– Несмотря на то что никто из нас не знает, как это работает. – Никто из вас не знает, как это работает, – подчеркнул Артур. Реджи поднял два пальца, и спортивная женщина снова назвала его фамилию. – Когда мы нанимаем лучшего в мире повара приготовить обед, – сказал он, – мы не ждем, чтобы тот поделился своими рецептами. Предполагается, что он просто подаст блюда, которые мы заказали в полном убеждении, что получим именно то, что хотим. Именно это сделали доктор Кросс и его команда. Они дают нам отведать вкус замечательного блюда, причем ясно, что в дальнейшем в нашем распоряжении будет еще больше – в том числе и рецепт, – когда все окажется доведено до совершенства. Атлетка потянулась к азиату и что-то зашептала. Тот кивнул и посмотрел на сенатора. Полковник ВВС явно хотел взглядом прожечь в Олафе дыру. – Вдобавок, – продолжил Реджи, снова подаваясь вперед, – я посылаю одного из своих лучших людей, чтобы он на месте провел полное освидетельствование проекта. Он вернется и представит на ваше рассмотрение детальный отчет. – И он сделал жест в сторону Майка. Взгляды всех присутствующих последовали за его рукой. Взгляды членов комиссии. Ученых. Семеро сделали пометки. Майк кожей чувствовал чужое внимание. Артур Кросс выпрямился. Глаза Джейми сузились. Олаф набычился. – Я еще не согласился, – прошептал Майк. – Слишком поздно отказываться, – пробормотал Реджи. – Ну, – сказала спортивная женщина, – в сложившихся обстоятельствах представляется, что запланированную на вторую половину дня сессию вопросов и ответов проводить бессмысленно. – Она закрыла папку и обменялась взглядами с остальными членами комиссии. – Думаю, на этом всё. Доктор Кросс, мы очень благодарны вам и вашей команде за то, что вы сюда приехали. Вы дали нам пищу для размышлений. Артур склонил голову. – Мистер Магнус, – продолжила женщина, – судя по всему, после ленча нам с вами все равно придется поговорить. – Думаю, это возможно. Она кивнула: – Тогда вернемся сюда в час тридцать. Члены комиссии поднялись, присоединились к своим помощникам и разбились на группы по два-три человека. Ученые сгрудились в кучу и негромко перешептывались, бросая взгляды то на Реджи, то на Майка. – То, что ты сделал, – сообщил Майк, – это полный отстой. – Ты слишком долго зависал с подростками. Шесть – Ты меня надул, – сказал Майк. – Не надувал я тебя, – ответил Реджи, усаживаясь к себе за стол, – я просто тебя знаю. Майк окинул взглядом кабинет. Муравьи уже тащили картинки с предыдущего визита. На столе стоял новый монитор. Еще две черные покерные фишки с логотипами двух разных казино Лас-Вегаса присоединились к тем трем, что лежали у подставки монитора в прошлый раз. Стены из чисто белых стали желтоватыми и матовыми. На полках появилось девятнадцать новых книг, а пятнадцать старых куда-то исчезли. Среди книг было два экземпляра «Истории того, что мы знаем» Артура Кросса: один в твердой обложке и один – в мягкой. Корешок той, что в мягкой, выглядел гладким и нетронутым. – Как только ты здесь оказался, – продолжил Реджи, – и услышал, что представляет собой проект, я понял, что ты согласишься. Майк пробежал взглядом по остальным предметам на полке. Сертификат в рамочке. Заводной робот. Пара памятных наградных табличек: одна латунная, одна серебряная. Фото улыбающегося Реджи в неофициальной одежде с молодой азиаткой. Открытка с видом «Страны Будущего» в Диснейленде. Муравьи внесли каждый предмет в одну из десятка рубрик. – Тебе следовало объяснить мне заранее, – возразил он. – У тебя не было доступа. – Ты только что сказал, что знаешь меня. – Хочешь, чтобы я извинился? Майк плюхнулся в одно из кресел по другую сторону стола. – Ты мне необходим. Я не могу допустить, чтобы ты сказал «нет», так что… может, я смухлевал. Загнал тебя в такое положение, когда отказать очень сложно. – Реджи ладонями отбил по столешнице дробь. – Прости. – Ты же знаешь, что штуки вроде этой могут сделать со мной. С моей жизнью. – Знаю. Но ты действительно мне нужен. Майк загнал несколько муравьев за стены. – Ты – урод. – Ничего нового ты мне не сказал. Хочешь вернуться домой? – И тысячу долларов. – Да, конечно. Если тебе правда неинтересно, если ты считаешь, что не справишься… я пойму. Майк сосчитал до пяти. Эту привычку он приобрел еще в юности. Стоит ответить слишком быстро, и все сразу решают, что ты ляпнул, не подумав. Реджи снова выбил дробь. – Ты этого хочешь? – Нет. – Но при этом предполагается, что я урод. – Хоть тут мы друг друга понимаем. – Может, перестанем терять время? – Конечно. – Меньше чем через час я должен буду снова встретиться с комиссией, – сказал Реджи. – Ты должен пойти со мной. Как тебе сегодняшнее утро? Муравьишки забегали активнее. Они несли кусочки звуков и изображений, первых впечатлений и реакций. – Это все всерьез? Кросс сделал настоящий телепорт? Машину, которая переносит материю с места на место? – Ну да. Ты же их слышал. Но это, скорее, дверной проем. – Как в «Звездных вратах» или вроде того? Реджи покачал головой. – Не ляпни такого при Артуре или Олафе. Они ненавидят это сравнение. – Понял. Сколько они работали над проектом? – Три года в «Двери Альбукерке». И до этого два года в «СЕТ». – Я думал, DARPA предоставляет только годовые гранты. – Обычно да, но мы не прерываем действительно многообещающие работы только потому, что прошло двенадцать месяцев. – Вопрос, насколько все реально, не стоит? Это не может быть каким-то фокусом? – Я все своими глазами видел, – сказал Реджи. – Три раза. В последний раз они предложили нам с Келли поучаствовать. Муравьи мимолетно показали изображение миниатюрной помощницы Реджи. Ее волосы были рыжими, если не считать пары миллиметров каштанового цвета у корней. – И вы… – Да. Оба. Майк выпрямился в своем кресле. – Значит, она, ты и кто-то третий? Или ты два раза видел, как оно работает, а один раз вы вместе поучаствовали? – Решил придраться к математике? – Черт, да. Реджи улыбнулся.