Коньяк – напиток не легкий: выпив рюмку, Цин Ни сразу ощутила жар, и голова закружилась. Инстинкт говорил ей больше не пить, но когда Ту Ге предложил выпить вторую рюмку, она без колебания выпила. И хотя рюмки были небольшими, после второй она ощутила как бы пробуждение и аппетит. Не прошёл и час, как две бутылки были пусты. Цин Ни смотрела на всех и понимала, что никто особо не пьян. Ту Ге выглядел совершенно спокойным. Хотя совсем недавно, за барной стойкой, он был рассержен не на шутку. Во время обеда никто не разговаривал. Двое парней следили за выражением лица Ту Ге, и было понятно, что без надобности они не произнесут ни слова. Предложение выпить от Ту Ге для них было приказом, а заговаривали они только в том случае, если он их спрашивал. Ту Ге предложил пойти в караоке, хотя и было всего два часа дня, никто не отказался. Они стали подниматься на третий этаж, около лифта их уже встречали служащие ресторана. Цин Ни обратила внимание, что никто не принес им счёт и никто не платил. По тому, как их везде встречали и обслуживали, Цин Ни поняла, что Ту Ге считается авторитетом. Комната караоке была большая, рядом со стеной стоял диванчик, а перед ним столик. Впрочем, все комнаты были одинаковыми, разница была только в уровне обслуживания. Чувствовалось, что для этой комнаты оно было высококлассным. Ту Ге подвинул Цин Ни тарелку с фруктами: – Кушайте, не стесняйтесь, можете что-нибудь заказать. Затем он позвал официанта и попросил принести лучшего пива. – Опять пить? – спросила она. – Да, – коротко ответил он. На этот раз пиво пили прямо из горлышка, чокаясь бутылками. Цин Ни делала также. Она чувствовала себя красавицей, мужские взгляды говорили ей об этом. Однако в глазах Ту Ге выражалась тоска, и это било по её самолюбию. – Ты красивая, – сказал он ей, будто читая её мысли. – Спасибо, – смеясь ответила она. – Давай выпьем, – они чокнулись. – Ту, когда я пришла, был человек в крови? Что произошло? – А-а, ну он оскорбил моего друга, я ударил его. Цин Ни снова подняла бутылку, не обращая внимания на окружающих. Тут же испытала упрёк совести, но подумала, что с этими людьми она вне опасности. – Ударили, а что потом? – Да ничего, пусть для него это будет уроком, – спокойно ответил Ту. – Вам не жалко? Неужели не было другого способа? – улыбаясь спросила она. – Другой способ? Неэффективно, эти люди понимают только кнут, разве пряник сработает? Она подумала, что всё-таки у него есть чувства. – Ту Ге, а на что вы живёте? – У меня есть фирма, просто ты не знаешь об этом, с совокупным капиталам двадцать миллионов и более двух сотен работников. Начинал я с драк, в этом городе заведено так – кто круче, тот и бьёт. Спустя десять лет, я умыл руки. Но с тех пор в этом городе-миллионнике никто не осмеливался вступать со мной в драки, – засмеялся он. – Неужели вы никогда не знали поражений? – широко раскрыв глаза, спросила она. – Поражения? Да сколько угодно, особенно в самом начале. – И что вы думаете про этот образ жизни? – Ты прямо как писатель, всё пытаешь разузнать. На самом деле, я не думал и не анализировал, одно я знаю точно – это просто способ жить и выживать. Люди не могут жить только одним способом, мой способ жить превозносит силу: люди меня боятся, и я получаю то, что хочу. Цин Ни смотрела широко открытыми глазами на этого уверенного, сильного мужчину: – Пользуясь силой? Это приводит к крови, дракам, смерти. Это плохо, плохо. – Запугать людей можно, поранить тоже, но не убить, убить – это уже не игра, – ответил он. – А если поменять этот образ жизни на более спокойный и законный? – спросила она. – А ты подумай, кем может стать человек, отсидевший срок? Что он умеет делать? Быть партийным работником или руководителем? Конечно, нет. Не все мечтают о таком образе жизни, я, например, никогда не хотел. Некоторые мои товарищи нашли себе работёнку, но всё равно не чета мне. Столкнутся они с тем, кто выше чином, – сразу подхалимничать и зад лизать. А если попадётся им человек попроще, то притесняют. Так и живут, изо дня в день с этими масками, в этой лжи. – У таких жизнь стабильна. – Такую жизнь я бы не выдержал. Не удалось чин получить – живёшь в нищете, детей кучу растишь и подыхаешь, в чём смысл? Не заметив за разговорами, они выпили полдюжины пива, тарелку с фруктами никто не тронул. Официанты зашли спросить, нужно ли что-то, Ту Ге отмахнулся от них. – Если бы я соблюдал закон, мог бы наслаждаться жизнью, как сейчас? Не платить ни за что и вообще ни о чём не беспокоиться просто потому, что все понимают, кто я такой. Это всё неважно в принципе, но, по сути, я всемогущий, не считая всё, что связано с партией и политикой. Если нужно взять долг, то проще у меня, затрат меньше, не нужно ни в какой суд обращаться. Был случай, человеку из провинции Шэньси государственный отдел по сносу ветхого жилья задолжал восемьсот тысяч, он пошёл искать председателя этого отдела, потратил семьдесят-восемьдесят тысяч, председатель сказал: «Подавай иск в суд, после этого вернём тебе деньги». Потом для суда потратил ещё несколько сотен, а в итоге ему ни гроша не вернули. Затем его познакомили со мной, я сказал, что если надо вернуть деньги, то я возьму сто тысяч. Стоило мне только позвонить этому председателю, как он тут же вернул восемьсот тысяч. – Частое использование силы может быть опасным? – спросила она. – Опасность? Ну ведь у всего есть своя стоимость. А всю жизнь прогибаться перед остальными ради простого существования, а не ради выгоды? А быть простым рабочим и спускаться в шахту не опасно? Во всём есть опасность, даже переходя дорогу тебя могут сбить. Я не думаю, что то, чем я занимаюсь, опаснее всего остального. – Ты обычно мало говоришь, оказывается, ты хороший оратор, – восхищённо сказала она. – Я просто хочу быть выдающимся, при богатстве, хочу чтоб меня уважали и подчинялись мне так же, как и тем, кто у власти, значит, я должен быть таким же. Пошёл бы я другой дорогой, достиг бы этого? Я не любитель говорить, это ранит меня. Она хотела спросить, что именно его ранит, но не осмелилась, вместо этого задумчиво смотрела на него. Она понимала, что то, что он ей говорит сейчас – это только потому, что она девушка, между парнями он это вообще не обсуждает, особенно такими же сильными, как и он сам. – Ту Ге, а в бизнесе, чем именно вы занимаетесь? – Игорный бизнес, кладу выигранные деньги под высокий процент. Хотя большинство денег приходит от продажи медицинский товаров, я являюсь дистрибьютором одного товара, все, кто хочет его перепродавать, сотрудничают со мной, а другие конкуренты не пробиваются. Так или иначе всем, кто хочет продавать лекарства, приходится сотрудничать со мной. После открытия казино они ещё больше стали меня превозносить. Полиция не осмеливается вмешиваться, каждый день в казино со счета на счёт перетекает по тридцать-сорок тысяч, представь, сколько в год. У меня около сорока работников, каждый получает сполна, около восьмидесяти процентов оседает вне моего кармана, я не такой человек, что мне важны все эти сбережения. Когда я развёлся с женой… у нас осталась восьмилетняя дочь, я отправил её учиться за границу, она и не хочет возвращаться. Да я и не заставляю, откуда я знаю, что со мной потом будет. Цин Ни волнуясь сказала: – Вы же прекрасно знаете, что всё это не к добру, зачем идёте этой дорогой? – Я ведь только что тебе всё объяснил, я не хочу жить мещанской жизнью и в итоге умереть. – Ну в простонародье говорят, кто лезет на рожон – соберёт все шишки на голову, не нужно так выделяться особенно в этом городе, – начала убеждать его Цин Ни. Он посмотрел на неё. – Я в тебе не ошибся, ты мыслишь прямо, как я… Быть разбойником для меня – прямая дорога, но я тоже своего рода отступаю от канонов. Насилие? А когда служишь, разве нет его? А когда вооружённым путём власть получаешь? Разве коммунистическая партия не опирается на вооружение? Короче говоря, тот у власти, у кого силы больше. Всему этому я научился в армии, дисциплине я тоже там научился. Человек, которого я сегодня ударил, вздумал восстать и получил своё. Наша сила не оборвала ещё ничью жизнь, а имея оружие, мы так и не захватили власть. Один мудрец мне говорил, что китайцы только и признают грубую силу, ты подай им демократию – они взбунтуются. Кто из правителей за всю историю Китая не опирался на грубую силу? Нужно убить курицу на глазах у обезьян, чтобы они не возмущались. – Х-ха, ты поставил в один ряд насилие и китайскую революцию? У китайской революции была теоретическая фундаментальная основа, да и промежуточная цель была, вместе с партией. Цель – осуществление коммунизма. – Ну а я добился богатства и того, что люди мне кланяются. Но при этом я также занимаюсь хорошими делами, в том году я пожертвовал в бедные районы более двадцати миллионов юаней. Цин Ни смотрела на него и понимала, что в нём масса мужского обаяния. – Что, по-твоему, величайшая катастрофа? – спросил он резко. – Катастрофа? – Человеческое бедствие. – Ты веришь? – спросила она. – Да, – кивнул он. – Даже ты веришь этому предсказанию, – сказала она. – Как не верить? Это, и правда, может произойти. – Я думаю, эта книга – вздор. Ту Ге уже половина двенадцатого, мне нужно домой. – Я провожу. – Не нужно, спасибо. Позвонил Ван Тао, сказал, что он уже в городе и хочет увидеть свою любимую. Цин Ни, возбуждённая предстоящей встречей, меняла гардероб. Она надела топ, новые брюки и солнцезащитные очки, которые купила накануне. Телефон снова зазвонил, она сказала, что уже спускается. Они собирались поужинать вместе. Ей нравился он, она очень хотела его увидеть, но не чувствовала к нему физической страсти, и это её пугало. У Цин Ни было несколько парней за всю жизнь, и ко всем она испытывала страсть. Она увидела Ван Тао и не испытала этой жажды. Он же, напротив, был страстным, зайдя и кинув кучу вещей, он сразу набросился с объятиями на Цин Ни. Он тяжело дышал, сунув руку ей между одеждой. Он обычно говорил мало, но сегодня болтал без умолку, говорил про военный отдел, его начальника и другое. Цин Ни удивилась, что обычно робкий и застенчивый, сегодня Ван Тао был словно дракон. Это было мило. Он был целеустремлённым, в свои тридцать вступил в должность заместителя полка, это заставляло многих ему завидовать. Он купил ей серебряное кольцо с бриллиантом, и хотя он был маленький, но это было её первое бриллиантовое кольцо. Цин Ни предупредила его, что не следует наживаться сейчас на этой должности, нужно смотреть и работать на перспективу. Он засмеялся. Ван Тао надел ей кольцо на палец и произнёс: – Я люблю тебя. – Она слышала эту фразу много раз, но никогда она ещё не звучала так правдиво. – Выходи за меня. – Замуж? – она чуть не задрожала.