– Скажи это. Произнеси это вслух, и я дам тебе то, что ты хочешь. Второй палец присоединился к первому. Ощущение было таким острым, что я вскрикнула. Я мотнула головой, однако тело вновь меня предало. Его голос звучал так жалобно: хотя слова были дерзкие и повелительные, но тон – умоляющий. Я закрыла глаза и попыталась собраться с мыслями, но это было невозможно. Ощущение его одежды, прижавшейся к моей обнаженной коже, звук его внезапно охрипшего голоса и его пальцы, скользившие во мне, – я была уже почти на краю. Второй рукой он ущипнул сосок сквозь ткань лифчика, и я громко застонала. Уже почти, почти… – Скажи это, – прорычал он мне в ухо, лаская клитор большим пальцем. – Не хочу, чтобы ты весь день на меня дулась. Тут я наконец сдалась и прошептала: – Я хочу, чтобы ты вошел в меня. Издав низкий, приглушенный стон, он уперся лбом мне в плечо и начал двигаться быстрее, чередуя поступательные движения с круговыми. Его бедра вжимались в мой зад, и я ощущала, как он трется об меня вставшим членом. – О боже, – прохрипела я. Сладкое кольцо внутри меня сжалось, и все мысли сосредоточились на удовольствии, готовом прорваться наружу. А затем наши ритмичные стоны и вздохи внезапно прорезал пронзительный звонок телефона. Мы замерли, внезапно осознав, где находимся. Мистер Райан выругался и, отскочив от меня, схватил телефонную трубку системы аварийного оповещения. Отвернувшись, я подобрала платье и, набросив на плечи, начала застегивать трясущимися руками. – Да, – он говорил так спокойно, ничуть не задыхаясь. – Понимаю… Нет, с нами все в порядке… Медленно наклонившись, он поднял мои разорванные трусики, валявшиеся на полу кабины. – Нет, лифт просто остановился. Слушая, что говорит человек на другом конце линии, мистер Райан мял в пальцах шелковую ткань. – Отлично, – договорил он и повесил трубку. Вздрогнув, кабина снова поползла вверх. Мой босс взглянул на кружево у себя в руке и снова перевел взгляд на меня. Затем, ухмыльнувшись, шагнул вперед. Опершись ладонью о стенку рядом с моей головой, он потерся носом о мою шею и прошептал: – Ты пахнешь так же хорошо, как трахаешься. Я тихо охнула. – А это, – сказал он, кивнув на сжатые в кулаке трусики, – я забираю себе. Раздался мелодичный звук – кабина остановилась на нашем этаже. Двери открылись. Даже не оглянувшись на меня, он запихнул нежную ткань в карман пиджака и вышел вон. 4 Паника. Чувство, охватившее меня, когда я чуть ли не бегом ринулся к своему кабинету, можно назвать только паникой. Я не мог поверить, что это происходит на самом деле. Очутившись в этой крохотной стальной клетке лицом к лицу с мисс Миллс – с ее запахом, ее голосом, ее кожей, – я мгновенно утратил самоконтроль. Я растекся, как ком теста. Эта женщина имела надо мной невероятную власть. Очутившись наконец-то в относительной безопасности своего кабинета, я рухнул на кожаный диван и крепко сжал волосы в кулаке, приказывая себе успокоиться и эрекции утихнуть. Положение ухудшалось с каждой минутой. В ту же секунду, как она напомнила мне об утреннем совещании, я понял, что в этой треклятой комнате даже думать связно не смогу, не то что говорить. И можно было вообще забыть о том, чтобы сидеть за этим столом. Мне достаточно было лишь увидеть ее там, у окна, и член опять встал. Я выдал какую-то чушь насчет того, что совещание перенесено на другой этаж, и она немедленно меня на этом подловила. Почему ей всегда надо противоречить мне? Я специально напомнил ей, кто здесь босс. Но, как и в каждом нашем споре, она швырнула мои слова обратно мне в лицо. В соседней комнате раздался стук, настолько громкий, что я подскочил на месте. И еще раз. И еще. Что, черт возьми, там происходит? Я встал и подошел к двери. Открыв ее, я обнаружил, что мисс Миллс с грохотом складывает свои папки в разные стопки. Скрестив руки на груди и прислонившись к стене, я какое-то время наблюдал за ней. Вид разъяренной мисс Миллс ничуть не уменьшил проблему у меня в брюках. – Не скажете, что у вас стряслось? Она взглянула на меня так, словно я успел отрастить вторую голову. – Ты что, спятил? – Отнюдь нет. – Простите, если я немного раздражена, – прошипела она, хватая стопку папок и яростно запихивая в ящик стола. – Нельзя сказать, что меня привел в восторг… – Беннетт, – провозгласил мой отец, быстро входя в комнату. – Отличная работа. Мы с Генри только что поговорили с Дороти и Троем, и они… Замолчав, он уставился на мисс Миллс, вцепившуюся в край стола так, что побелели костяшки пальцев. – Хлоя, дорогая, с вами все в порядке? Выпрямившись, она разжала пальцы и кивнула. Ее личико соблазнительно раскраснелось, а волосы были слегка растрепаны. После того, как мы… Сглотнув, я отвернулся к окну. – Ты неважно выглядишь, – сказал папа, подходя к ней и прикладывая ладонь к ее лбу. – У тебя жар. Глядя на их отражение в оконном стекле, я сжал зубы. Изнутри поднималось странное чувство. Что это? – Так и есть, – отозвалась она, – я слегка не в форме. – Тогда тебе надо идти домой. Учитывая твое загруженное расписание и то, что ты недавно закончила семестр, неудивительно… – Боюсь, у нас сегодня полный рабочий день, – перебил я, обернувшись к ним, и добавил сквозь сжатые зубы: – Я ожидал, что мы закончим с Бомонт, мисс Миллс. Отец перевел на меня взгляд стальных глаз. – Я уверен, что ты отлично справишься со всем один, Беннетт. Затем он снова взглянул на нее. – А ты ступай домой. – Спасибо, Эллиотт, – ответила мисс Миллс и посмотрела на меня, выгнув идеально очерченную бровь. – До завтра, мистер Райан. Когда она вышла, отец предупредительно закрыл за ней дверь и обернулся ко мне. Вид у него был сердитый. – Что? – Тебе не помешало бы быть повежливей, Беннетт. Он пересек комнату и уселся на край стола. – Ты знаешь, как тебе с ней повезло. Я закатил глаза и покачал головой. – Если бы с характером у нее все было бы так же прекрасно, как с подготовкой слайдов, у нас бы не было проблем. Отец оборвал меня негодующим взглядом. – Твоя мать звонила и просила напомнить тебе насчет сегодняшнего ужина у нас дома. Генри и Мина придут с малышкой. – Я буду. Он направился к двери, но на полдороги остановился и оглянулся на меня: – Не опаздывай. – Не опоздаю. Боже! Отец лучше других знал, что я никогда и никуда не опаздываю, даже на обычный семейный ужин. Что касается Генри, то он наверняка ухитрится опоздать и на собственные похороны. Наконец-то оставшись в одиночестве, я прошел обратно в свой кабинет и плюхнулся в кресло. Ладно, допустим, я вел себя малость несдержанно. Сунув руку в карман, я вытащил то, что осталось от ее трусиков, и уже собирался присоединить их к остальной коллекции, когда заметил этикетку. «Агент Провокатор». Она немало за них выложила. Открыв ящик, я осмотрел две других пары. «Ла Перла». Черт, эта женщина серьезно относится к белью. Может, мне следовало заглянуть в магазин «Ла Перлы» в центре и по крайней мере выяснить, во что обошлась ей моя маленькая коллекция? Проведя свободной рукой по волосам, я швырнул все три пары обратно в ящик и захлопнул его. Можно ставить официальный диагноз – я спятил. Как бы я ни старался, весь день ни на чем не мог сосредоточиться. Даже после энергичной полуденной пробежки мне не удалось отвлечься от событий сегодняшнего утра. К трем часам стало ясно, что мне пора отсюда. Я подошел к лифту и, мрачно вздохнув, решил выбрать лестницу. Но, оказавшись на ступеньках, осознал, что это еще большая ошибка, и кубарем скатился с восемнадцатого этажа. Когда вечером я подъехал к дому родителей, напряжение отчасти спало. Стоило войти на кухню, как меня немедленно окутал знакомый запах маминой стряпни, а из столовой послышалась непринужденная болтовня родителей. – Беннетт! – радостно пропела моя матушка, едва я вступил в комнату. Нагнувшись, я поцеловал ее в щеку и терпеливо позволил какое-то время приглаживать мои волосы. Затем, отстранив мамину руку, я забрал у нее большую миску и поставил на стол, стянув морковку в качестве платы за труды. – Где Генри? – спросил я, выглянув в гостиную. – Они еще не приехали, – ответил отец, входя в комнату. Генри и сам по себе был тот еще фрукт, но в компании с женой и дочкой можно было считать везением, если они вообще сумеют выйти из дома. Я подошел к бару, чтобы приготовить маме сухой мартини.