Я печально улыбаюсь. – Быть кем? Во что бы это ни вылилось, я предам Дома. Эмоциональная измена по-прежнему считается изменой. Нахмурившись, он грозно смотрит на меня. – Дом не будет возражать. Я могу подружиться с его девушкой. – А у вас с ним хорошие отношения? – спрашиваю я, вспоминая, как в Испании Джо негодовал по поводу своей семьи. Теперь все ясно. Дом завладел всем вниманием, а Джо так и остался на задворках сознания родителей. Вроде бы и так, но не совсем. – Конечно, – он пожимает плечами, – замечательные. – Не очень на это похоже. – У всех нас есть груз прошлого, который мы носим с собой. Так же и с родными братьями. С ним у меня есть кое-какие разногласия, обсуждать которые я не стану. Но я его люблю как брата. Чертовски сильно. Настолько, что готов решиться на такое, о чем мы оба будем жалеть. Не зная, что ответить, я даю себе возможность молча переварить то, что он только что сказал. – Ну как? – Он хмурится. – Как насчет того, чтобы выручить друг друга? – Прости, Джо. Я не могу. Его взгляд, полный вызова и гнева, обжигает меня. Вокруг меня словно рушатся стены. Так и хочется упасть на колени и собрать обратно невидимые кирпичики. Сложить их стеной снова, чтобы разделить пространство между нами. – Эвер, – тихо произносит он. В голосе звучит мольба. Пожалуйста, помоги мне. Я качаю головой, крепко стиснув губы, дабы сдержать слезы. Он закрывает глаза. – Господи, как я все это ненавижу. С комком в горле и неподъемным грузом на душе я отворачиваюсь от него, сажусь в машину и уезжаю. Оставляю воображаемую стену из кирпичей и истинные чувства позади. Глава 16 Не прошло и двух недель после того, как Джо поставил меня в тупик, Дом тут же делает мне сюрприз – вручает два билета в Пуэрто-Рико на выходные. Все происходит довольно неожиданно, но я и не против такого расклада. В последнее время я работаю до изнеможения, вероятно, чтобы забыть о кучке проблем, которую я иногда ласково называю своей жизнью. С полностью отчужденными отцом и младшим братом, без семьи, о которой можно было бы говорить (не обвиняя здесь никого), соседкой по комнате, которая собирается переезжать, и призраком из прошлого, способным разрушить мою жизнь, мне есть от чего бежать. Разумеется, вселенная решает показать мне длинный средний палец в облике Джо, который везет нас в международный аэропорт Логан. Сам он, похоже, не против отвезти своего брата и бывшую девушку на романтический отдых. Он лениво откинулся на своем сиденье, одна его рука свесилась через руль. Дом на переднем сиденье фургона. Я сижу на заднем. Братья, кажется, в хорошем настроении. Они обсуждают, насколько сильно ненавидят «Янкис», нью-йоркскую бейсбольную команду – а точнее, парни ссылаются на конкретный матч с их участием, – и в этот момент я вижу, что они душевно близки. Даже ближе, чем мы с Ренном. Они так легко контактируют, обмениваются шутками, понятными только им. Это вводит меня в замешательство, учитывая, что буквально пару недель назад Джо, казалось, был полон решимости получить от меня желаемое, всеми силами игнорируя существование своего брата. Однако я полагаю, отношения между братьями – штука непростая, а Джо может одновременно и ненавидеть свое детство, и обожать брата, который сделал его годы невыносимыми. Точно так же Доминик может и боготворить Джо, и при этом завидовать тому, что Джо здоровый брат. – Я и родиться не успел, как Бейб Рут[13] меня сразу же разочаровал. Ну как такое возможно? – шутит Дом. – Шел уже восемьдесят шестой год засухи, а чемпион так и не объявился, чувак. Надо ему было родиться в Нью-Йорке. Они оба смотрят друг на друга и ухмыляются. – Да ну нет, бро, – произносят они синхронно. – Так… я правильно поняла, что это «Янкис» виноваты в неудаче «Ред Сокс»? – спрашиваю я с заднего сиденья, вставляя свои пять копеек в их разговор. Джо покачал головой. – Не совсем. Но бостонцы никогда о таком не забудут. – Хочется отметить, что мы, бостонцы, первые в мире запустили «волну на стадионе». Легенда гласит, что она обязана своим существованием стадиону «Парк Фенуэй». Сиденья там расположены настолько близко друг к другу, что каждый раз, когда один болельщик встает, всем остальным в ряду приходится тоже вставать. А сзади сидящие люди на них злятся, потому что им ни черта не видно, – объясняет Дом с глазами, блестящими от восторга. – Удивительно, но факт, как говорится, – подхватывает Джо. – Ага, удивительный факт про совсем не удивительный стадион, – произносит Дом, и они оба разражаются смехом. Для меня это служит важным напоминанием, что они не разлей вода, что они вместе переехали в один и тот же город, да даже в одном доме живут. Я здесь чужая. Разговор зашел о том, чем мы планируем заниматься в Пуэрто-Рико. – Вкусно есть, танцевать, фоткаться, и… ну, ты понял, – Дом посмеивается, а меня от его фразы тошнит. – Ты-то сам что планируешь делать? Все еще встречаешься с той цыпочкой? Стэйси… Трейси… как ее там? Вот дерьмо. Черт, черт, черт, черт. Не ожидала такой выворачивающей наизнанку реакции на то, что Джо с кем-то встречается. Я не могу не представить, как он занимается горячим, потным сексом с безликой женщиной. В моей спальне, по причине, недоступной моему пониманию. Медленно улыбается мне своей ухмылкой в форме полумесяца, в то время как входит в нее. Это в его стиле. – Ее зовут Пресли, – поправляет Джо своим легким, непринужденным тоном. – Почти попал, Линн, да? – Дом встречается со мной глазами в зеркале заднего вида. – Угу. – Как она, кстати, поживает? – интересуется Дом. Джо пожимает плечами. – Не знаю. Сам спроси ее. Теперь уже Джо глядит на меня сквозь зеркало. Я знаю, о чем он сейчас думает. «Я не доставлю тебе удовольствия узнать, что происходит в моей личной жизни. Задыхайся от неизвестности, детка. Мы оба знаем, что это ранит сильнее, чем любая правда». – Похоже, она замечательная девушка, – восхищается Дом. – Веселая, красивая, живет тобой, работу классную нашла. Наступает комическая пауза, прежде чем он добавляет: – Горячая. Прости, малыш, я не смог удержаться. У нее чуть ли не модельная внешность. В яблочко, Дом. Прямо в сердце. Джо безучастно улыбается, но ничего не отвечает. Интересно, будет ли мне так же больно, если я услышу что-то подобное о Доме. Но потом я вспоминаю, что недавно нашла ожерелье в его спальне, и пусть я слегка разозлилась на него, но не было ощущения, что меня разрубили на мелкие кусочки и скормили аллигаторам. Я понимаю, что мне незачем ревновать Джо. Уж тем более когда Дом рассказал ему о том, что мы будем забавляться в постели все выходные. Но дело в том, что чувствам плевать на логику. – Дай ей шанс, брат. Серьезно. Просто хотя бы… пригласи ее на свидание, – Доминик весь расплывается в сияющей улыбке, излучая положительную энергию. И уж очень он ею преисполнен. Как можно быть настолько позитивным по жизни? – Ага. Не помешало бы. – Джо ставит свой старенький Jeep Cherokee на стоянку. До меня доходит, что мы уже подъехали к нашему входу. Джо сползает с водительского сиденья и вытаскивает чемоданы. Я наблюдаю за тем, как напрягаются мышцы его рук под футболкой, и вспоминаю, как они выглядели, когда я сжимала их, пока он входил в меня в ту самую ночь на пляже. Джо и Дом по-братски обнимаются, хлопая друг друга по спине. – Счастливого пути, братишка! – восклицает Джо. – Спасибо, что подбросил. Затем Джо направляется ко мне, пока Дом возится с рюкзаком в поисках наших паспортов. Он прижимает свою руку к моей пояснице в легком, но собственническом объятии. Его губы скрываются в гриве моих рыжих волос. – Предложение остается в силе, – шепчет он. – Никакого веселья. Только лишь творчество, не более. – И вам с Пресли хорошо оторваться, – прошипела я в ответ, не в силах сдержаться. – Ты такая милая, когда проявляешь заботу. – Он спешно и будто бы невинно целует меня в щеку. – И я полностью намерен это сделать. Прежде чем я успеваю что-либо сказать, прежде чем я успеваю пнуть его и закричать, как он посмел, он отъезжает. Дом закидывает руку мне на плечо. – Ну что, детка, поехали? * * * Искусственное блаженство.