— Я не верил до последнего. Даже когда Ченс сказал, что ты взялся за ум, я лишь посмеялся. Но проезжал мимо офиса и заметил жёлтую бестию… — Ага. И вот я здесь, — обвожу рукой кабинет и заваливаюсь в кресло. — Недурственно, да? — Да. Она на тебя хорошо влияет. — Кто? — спрашиваю как можно небрежнее. — Сам знаешь кто. Рыжая. Если ради неё ты даже решил взяться за управлением компанией отца, то она, должно быть, необыкновенная девушка. — Притормози! Просто моя цель оправдывает средства! Ясно? Итан издаёт лёгкий смешок. — Хорошо. Будь по-твоему… Вообще-то я заехал не для того, чтобы поглумиться над тобой. — Да ладно? Я думал, ты живёшь только ради этого! — Я хотел извиниться. По-настоящему извиниться. Не ради того, чтобы не портить праздник Ченса, — Итан прочищает горло и переплетает пальцы рук. — Я был неправ. Извини, что наехал на тебя и не поверил. — Извинения приняты! Причём, уже давно, — морщусь я. — И перестань стоять, как мнущаяся целка. — Это было важно для меня — поговорить с тобой глазу на глаз. Мы поругались без посторонних, значит, я должен был извиниться. Тоже без посторонних. — Супер. — Да. И пошёл ты на хрен! Больше не дождёшься от меня извинений! — сразу же оживляется Итан. — Потому что несмотря ни на что, ты остаёшься безбашенным Мерзавцем, у которого есть проблемы с наркотиками и с самоконтролем. Бля… Да он издевается! Я глажу руками столешницу, опираюсь на неё ладонями и смотрю другу в глаза. — Что ты знаешь обо мне? Ты знаешь, как я подсел на героин? Нет? Так вот я тебе расскажу. Я работал под прикрытием, чтобы подобраться к крупным дилерам наркоты. Изображая торчка, часто приходится притворяться, что ты ширяешься. Для проверки чистоты товара. Обычно это всего лишь инсценировка, игла вонзается в крохотный грёбаный шарик, зажатый у локтя. И ты словно самый лучший актёр, корчишь из себя обдолбанного и радостного торчка. Но в тот раз всё пошло не так. Грёбаный шарик подвёл меня. Его просто не оказалось. На кону было очень совершение очень крупной сделки и потенциальный выход на того, кто стоит за особо крупными поставками. Так что мне пришлось ширнуться герычем по-настоящему! Или бы меня просто прикончили на том же самом месте. Ты предпочёл бы сдохнуть? Не думаю… — усмехаюсь. Итан плотнее сжимает челюсти. — Что ж. Это многое объясняет. Скажи, оно того стоило? — Сделка закрылась. Мы нашли того, кто за этим стоял. Потом меня выперли со службы. — За что? За проблемы с наркотиками? — Нет! За проблемы с самоконтролем. Когда мы взяли его… Взяли того, кто за этим стоял, он много трепался. Открыто смеялся, что уже завтра самый крутой адвокат, юрист от бога, вытащит его под залог, а потом нагнёт свидетелей обвинения и подотрёт задницу их показаниями. Меня вытащат, говорил он, Адриан Боуманн способен выиграть спор за душу грешника у самого дьявола. Он не мог знать, что я — сын того самого Боуманна. Но я знал. Знал, что он прав. Мой папаша вытащил бы этого мудака, использовав каждую нестыковку, каждое упущение со стороны силовиков. А их при задержании было немало! И тогда… — перевожу дыхание. — Тогда я просто пристрелил ублюдка, оформив это как убийство при попытке к бегству. Соврал с три короба в рапорте! Всем было ясно, что к чему. И мне указали на дверь. Вот и всё… — Нет. Не всё. Теперь ты перешёл на лёгкие наркотики и пытаешься перебить одну тягу другой? Это помогает? — Держусь, как умею! — огрызаюсь я. — Доволен? — Более чем. Тебе стоит пройти курс в лечебнице. — Нет-нет-нет! Это для конченых нариков. Я держусь, ясно тебе, святоша?! Держусь! Вот уже несколько лет хожу по лезвию бритвы и всё ещё не сорвался вниз. — Как знаешь! — пожимает плечами Итан. — Теперь мне многое стало ясно. — Отлично! Твоя очередь. — Моя? — удивляется Итан. — С хрена ли? — Я знаю, что тебе дорога жёлтая бестия. Почему? Итан упрямо наклоняет голову и плотнее сжимает губы. — Это личное. — Ебись ты раком! Моё, значит, не личное, и тебе нужно знать все подробности! А твоё — личное? Вали отсюда! Я вихрем достигаю приятеля и толкаю его плечом. Распахиваю дверь. — Пошёл. Вон. — Ты серьёзно? — возмущается Итан. — Бро! Мы только что помирились! — Если ты ждёшь педрильских поцелуев, то их не будет. — А если я расскажу тебе, в чём дело? — смеётся Итан. — Ладно, забей. И закрой дверь! — Наглец прогуливается по кабинету отца и садится в его кресло. — У твоего отца отличный вкус. Мне здесь нравится… — он вынимает из кармана пиджака флешку и кладёт её на стол. — Что это? — спрашиваю я, забыв о том, что секунду назад хотел вышвырнуть друга из своего офиса. — Запись с видеорегистратора красного мерса. Там ясно видно, что виновата тёлка, а не ты. — Срань господня, я так и это знаю. — Но я не знал этого наверняка. Теперь — знаю, поэтому извинился! — Итан усмехается. — Знаешь, в последнее время ты выглядишь так, словно прыгнул выше своей головы. Как бы ты ни отрицал, рыжуля на тебя хорошо влияет. И не отрицай… А теперь я объясню, чем так дорога для меня жёлтая бестия… Я усаживаюсь поудобнее и командую себе придержать язык за зубами. Не хочется спугнуть Итана. Я на самом деле хочу узнать своего приятеля поближе. Ченс многое знает о нём, но для меня некоторые мотивы поведения Итана оказываются загадкой. — Жёлтая бестия действительно дорога мне, — начинает рассказывать Наглец. — Это первое, что я купил, как только разбогател. Не просто памятная вещичка, но обещание дорогому человеку. Сводной сестре. Мы жили очень бедно. Откровенно говоря, мы нищенствовали, но часто мечтали о том, на что потратим первый заработанный миллион долларов. Когда брюхо липнет к спине от голода, это самые подходящие мечты, да? — усмехается приятель. — Эту жёлтую тачку мы увидели по телеку соседа, ведь у нас даже не было телека… И она стала нашей идеей фикс. Когда было совсем худо, мы расписывали всё до мельчайших деталей — цвет обивки, дизайн ручек, объём двигателя, скорость, до которой она разгоняется… В общем, когда я действительно заработал первый миллион долларов, я купил эту машину. В память о сестре. Точка. Лицо Наглеца напоминает бездушный камень. Чувствую, что он не договаривает. Но и того, что он сказал сейчас, было очень много. В нашей стае Ченс был вроде центра, на котором держалась наша дружба. Чаще всего мы с Наглецом цапались, потому что на многое смотрели по-разному. Теперь выясняется, что наш красивый пай-мальчик и крупный игрок на бирже не всегда ел суп золотой ложкой и не с первого дня носил костюмы по несколько тысяч долларов. — А что стало с сестрой? Ты купил и ей жёлтую бестию? Почему не знакомил с цыпой? Боишься, что я её оприходую? — Сестра мертва. Она любила играть с огнём. Иногда эти игры оканчиваются очень дурно. Иногда они оканчиваются смертью… На мгновение повисает тишина. — Ладно, показывай! Хочу посмотреть, как рыжая сучка расколотила твою тачку! Должно быть, со стороны это выглядит весело! — хмыкаю я, чтобы разрядить обстановку. Подтаскиваю ещё один стул и сажусь рядом с Итаном, ожидая, пока загрузится запись. — Воу! — восклицаю и хлопаю в ладоши, когда вижу аварию со стороны. — Неслась на скорости, дрянь! — Ага. Дальше — самое интересное. Можно даже увидеть и твою рожу! Но они здорово перепугались! — Они? — уточняю я. — О чём ты? Эбигейл Вуд была одна. — Если она была одна, то кто это? — кивает в сторону экрана Наглец. Я вижу, как девушка подбегает к моей машине и отскакивает прочь. Несётся обратно. И это не Эбби. — Там была всего одна девушка. Эбби… — Значит, вторая упорхнула. Смотри… Ничего не происходит… — Наглец проматывает плёнку. — А вот и вторая! Но она появилась позднее. — О да, вот она, моя рыжая! — губы сами расплываются в улыбке, когда я наблюдаю за Эбби со стороны. Хрупкая, но дерзкая и бесстрашная. Настоящий огонёчек… — Значит, первая девушка свалила прочь! — подводит итог Наглец, когда запись обрывается. — Нет! Поставь сначала… Наглец выполняет мою просьбу. — Стоп! — машу рукой. — Видишь первую тёлку? Она явно едет с вечеринки! Короткий топик и юбочка. Почему тогда Эбби рассекает по улице в домашней одежде, а? — Потому что она не такая раскованная? — предполагает Итан. — Бро, ну ты чего! На ней даже косметики не было! — морщусь я. — По данным видеорегистратора незаметно, есть на ней косметика или нет! — отбивается Итан. — Отмотай немного назад. Ещё… Ещё… Вот. Стоп! Видишь эти блики на заднем бампере? Это свет фар. От ещё одного автомобиля. — Думаешь, Эбби приехала позднее? — Теперь я в этом уверен на все сто процентов! Иначе бы она выскочила из машины вместе с той девицей. — Вдруг она ударилась? — сомневается Итан. — Моя монашка была цела и выглядела так, словно выбежала из дома. Именно вот эта неизвестная сучка устроила аварию, а потом, скорее всего, позвонила Эбби. Рыжая мать Тереза примчалась на помощь и… — делаю паузу, оканчивая предложение. — И платит по чужим долгам. — Куда делась вторая девушка?