святое дерьмо, вы дадите мне хоть немного передохнуть! Я не спал гребаных четыре месяца! В тишине на несколько секунд они оба уставились на меня с глазами по пять копеек. - У тебя болят соски? [прим.пер. - у кормящих женщин может появиться боль в области груди] - спросил Уилл. Покачал головой, смеясь: - Мудак. Осторожно, насколько мог, расстегнул рюкзак за шеей, чтобы положить Анну на спину на диване рядом с Уиллом. Она вздрогнула - быстро встряхнув ручками и ножками - и тут же опять уснула. Сейчас Уилл выглядел так, словно я только что положил рядом с ним огромную, пустую яичную скорлупу. Руками он вцепился в колени, а взгляд бегал по Анне, словно она сию же секунду может перекатиться к нему и взорваться. Он был рядом с ней практически каждые выходные, с момента рождения, однако все еще боялся тяжело дышать в ее сторону, думая, что та сломается. - С каких это пор ты ведешь себя как идиот рядом с детьми? - спросил я. - Мне нравятся дети, - сказал он, подняв на меня глаза. - Но она такая крошечная. - Нет, - уверил я его. - Она огромная. - Ты знаешь, о чем я. - Эй, - сказал я, садясь на стул близь моего рабочего стола. - Я хочу попросить об услуге. Хочу вытащить Сару на ужин в эту пятницу… Беннетт прервал меня: - Неужто ты, наконец, позволишь кому-то посидеть с Анной? Бросив сердитый взгляд в его сторону, объяснил: - Легче сказать, чем сделать, так? В любом случае, мама завтра уезжает в Лидс, поэтому не сможет посидеть с ней на этих выходных. Может, один из вас…? Они оба уставились на меня, ошарашенные. - Ой, ну да ладно вам, это не так уж и тяжело. Нас не будет всего пару часов. Вы со своими замечательными половинками дадите ей пару бутылочек, смените парочку подгузников, она заснет, и мы будем дома. - Мы не можем, - сказал Беннетт, виновато улыбнувшись. - Мы с Хлои собираемся в Гудзонскую Долину. - На этих выходных? - спросил Уилл, кивая несколько раз в быстрой последовательности, словно убеждая себя. - Наверно, я смогу. - Великолепно! - сказал я. - Спасибо, дружище. - Я никогда не менял подгузник. И ни разу не кормил ребенка. Ханна стебется, что единственной девчонкой, которую я когда-либо очаровал, была Аспен - дочь Лив, - пожав плечами, он добавил, - но я уверен, это же природное чутье, да? - он начал перечислять правила на пальцах, - не обварить Анну в ванне, не оставлять молоко в микроволновке надолго, - он остановился, казалось, продолжая мысленно набрасывать свой список. Представив, что могло случиться, выйди я прямо сейчас на пару минут из кабинета и оставь Анну на попечение Уилла, мой желудок сделал сальто назад, и тошнота подступила к горлу: - Ты не можешь захватить с собой Ханну? - Она обедает в гостях на этих выходных. Потирая подбородок, я сказал: - Знаешь… Может тогда придешь сегодня к нам на ужин, посмотришь и поучишься? Он кивнул, но тяжело сглотнул. Если быть честным, я знаю, что многого прошу. Одно дело - зависать с нами и Аннабель и совершенно другое - представить себя наедине с этой крошкой. - А что, со своим, куда вы там идете, прийти нельзя? - спросил Беннетт. - В том-то все и дело. И тем более Аннабель – не «оно». - Я не называл ее «оно». Уилл и я повторили в унисон: - Называл. Потирая лицо, я пробормотал: - Похер. Просто приходи на обед и захвати пиво. Мы что-нибудь решим. Другого выбора нет. Глава 2. Сара.