– Уста? Нил снова кивнул. – Эти два кольца – наши уста. Вторые уста, два идентичных кольца, находятся в Точке Б. Надо отметить, что кольца Точки А и Точки Б расположены почти перпендикулярно друг к другу, но это не имеет никакого отношения к тому, как формируется мост между ними. Дело просто в планировке зданий. – Ясно, – кивнул Майк. – Почему вы зовете их устами? – Похоже на устье тоннеля. И на рот. Вы сами не догадались? – Иногда мне больше нравится спрашивать. Нил ухмыльнулся. – Как я говорил, почти шесть миль медной проволоки на каждые уста позволяют им генерировать постоянное электромагнитное поле напряженностью в сорок шесть тесла, примерно в тринадцать раз выше, чем у стандартного аппарата МРТ. – Это много? – Сопоставимо только с магнитами Национальной полевой лаборатории высокого магнитного поля. Гибриды немного слабее в смысле мощности, но зато работают постоянно. Максимум, который мы можем выжать из нашего оборудования, недотягивает и до двух минут. Всего девяносто три секунды. Когда эта крошка включается, она за эти девяносто три секунды съедает 1,4 мегаватт-часов энергии. – Мегаватт-часов? – Ага. Если верить Олафу, когда открывается Дверь Альбукерке, она за одну минуту потребляет столько же электричества, сколько остров Манхэттен. Хотя я думаю, он слегка преувеличивает. – Не слишком экономичный способ путешествия. Нил пожал плечами. – Внедорожники тоже неэкономичны, но это никого не останавливает. Кроме того, если Артур и Олаф правы, величина используемой энергии постоянна и не зависит от дальности путешествия. – То есть без разницы, куда надо переместиться, в Точку Б или в Токио, энергии уйдет поровну? – Ага. Хоть на Луну лети. Или в галактику Андромеды. Единственное, что нас реально ограничивает, – то, как долго мы можем держать кольца охлажденными. Если все выйдет с финансированием, мы попробуем смонтировать еще одно устье в Вашингтоне. – Джейми упоминала, что тут бывают скачки напряжения. – Бывали, пока я не собрал вот это. – И Нил указал на три массивных ящика размером с небольшой холодильник каждый. – Они хорошо предохраняют от перепадов. Хотите верьте, хотите нет, но это просто здоровенные резисторы. Пришлось специально собрать их, чтобы свести к минимуму индукцию и помехи. – А почему кольца такого размера? – Что вы имеете в виду? Майк жестом показал на установку: – Внутренний диаметр колец чуть больше семи футов, так? – Двести двадцать один с половиной сантиметр, – выкрикнула Саша. – Точно, – сказал Майк. – Но почему не триста или не пятьсот? Почему не изготовить большие кольца, сквозь которые мог бы проехать грузовик? Она пожала плечами. – Потому что так было указано в чертежах. – Олаф делал вычисления для Двери побольше, – вмешался Нил. – Этот размер эффективнее всего для нашей работы. Оптимальное соотношение потребляемой мощности для электромагнитов и размера поля, которое они создают. Майк кивнул. – И вы уверены, что это безопасно? – Пока у нас есть сто шестьдесят восемь испытаний и ни одной неприятности. – А сколько переходов было с людьми? – Все. Мы обнулили счетчик, когда начали перебрасывать людей. – Тогда сколько тестов вы провели в общей сложности? – Около четырехсот с людьми и животными, – сказал Нил. – Было еще некоторое количество прогонов с предметами и вхолостую. Олаф или Боб скажут точнее. – Перебрасывали всегда одного из вас? – Вначале да. А потом мы немного расширили круг допущенных к переходам. – Вчера Олаф сказал, что перебрасывали девятерых. – Может, и так. – Вас шестеро, Реджи Магнус, его помощница. – Угу. – И Бен Майлс. – Угу, – Нил разглядывал пол. – Жаль, что с ним такое приключилось. Майк ответил не сразу, так что слова повисли в воздухе. – Есть шансы, что это случилось с ним из-за перехода? – Из-за перехода… через Дверь? – Да. Нил помотал головой. – Нет. Исключается. Это совершенно безопасно. После каждого кросса всех подвергают всестороннему обследованию. – У вас в штате есть врач? – Врач местный, – пояснил Нил. – Принимает прямо под нашим холмом. Он не знает, чем мы заняты, но все равно подписал целую кипу бумаг о неразглашении. – А Бен проверялся? Нил кивнул. – Я возил его к доктору, факт. Он хороший парень. И результаты его осмотра были хорошие. В Вашингтоне он опять прошел полное обследование сразу после… – Нил искал подходящее слово, – после срыва? – Да, – сказал Майк. – Его обследовали и прислали нам все результаты. И за то время, пока он находился… в больнице, его осмотрели еще дважды. Как я понял, там все в порядке. Чисто. – Столько обследований – это нормально? – Дополнительные осмотры провели в связи с инцидентом. Обычно обследования делают через шесть часов после кросса, потом еще два раза осматривают в течение ближайших двух недель и еще раз – через два месяца. Вначале каждого держали под наблюдением сорок восемь часов, но Артур отменил это, когда у нас набралась сотня переходов без побочных эффектов. – Нил многозначительно посмотрел на Майка. – Думаю, после этого решения мы сэкономили тысяч четыреста. – Как я понимаю, – сказал Майк, – размер бюджета – не тот вопрос, который решают сейчас в Вашингтоне. – Тем не менее вы можете об этом упомянуть. Майк улыбнулся. Они шли в обход устройства к Бобу и Саше. Те отсоединили один из тянущихся от баков шлангов и теперь, используя реверсивный ключ, возились с разъемом. – Не возражаете, если задам еще вопрос? – Конечно. – Зачем вы это меняете? – Что? Майк указал на деталь, которую Саша держала в руках. – Вот этот разъем. Присоединитель. Неважно, как вы его называете. Зачем вы его меняете? – Он в списке, – сказала Саша. – Но для чего его менять? Саша, вздохнув, шагнула в сторону, чтобы взять свою папку. Пролистала несколько страниц и пожала плечами: