– Какая же ты сволочь! – ахнула женщина, глядя на брата и стоя столбом напротив Ольховцева. – Я ничуть не оговорила его! Он уехал из дома именно тогда: в тот день и час. Уехал на машине, которую прежде подарил Лидии. – Но уехал-то не за рулем, старая дура, – широко развел руки в байковых рукавах ее брат. – Ты ошиблась. – Я не ошиблась. Просто случился казус. – Она вдруг виновато шмыгнула носом и потащила Ольховцева от порога к огромном зеркалу напротив окон. – Взгляните, товарищ капитан, в зеркало. – Гляжу, – кивнул Олег. Он уже начал догадываться, что произошло. – Что вы видите? Улицу, так? Анна Егоровна дождалась его согласного кивка и с виноватым вздохом проговорила: – Вот и я ее вижу. И видела в прошлый раз, когда Осетров уезжал. Только из-за того, что я видела его не в окне, а в зеркале, я подумала, что он садится за руль. А он садился на соседнее – пассажирское кресло. То есть за ним кто-то приехал. Он не один был. Не один уезжал с картинами. А с кем-то, кто его забрал на машине его погибшей любовницы. Вот такая вышла ошибка, товарища капитан. Уж простите… Анна, выслушав Ольховцева, заставила его повторить дважды. Помолчала минуту, а потом с тяжелым вздохом сказала, что теперь ей все понятно. – Что понятно, товарищ подполковник? – Олег, прекрати козырять, – оборвала она его беззлобно. – Не можешь простить, что пришлось тащиться в такую даль? Но видишь, как все обернулось? Теперь многое становится понятным. И даже появился подозреваемый. Реальный подозреваемый. – Подозреваемый в чем, товарищ… Анна Сергеевна? В убийстве девушек? – В убийстве девушек. И в убийстве Осетрова. Мы обнаружили его труп со следами насильственной смерти. В его же машине. Жди нас в отделе. Мы скоро будем. И да… Если ты к нашему приезду досмотришь материал с видеокамер выездов из города и обнаружишь машину Осетрова, ранее принадлежавшую Паршиной, я буду хлопотать за тебя, Ольховцев. Постараюсь выбить тебе если не внеочередное звание, то хотя бы премию. Ему захотелось заржать в полное горло, как давеча брат Анны Егоровны. Только природа смеха была бы разной. Мужчина потешался над сестрой, над ее неуклюжими попытками быть кому-то полезной. Олег бы смеялся над самим собой. Он же ни за что не успеет! Материала уйма! Как ему все просмотреть, да еще и результативно?! Но в отдел он не ехал, летел. Кустов по обочинам грунтовых дорог больше не замечал. И подозревал, что царапин на дверях его машины стало чуть больше. Как ни странно, но он все успел к их возвращению. И даже наблюдал вместе с майором Сидоровым за допросом странного старика. Почему странного? Да потому, что он то помнил, то не помнил. То сомневался, то был уверен. Анна с ним измучилась. А как не измучиться, если он сцену убийства девушки трижды рассказал по-разному! – Он стоял спиной. Девушка – на коленях, – уверенно рассказывал старик Шарышев. – Нож в какой руке у него был? – Нож был у него за спиной, – покивал Сергей Степанович и неожиданно задумался. – Кажется, в правой. – Кажется? Почему кажется? – наклонялась к нему через стол Анна. – Потому что обе руки у него за спиной были. Вот так, – и старик, заведя себе руки за спину, сцепил пальцы на пояснице в замок. – Нож он от девушки прятал, получается? – Да! – ответ был очень уверенным. – И она не ожидала нападения? – А это как? – Ну… Не плакала? Не звала на помощь? Не просила ее пощадить? – Не-не-не, ничего этого не было. Они мирно говорили о чем-то. Он спрашивал, она отвечала. Я подумал, что это игра у них такая. – А Митя часто предавался таким играм с девушками? – Не видел ни разу. Они обычно мясо жарили в саду. Картинки малевали. Смеялись, загорали, на озеро бегали купаться. – А в тот день все было иначе? Он на чем приехал тогда? – Машину не помню, – смутился старик неожиданно. – Музыку слыхал. Мясо, опять же, жарили. Я и пошел знакомиться, а там… – Вы перед тем, как пойти, Митю в саду хорошо рассмотрели, а его девушку? Сосредоточьтесь, Сергей Степанович. – Девушку рассмотрел. Парня – нет. Спиной ко мне стоял. С ножом, – старик зябко передернулся. – А днем? В саду? – Я не заглядывал в сад. Неудобно. – Но прежде же вы наблюдали за ними, – возразила Анна, с трудом сдерживая желание повысить голос. – Видели, как они танцевали, что-то рисовали… – Некогда мне в тот день было. Я собирался в гости. Переодевался два раза. – Ух ты! – вырвалось у Анны, и она заулыбалась. – На кого хотели произвести впечатление, Сергей Степанович? На девушек? – А хоть бы и так! – неожиданно обиделся старик. – Что же мне, в гости с голым пузом идти? Или в футболке с пятном на животе? Девчонки-то все как одна красавицы. Стройненькие, беленькие. – В смысле беленькие? – у Анны вытянулось лицо. – Волосы белые. Как пух, понимаешь. Он – Митька-то – все любил в саду голосить, что это его типаж. Или что-то наподобие. Он замолчал, настороженно посматривая в сторону затемненного стекла, сквозь которое за ними наблюдали Гена с Олегом. – Сергей Степанович, давайте сосредоточимся еще раз… – Анна протянула ему бутылочку с водой. – Может, воды? – Не. Не люблю я воду хлебать. Понимаю, что надо, но не люблю. Но спасибо… – Итак, подведем итоги, Сергей Степанович. – Аня положила ладонь себе на лоб, осторожно трогая мизинцем плохо заживающую ранку. – Пять лет назад на ваших глазах в доме по соседству произошло убийство молодой девушки. Так? – Так точно, – покивал он. – Сосед – Дмитрий Пеклов – нанес удар ножом своей жертве в шею. Так? – Так, – чуть менее уверенно проговорил старик. – Так-то оно так, но… Но вдруг что не так? Все, нервы у нее сдали. Она встала с места и заходила по комнате для допросов. И Олег с Геной поняли, что у нее разболелась голова. – Она и не ела еще сегодня ничего, – неожиданно обронил Гена. – У меня пирожков полный стол. И банка кофе с сахаром. Сегодня принес. Работать собирался до ночи. – Ты не переживай, Олег, может, работать и до утра придется. Анна, походив, вернулась за стол. Проникновенно глянула в глаза старику. – Что вас смущает, Сергей Степанович? Вы же видели, как он убил девушку? – Видел. Выжить она после такого удара ножом точно не смогла бы. – Тогда – что? Шарышев все же потянулся к бутылке с водой. Открыл, дождался, когда шипение лопающихся пузырьков стихнет. Припал к горлышку пересохшими губами и выпил махом почти половину. Неторопливо закрутил крышку, поставил бутылку возле своего правого локтя. – А его не видел, – неожиданно проговорил он с явным сожалением. – Но вы же сказали, что видели, как он ножом! – лицо Ани пошло красными пятнами. – Сергей Степанович… Мы теряем время, пока вы вводите следствие в заблуждение. – Я никого не ввожу в заблуждение, товарищ подполковник, – с оскорбленным видом вскинул старик наскоро бритый подбородок. – Я как раз этого и боюсь. И сомневаюсь, потому что… Потому что Митю я в тот день видел только со спины. А лица-то… Лица я его не видел, так вот… Глава 17 Когда они выходили из отдела на улицу, машин на стоянке почти не осталось. – Который вообще час? – нахмурилась Аня, шаря в сумочке в поисках телефона, часы она почти никогда не носила. – Половина одиннадцатого, – подсказал Ольховцев, широко зевая. – Можно было и не уходить. Скоро опять на работу. – Давай, давай, отдохни как следует. Завтра снова будет сложный день, – отозвалась она. Достала телефон, посмотрела на время. Вздохнула. И переключилась на чтение пропущенных сообщений.