Я выдернула руку так, словно сунула ее в огонь. – Абсолютно уверена. – А я мог бы поклясться, что в четверг на вашей кофточке были маленькие серебряные пуговицы. Той, розовой. Я еще заметил, что одна пуговица едва держится, когда вы пришли ко мне наверх. Если это было в принципе возможно, я покраснела еще больше. Что за дурацкая игра? Неужели он пытался представить все так, будто я заманила его в конференц-зал? Наклонившись настолько близко, что его дыхание обожгло мне ухо, он прошептал: – Вам в самом деле следует быть осторожней. Сдерживаясь из последних сил, я опустила руку и прошипела сквозь стиснутые зубы: – Подонок. Он отшатнулся, словно я отвесила ему пощечину. Непонятно, зачем он прикидывался изумленным, если первым нарушил правила? Одно дело – вести себя со мной как придурок наедине, и совсем другое – подвергать мою репутацию риску в присутствии других исполнительных директоров. Он еще получит за это позже. В течение всей встречи мы обменивались взглядами, причем мои были полны ярости, а его – растущей неуверенности. Я изо всех сил старалась глядеть на разложенные на столе распечатки с таблицами, чтобы не встречаться с ним глазами. Как только все закончилось, я собрала свои вещи и поспешила прочь. Но, как я и предполагала, он тут же припустил за мной к лифту. Кончилось тем, что мы оба очутились у задней стенки кабины, медленно закипая, пока лифт полз вверх на наш этаж. Почему бы этой штуке не двигаться быстрее, и с какой стати на каждом этаже оказывался кто-то, непременно желавший воспользоваться лифтом прямо сейчас? Повсюду вокруг нас люди говорили по телефону, перелистывали документы или обсуждали обеденные планы. Шум перерос в громкое гудение, почти заглушавшее ту словесную порку, которую я мысленно задавала мистеру Райану. К тому времени, когда мы добрались до одиннадцатого этажа, кабина была почти битком. Дверь открылась, и еще трое попытались протиснуться внутрь. Меня прижали спиной к его груди, а задницей к его… ох. Я почувствовала, как тело мистера Райана чуть напряглось. Он резко втянул воздух. Вместо того чтобы прижаться к нему, я попыталась отстраниться как можно дальше. Однако его рука легла мне на бедро, и он притянул меня обратно. – Мне понравилось, как ты трешься об меня задницей, – прошептал этот козел мне на ухо. – Куда же ты… – Еще две секунды, и я кастрирую вас каблуком. Он придвинулся еще ближе. – С чего это ты вдруг стала еще большей стервой, чем обычно? Обернувшись, я прошипела: – Как это на вас похоже – выставить меня перед вашим отцом шлюхой, делающей карьеру через постель. Он уронил руку, а заодно и челюсть, и растерянно заморгал. – Что? Нет! Сконфуженный мистер Райан выглядел до ужаса сексуально. Подонок. – Я просто валял дурака. – А если бы они вас услышали? – Они не услышали. – Но могли. Он смотрел на меня с искренним удивлением, как будто эта мысль никогда не приходила ему в голову. Возможно, так и было. Легко играть, когда находишься на самой вершине. Он был исполнительным директором – трудоголиком. Я – девушкой, едва начавшей карабкаться вверх. Человек, стоявший слева от нас, оглянулся. Мы оба тут же выпрямились и уставились на дверь. Я сильно пихнула своего босса локтем в бок, а он ущипнул меня за задницу так, что я охнула. – Я не собираюсь извиняться, – пробормотал он. Конечно, не собираешься. Козел. Он снова прижался ко мне, и я почувствовала, как у него в ширинке твердеет. Между ног у меня вновь начало расползаться предательское тепло. Мы добрались до пятнадцатого этажа, и несколько людей вышли. Протянув руку за спину, я просунула между нами ладонь и погладила его сквозь ткань. Горячее дыхание коснулось моей шеи, и он шепнул: – О да. А затем я сжала пальцы. – Черт. Извини! – прошипел он мне на ухо. Я опустила руку и, ухмыльнувшись, ответила: – Да что ты, я же просто валяла дурака. Шестнадцатый этаж. Все оставшиеся одновременно вышли – видимо, они направлялись на одно совещание. Как только двери закрылись и кабина тронулась, я услышала за спиной приглушенный рык и краем глаза уловила быстрое и внезапное движение – это мистер Райан ударил по кнопке «стоп». Затем он обернулся ко мне. Его глаза потемнели. Одним слитным движением он надвинулся на меня, прижав своим телом к стенке лифта. Затем отстранился ровно настолько, чтобы смерить меня хмурым взглядом и буркнуть: – Не шевелись. И хотя мне очень хотелось послать его куда подальше, тело упрашивало выполнить приказ. Нагнувшись к выпавшим из моих рук папкам, он содрал с верхней наклейку и прилепил к линзе камеры, вмонтированной в потолок кабины. Спустя секунду его лицо очутилось всего в паре дюймов от моего, а дыхание обожгло щеку. – Я никогда бы не стал говорить, что ты карабкаешься по карьерной лестнице через постель, – выдохнул он, наклоняясь к моей шее. – Ты слишком много думаешь. Откинувшись назад настолько, насколько было возможно, я удивленно уставилась на него. – Это ты думаешь недостаточно. Мы сейчас говорим о моей карьере. У тебя в руках вся власть. Тебе терять нечего. – У меня власть? Это ты только что терлась о мой член. Ты делаешь это со мной. Моя злость чуть унялась. До этого он никогда не показывал слабости. – Тогда не бей мне в спину. Последовала долгая пауза, а затем он кивнул. Шумы окружавшего нас офисного центра проникали в кабину лифта, но мы с мистером Райаном продолжали молча смотреть друг на друга. Желание прикоснуться к нему все росло – оно зарождалось в районе пупка и мягко катилось вниз, пульсируя между ног. Он наклонился вперед и лизнул меня в подбородок, а затем прижался губами к моим губам. Когда его напряженный член прижался к моему животу, я невольно застонала. Тело начало действовать инстинктивно. Я обвила мистера Райана ногой, прижимаясь крепче, и запустила пальцы ему в волосы. Он отстранился, но лишь для того, чтобы расстегнуть застежку на моем платье. Оно послушно распахнулось перед ним. – Какая сердитая кошечка, – прошептал он. Затем заглянул мне в глаза и спустил платье с моих плеч, уронив его на пол. По коже побежали мурашки. Взяв за руки, мистер Райан развернул меня спиной к себе и прижал мои ладони к стенке лифта. Затем он вытащил из моих волос серебряную гребенку, позволив им свободно рассыпаться по обнаженной спине. Намотав пряди на кулак, грубо потянул мою голову в сторону, добираясь до шеи. Горячие, влажные поцелуи усыпали спину и плечи. Там, где он прикасался, по коже словно бежали электрические искорки. Опустившись на колени, босс сжал мои ягодицы и впился зубами в плоть, после чего снова встал на ноги. Я громко охнула. Боже правый, откуда он знает, что надо со мной делать? – Тебе это понравилось? – Его пальцы мяли и теребили мою грудь. – Понравилось, когда тебя кусают за задницу? – Может быть. – Ты очень грязная, развратная девчонка. Я вскрикнула от неожиданности, когда его ладонь громко шлепнула по тому месту, которое он только что укусил, – а затем замычала от наслаждения. И снова охнула, когда его пальцы вцепились в тонкую тесьму моих трусиков и сорвали их прочь. – Тебя ждет еще один счет, придурок. Зловеще хмыкнув, он снова прижался ко мне. Прохладная стенка лифта у самой груди заставила меня задрожать и вспомнить об окне в тот, первый раз. Я уже успела забыть, насколько мне понравился этот контраст: холодное с теплым, твердая стена и его тело. – Оно того стоит, до последнего пенни. Его рука, скользнув по моей талии, опустилась на живот и ниже, пока пальцы не легли на клитор. – Думаю, ты носишь эти штучки только затем, чтобы подразнить меня. Был ли он прав? Заблуждалась ли я, думая, что надеваю их для себя? От равномерного движения и давления его пальцев тело заныло. Меня пронзило желание. Опустив пальцы ниже, он остановил их прямо напротив входа. – Ты такая мокрая. Боже, ты, наверное, думала обо мне все утро. – Пошел к черту, – прорычала я, когда его палец наконец-то проник внутрь, прижимая меня к нему.