«Сэр, я…» «Заткнись. Помолчи хоть раз в жизни, Уайт. У меня к тебе накопилась масса вопросов». ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ПЕРВАЯ «Я слушаю», – сказала она и недовольно отметила, что мгновенно занервничала. Макензи сразу поняла, почему он позвонил, и решила, что заслужила наказание, если таковое последует. «Я звоню по поводу твоей поездки в Небраску, – сказал он. – Из надёжного источника мне стало известно, что ты была со мной не совсем честна. Ты сама сознаешься, или мне читать нравоучения и отчитывать?» Макензи не видела смысла лгать или колебаться: «Там произошло убийство, которое связано с делом моего отца. Подробности мне сообщил местный частный детектив. Сэр… я не могу объяснить почему, но я должна была сама ознакомиться с делом до того, как оно попадёт в руки Бюро». «И в чём причина?» – спросил МакГрат. «Причина в том, что я понимала, что мне не светит участие в расследовании. Я должна была ознакомиться с делом до того, как меня от него отстранят». Какое-то время МакГрат молчал, а когда заговорил вновь, он произносил слова медленно и вдумчиво: «Я понимаю твоё желание, но если ты ещё раз солжёшь мне подобным образом, я сделаю всё, чтобы ты лишилась значка». «Да, сэр». МакГрат вздохнул, и последовала долгая пауза. Внутри Макензи дрожала от волнения, боясь, что может потерять работу почти сразу после её получения. «Послушай, – наконец сказал МакГрат. Сейчас голос его звучал мягче. – Я уверен, что позже пожалею о своём решении, но давай поступим следующим образом: ты с успехом закончишь расследование до того, как появится новая жертва, и я посмотрю, что смогу сделать, чтобы ты участвовала в расследовании. Кстати, дело официально передали нам. Мы займёмся им уже завтра. Если я привлеку тебя к расследованию, нужно, чтобы ты не высовывалась… Поэтому не радуйся раньше времени». «Спасибо, сэр». «Пока не благодари. Иди и поймай этого Туриста». Он положил трубку до того, как Макензи успела его в этом заверить. Она положила телефон в карман и быстро прошла в небольшую комнату отдыха. Смит и Брайерс сидели у стола и пили кофе из пластиковых стаканчиков. Макензи взяла свой стакан и села рядом. «Смит, – сказала она, – можете сделать одолжение и позволить нам с Брайерсом поговорить наедине?» Смит кивнул и вышел. Он был даже рад её просьбе: он казался встревоженным и уставшим. «Всё в порядке?» – спросил Брайерс, когда Макензи села рядом. «Всё как-то странно, – ответила она. – Мне только что звонил МакГрат. Не знаю откуда, но он узнал о причине моей поездки в Небраску». «Думаешь, проболтался частный детектив?» «Я не знаю наверняка, но мне так не кажется. Просто не понимаю, откуда он узнал». «Он разозлился?» – спросил Брайерс. «В том-то и дело, – сказала Макензи. – Конечно, он не был доволен, но и не так взбешён, как обычно бывает в случае нарушения субординации. Он даже сказал, что допустит меня к работе над делом, если я захочу». «Чудесная новость, – сказал Брайерс. – Когда приступаешь?» Макензи пожала плечами и вздохнула: «Не уверена, что хочу в этом участвовать». «Это почему вдруг?» – спросил Брайерс. «Потому что это дело – часть моего прошлого, от которого я бегу всю свою жизнь. Это расследование, как отлив, может отнести меня назад. Где-то в глубине души я очень хочу вернуться домой и разобраться в связи между этим убийством и делом моего отца, но более разумная часть моего сознания говорит, что лучше мне не вмешиваться». Макензи умолчала о терзающей её последнее время мысли: всю жизнь она отлично справлялась без помощи и поддержки семьи, почему бы ей не жить дальше без ответа на вопрос, кто убил её отца? К тому же, была ещё новая догадка о том, что мать была как-то связана с его смертью. «Ты большая молодец, – сказал Брайерс. – Если я могу высказать своё мнение, я считаю, что ты принимаешь верное решение. Небраска и всё, что там случилось, остались в прошлом. То, чем ты занимаешься сейчас… это и есть твоё настоящее и твоё будущее. И, Мак, ты чертовски хорошо справляешься со своей работой. Я до сих пор под впечатлением от того, как ты узнала в Чарли Холте Уилла Альбрехта. Никогда не позволяй прошлому тянуть тебя ко дну и не давать двигаться вперёд, – тут он замолчал и вяло улыбнулся. – Послушай умирающего, у которого не осталось времени, чтобы насладиться будущим». «Брайерс, ты не должен так думать, – сказала Макензи. – Хватит пораженческих настроений. Это…». Её слова прервал стук в дверь. Её открыл Клементс и вошёл внутрь. У него был почти виноватый вид, словно он понимал, что вмешался в очень важный разговор. «Простите, что прерываю, – сказал он, – но мы собираемся дать делу ход и посадить Альбрехта в камеру на ночь. Возможно, завтра он заговорит». «Возможно», – ответила Макензи. Она не могла не заметить, как изменилось отношение шерифа. Всего четыре дня назад он вёл себя совершенно по-другому, когда они с Брайерсом только взялись за это дело. Она не знала, что именно повлияло на его отношение: эффективность её работы или быстрое развитие событий. «Вы не против, если мы его арестуем?» – спросил Клементс. «Я думаю, у вас есть на то все основания, – ответила Макензи. – Ещё я думаю, не повредит отправить пару офицеров к нему домой, может, они найдут там что-нибудь интересное. Уилл может помочь нам найти убийцу. Возможно, он – это всё, что у нас есть». Клементс кивнул, быстро и сухо сказал «спасибо» и вышел из комнаты. Когда он ушёл, Брайерс поднялся со стула и потянулся. «Ты сегодня отлично поработала, Мак, – сказал он. – Может, пора нам вернуться в мотель и немного поспать? Альбрехт в камере, и пока он не заговорит, нам особо нечем заняться». Макензи хотела задержаться, чтобы иметь возможность ещё раз допросить Уилла Альбрехта. Когда-то же он должен сдаться. С другой стороны, она могла попросить Клементса и его офицеров позвонить ей, если он согласится говорить. Брайерс был прав. Ей нужно было поспать. Ей нужно было отдохнуть. Брайерс закатился кашлем, от которого у неё холод пошёл по телу. Она посмотрела на него, нахмурившись, и покачала головой, пытаясь тем самым не скатиться к заботливому сожалению, которое, как она понимала, смутит напарника. «Боже, Брайерс, – сказала она. – Звучит ужасно. Я сяду за руль». По его взгляду она поняла, что он оценил её беззаботный тон. «Это хорошая мысль», – заметил он. Она открыла Брайерсу дверь, но не посмотрела в его сторону, боясь, что может не выдержать и разрыдаться. *** Несмотря на сильную усталость, Макензи лежала в темноте в комнате мотеля, уставившись в тёмный потолок. Она не могла заснуть. Как могла, она старалась думать исключительно об убийствах в «Литтл Хилл», но в памяти постоянно возникал образ несчастной визитной карточки. «Антикварный магазин Баркера, – думала она. – Несуществующее место. Что за чёрт?» По сути, то, что на местах убийств Джимми Скотта и её отца были найдены визитные карточки, было очень схоже с тем, что делал убийца в парке «Литтл Хилл»: он разрубал своих жертв на части и выкладывал их тела напоказ. Он хотел, чтобы тела нашли. Тот, кто оставил визитные карточки, хотел дать небольшую, но очень важную зацепку. Но почему? Не найдя ответа на этот вопрос, Макензи наконец позволила себе заснуть. Ей снились сны, но они отличались от обычных кошмаров. Во сне она стояла в доме, в котором никогда не была раньше, но который казался ей очень знакомым. В руках у неё была кувалда, и она разбивала ею стену. Вокруг, словно снег, сыпалась штукатурка. Врезаясь в очередную стену, она могла видеть то, что находилось за ней. В комнате была Стефани. Она кричала в телефон, и хотя во сне Макензи не могла проверить это, она была уверена, что на другом конце линии была их мать. Стефани увидела, как Макензи заглядывает через брешь в стене, и бросилась к ней. Она протянула Макензи телефон. При этом в глазах у неё стояли слёзы. «Она хочет с тобой поговорить», – сказала Стефани. Макензи просунула в дырку руку и взяла телефон. И тут она резко открыла глаза. Она слышала, как звонит телефон, но почему то ей казалось, что это был отголосок сна. Наконец она совсем проснулась, расслышав знакомую мелодию её обычного рингтона. Схватив телефон с прикроватной тумбочки, заспанными глазами она увидела цифры на будильнике, 3:56. Она ответила на звонок, даже не пытаясь притворяться, что не спит. «Алло», – сказала она, почти не разжимая губ. «Агент Уайт?» «Да. Кто это?» «Это Клементс, – произнёс голос шерифа. – Простите, что звоню вам в такой час, но, думаю, вам нужно приехать в участок». «Зачем? Что случилось?» «Дело в Чарли Холте… или Уилле Альбрехте». «Что с ним?» – спросила Макензи. «Он покончил с собой».