Цин Ни, что отдел спецрасследований и заведующий лабораторией при прокуратуре передали свои отчёты комиссии, которая после рассмотрения всех фактов вынесла решение большинством голосов не санкционировать арест Ван Сян Янга по обвинению в нарушении общественного порядка. Руководство отдела было очень недовольно этим решением и призвало политико-юридический комитет принять соответствующие меры, поэтому для обсуждения дела Ван Сян Янга были собраны все члены отдела специальных расследований. Прокуратура переложила всю ответственность за вынесенное решение на суд, в котором сказали, что по имеющимся доказательствам они не могут признать Ван Сян Янга виновным. Представитель комитета передал собравшимся недовольство отдела принятым решением и сказал, что если суд будет не выполнять указания отдела специальных расследований, то кто-то обязательно за это ответит. Но представитель районного суда переложил ответственность на суд промежуточной инстанции, сказав, что они попросили помощи у этого суда среднего звена, на что получили следующий ответ: если обвиняемая сторона решит подать апелляцию, то, на основании предоставленных доказательств, можно будет пересмотреть приговор. Представитель комитета изложил существующие обстоятельства дела всем присутствующим членам спецотдела. Единогласно было принято решение, что нельзя отпускать Ван Сян Янга, что надо задействовать любые методы, но оставить его под охраной. Представитель прокуратуры предложил написать письмо в органы общественной безопасности с рекомендацией отправить Ван Сян Янг на трудовое перевоспитание. Представитель органов общественной безопасности сказал, что они могут поступить в согласии с предложением прокуратуры и отправить Ван Сян Янг на работы, но это решение должно быть принято вышестоящими руководителями. Представитель комитета заметил, что указ об этом придёт к ним в отдел не позднее завтрашнего утра, и вышел, хлопнув дверью. Цин Ни спросила председателя Ху: – И что дальше делать? Председатель Ху сказал: – Вам надо как можно скорее собрать материалы, описать положение Ван Сян Янга и доставить всё это в полицейский участок, в правовой отдел. Также можно обратиться к заместителю начальника правового отдела, в городскую прокуратуру, в городское собрание народных представителей, всем разослать по копии, чтобы вызвать их интерес к делу. Цин Ни ещё до обеденного перерыва, используя своё право адвоката, отправила все необходимые материалы во все отделы, как сказал председатель Ху. Цин Ни позвонила жене Ван Сян Янга, Сунь Сяо Я, и спросила, согласна ли она рассказать историю её мужа средствам массовой информации. Плача, Сунь Сяо Я сказала, что лучше бы не придавать дело большой огласке, иначе это может навредить её мужу. Цин Ни сказала, что если придать дело огласке, то это может привлечёт больше внимания необходимых людей к делу её мужа, что может в свою очередь помочь увеличить возможность Ван Сян Янгу не получить обвинительный приговор. Сунь Сяо Я продолжала отказываться, всхлипывая, говорила, что ей ничего не надо, только, чтобы мужа освободили. Отношение к этому самого Ван Сян Янга тоже была непонятным. Когда они встречались в прошлый раз в изоляторе временного содержания, он говорил, что не будет больше даже пытаться быть избранным в деревенские старосты, выражал презрение по отношению ко всем на руководителям. Внешне могло показаться, что он сдался, что он ничего не боялся, а, может, он просто подумал о своей семье. Честно говоря, Цин Ни сама не была уверена в том, стоит ли это дело передавать в СМИ. Уже были задействованы правоохранительные органы, администрация, что ещё могли сделать СМИ? Но она всё больше и больше сочувствовала положению Ван Сян Янга, но ничего не могла поделать. Она уже знала лично немало влиятельных людей, но продолжив заниматься этим делом, она не хотела обращаться к кому-то за помощью. Такая помощь стала бы для неё долгом, который она должна будет отдать. Сейчас те, кто хочет оставить Ван Сян Янга в заключении, надеются только на комиссию, которая может отправить его на трудовое перевоспитание. Других законных способов сделать это – нет. Значит, она тоже может только повлиять на комитет этой комиссии. Цин Ни, покусывая губы, шла вдоль дороги. Люди из отдела расследований хотят как можно скорее разделаться с Ван Сян Янгом, но сейчас, в конце концов, время, когда есть законы, и они соблюдаются. Допустим, что комитет по трудовому перевоспитанию решит отправить его на работы, можно будет подать заявление на пересмотр решения. Если не получится изменить их решение, то можно будет подать на них административный иск. Хорошо, что сейчас есть два способа оказания правовой помощи. Она всё шла и шла, уже даже устала. Несколько такси останавливались рядом с ней, предлагая подвести, но потом уезжали без неё. Она посмотрела на огромную вывеску с названием отеля и вздохнула, как же быстро сейчас шло строительство. Всего несколько месяцев назад здесь было одноэтажное здание, а сейчас уже вырос четырёхзвёздочный отель. Темпы экономического развития были настолько высоки, что через несколько лет город вырастет в два раза. Вчера, когда она проезжала мимо особой экономической зоны в восточной части города, она не узнала её, так как всего за несколько дней в этой зоне успел вырасти индустриальный парк. Она усмехнулась, вспомнив свою постоянную тревогу о том, что этот участок земли так долго простаивал. Экономика развивается, всё может измениться, потому что экономика – это основа, которая определяет дальнейшее развитие, и это было замечено ещё сто лет назад. За четыре года в университете, что она только не слышала, но некоторые шаблонные фразы можно было услышать только в учебных аудиториях. Образ мыслей их преподавателя истории был ещё более радикальным, чем мысли самих студентов. Он всячески старался навязать им западную систему нравственных ценностей, что было просто лживой рекламой. Все эти идеи экзистенциализма, знаменитые Шопенгауэр и Фрейд вошли в жизнь Цин Ни ещё до поступления в университет. Лет за десять до университета она, как испытывающий сильную жажду человек, уже приняла западную систему нравственных ценностей и активно проповедовала её другим, однако позже ей пришлось вернуться в реальную жизнь. Она верила в Иисуса, но она бы не согласилась нести на своих плечах крест в искупление грехов человечества. Какое общество могло бы стать основой для идеального государства? Она уже долгое время ломала голову над этим вопросом. То, чему их учили в школе, и реальная жизнь были абсолютными противоположностями. Она думала, что причина в особенностях менталитета китайцев. Только один учитель смог рассказать ей о настоящем положении вещей. Это была её учительница в начальной школе, умная и красивая дочь командующего гарнизоном, учительница Ли. Хорошо, что вторая половина её жизни уже не течёт рядом с грязными водами Хуанхэ. Река Хуанхэ является частью китайской истории. Она берёт своё начало высоко в снежных горах, где-то на середине её течения эта чистая бурлящая вода начинает поднимать со дна песок и глину. Эта река приносит китайцам много бед и несчастий, однако они всё равно называют её «рекой – матерью». Действительность очень сурова. И к этому выводу она пришла не только в результате работы над делом Ван Сян Янга. Быстрое развитие экономики, медленное развитие правовой системы, недостаточно развитое общество, как называет его Ху Ци Ту, привело к появлению так называемого «мышления договора». Однако это не может полностью соответствовать действительности. В любом случае, экономика – это основная причина всех происходящих событий, именно она может изменить все, так думала Цин Ни. Изменения в обществе тоже огромны. «Никто не имеет права растрачивать свою жизнь впустую», – сказал однажды поэт, и эти слова сильно повлияли на неё. Они казались простыми, но их смысл был очень глубок. Она понимала их так: не растрачивать жизнь впустую, значит, в полной мере наслаждаться жизнью. Учительница Ли рассказывала своим ученикам, как отрицательно повлиял на неё роман «Как закалялась сталь», написанный в бывшем Советском Союзе. В книге говорится, что нет большего стыда и сожаления, чем прожить бесполезную жизнь. Эта фраза побуждала целое поколение стремиться стать героями, выдающимися людьми. Она побудила людей забыть, что надо проживать свою жизнь тихо и счастливо. Нет, вместо этого все шли на войну, шли проливать кровь, шли сеять зло… Шли в стремлении достичь призрачной мечты… Подгружённая в свои мысли, она вдруг почувствовала, как её тело вздрогнуло, и образ пары печальных глаз промелькнул перед ней. Это был Ту Ге. Ну почему она всё время вспоминает о нём, об этом преступнике, об этом человеке, который скрывается от наказания в деле об убийстве? Она знала, что сама в душе глубоко противится всем устоям и традициям, иначе как бы она смогла поменять поклонение Будде на поклонение Христу в церкви? К тому же, Ту Ге уже несколько раз приходил ей на помощь, поэтому вспоминать его было нормальным проявлением человеческих чувств. Если бы не эти его теории о насилии! В отношении этих теорий его вывод был таков: если украдёшь мелочь, то будешь наказан, а если украдёшь казну, то станешь королём. Она с пренебрежением относилась к принятым в обществе правилам, с презрением смотрела на лучших представителей этого общества, получавших всеобщее признание, а теперь ещё и лидер преступной группировки вставал постоянно у неё перед глазами. Но она видела и другую сторону этого: например, директор Ван. В целом он положительный человек, стремящийся занять хоть какую-то должность в ассоциации адвокатов, который может продвинуть тебя в десятку лучших адвокатов. А что у него есть? Согласно букве закона, он дилетант, неуч, с низкими моральными качествами, даже любой из пожилых прихожан церкви порядочнее его. Она вспомнила его склеродермию и огромный живот. А кто тогда входит в передовую часть общества? Поэт Ху Ци Ту говорит, что эти люди похожи на реку Хуанхэ, которая течёт рядом с её домом. Это всего лишь канава с грязной жёлтой жижей, лишь несколько её капель. Поэт слишком горяч, слишком эмоционален, он живёт в мире чувств. Она подумала про себя, а что она сама из себя представляет? За один год она заработала кучу денег, но она всё время проводила на работе. С трудом заработанные деньги она должна была отдавать на оплату налогов, отдавать в адвокатскую контору, в которой директор Ван использовал их по своему усмотрению, относя кому надо, чтобы получить желанную должность, или же отдавая женщине. Это невозможно было узнать. Она шла и думала об окружающих её людях. Например, работавший раньше в санитарной службе адвокат Вен. Хоть он и не боится закона, его можно назвать честным человеком. В душе она смотрит на него сверху вниз, но всё равно одобряет его добросовестность. Затем адвокат Цао, с которым она быстро подружилась. Порядочный человек, со временем показавший себя очень эффективным в работе, как в случае с работником банка, например. Директор Ван называет его негодяем, потому что тот отказался поддерживать его. Он – как падающая звезда, как пылинка в бесконтрольном космосе. Она прошла уже вдоль четырёх улиц. Когда проходила по второй, почувствовала боль в ногах. В последнее время она была так занята работой, что совсем перестала заниматься спортом. Если выпадало несколько минут свободного времени, она шла гулять. Она продолжала идти. Вдруг её осенила мысль: «Почему я не поменяю образ жизни? Я не консервативна, могу смело преодолевать свои страхи. Вся предыдущая жизнь была слишком тоскливой, один день был похож на другой, разве стоит так жить?» Она сама была адвокатом в полном смысле этого слова, но основную трудность для неё представляли не выступления в суде, а всё те же застолья после, это нормально? Она знала, что само слушание дела в суде – это всего лишь формальность, которая совсем не влияет на исход дела. Китайской правовой системе предстоит пройти ещё очень долгий путь, чтобы приблизиться к мировым стандартам. Цин Ни была необходима абсолютно новая жизнь, и эта жизнь должна была разрушить все давно устоявшиеся ограничения, должна была превратить её в свободно парящую птицу. Сейчас она была больше похожа на рыбу. Рыбу, которая плавает в пруду, или рыбу, которую продают в ресторанах и могут сразу же приготовить для тебя. Из-за загрязнения окружающей среды и воздуха эта рыба превратилась в рыбу, которую едят только самые бедные, у которых нет выбора. Она шла по широкой асфальтированной улице, когда приняла решение поменять существующее положение вещей, из плавающей в стоячей воде рыбы превратиться в свободно парящую среди гор и рек птицу: когда хочет, лететь в горы, или к морю, жить свободной жизнью, следуя за своими желаниями. Ван Тао очень раскаивался, каждый день звонил ей. После долгого мучительного обдумывания ситуации Цин Ни решила прекратить эти отношения. Каждый раз, звоня ей, он умолял её встретиться с ним. Она же каждый раз решительно отказывалась, после чего прятала голову под одеяло и рыдала. Она верила, что приняла правильное решение. Однажды она заколебалась в своей решимости и почти согласилась встретиться в ним. Ей так нужна была любовь, но именно любовь, в которую можно была погрузиться всей душой и сердцем. Разум говорил ей, что Ван Тао – не самый лучший вариант для неё. Хоть он и заботливый, но недостаточно благородный, он не сможет мириться с образом жизни работающей женщины, так что конец всё равно будет печальным. Свою историю с Ван Тао она рассказала поэту Ху Ци Ту. После некоторого колебания он сказал, что она – феминистка, а Ван Тао – приверженец патриархального устоя. Она спросила, к чему это могло бы привести, а он только рассмеялся. Конечно, она мечтала о такой большой любви, какую описывают в книгах, но в каком веке она живёт? Разумно ли полагать, что женщина за свою жизнь может любить только одного мужчину? Она живёт здесь и сейчас, разве можно всё ещё пытаться соответствовать устаревшим представлениям? К тому же, она сама не может сопротивляться соблазну быть с лучшим мужчиной, возможно, что этот соблазн ещё ей не до конца осознаётся. Она честно пересмотрела своё отношение к Ван Тао и сделала вывод, что это не любовь. Это симпатия, это физическая потребность, это две основные физиологические и психические потребности. После того, как она переехала, какие-то люди приходили и стучали ей в дверь, но она боялась открывать тем, кого не могла разглядеть в дверной глазок. Она думала, что всё-таки никто не заботился о ней так, как Ван Тао. Она считала, что это не любовь. Это односторонняя любовь, где Ван Тао любит её, а она ему только симпатизирует. Расставшись с ним, она поняла, как много потеряла. Было ощущение, что её мир рухнул. Она могла представить, как несколько дней он будет держаться, чтобы не позвонить ей, но потом опять сорвётся и будет настойчиво пытаться восстановить с ней отношения. Хотя она сама отказалась от него, но не могла объяснить все находящиеся глубоко внутри переживания. Она приняла решение отказаться от него, конечно, в результате многочисленных противоречий. Снова позвонил начальник уезда Бай и сказал, что ему, возможно, нужно будет перейти на другую должность, что означало, что он получил повышение либо до заместителя главы города, либо до заместителя начальника какой-нибудь службы. Он сказал, что не хочет покидать свой родной уезд, потому что у него там свой бизнес. Председатель Ху сказал ей, чтобы она как можно скорее разыскала представителя совета по трудовому перевоспитанию, потому что по делу Ван Сян Янга уже назначено заседание. Он также сказал ей, что те, кто входят в этот совет, юридически безграмотны, лишь только один человек по фамилии Ху разбирается в законе, и что он – выдающийся человек. Слушая председателя Ху, она вспомнила, как несколько дней назад он позвонил ей вечером и сказал, что безумно влюблен в неё. Что если он не будет с ней, то он умрёт. Председатель Ху любил Цин Ни, как она этого могла не замечать? Но она его не любила, и строгие моральные устои не могли ей позволить этого. Если бы ей предложили деньги за её тело, она однозначно отказалась бы. Она сказала председателю Ху, что может относиться к нему только как к старшему брату, а то, о чём говорит он, абсолютно невозможно. Он покорно принял это, сказав, что она будет ему как младшая сестра. Цин Ни очень переживала за дело Ван Сян Янга, она действительно сочувствовала этому человеку. У неё перед глазами стоял его образ, когда они встретились с ним в изоляторе: жёлтый комбинезон, борода и глаза, в которых была только тоска. Адвокаты стремились помочь Ван Сян Янгу выйти на свободу, и способом достичь этого, как и сказал председатель Ху, была работа с членами совета по трудовому перевоспитанию. На данный момент трудность состояла в том, что пришло письмо из места содержания Ван Сян Янга. Это письмо было адресовано в прокуратуру и суд с требованием вынести обвинительное заключение по делу находящегося в заключении Ван Сян Янга. После того, как суд промежуточной инстанции отклонил все обвинения, содержание письма было изменено, и теперь то, что Ван Сян Янг выдвигался на пост деревенского старосты, было названо политическим событием. В письме теперь было требование к совету по трудовому перевоспитанию отправить Ван Сян Янга на два года на принудительные работы, так как только они могут служить реальным наказанием. Цин Ни знала, что если делу придадут статус политического, то будет очень трудно бороться дальше. Однако, в конце концов, сейчас существует закон, поэтому никто не обладает неограниченной властью. К тому же, совет по трудовому перевоспитанию не подчиняется районным властям. Подумав об этом, она немного успокоилась. Ещё председатель Ху упомянул того человека, заместителя начальника Ху, который разбирается в законах и не склоняет голову перед власть имущими, что редко для членов совета. Всё это может повлиять на принятие решения. Надо познакомиться лично с этим заместителем Ху, что не должно составить для неё труда, потому что ничто не может её остановить. Городской совет по трудовому перевоспитанию находился на десятом этаже многоэтажного, строго охраняемого здания, которое было построено всего два года назад, но уже ходили слухи о его реконструкции. Цин Ни смотрела на мраморные стены, роскошный лифт и думала, что это здание похоже на пчелиный улей, в котором живут и работают тысячи пчёл. Офис заместителя начальника Ху был очень просто обставлен: стол, диван и книжная полка. На подоконнике стояли цветы в горшках. Сам хозяин кабинета внимательно просматривал какие-то документы. – Вы – заместитель начальника? – осторожно спросила Цин Ни. – Да, присаживайтесь, – сказал он, не поднимая головы. Подождав немного, Цин Ни поняла, что он и не собирается поднимать голову от бумаг, и начала говорить: – Я пришла к вам по поводу Ван Сян Янга, того самого, который участвовал в выборах деревенского старосты. Я – его защитник. Я хотела бы обсудить с вами кое-что. Начальник Ху наконец-то поднял голову и посмотрел на неё: – Защитник Ван Сян Янга? – Да. – У вас есть какие-то документы? – спросил он. Цин Ни протянула ему папку со всеми документами, которые собрала. Он отложил в сторону бумаги, которые держал в руках, взял протянутую папку и спросил: – Вы хорошо разбираетесь в деле? Цин Ни незаметно усмехнулась: – Пожалуй, разбираюсь. – Тогда рассказывайте, – сказал начальник Ху. – Дело вот в чём… Когда Ван Сян Янг выставил свою кандидатуру, он был избран большинством голосов, затем районные власти, нет, деревенские власти сказали, что он не набрал необходимое количество голосов. Когда шла подготовка к финальному туру выборов, местная полиция арестовала его под предлогом, что он якобы подозревается в участии в азартных играх, – Цин Ни рассказала всю историю от начала до конца. На худом лице начальника Ху появилась улыбка. – Адвокат Ван, то, что вы сейчас рассказали, не является основанием для обвинения в уголовном преступлении и трудового перевоспитания. – Я это знаю, но я побоялась, что без всей истории будет непонятно, о чём я говорю, – робко улыбаясь, как бы извиняясь, сказала Цин Ни.