«Что?» Уилл печатал намного быстрей меня, так что его ответ пришел почти сразу. «Когда приходится объяснять, это не так сексуально. Новое правило: тебе следует хотя бы бегло ознакомиться с искусством сексмсок». Понимание вспыхнуло у меня в мозгу, словно включилась лампочка. «О! И ха! Сексмска. Остроумно, Уилл». «Хотя я ценю твой энтузиазм и тот факт, что ты считаешь меня достаточно остроумным для изобретения этого термина, но, увы, его придумал не я. Он уже довольно давно распространен в поп-культуре. А теперь отвечай на вопрос». Я задумчиво прошлась по комнате. Ладно. Это задание, и я могу его выполнить. Я попыталась вспомнить все сексуальные двусмысленности, попадавшиеся мне в фильмах, и, конечно, ничего не пришло на ум. Я подумала было о фразочке, которую использовал мой братец Эрик, когда кадрил девиц… и с дрожью отказалась от этой мысли. В голове было совершенно пусто. «Ну, вообще-то я еще не одета, – набрала я. – Я просто пыталась решить, нарушу ли правила приличия, если приду без трусов. У меня очень облегающая юбка, но стринги я ненавижу». По экрану побежали маленькие точки – знак, что он печатает ответ. «Черт, это было неплохо, крошка. Но не употребляй слово трусы. Или блузка. Несексуально». «Не прикалывайся надо мной. Я не знаю, что сказать. Я чувствую себя идиоткой, стоя голышом и переписываясь с тобой». Я ждала ответа. Прошло несколько секунд, прежде чем экран снова осветился. «О'кей. Ты явно поняла, в чем штука. А теперь выдай что-нибудь непристойное». «Непристойное?» «Я жду». О боже. Может, погуглить? Нет. Порывшись в голове, я напечатала первую относительно непристойную вещь, пришедшую на ум: «Иногда, когда мы бегаем и ты контролируешь дыхание, подчиняя его определенному ритму, я задумываюсь, какие звуки ты издаешь во время секса». Видимо, непристойность получилась вовсе не относительная, потому что он не отвечал, казалось, целую вечность. Господи. Я отложила телефон, нимало не сомневаясь, что Уилл бросит меня и вообще никогда не ответит. Он, наверное, хотел услышать что-то игривое и не настолько… честное. Я отошла в ванную, пригладила влажные волосы щеткой, а затем скрутила их в узел на макушке. И тут из другой комнаты раздалось жужжание оставленного на столе телефона. «ВАУ!!!!», – гласило первое сообщение. И второе: «Ну ты сразу и набрала обороты. Мне понадобится минута. Или пять». «ОБОЖЕМОЙМЕТАКСЫНО, – набрала я онемевшими, трясущимися пальцами, чувствуя, что готова залезть в какую-нибудь дыру и тихо там умереть. – ТО ЕСТЬ МНЕ ТАК СТЫДНО НЕМОГУПОВЕРИТЬЧТОНАПИСАЛАЭТО». «Да ты смеешься, – ответил он. – Это было как внезапное Рождество. Мне явно надо повышать ставки. Подожди, сначала мне понадобится разминка». Я закатила глаза. «Жду». «Твои сиськи сегодня выглядели великолепно». «И это все?» – написала я. Честное слово, он говорил куда большие пошлости мне в лицо. А также в сиськи. Неужели он считал, что этим преподает мне урок сексуальности? «Да? Я совсем тебя не впечатлил?» «Фффффффффф», – ответила я. «Можно мне в следующий раз ПОСМОТРЕТЬ на твои сиськи?» Ну что ж, щеки у меня слегка раскраснелись, но черта с два я сознаюсь в этом. «Зеваю», – написала я, с идиотской улыбкой пялясь на экран. В окне разговора появилось маленькое текстовое облачко, пока пустое – Уилл только начал печатать ответ. Я ждала. Ждала. И наконец-то: «А могу я пощупать их? Попробовать на вкус?» Я поддернула полотенце повыше и сглотнула. По телу пробежала дрожь. Разогрелись уже не только щеки. Я ответила: «Уже чуть лучше». «Можно их облизать, а потом оттрахать?» Я выронила телефон и тут же поспешно за ним наклонилась. «Совсем неплохо», – трясущимися руками напечатала я и закрыла глаза, пытаясь выкинуть из головы образ Уилла: его бедра раскачиваются над моей грудью, член скользит в мягкой ложбинке между сиськами. Я почти ощущала его уверенность, сочащуюся сквозь телефонную трубку, когда пришел ответ: «Дай мне знать, когда тебе понадобится минутка УЕДИНЕНИЯ. Ты уже готова?» «Нет. Совершенно нет». Да. «На тебе пару дней назад был свитерок, помнишь, розовый? Твои сиськи выглядели просто потрясающе. Полные и мягкие. Когда задувал ветер, я видел, как напрягались твои соски. Все, о чем я мог думать – как они будут ощущаться в моих руках, а твои соски – у меня под языком. Как мой член будет выглядеть на твоей коже и каково будет обкончать всю твою шею». «Уилл, матерь боооооожья! Можно я тебе позвоню?» «Зачем?» «Потому что одной рукой тяжело печатать». Уилл не отвечал примерно минуту, и я представила, что на этот раз он выронил телефон. Но затем пришел ответ: «ДА! Ты ласкаешь себя?» Рассмеявшись, я написала «Попался», а затем отшвырнула телефон и закрыла глаза. Потому что да, именно это я и делала. После пробежки мы с Уиллом договорились позавтракать вместе в «Сарабетс», поэтому, закончив «размышлять» над его смсками, я поспешно оделась и выбежала из дому. Несмотря на холод и начавшийся снегопад, всю дорогу до 93-й я чувствовала, как горят мои щеки. Интересно, удастся ли мне, сидя напротив Уилла, скрыть тот факт, что я совсем недавно мастурбировала под его сообщения? Похоже, я сбилась с курса – но когда? На пробежке сегодня утром, когда Уилл навис надо мной, словно собираясь улечься сверху? Или пару недель назад, в баре, когда мы начали болтать о сексе и порно? А, может, еще раньше, когда мы впервые решили пробежаться вместе? В тот день он улыбнулся, натягивая на меня шапку, и от этой улыбки мне показалось, что меня только что оттрахали у стены. Ни к чему хорошему это не вело. «Друзья, – напомнила я себе. – Я секретный агент на задании. Мне надо постичь искусство ниндзя и ускользнуть невредимой». Тонкий слой снега хрустел под подошвами. Я шагала, глядя под ноги и мысленно проклиная мартовскую непогоду, а снежинки путались у меня в волосах. Из ресторана как раз выходила юная парочка, и я ухитрилась проскользнуть мимо них внутрь. – Зигги, – услышала я и, подняв голову, обнаружила улыбающегося мне сверху Уилла, который устроился в зале второго этажа. Помахав ему, я направилась к лестнице, снимая на ходу шарф и шапку. – Рад снова тебя видеть, – сказал он и встал, когда я подошла к столу. Его джентльменские манеры почему-то обозлили меня, и раздражение лишь усилилось при виде его все еще влажных волос и свитера, облепившего длинный торс. Под свитером была белая рубашка с закатанными по локоть рукавами, а из-под свернутых манжет выглядывали линии татуировок. Красивый засранец. – С утречком, – буркнула я в ответ. – Ты немного не в духе? Может, слегка напряжена? Поморщившись, я ответила: – Нет. Он рассмеялся, и мы сели за стол. – Я заказал тебе еду. – Что? – Завтрак. Лимонные оладьи с ягодами, верно? И эта штука вроде цветочного сока. – Ага, – промямлила я, глядя на него во все глаза.