– Раньше. Они ушли днем раньше. – Они? Она ушла не одна? – Нет, конечно. Она ушла с тем, с кем пришла. Со своим парнем. – И кто он? Ему почудилось, что красивая женщина Анна даже перестала дышать, глядя на него широко распахнутыми глазами. – Я не знаком с этим парнем. Видел в тот день впервые. И больше, как вы понимаете, с ним не встречался. Улетел. – Это был Пеклов? Дмитрий Пеклов? – Нет, что вы. Диму я знаю. Мы с ним в неплохих отношениях. Он присутствовал на той вечеринке. И совершенно точно был знаком с Вероникой, но она пришла не с ним. Кстати, именно сегодня я собирался поехать к нему в деревню и поговорить о продаже его дома. А его телефон вне зоны. Видимо, там нет связи. – Его телефон вне зоны, потому что он скрывается от органов правопорядка, – жестким голосом отреагировала Анна. – Пеклов в розыске. И его дома уже нет. – Как нет? – опешил Артур. – Он продан? – Он сгорел. При невыясненных обстоятельствах, – уточнила она туманно. И добавила: – И думаю, не нужен вам этот дом. У него очень скверная история. – Да вы что! – всплеснул Артур руками. Тут же поймал ее насмешливый взгляд. Понял, что жест его выглядел бабским. Откашлялся и проговорил: – Что с ним не так? – Предположительно, именно там была убита Вероника Серова. И совершенно точно там был убит Осетров. – Кошмар! Артур вытаращился на женщину-полицейского с приоткрытым ртом. Помолчал какое-то время и спросил: – Считаете, что это Дима всех их убил? – Идет следствие… – Это бред! Димка, хоть и прохвост, не убийца. И Веронику ему не было нужды убивать. И Осетрову совершенно точно мстить было не за что. Вам надо искать парня Вероники. – А у него был мотив мстить Осетрову? – Конечно! Вот тут Артур встал с мягкого стула, за которым Анна все время останавливалась, дыша ему в макушку, отчего он нервничал и чувствовал колотье в левом боку. Он встал и очутился с ней лицом к лицу. И снова поразился чистоте ее природной красоты. Как капля росы, подумал он, любуясь. – И что же за мотив для мести был у парня Вероники Серовой? – Так именно Осетров переспал с ней на той самой злополучной вечеринке. И, на секундочку, это она его соблазнила, а не наоборот. Осетров к тому моменту уже изрядно набрался. – Почему же пять лет назад имя Осетрова ни разу не всплыло? Заспали? А парень Вероники? Он что же, не вмешался? – Ее гладкий лоб прорезала пара морщин, взгляд казался растерянным. – Ох… Его как раз в это время послали в магазин за водкой. Все выпили и поели. А он был трезвым. Он вообще не пил. Его и заслали. А Вероника в это время затащила Валерку в койку. И они там порезвились от души, скажу я вам. – Никто об этом не обмолвился ни словом пять лет назад! – воскликнула Анна и, беззвучно шевеля губами, выругалась. – Потому что никто не помнил. Никто, кроме меня и парня Вероники. Я не мог вам рассказать, потому что улетел в другую страну. Валерка наверняка не помнил, как и остальные. Все были не просто пьяны, все были в хлам, пардон! Так что мотив для мести был только у него. Сначала он убил свою девушку, а потом… – Спустя пять лет? – она с сомнением покрутила головой. – Что-то послужило триггером. Артур подошел к окну, выглянул. День был чудо как хорош. Солнечно, но не жарко. Полное безветрие. Самое время для загородной прогулки. – Послушайте, товарищ подполковник, а как у вас со временем? Может, прокатимся вместе до дома Пеклова? Осмотримся. Может, я место выкуплю, раз дом сгорел. Может, смогу восстановить то, что от него осталось. – И вас не пугают страшные истории, связанные с этим местом? – Нет. Не пугают. – Он повернулся и глянул на нее с ухмылкой. – Я их даже люблю… Глава 25 – Ее нигде нет, телефон выключен, товарищ полковник! Гена дышал так, словно только что сошел с дистанции в полтора километра. Он знает, бегал. Пот ручьем стекал с шеи, сбегал по позвоночнику. Он был в панике. – В смысле – нигде нет?! – полковник Якушев глянул на него исподлобья с неприязнью. – Ты что же, во второй раз просрал свою жену? – Никак нет, товарищ полковник. – Гена привалился спиной к дверному косяку. – Она поехала к одному из возможных свидетелей по тому, первому делу пятилетней давности. И все! – Так она доехала или нет? – Да. К нему она доехала. Звонила из лифта. И потом ее телефон был еще доступен. Засветился на одной из трасс, ведущих из города. Потом все – тишина. – Ну… Может, разрядился, я не знаю, – развел руками Якушев. – Чего ты сразу в панику? – Аня обязательно зарядку проверяет, когда едет куда-то. И пауэрбанк у нее с собой всегда в сумочке. – Ну, может, и пауэрбанк разрядился. Всякое бывает, – неуверенно предположил полковник и повторил: – Чего ты сразу в панику? – Я не в панике, товарищ полковник. Я в ужасе! Вдруг… Вдруг она стала очередной жертвой… – и он даже всхлипнул, настолько был перепуган. – Простите… Якушев молча смотрел в нелюбимую точку на столе. Точка была дефектом дерева. Не сучком, нет. Какой-то бякой, болезнью древесной. И отвратительной кляксой торчала в самом центре. Мозолила глаза. Иногда он ее и не замечал вовсе. А иногда, как вот теперь, она уродливым изъяном на полированной гладкой поверхности дразнила взгляд. В том, что Аня не сообщила о перемещениях и телефон ее был вне зоны, не было ничего хорошего. Но и плохого могло не быть. Чего так сразу трястись всем телом? Хотя, конечно, Генку понять можно. Он не так давно свою бывшую девушку уже похоронил. И умерла она не из-за случайной аварии. И не от болезни. И не ударилась головой. Она погибла от рук маньяка. И это не забудется никогда, сколько ни старайся. Ему тут донесли, что Генка посещает их ведомственного психолога. Тайком от Ани. И выходит от психолога с красными глазами. Плачет? Возможно. Психолог, понятное дело, не расскажет. А оно и не надо. И так понятно, что Гена свою боль ото всех прячет глубоко внутри. Это только Ане могло показаться, что бывший муж, вернувшись к ней, позабыл о потрясении. На самом деле такое не забывается. – На каком участке дороги в последний раз засветился ее телефон? Гена назвал трассу и километр. – Там камер понатыкано – страсть сколько, – с кивком отозвался Якушев и схватился за телефонную трубку. Говорил недолго и почти не просил. На его просьбу отозвались тут же и уже через пять минут ему на почту пришло видео за нужный временной отрезок. Смотрели бегло вместе. Но Аниной машины не увидели. – Странно, – нахмурился полковник. – Вот что… Я сейчас перешлю все это тебе. Узнай номер машины свидетеля, к которому она отправилась. Прикиньте с Ольховцевым, что в той стороне может находиться. Если вдруг Аня решила на его машине куда-то скататься. Найдите телефон этого свидетеля, в конце концов. Все, Сидоров, иди и работай. Сопли по щекам нечего размазывать раньше времени. Гена подхватился и почти бегом бросился из кабинета. Но на пороге его остановил строгий окрик полковника. – Если будет результат, сразу доложить! – Так точно. – И не будет результата, доложить тоже, – добавил Якушев. – Все, ступай. Работай… Как только за Сидоровым закрылась дверь, полковник вылез из-за стола. Дошел до сейфа в северном углу кабинета. Открыл и достал початую бутылку коньяка. Налил себе на два пальца в старомодную рюмку с блестящими ободками по верху. Выпил одним глотком. Пошарил на нижней полке, наткнулся на шоколадную конфету. Неторопливо развернул ее и закинул в рот. – Все будет хорошо, Аня, – проговорил он тихо и со вздохом продолжил: – Не смей мне умирать, поняла! Я ведь тогда твоему Генке никогда этого не прощу. Никогда! Того, что из-за него ты мне отказала и… И так все произошло. Не смей умирать! Он вернулся за стол и попытался работать. Но отвлечься от тревоги за нее не мог. Набрал номер телефона Аниного кабинета, где она трудилась с коллегами. Трубку взял Ольховцев. – Ну! Что у вас? Есть результат? – Так точно, товарищ полковник! – завопил тот как ненормальный, прямо на ухо.