Её крик заполнил комнату и, казалось, заставил всю лачугу содрогнуться. За криком последовал ещё один звук – звук выстрела, после которого крик прекратился. ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ШЕСТАЯ Вскрикнув от боли, Макензи услышала выстрел. В неё брызнула кровь. Она закрыла рот и упала на землю, уверенная, что её подстрелили, уверенная, что в любую секунду боль от выстрела даст о себе знать. Но вместо этого на неё сверху упал убийца. Пока он падал, она мельком увидела его лицо и, что ещё важнее, небольшую аккуратную красную точку во лбу. Задыхаясь от злобы и бессилия, она скинула мужчину на пол. Она отползла назад и посмотрела в сторону невысокой двери. Опираясь о косяк, там стоял Брайерс с пистолетом в руках. Он с ужасом оглядывал комнату. Макензи подползла к Брайану Вёрнеру. Он лежал на земляном полу, а его левая рука свисала в яму. Он был в сознании и испуганно оглядывался. «Брайан Вёрнер?» – спросила его Макензи. Он утвердительно кивнул и потом начал плакать. Он делал глубокие вдохи и выдыхал воздух приступами почти истерического плача. А потом он невероятно быстро набросился на убийцу. Он начал бить его руками по лицу и царапать ногтями. Он кричал, и его крик походил на яростный рёв, когда он бил его снова и снова. Брайерс вошёл в комнату и оттащил его от тела. Брайан снова начал плакать, но на этот раз не двигался с места, полусидя на полу. Брайерс засеменил в сторону Макензи и схватил её за плечи. «Ты цела?» – спросил он. «Думаю, у меня сотрясение, – ответила она. – И сильно болит правое колено». «Почему ты не вернулась за мной?» – спросил Брайерс. Макензи ничего не ответила. Она не могла отвести взгляда от ямы в полу. Она была примерно метр глубиной. Она думала о том, сколько людей в ней побывало. Оставалось лишь надеяться, что это были только те, чьи тела они нашли. Хотелось верить, что больше в парке «Литтл Хилл» не было разбросано ничьих трупов. Макензи постаралась подняться на ноги и с радостью для себя сумела это сделать. Правое колено не выпрямлялось, но она была уверена, что травма была не серьёзной. Максимум, ей наложат пару швов. «Я вижу, ты довольно быстро отдохнул, – заметила она. – Чему я очень рада». «Я не мог позволить тебе веселиться в одиночку», – отшутился Брайерс. Вместе они помогли Брайану прийти в себя и вывели его из хижины. Он был раздет до белья, и его одежды нигде не было видно. После нескольких попыток поймать сеть так глубоко в лесу Брайерс наконец дозвонился до Клементса и Смита и сообщил им о том, что случилось. Макензи сидела и слушала его разговор по телефону, оперевшись о ствол болотного дуба. Сжав зубы от боли, она вытаскивала из колена осколки стекла и бросала их на землю. Боль была жуткой, и в ушах всё так же стоял звон. Она понимала, что ей очень повезло выжить. Рядом сидел Брайан Вёрнер и не сводил глаз с леса. Его лицо ничего не выражало, и Макензи понимала, что ему придётся какое-то время посещать психотерапевта. Несколько раз она пыталась с ним заговорить, но каждая попытка ей ответить заканчивалась слезами. Брайерс подошёл к ним, закончив говорить по телефону. Он казался измученным и присел рядом. После приступа оглушающего кашля, он посмотрел на Макензи и нахмурился, словно извиняясь за то, что ей пришлось это услышать. «Расскажи мне, что ты думаешь, тут происходило», – сказал Брайерс. Макензи понимала, что он пытался отвлечь её от боли в колене и непроходящего головокружения. Она была ему за это безумно благодарна. «Думаю, убийца промыл мозги Уиллу Альбрехту после того, как похитил его много лет назад, – ответила она. – Возможно, между ними образовалась связь, как между родителем и сыном, если учитывать, что Уилл посещал школу, конечно, если его аттестат не фальшивка. Думаю, что убийца искренне о нём заботился или, по крайней мере, делал вид, что так и было. В конце концов, он убедил Уилла в том, что то, что он делал, имело особую важность. Мы никогда не узнаем, что именно им руководило… Хотя он говорил что-то о том, что земля воздаст ему за труды. Может, он думал, что этими смертями делает землю сильнее». «Да, – сказал Брайан Вёрнер. Его голос прозвучал так неожиданно, что немного напугал Макензи. – Я слышал, как он с кем-то говорил об этом. Он возвращал плоть в землю, пока та была живой. Он кормил землю… или что-то в этом роде». «Получается, он похитил вас не в одиночку?» – спросила Макензи. «Нет. Там был кто-то ещё». «Вы сможете узнать этого человека, если я покажу вам фотографию?» Брайан кивнул и снова уставился на лес. Видимо, больше он говорить не собирался. Все трое сидели в тишине, ожидая прибытия Клементса и Смита. Макензи опустила руку и подняла с земли жёлудь. Она повертела его в руке, сжала в ладони, а потом с отвращением бросила в лес. ГЛАВА ТРИДЦАТЬ СЕДЬМАЯ Колено Макензи ныло и чесалось, когда она сидела перед столом МакГрата. На колено наложили восемь швов и щедро обмотали бинтом. Она смотрела, как МакГрат машинально листает страницы. Последние пять минут он читал её отчёт и документацию, присланную Клементсом и Смитом, время от времени задавая короткие вопросы. Наконец он отложил отчёт в сторону и посмотрел на Макензи. Она не могла понять, что значит выражение его лица и, как всегда, не знала, что от него ожидать. «Я не знаю, что с тобой делать, Уайт, – сказал он. – По всеобщему признанию, это было успешное расследование. Если не брать в расчёт твои ковбойские выходки под конец, ты всегда выполняла мои приказы. Ты завершила расследование, не допустив нового убийства. Более того, ты спасла потенциальную жертву и помогла остановить убийцу. Помимо этого, офицеры, с которыми ты работала в Страсберге, очень лестно о тебе отзываются. Правда, этот Клементс говорит, что ты действуешь жёстко и бескомпромиссно». «Со всем уважением, сэр, но я принимаю это за похвалу». «Так и есть. Я знаю тебя. У тебя привычка всё делать в одиночку. Не следовало тебе идти туда без Брайерса». «Я об этом сожалею, сэр, но, зная, как всё закончилось, я думаю, это было правильное решение». Последовала продолжительная тишина. «И что теперь?» – спросила Макензи. «Теперь, – ответил МакГрат, – я готов подтвердить, что являюсь человеком слова. Если хочешь негласно участвовать в расследовании дела Джимми Скотта в Небраске, я даю тебе добро». Макензи задумалась, а потом тяжело выдохнула: «Могу я подумать над вашим предложением в течение дня?» «Даю тебе неделю, – сказал он. – Если после этого времени я не получу от тебя ответа, то моё предложение теряет силу». «Спасибо, сэр». «Можешь идти», – сказал МакГрат. Макензи поднялась со стула, опираясь на костыли, которые она уже начала ненавидеть, и направилась к выходу. «Агент Уайт?» «Да, сэр», – сказала она, развернувшись у двери. «Ты отлично поработала. Продолжай в том же духе, но не забывай действовать сообща». Макензи улыбнулась. Ей были приятны эти слова. Они вселяли в неё надежду на успешное будущее. Она кивнула и вышла. Ноющая боль в колене стала ответом на его последнее замечание. *** Ровно шестнадцать дней после спасения Брайана Вёрнера из хижины в лесу рядом с парком «Литтл Хилл» Макензи вышла на улицу, ковыляя на костылях, и поймала такси в больницу. Сидя на заднем сиденье, она не смогла сдержать слёз, но старалась плакать как можно тише. Оказалось, что Брайерс сильно ошибся, подсчитывая, сколько времени ему осталось. У него начались осложнения, и врачи не могли точно сказать, как долго он ещё протянет. Они решили, что напряжённые условия работы над делом в парке «Литтл Хилл» сильно ухудшили его состояние. До того, как Макензи доехала до больницы, она успела выплакаться, вытереть слёзы и внутренне задать себе вопрос, почему жизнь была такой несправедливой. Она поднялась на второй этаж на лифте и постучала в палату Брайерса наконечником костыля. Брайерс лежал на кровати, опираясь на подушки. Из носа торчали прозрачные трубки. Как ни странно, у него было хорошее настроение. Макензи сообщала ему о том, как завершается дело, в своих е-мейлах. За последние три недели они оба поднаторели в написании писем. Именно благодаря этому общению сейчас им было легко начать разговор. «И как долго ещё тебе ковылять с этой штуковиной?» – спросил Брайерс.