ГЛАВА 1 Маккензи стояла в ванной, прислонившись к раковине и глядя на унитаз. В последнее время её часто мучала тошнота, так как завершался первый триместр беременности. Прямо, как по учебникам. Её токсикоз проявился особенно сильно между восемью и одиннадцатью неделями, но даже сейчас, в середине пятнадцатой недели, временами было трудно. Теперь её рвало не так часто, но когда это всё-таки случалось, она чувствовала себя отвратительно. Сегодня утром она уже дважды бегала к унитазу, и судя по ощущениям, предстоял третий раз. Но когда она отпила немного воды и успокоила дыхание, опираясь на раковину, третья волна всё же начала отступать. Маккензи посмотрела на свой живот и любовно провела рукой по тому месту, которое только начало выпячиваться. «Это мои кишки, малыш, - сказала она. – а не упор для твоих ножек». Она вышла из ванной, но на мгновение остановилась в дверях, чтобы убедиться в том, что пришла в себя. Поняв, что всё в порядке, Маккензи подошла к шкафу и начала одеваться. Она слышала Эллингтона на кухне. Судя по звяканью буфета, он готовил кофе. Маккензи с удовольствием выпила бы чашку кофе, но, как назло, это был один из тех продуктов, которые провоцировали у неё приступы тошноты. Надевая брюки, Маккензи заметила, что они сидят немного более плотно. Она решила, что у неё есть ещё месяц или около того, прежде чем нужно будет заглянуть в магазин для беременных. И примерно в это же время, предположила она, ей придётся сказать Макграту, что она беременна. Она ещё не сказала ему, опасаясь его реакции. Маккензи даже в своём нынешнем состоянии не была готова просто сидеть за рабочим столом и выполнять исследовательскую работу для какого-то другого агента. Эллингтон, нахмурившись, подошёл к двери. Он действительно держал в руках чашку кофе. «Лучше себя чувствуешь?» - спросил он. «Убери от меня этот кофе», - сказала она. Она пыталась говорить игриво, но фраза прозвучала немного горько. «Моя мама продолжает звонить, желая знать, почему мы до сих пор не определились с местом проведения свадьбы». «Она понимает, что это не её свадьба?» - спросила Маккензи. «Нет, не думаю». Эллингтон на мгновение вышел из комнаты, чтобы поставить кофе, а затем вернулся к ней. Он опустился на колени и поцеловал её в живот, пока она искала рубашку. «Ты всё ещё не хочешь узнать пол?» - спросил он. «Даже не знаю. Сейчас не хочу, но, скорее всего, потом передумаю». Он поднял на неё глаза. Со своего места на полу он выглядел как маленький ребёнок, ищущий одобрения у родителей. «Когда ты собираешься рассказать об этом Макграту?» «Не знаю», - ответила Маккензи. Она чувствовала себя глупо, стоя полуодетой, пока он прижимался лицом к её животу. Тем не менее, она понимала, что он искренне старался её поддержать. Он попросил её выйти за него замуж, не планируя стать отцом, но столкнувшись с её неожиданной беременностью, не передумал. Мысль о том, что он был тем человеком, с которым она, вероятно, проведёт остаток своей жизни, приносила ей умиротворение и удовольствие. «Ты боишься, что он отстранит тебя от работы?» - спросил Эллингтон. «Да. Но ещё неделя или две, и я больше не смогу скрывать беременность». Эллингтон усмехнулся и снова поцеловал её в живот. «Такую сексуальную беременность». Он продолжал целовать её нежными, томными поцелуями. Она засмеялась и игриво оттолкнула его. «Нет времени. Пора на работу. И, если твоя мать не отстанет, придётся заняться ещё и свадьбой». Они смотрели потенциальные места проведения торжества и даже начали искать фирму для обслуживания банкета, потому что планировали сделать небольшой приём. Но ни один из них не мог заставить себя по-настоящему сосредоточиться на этом вопросе. У них было достаточно много общих черт: отвращение ко всему вычурному, страх заниматься организационными вопросами и склонность ставить работу превыше всего. Одеваясь, Маккензи задумалась, не обманывает ли она каким-то образом Эллингтона. Неужели отсутствие у неё энтузиазма по поводу планирования свадьбы заставило его думать, что ей всё равно? Она надеялась, что нет, потому что это было совсем не так. «Эй, Мак?» Она повернулась к нему и начала застёгивать рубашку. Тошнота почти прошла, и она подумала, что сможет прожить этот день без дальнейших осложнений. «Да?» «Давай не будем заниматься планированием. Никто из нас этого не хочет. Ни ты, ни я не хотим пышной свадьбы. Единственный, кто расстроится, если мы откажемся от этой идеи, будет моя мать, и, честно говоря, я не прочь посмотреть на это». На её лице появилась улыбка, которую она постаралась сдержать. Она тоже хотела бы это увидеть. «Мне кажется, я понимаю, о чём ты говоришь. Но мне всё равно нужно, чтобы ты повторил». Он подошёл к ней и взял её руки в свои. «Я говорю, что не хочу планировать свадьбу и не хочу больше ждать, чтобы взять тебя в жёны. Давай просто сбежим куда-нибудь». Она знала, что он говорил искренне, потому что его голос дрогнул в середине фразы. Это было слишком хорошо, чтобы быть правдой. «Ты серьёзно? Ты говоришь это не просто, потому что…» Она остановилась, не в силах закончить вопрос, и вместо этого погладила свой живот. «Клянусь, дело не только в этом, - сказал Эллингтон. - Я конечно очень счастлив от того, что скоро стану отцом, смогу растить с тобой ребёнка и баловать его, но в настоящий момент я хочу именно тебя». «Да, мы избалуем этого парня до чёртиков, не так ли?» «Не специально». Он притянул её к себе и крепко обнял. Затем он начал шептать ей что-то на ухо и, услышав его голос так близко, она снова почувствовала себя удовлетворенной и счастливой. «Я серьёзно. Давай сделаем это. Давай сбежим». Она кивнула в знак согласия, и они разорвали объятия. В глазах обоих блеснули слёзы. «Ладно...» - сказала Маккензи. «Да, хорошо», - сказал он, чувствуя лёгкое головокружение. Он наклонился, поцеловал её, а потом сказал: «Чёрт, получается, что мы всё равно что-то будем планировать». «Я думаю, нам нужно позвонить в администрацию и назначить время церемонии регистрации брака», - сказала Маккензи. «И один из нас должен будет связаться с Макгратом, чтобы попросить отгул на это время. Только это буду не я!» «Хитрая, - сказал он с улыбкой. - Хорошо. Я сам позвоню Макграту». Он достал свой телефон, намереваясь сделать этот звонок сразу же, но затем положил его в карман. «Думаю, мне стоит поговорить с ним лично». Она кивнула, её руки немного дрожали, когда она закончила застёгивать рубашку. Мы сделаем это, - подумала она. Мы действительно собираемся сделать это… Маккензи была взволнована и воодушевлена. В ней одновременно расцвёл целый букет эмоций. Она ответила единственным доступным ей способом - подошла к нему и обняла. Они начали целоваться, и Маккензи очень быстро поняла, что у них есть время для того, чтобы завершить то, что он начал несколько минут назад. * * * Церемония состоялась через два дня, в среду. Она продолжалась не более десяти минут и закончилась тем, что они обменялись кольцами, которые выбрали накануне. Всё прошло так легко и беззаботно, что Маккензи задалась вопросом, почему женщины подвергают себя адским испытаниям свадебного планирования. Поскольку был необходим по крайней мере один свидетель, Маккензи пригласила поприсутствовать агента Ярдли. Они никогда близко не дружили, но она была хорошим агентом и, следовательно, женщиной, которой Маккензи доверяла. Именно необходимость просить Ярдли исполнить эту роль, напомнила ей, что у неё нет настоящих подруг. Ближе всего ей был Эллингтон, и для неё этого было более чем достаточно. Когда Маккензи и Эллингтон вышли из зала бракосочетания в главный коридор здания, Ярдли быстро произнесла поздравительную речь и удалились. Маккензи смотрела ей вслед, удивляясь, почему она так спешит. «Я не скажу, что это было грубо или что-то в этом роде, - сказал она, - но похоже, она не могла дождаться возможности убраться отсюда». «Это потому, что я поговорил с ней перед церемонией, - сказал Эллингтон. - Я сказал ей проваливать, как только мы закончим». «Это было невежливо. Зачем ты так поступил?» «Затем, что я убедил Макграта дать нам время до следующего понедельника. Я вложил все усилия, которые ушли бы на планирование свадьбы в организацию медового месяца». «Что? Ты шутишь?» Он покачал головой. Она обняла его, пытаясь вспомнить время, когда была так счастлива. Она чувствовала себя маленькой девочкой, которая только что получила всё, что загадывала на Рождество.