– Господи, да все девчонки были в него влюблены, – я прижала подушку к груди, вспоминая те дни. – У меня в школе было несколько подруг – а мне едва исполнилось двенадцать, когда он в первый раз приехал к нам с Дженсеном, – так вот, эти девочки находили самые безумные поводы заглянуть ко мне. Одна из них сделала вид, что ей просто необходимо в сочельник вернуть одолженный у меня свитер, и при этом притащила мне свой свитер. Просто попробуйте представить Уилла девятнадцатилетним парнем, гораздым на всякие авантюры, опытным по части женского тела и с этой его бесшабашной улыбкой. Он играл в рок-группе, у него были татуировки… просто ходячий секс. А потом еще он как-то прожил у нас целое лето. Ему двадцать четыре, а мне шестнадцать. Это было невыносимо. Создавалось впечатление, что носить дома рубашку ниже его достоинства и ему просто необходимо демонстрировать всю эту гладкую, идеальную кожу. Очнувшись от воспоминаний, я обнаружила, что Хлоя и Сара смотрят на меня с ухмылками. – Что? – Это были весьма похотливые описания, Ханна, – ответила Сара. Бросив взгляд на нее, я спросила: – Ты сказала «похотливые»? – Несомненно, она сказала именно это, – вмешалась Хлоя. – И я согласна. У меня такое ощущение, будто я порнушку посмотрела. Зарычав, я вскочила с кровати. – Итак, не поддается сомнению, что малолетняя Ханна была без ума от Уилла, – продолжила Сара. – Но гораздо важней другой вопрос – что думает о нем двадцатичетырехлетняя Ханна? Над этим следовало поразмыслить. Если говорить откровенно, я много думала об Уилле, причем во всех возможных вариантах. Я думала о его теле и многоопытных губах, и, конечно, обо всех тех вещах, которые он может делать с их помощью, но также и о его ясной голове и добром сердце. – Я считаю, что он удивительно милый и невероятно умный. Он, конечно, страшный гуляка, но под этим скрывается по-настоящему хороший парень. – И ты никогда не думала, что неплохо было бы его оттрахать? Я вылупилась на Хлою. – Что? Она не отвела глаза. – Что «что»? Вы оба молоды и сексуальны. Может закрутиться неплохая история. Спорю, что это будет невероятно. За пару секунд передо мной пронеслись сотни картин, и, хотя мысли о сексе с ним посещали меня явно чаще, чем нужно, я героически выдавила: – Никакого секса у нас с Уиллом не будет. Ни за что на свете. Сара пожала плечами: – Может, ты еще не созрела. Крутанувшись, я уставилась на нее. – Разве тебе в вашем дуэте не отводится роль скромницы? Хлоя, громко расхохотавшись, взглянула на подругу с шутливым укором. – Скромница, ага. В тихом омуте черти водятся, уж поверь мне. – В любом случае, – продолжила я, – он относится ко мне как к младшей сестренке. Хлоя, усевшись прямо, пригвоздила меня серьезным взглядом. – Вот что я тебе скажу: когда мужчина знакомится с женщиной, он сразу помещает ее в одну из двух категорий – либо «только друг», либо потенциальная кандидатка на потрахаться. – А разве девочки не приходят к нему по звонку? – поморщившись, спросила я. Идея регулярных встреч мне нравилась, но у меня создалось впечатление, что Уилл регламентирует отношения несколько жестче, чем готов признать в своих разговорах о сексе без обязательств. Свидания по расписанию? Я сомневалась, что смогла бы смириться с подобными ограничениями в таких динамичных, непредсказуемых отношениях, как секс. Сара кивнула. – В последнее время Китти приходит по вторникам, а Кристи – по субботам. Задумчиво хмыкнув себе под нос, она добавила: – По-моему, с Ларой он больше не встречается, но другие наверняка время от времени заполняют лакуны. Они с Хлоей обменялись взглядами. Я отвернулась, чтобы девочки без помех могли разобраться друг с другом. – Я не предлагаю ей влюбляться в него, – заявила Хлоя. – Пускай просто хорошенько его оттрахает. – Я только хочу удостовериться, что все карты выложены на стол, – ответила Сара, вызывающе глядя на подругу. – Ну, – вмешалась я, – в любом случае это неважно. Учитывая, что Уилл – лучший друг моего брата, мы с большой долей уверенности можем предположить, что я для него на чисто дружеской территории. – Он что, не говорил о твоих сиськах? – поинтересовалась Хлоя. Я почувствовала, как румянец ползет вверх по шее. Уилл говорил о них, пялился на них и вообще чуть ли не возвел мою грудь на пьедестал. – Э-э, да. Хлоя самодовольно ухмыльнулась. – Больше мне нечего добавить. На следующее утро Уилл наверняка решил, что я нажралась психотропных таблеток… или что мне нужно срочно принять парочку. Во время пробежки я мало обращала внимание на окружающее, раз за разом мысленно прокручивая разговор с Хлоей и Сарой. Увы, думала я не только о том, сколько раз Уилл пялился на мои сиськи, указывал на них и даже беседовал с ними, но и о других его женщинах: что он делал с ними, что они чувствовали при этом, и было ли им так же весело с ним, как мне. А еще о том, что большую часть времени с этими женщинами он проводил… голым. А это, конечно, привело к мыслям об обнаженном Уилле, что отнюдь не помогало сосредоточиться или бежать по прямой, следуя протянувшейся передо мной дорожке. Я силой заставила себя переключиться с мужчины, бежавшего рядом в непринужденном молчании, на работу, ожидавшую меня в лаборатории, отчет, который необходимо было закончить, и экзаменационные работы, которые Лиемаки попросил проверить. Но позже, когда Уилл нагнулся ко мне и начал массировать мою правую ногу – ее скрутила судорога, так что я практически рухнула на дорожку, – он смотрел на меня так пристально, его взгляд так медленно скользил по моему лицу, что все запретные мысли хлынули обратно. В желудке что-то сжалось, и восхитительное тепло потекло от груди вниз, отдавшись между ног сладкой болью. Мне показалось, что я таю, впитываюсь в холодную землю. – Ты в порядке? – тихо спросил Уилл. Меня хватило лишь на короткий кивок. Его брови сошлись на переносице. – Сегодня ты какая-то подозрительно тихая. – Просто задумалась, – пробормотала я. На его губах появилась легкая сексуальная улыбка, и я почувствовала, как сердце замерло, а затем истошно забилось в груди. – Что ж, надеюсь, ты задумалась не о порно, минете или своих исследованиях в области секса, потому что, если надеешься удержать всю эту хрень при себе, у тебя будут неприятности. Сейчас у нас общий ритм, Зиггс. После пробежки в тот день я приняла особенно долгий душ. Я никогда не была фанатом смсок – вообще-то до встречи с Уиллом мои текстовые сообщения ограничивались односложными ответами родственникам или коллегам. «Так ты приходишь?» – «Да». «Можешь прихватить бутылку вина?» – «Ага». «Ты будешь с парнем?» (Ответа нет). До прошлой недели – когда я наконец-то распечатала коробку с айфоном, который Нильс подарил мне на Рождество, – я пользовалась телефоном-раскладушкой, вечным предметом шуток Дженсена. Он говорил, что это первый на свете мобильник. У кого есть лишнее время на сотни сообщений, если можно просто позвонить и все уладить меньше чем за минуту? Такой способ общения не казался мне особенно эффективным. Но перекидываться смсками с Уиллом было весело, и следовало признать, что новый телефон сильно облегчил дело. В сообщениях он пересказывал случайные мысли, пришедшие ему в голову за день, отправлял снимки своего лица после моих особенно неудачных шуток или фотографию обеденной тарелки с куриной грудкой в форме пениса. Так что после… расслабляющего душа, услышав пиликанье телефона в соседней комнате, я не удивилась, обнаружив смску от Уилла. Однако меня удивил ее текст. «Что на тебе сейчас?» Я озадаченно нахмурилась. Это было неожиданно, хотя я слышала от него и более странные вопросы. Через полчаса мы собирались позавтракать вместе – может, Уилл опасался, что я заявлюсь в ресторан, одетая в студенческие обноски, как он частенько подшучивал. Поглядев на свою голую грудь, обмотанную полотенцем, я решительно написала: «Черные джинсы, желтая футболка, голубой свитер». «Нет, Зигги. Я спрашивал *добавь двусмысленность* ЧТО НА ТЕБЕ СЕЙЧАС» Теперь он действительно озадачил меня. Я ответила: «Не понимаю». «Я шлю тебе сексмску». Пару секунд я пялилась на телефон, после чего написала: