Дальше все было просто. Спустившись, мы погрузились в стоящую под парами машину, и когда в захлопывающуюся дверь влетел Сатана, шипя и выпуская когти, водитель сорвался с места. Опасность, хоть и временно, но миновала. Что же в итоге произошло? Как выяснилось из сбивчивых объяснений гнома, пока мы неслись по шоссе прочь из города, после нашей встречи с Серджо случилось следующее. Коба, Фалько и инфернальная кошка оказались далеко на севере королевства, где их и разыскали взбешенная Софья и Ли. Нетопырь был не сильно расстроен, Полоз – в полнейшем бешенстве, ввиду нашей последней проделки в ее жилище. Маги долгое время не общались и, прибыв на зов Сокола, быстро почувствовали неладное. Крос изменился до неузнаваемости, стал замкнут, жесток, нетерпим. Вектор его усилий поменялся кардинально, и все, выходившее из-под его магической длани, вело к разрушению. Нетопырь и Полоз решили потолковать с товарищем, но тот отказался отвечать на прямые вопросы. Все ухищрения и посулы не возымели действия. В конце концов случилась магическая драка, и, чтобы никто не пострадал, маги предпочли отступить. Явившись домой, Софья не обнаружила нарушителей, по чьей вине сработало охранное заклятие, и, взяв след, вышла на моих друзей. Каково же было ее удивление, когда она обнаружила опального принца, гнома и инфернальную кошку и ни одного мага. Я же там наследил порядочно. Каждый магический пасс, каждая формула, каждое действо имеет опечаток, и тот уникален для любого чародея вроде отпечатка пальца, радужки или рисунка ушной раковины. Магиня оказалась не из робкого десятка и прижала компанию «к стенке», а те быстро рассказали о последней части нашего приключения. Узнав про это, Полоз пришла в ужас. Были у магов способы понять, говорят ли им правду или врут на голубом глазу. По рассказам Кобы, у нее буквально волосы на голове зашевелились. Осмыслив все, она лишь обронила: – Вы впустили в этот мир абсолютную тьму. Вы не знаете, что сотворили! – И умчалась на своем исполинском змее на болота. Надо ли говорить, что ополчение Фалько было разбито через два месяца, и верные принцу гарнизоны ушли в бесконечные северные леса, затаившись до времени среди мерзлого лишайника и мрачных деревьев. Гномов тоже постигла незавидная участь. Львиная доля торговли у подземного народа шла с королевством, и, взойдя на трон, Альберт первым делом взвинтил пошлины на поставку муки и мяса. Пухлые кошельки низкоросликов заметно исхудали, и им срочно пришлось находить другие способы пропитания. Фалько же не сдался. Верные ему люди докладывали его высочеству обо всех движениях в стане врага, и наконец до него дошла весть, будто бы к Красному Соколу, главному магическому советнику короля, поступил в служение последыш, невзрачный мужчина средних лет. Появился он буквально из ниоткуда, и в мгновение ока стал правой рукой Кроса, а вскоре, как поговаривали, начал напрямую руководить. Стоя всегда позади, человек наблюдал за происходящим, неизменно присутствуя на всех совещаниях и приемах, и, похоже, был в курсе всего, что происходило в королевстве и за его пределами. Тревогу начали бить тогда, когда по велению Сокола с магических башен начали снимать артефакты. Первым всполошился Нетопырь и быстро выяснил, что все магические камни, установленные в башнях, есть не что иное, как части одного целого, кои в собранном состоянии образуют круг. Работа старых мастеров заслуживала восхищения. Артефакт был расколот на несколько частей настолько искусно, что ни у кого до сей поры не приходило в голову вообразить, будто перед ними лишь осколки, и только благодаря очередному донесению все встало на свои места. Один из разведчиков Фалько доложил о том, что ученик Кроса, закрывшись в парадном зале и выставив охрану, собирает артефакты воедино. Дальше – больше. Был перехвачен посыльный, который вез королевскую почту. Поскольку в почтовой карете имелось и золото, все благоразумно обыграли как ограбление, однако целью нападавших был не звон монет. В личной почте его величества, за которую отдали жизнь два солдата-почтмейстера, обнаружилась и записка некоему Лорину, из северных пределов. В ней были четкие инструкции по поимке некоего командора и его солдат, несущих службу в измерениях. Что это за околесица, никто не понял. Выяснили только, что командора зовут не иначе, как Котов, по имени Сергей. Имелись и магические формулы. Бумаги с ними занимали отдельный сундук из тисового дерева, запертый на хитрый замок. Любому, принесшему голову хранителя, была обещана награда. Таинственный наниматель предлагал исполнить любое желание просителя по предъявлении головы, сердца или другой жизненно важной части тела командора. В конце послания имелась незамысловатая подпись, буква с крохотной закорючкой, «С». Когда письмо попало в руки Фалько, тот не стал долго думать и разыскал в северных пределах Лорина, хозяина постоялого двора «Тощая лошадь» на Холодном перевале. Место это испокон веков славилось тем, что там не спрашивали, откуда ты родом и от чего бежишь. Опять же, можно было найти работу, самого сомнительного толка, за щедрое вознаграждение, и потом, комнаты «Тощей лошади», как правило, наполнял различный разбойничий сброд. Переодевшись так, чтобы ни одна живая душа не узнала, принц прибыл на постоялый двор и, направившись к хозяину, поинтересовался работой. Тот долго присматривался к вновь прибывшему и поинтересовался, не маг ли он, а принцу только того и надо было. Благо хламида, амулеты и потертая сума со свитками явственно на это намекали. Дальше – просто. Проникнуть, найти, убить. Инструкции по путешествию в другие миры Фалько обязан был получить самостоятельно, прибыв в славный город Илинор и спросив при дворе его величества прислужника Серджо. Пазл сложился. Это мне рассказал Коба про Фалько. Про себя добавил, что год у него выдался весьма трудный, а про Сатану и вовсе развел руками. Инфернальная зверюга ничего не рассказывала. Выпала из рассказа и история про то, как троица вновь встретилась, и их дальнейшие приключения на болотах… Все хотели моего присутствия в магическом мире. У Полоза были планы на мой счет. Фалько, похоже, поддерживал идею магини, иначе не присоединился бы к экспедиции, и только верный Коба да рыжий котище были тут исключительно из-за меня – как верные друзья. Вставал нелегкий выбор. Махнуть на все рукой и снова пройти через все или скрыться на бескрайних просторах матушки России, где тебя не найдет ни один лич, пусть даже и трижды умный. – А кто такие эти личи? – спросил я у принца. Тот, пристроившись на заднем сиденье рядом с нами, молчал и смотрел в окно. – Никто не знает, – чуть помедлив, произнес мой друг. – Одни говорят, что это восставшие сущности мертвых магов, другие уверяют, что они самодостаточные твари, извергнутые миром мертвых, третьи и вовсе несут околесицу. Личи – универсальные следопыты. Они могут блуждать между мирами, проходить любые преграды в поисках цели, и как итог – точно и безошибочно находят ее. – А что случается потом? – Все зависит от того, есть ли с ними пастух. Он идет по следу лича, пользуясь оберегами и сковывающими амулетами, и способен, в большей мере, управлять их действиями. Если тебя ищет такая тварь и за ней нет пригляда, то я тебе не завидую. – Когда мы уходили от погони, я ощутил чудовищную тоску, – честно признался я. – Чуть было руки не разжал, решив, что все вокруг тлен и суета. – Именно так они и работают, – подтвердил мои худшие опасения Фалько. – Подбираются к жертве и заставляют ее лишиться жизни по собственной инициативе. Миг, когда несчастный осознает, что он с собой сделал, и есть их пища, и ни один лич еще не сплоховал. Ну, или я, по крайней мере, не слышал о подобном. – И от них нельзя укрыться? – Нет. – Даже если ты не маг? – Я наклонился и осторожно прошептал Фалько на самое ухо. – Ворон отнял мою магию, вырвал сосуд. Я не могу ничего. Я полный ноль. Ровным счетом не представляю, чем я вообще сейчас могу помочь. Да и потом, я же после ранения, это там у вас прошел год, а тут и месяц не минул. – Личи идут по магическому следу, – покачал головой Фалько. – Он есть у всех. У кого-то четкий и яркий, а у большинства блеклый. Нет человека без магии, равно так же, как и магии без человека. От этих слов я на некоторое время впал в ступор, вдруг осознав, как год в магическом мире изменил моих друзей. Фалько вдруг ударился в философию, Коба перестал улыбаться и хохмить и только один Сатана, похоже, чувствовал себя ровно так же, как и тогда, когда мы расстались. – Приехали. – Шофер протянул руку за деньгами, и Коба поспешно всучил ему в ладонь стопку мятых купюр. Ехали мы долго, часа два. За это время успели покинуть город и уйти на юг по дуге, проскочив центральную развилку. В какой-то момент мы свернули на боковое шоссе, а потом помчали по грунтовке. Благо водитель не жаловался и подвеска не подвела. Местом назначения оказалась брошенная птицефабрика. Огромные площади с обвалившимися административными зданиями и ангарами, в которых раньше разводили птицу, занимали пару гектаров, и тут, при большом желании, можно было спрятать средних размеров армию. Смущало только одно. Устойчивый, въевшийся в бетон, запах куриного помета был поистине неистребим. Водитель быстро схватил деньги, захлопнул дверцу и покинул этот смердящий ад. Как ни странно, но ничем неистребимый смрад никому особого дискомфорта не доставлял. Мои друзья, похоже, его и вовсе не замечали, а я отнесся к нему вполне демократично. Разве что только нос пальцами зажал. Позади полыхнуло, ощутимо потянуло серой и раздался голос Сатаны: – Ну и вонища. Я чуть не сдох, когда прибыли. Думал, попривыкну, ан нет, не прокатило! – Больно ты деликатный, – сказал Коба, навешивая на спину рюкзак. Из-под верхнего клапана заплечного мешка виднелся знакомый корешок с тиснением. Низкорослик умудрился сохранить фолиант Дурина Каменистого и, похоже, повсюду таскал его с собой. – Тебе повезло, что я не ем гномов, – обронил зверь пренебрежительно и дернул хвостом, из-за чего стенка ближайшего сарая получила серьезные повреждения. Крошево из бетона разлетелось по опустевшему переулку. – Нашли время ссориться! – Фалько уверенно зашагал вглубь постапокалипсиса, и я поспешил за ним, прогоняя в голове всевозможные варианты. Можно было послать все к чертям, уехать на Байкал и стать шаманом, но принц описал личей как знатных сталкеров, и рано или поздно они должны были бы меня найти. Был вариант вернуться в магический мир, попасть под защиту вдруг лояльной Софьи и Нетопыря, а они почти наверняка могли отвадить от меня этих тварей. И тот и другой вариант сулил нешуточные неприятности, и если первым своим выбором я мог бы лишь отсрочить их, то при выборе втором вступал на территорию Кроса и Ворона, где те могли дотянуться до меня буквально физически. Ситуация складывалась крайне неприятная, и терзаться бы мне в сомнениях, если бы вдруг откуда-то из-за дальних строений не раздался заунывный вой. – Это еще что? – Фалько застыл в немом оцепенении. – Может, собаки? – с надеждой предложил я. – Или волки, на худой конец. – А я слышал такой вой, – с каким-то садистским наслаждением поделился гном. – Волколаки это. Ищейки. По нашу душу, похоже. – И все они прут в переход между мирами? – почти истерично поинтересовался я. – Не магия, а проходной двор какой-то. Хоть замок вешай. – Так замок и повесили, давно уже, – сказал Сатана, щурясь на солнце. – Только кто-то его сломал. То-то нечисть оживилась. Они ведь что, обретались себе в собственном дерьме и тосковали по свежей человечине, а теперь какой-то доброхот кольцо артефактов разрушил и печать сломал. То еще будет веселье… – Придется возвращаться, – печально сказал я. – И правильно, парень! – Плечо мое сотряс венценосный удар. – Порой требуется вернуться к началу, чтобы дойти до конца. Вой стал отчетливей, раздался скрежет когтей по металлу, и самое печальное, что все это смешалось с резким приступом меланхолии и тоски. – Личи прибыли! – рыкнул Сатана. – А ну, все на меня. Так уж и быть, вспомню времена болот, прокачу, а то вы, людишки, словно сонные мухи. Не сговариваясь, мы взобрались на опустившегося на землю зверя, тот выпрямился, стрекотнул гребнем, и вдруг мир слился в одну сплошную серую массу. Здания вокруг нас мелькали с необычайной скоростью, воздух ударил в лицо, и, чтобы вздохнуть, приходилось отворачиваться. Чтобы не слететь, Кобе пришлось уцепиться за мой брючный ремень. И тут все закончилось так же внезапно, как и началось, и, не удержавшись, я слетел со спины инфернальной кошки. Гном, не успев отцепиться, последовал за мной, и, пропахав пару метров по пыльной дороге, мы смогли остановиться. Не ударил в грязь лицом только Фалько, хоть и стал вдруг бледен лицом. – Прибыли, – соскочив со спины Сатаны, он поспешил к единственному тут, пожалуй, запертому ангару и, быстро отомкнув засов, распахнул огромную проржавевшую и облупившуюся от времени створку. – Коба, давай кристалл. Гном покопался в рюкзаке и вытащил что-то круглое и бережно убранное в бумагу. Принц поспешно сорвал ненужную теперь обертку, и в руке у него оказалась стеклянная сфера, вроде тех, что продаются в магазинах. Стоило тряхнуть такую, и там идет искусственный снег. – Все готовы? – быстро поинтересовался Фалько. Все кивнули, и я вынужден был присоединиться, ибо быть подготовленным к тому, о чем и знать-то не знаешь, крайне затруднительно. В следующую минуту руки его высочества взлетели над головой, и он, что было сил, опустил сферу на заросшие мхом бетонные плиты. Ничего не произошло. Нет, ну, конечно, сфера раскололась и порошок, ранее хранящийся в ней, мелкой взвесью поднялся в воздух и осел на пыльном полу. Но не больше того. Вой волколаков раздался совсем рядом. Казалось, еще минута – и я познакомлюсь с этими «обонятельными» людоедами. – Ты как его разбил? – Потеряв последние остатки почтения и забыв о субординации, Коба бросился к осколкам шара и принялся собирать самые крупные из них. – Ты не помнишь, что тебе Софья велела? Выход из немагического мира и должен быть немагическим. Ороси свой путь водой и… Сатана позади печально вздохнул. – Водичкой полейте. Будет реакция… Я один, что ли, магиню слушал? – Точно! – Коба бросил осколки на пол и, вытащив из рюкзака крохотную флягу, вылил ее содержимое на землю. ТЛЕН! БЕЗРАЗЛИЧИЕ! ПУСТОТА! Шкряб. Бу-бух! Уыыыыыыы! ТЛЕН! ТЛЕН! ТЛЕН! Судя по всему, личи и волколаки сходились с двух сторон, и очень скоро эта веселая компания должна была оказаться в пределах нашей видимости. Я обернулся на радостные вопли и с восторгом увидел, как магическая реакция, высвобожденная водой, началась. Вверх взметнулись голубые волны, марево стремительно заполняло образовавшийся круг, мерцая и переливаясь в голубом спектре, и ударивший в лицо ветер подтвердил мои догадки. Портал уверенно открывался. Вскоре оформился и проход. Сияние расступилось, и я различил две фигуры. Одна из них, женская, в плаще и с развевающимися на ветру белыми, как перо лебедя, волосами, и вторая, принадлежавшая коренастому мужчине в кожаной куртке и шароварах. Голова незнакомца была лишена волос. Увидев нас, женщина взмахнула рукой, и действие портала усилилось. Пришел соленый запах моря и крик чаек. – Быстрее! – крикнул Нетопырь. – Портал не может быть открыт вечно. Апатия уже начинала давить. Вой перешел в утробное рычание. Сила преследователей, казалось, не знала границ, и я в бессилии опустился на землю. – Не могу, – тихо произнес я. – И я не могу, – признался Фалько, ложась рядом. ТЛЕН! ТЛЕН! ТЛЕН! Маленький Коба свернулся калачиком у меня в ногах и, видимо, приготовился к смерти, но личи не учли, что среди нас есть такое существо, которому вовсе наплевать на чувства. Одним мощным движением челюстей, будто экскаваторным ковшом, Сатана подхватил меня и зашвырнул внутрь портала. То же он проделал и с Фалько, а гнома, бережно зацепив за край куртки, внес в мерцание со всеми предосторожностями. Запертая ранее дверь прогнулась от чудовищной силы удара, и старые петли не выдержали. Створка с грохотом рухнула внутрь, и в дверном проеме появилось существо. Ростом оно было чуть ли не в три метра, лохматое, с горящими глазами и острыми, будто пики, ушами. Длинная, испещренная морщинами морда волколака исказилась в оскале, и он приготовился броситься вперед, но с другой стороны прямо сквозь стену просочились три лича и, встав в неровную шеренгу, двинулись к цели. Волколак дернул мордой, вновь оскалился, дернул ушами и вдруг, припав на лапы – остальные части тела демона были вполне человеческие, – атаковал со скоростью курьерского поезда. Лич, шедший впереди всех, в одно мгновение лишился головы, и из обрубка на плечах ударил мощный фонтан черной мерзости. Два оставшихся лича быстро перегруппировались и, отойдя на безопасное расстояние от врага, начали кружить рядом с ним, периодически делая выпады, для обычного человека смертельные. Для полу-волка это были лишь досадные неприятности. Он с легкостью уклонялся, но и сам не мог дотянуться до врага. Едва его лапа с длинными, как сабли, когтями пыталась дотянуться до горла врага, как тот смещался в пространстве столь стремительно, что, казалось, сам солнечный свет не мог с ним тягаться. Тем временем начал оживать мертвый лич. Лишенный головы, он принялся собирать всю выплеснутую мерзость, и та, повинуясь воле хозяина, начала вливаться назад в рану. Увидев это, волколак бросился к отсеченной голове и мощным пинком послал ее в створ ворот. И было бы это, наверное, неинтересно, забавно, а порой и смешно, если бы ты сам не лежал на земле, а эти упыри не жаждали твоей крови.