— Это удерживает их подольше в отключке, — ответил он, сбрасывая обмякшее тело Обсидианы на траву. — У демонов другая физиология. Их версия сердца находится в шее. Я убедила себя, что мстительное тепло, которое я ощутила, появилось вовсе не оттого, что он метафорически вырвал Обсидиане сердце. А оттого, что теперь у нас было больше времени, чтобы удрать. — Коста, ты в порядке? — спросил Адриан, подходя к нему. Ответом послужил стон. Адриан поднял его и усадил на пассажирское сиденье. Затем подвинул водительское сиденье вперед, чтобы я смогла забраться в машину и сесть позади него. — Он в порядке? — спросила я, почти затащив мальчика в машину. — Просто сотрясение. Немного манны, и будет в порядке, — ответил Адриан. От меня не ускользнуло то, что его голос был полон раздражения, как будто у него было право злиться. Когда все мы сели в машину и поехали, он уставился на меня. — Зачем ты дразнила Обсидиану? — возмутился Адриан. — Пыталась дать ей больше причин убить тебя? Что я могла сказать? Что меня так задели комментарии этой суки? Или что после того, как я узнала об их отношениях, почти забыла, что моя жизнь в опасности? Ох, нет. Это было бы слишком глупо. И унизительно. — Я сделала это, чтобы переключить ее, — сказала я, округляя глаза и делая взгляд невинным. — Я пыталась отвлечь ее на себя, чтобы она отпустила Коста! Пристальный взгляд Адриана дал понять, что он не купился. Время применить другую тактику. Я взъерошила свои волосы, издав презрительный смешок. — Ты что, действительно думаешь, будто меня волнует то, что у вас с ней был секс или что-то еще из того, что я сказала? Я тебя умоляю. Коста бормотал что-то на греческом, пока прикладывал горсть манны к глубокой ране на затылке. Как бы то ни было, Адриан фыркнул в знак согласия. Когда он взглянул на меня, выражение лица было менее суровым, но не менее эмоциональным. — В отличие от меня, ты ужасный лжец, но так как у нас не было плана лучше, то я рад, что твой сработал. Означало ли это, будто он поверил, что я сымитировала ревность? Или он знал, что я солгала? Спросить об этом, значит сознаться, что меня это беспокоит, поэтому я уделила все свое внимание мальчику. Он сгорбился на сиденье, и большая часть его тела была закутана в куртку за исключением ног. Он все еще не реагировал на происходящее вокруг. Возможно, это шок, а может у него была физическая травма, которую мы не могли увидеть? — Мы должны отвезти его в больницу, — заявила я. — Это причинит больше вреда, чем пользы, — добавил Адриан, бросая на меня язвительный взгляд. — Помню, ты говорила, что была сумасшедшей всю свою жизнь? Что, ты думаешь, они ему скажут, когда однажды он начнет рассказывать им о демонах, слугах и другом мире? Я вздрогнула. — Правда, но ему нужна помощь, которую мы не сможем оказать, пока ищем оружие. Кроме того, вдруг у него есть семья, которая беспокоится о нем. — Когда в следующий раз увидим Зака, спрошу его, — сказал Адриан, в голосе чувствовались грубые нотки. — Он всегда в курсе о семьях детей. Я попыталась не дать этому утверждению задеть меня, но не получилось. «Твоя настоящая мать не бросала тебя, чтобы убежать от полиции, — нашептывал голос Зака в моем подсознании, будто он был рядом. — Она сделала это, чтобы спасти тебя, как и показал твой сон…» Я затолкала эти мысли подальше. По одному колоссальному кризису за раз, спасибо. Пока я не нашла оружие, не имеет значения, почему моя биологическая мать оставила меня у того шоссе. Если я последняя из потомков Давида, то каковы бы ни были ее причины — она мертва. Навсегда ушедшая, как и мои приемные родители, с которыми я даже не смогла попрощаться, потому что тот детектив пытался убить меня прежде, чем я устроила им надлежащие похороны. — Айви, — Голос Адриана был настойчивым. — Что случилось? Я смахнула слезинку и поняла, что начала плакать. — Ничего. — Чушь собачья, — сказал он выразительно. — Просто маленький посттравматический стресс. — Я выдавила дрожащий смешок. — До сих пор не привыкла быть на волоске от смерти, понятно? Взглядом он снова повторил «чушь собачья». Ладно, может, я и была ужасным лжецом. Я притворилась, будто не замечала, что он пристально смотрел на меня, и стала подсовывать ноги мальчика под свои, чтобы согреть. Тогда меня посетила идея, настолько безумная, что я потянулась через сиденье, чтобы схватить Адриана за плечо. — Рули в Беннингтон! Мы вытащили мальчика с нашими маскировками, поэтому мы можем использовать их, чтобы также достать Жасмин! Коста кинул на меня полный жалости взгляд, при этом я почувствовала и услышала вздох Адриана. — Помнишь, я сказал тебе, что с твоей сестрой будут обращаться лучше, чем со всеми другими людьми из всех областей? Ее также будут лучше охранять. Беннингтон, может, и не является главной областью Деметрия, но он ждет, что ты именно так и поступишь. Я гарантирую, он отдал приказ, согласно которому должен быть задержан любой, кто покажется незнакомым. Моя мимолетная надежда разбилась в прах. Адриан был прав. Демоны не намеревались облегчить для меня задачу, поэтому либо я приду убить их всех, либо умру сама. Или оба варианта. Никто этого не говорил, но и не нужно было. Наличие оружия не означает, что я вдруг стану пуленепробиваемой, поэтому его нахождение не гарантирует победы. Это лишь дает мне шанс на нее. — Ты будешь в порядке, — сказала я мальчику, давая ему уверенность, которую я так сильно желала получить от кого-нибудь сама. Медленное моргание было его единственным ответом. Либо он до сих пор переваривал происходящее, либо он мне не поверил. Я похлопала его по ноге, желая сказать, что знаю, каково это — быть окруженным людьми, и все же быть одному. Для себя я уже не могла ничего исправить, но могла помочь ему. Затем я продолжу пытаться найти Жасмин, при этом стараясь не быть убитой демонами, и, возможно, каким-то образом по пути восстановлю также и свою жизнь. Мечты прекрасны, не правда ли? Глава 23 Мы покинули Северную Каролину и отправились в католическую семинарию Вашингтона, округ Колумбия. Первым сюрпризом для меня было то, что Адриан знал двух священников, которые должны были встретить нас около задней части большого церковного комплекса. Вторым сюрпризом был рассказ Адриана о том, что мальчик был спасен из демонической области. И ни один из них не обвинил его в сумасшествии. Вместо этого священник поторопился отвести мальчика в так называемую «домашнюю» секцию. — Демонические области не секрет для священников? — прошептала я Коста, пока Адриан разговаривал с другим отцом. Коста хмыкнул: — Нет. Эти двое в курсе, потому что несколько лет назад Адриан спас их от демонов, когда те пытались их похитить. Не знаю, почему меня это так удивило. То же самое произошло, когда мы познакомились: Адриан еще тогда сказал, что уже какое-то время «возвращает» людей для Зака. Видимо, я никогда не ожидала встретить кого-то из спасенных, не говоря уже о том, что они окажутся священниками. Я была слишком уставшей, чтобы делиться с отцами опытом спасения, поэтому вздохнула с облегчением только тогда, когда Адриан вернулся и сообщил, что для нас в семинарии нашлись комнаты на ночь. Это было замечательно, но еще замечательнее оказалось то, что я обнаружила остатки пиццы в микроволновке. Проглотив несколько кусков, приняла душ и плюхнулась на узкую кровать в комнате, сильно напоминавшей мое общежитие в колледже: много крестов, изображений святых и Пап Римских. Я уже почти заснула, когда открылась дверь комнаты. Здесь не было замков — все проживающие полагались на принцип честности, но, так как Адриан не постучал, он явно был не в настроении благородничать. Тем не менее, обычная ситуация. — Что ты здесь делаешь? — устало потребовала ответа я. Он тоже принял душ. Из-за воды его медово-блондинистые волосы выглядели темнее. И я отказывалась замечать, как из-за влаги к нему прилипла рубашка. Я все еще сильно злилась. Он закрыл за собой дверь. — Мне жаль, что причинил тебе боль, — сказал он. Слова прозвучали так, будто он действительно раскаивался. «В который раз?» — подумала я и коснулась горла, как будто синяки — это единственный вред, который он мне причинил. — Ты знал, что удушение сработает и активирует мои силы? — спросила я резким тоном. — Или это была удачная догадка? Его немигающий взгляд напомнил мне о морских змеях из легенд древних мореплавателей. На первый взгляд цвет его глаз был мутно-голубым, но время от времени из самой глубины на поверхность показывался монстр. — Деметрий хотел, чтобы я стал самым сильным иудеем из всех, поэтому он сделал все, чтобы отточить мои навыки. Например, забросил меня в тринадцать лет на гладиаторские арены. Там сражались и слабые демоны, но если правитель хотел покрасоваться, то он или она кидались в бой. Деметрий не позволял никому меня убить, но разрешал им избить меня до потери пульса столько раз, что я понял, что же он хотел до меня донести — быстрейший, самый эффективный способ использовать свой дар. Так что нет, я не гадал. А рассчитывал, что ты поведешь себя в такой ситуации так же, как и я. Я не хотел делать тебе больно, но это был единственный способ, чтобы обыскать замок с мальчиком, не попавшись. Обсидиана, должно быть, сразу же обнаружила пепел слуг и обогнала нас до нашей области, так что он был прав. Возьми мы при обыске замка с собой мальчика, нас бы поймали. Если бы я знала, что удушение поможет раскрыть мои силы, то сама приказала бы ему так сделать. Я бы терпела побои каждый день, лишь бы не оставлять ребенка в демонической области. — А Обсидиана? — Меня бесило, что я не могла удержаться от этого вопроса, поэтому попыталась завуалировать все фальшивым смехом. — Теперь я поняла, почему ты перестал преследовать ее, когда увидел в области Майхемиума. Должно быть, было странно наткнуться на свою бывшую подружку, но ты должен был сказать мне, кем она тебе приходилась. Это нечестно, что я продолжаю узнавать, какое место занимал каждый из демонов в твоей жизни, именно от них самих. Челюсти его сжались, и я подумала, что он сейчас уйдет, как делал уже много раз подряд. Вместо этого он стал расхаживать по комнате. — Я перестал следовать за Обсидианой в тот день, потому что переживал, что она может почувствовать, кем я был под маскировкой. Деметрий всегда мог почувствовать, а если бы она обнаружила меня, то тогда бы поняла, кто ты. А вот почему я не рассказал тебе о ней, так это потому, что она ничего для меня не значит. Все время, что мы были вместе, она, как и все остальные, врала мне. — О чем? «О твоей предполагаемой судьбе?» — подумала я, но не сказала этого вслух. Он окинул меня оценивающим взглядом. — Томас рассказывал тебе, каково мне было в областях перед тем, как я покинул их. — Девочки, золото, власть, лесть… — Я выдавила из себя еще один неискренний смешок. — Основная фантазия гедониста[23]. — Он не рассказал тебе, почему прежде я ненавидел архонов. Мое самое раннее воспоминание о них — это то, как они пытаются убить нас с мамой. — Что? — выдохнула я. Уголки его губ приподнялись в улыбке. — Потомки Иуды являются угрозой для архонов, так что устранение линии ликвидирует эту угрозу. На протяжении всей истории демоны пытались сделать то же самое с потомками Давида. Несколько раз им почти это удалось, последним разом был Холокост. — Я еврейка? — Это должно было дойти до меня раньше.