- Ме.. Меня? – глупо заикаясь от удивления, спросила я. - Да, тебя. Я считаю, что тебе здесь не место! Я заберу тебя в академию Министерства Внутренних Дел. Там ты будешь учиться также прилежно, как и здесь, и доучишься до более высокого звания. А потом я помогу тебе устроиться на работу при нашем же МВД. Жить ты можешь в общежитие, хотя я холост, и моя квартира нуждается в женской руке и заботе. Как и я… - Это скорее похоже на сказку, чем на быль! – уже давно не веря мужчинам, вдруг выдала я. - Ты что, не веришь слову капитана МВД? – всерьез возмутился он, и я почувствовала, как воздух зарядился его обидой и раздражением. - Простите! Верю! Просто я обжигалась о такие предложения, вот и сказала глупость. - Так ты согласна? – ничего не ответив на мои мольбы о прощение, спросил он. - Да! – ответила я счастливая, не верящая своему везенью. - Завтра с утра оформим увольнительную по собственному желанию. Ты добровольно поступила на службу и имеешь право прервать её в любой момент. - Хорошо! – послушно ответила я и стеснительно улыбнулась. - Вот и славно! Он вновь поцеловал меня, только в этот раз его поцелуй был глубже и как-то проникновеннее. Я закрыла глаза, чувствуя, как возбуждение охватывает всю мою плоть. Его левая рука проникла в мои собранные волосы, и заколка упала на пол, но никто из нас не обратил на это внимания. Мы оба горели страстью. Он приподнял меня и усадил на свой стол. Не стесняясь, я хватала его за шею, щёки, сжимала китель на его спине, трогала его грудь. Раздевала его. Я хотела познать его всего! Он же сжимал мою грудь под расстёгнутой униформой. И целовал. Страстно и глубоко меня целовал. «Давай-ка снимем с тебя брючки!» – вдруг сказал он, намекая на то, что мне надо приподнять ягодицы, чтобы он помог мне оголить их. Страстное желание пробило низ моего живота точно током! Я понимала, что мы в казарме и что так нельзя, но я хотела его. И я позволила ему сделать то, что он желал. Обняв его таз ногами, я получала его в себя, испытывая одновременно и небольшую боль, и большое удовольствие. Он же вёл себя, точно лютый волк, добравшийся до своей жертвы. И мне нравилось это! Получив оргазм, он опустил голову мне на плечо и тяжело дыша, сказал, что об этом никто никогда не должен знать. Услышав эти слова, я вдруг пришла в себя, решив, что предложение, сделанное им до секса, было всего лишь уловкой. Капканом на меня. Чувство обиды и боли сковало мне грудь. «Это ж надо быть такой наивной дурой!» - возненавидела я себя. - Отпустите меня! Я хочу уйти! – сказала я ему, стараясь скорее свести ноги и, одевшись, убежать от него, от своей глупости, от этого стыда. - Ты заколку забыла! – наклонился он к полу и услужливо вручил мне её в руки. - Спасибо! – ответила я, выхватив заколку и, поспешно бросившись к двери. - Жду тебя на рассвете! – вдруг выкрикнул капитан. - Ждёте? – обернулась я, уже почти закрыв за собою дверь. - Ну, мы же договорились! - Я думала… - Что ты думала? - Нет, нет, ничего! – почувствовала я себя ещё глупее за то неверие ему, которое только что испытала. – До завтра! – я выбежала в коридор и просто шла по нему, не останавливаясь, стараясь не думать о том, какая я стала закомплексованная и недоверчивая. И счастливая… Перед тем, как отправиться спать, я запорхнула, словно бабочка в регистратуру, и, несмотря на то, что там уже было закрыто, оставила заявление об увольнение в ящичке на двери. «Утром откроют и сразу же одобрят!» - подумала я, довольная своей практичностью. Придя в спальный зал, я наспех сбросила форму и легла в постель. Под одеялом у себя на койке в многолюдном зале – как иронично, но это было единственное место уединения, где я могла расслабиться и просто побыть собой. Подумать. Погрустить. Поплакать. Порадоваться чему-то. Я выдохнула и сжала рукой подушку, приготовившись к спокойному сну. «Утром! Утром всё изменится! Я уеду из этого ада! Я буду учиться в академии, и у меня будет любимый!» - слегка прослезилась я, думая об этом, и боясь сглазить саму себя. «Какой же он красивый! И хороший! Но мне так не может повезти! Или может? Я заслужила капельку счастья!» - продолжала я размышлять про себя. Свернувшись калачиком, я чуть поджала ножки, довольно улыбаясь, вспоминая его ласки, и его доброе отношение ко мне. Почти проваливаясь в сон, я вспоминала его лицо и руки. Внезапно я почувствовала, как с меня сползает одеяло. Резко очнувшись от сладостной дремоты, я приподнялась и увидела то, чего боялась все последние часы. На краю моей койки сидела Морской котик. Она игриво стягивала с меня одеяло и угрожающе улыбалась. - Ну, здравствуй подруга! Откуда пришла? Говорят, у тебя тут защитник великий завёлся, который, правда, скоро уедет, и останешься ты тут одна одинёшенька. - Кто говорит? - Так девочки мои! – она махнула головой в сторону, где в темноте я рассмотрела силуэты её прихвостней. - Оставь меня в покое! Ты и Шустрый получили по заслугам, вот и всё! - По заслугам? Ты знаешь, что такое дисциплинарный батальон на севере страны? Я себе на исправительных работах руки едва не отморозила. А Шустрый так вообще на гауптвахте сидел – в помещение вроде тюрьмы для военнослужащих. А всё благодаря тебе! - Вы оружие украсть хотели и человека подставить! - Не человека, а Бугая! У которого ещё и брат старшина! Уж он-то постарался, чтобы мы там время хорошо провели! Кстати, говорят, Бугая ты тоже подставила. Предположу, что он не будет прочь объединиться с нами, чтоб наказать тебя! - Не угрожай мне! Я не боюсь тебя! – блефовала я, почти трясясь с тревоги. - А то что? Тебя твой любовник защитит? – расхохоталась она и все её приспешники. – Да он тебя поматросил и бросил! - Я завтра уезжаю вместе с ним! Покидаю это место беспредела и зла! – вдруг сорвалась я, задетая словами о том, что капитан лишь позаигрывал со мной. Мне вдруг захотелось доказать всему миру, что это не так! Что я не кукла, которую, наигравшись, выбрасывают! Что я стою гораздо большего! Любви! Уважения! Преданности! - Слышь, ты! – схватила она меня за руку и грубо потянула на себя. – Ты что решила, что можешь нагадить и свалить? Я карьеру военную строить хотела, а теперь у меня выговор с занесением в дело, и я никогда не поднимусь выше, чем сейчас. - Ты это обжаловать можешь! - Ах, обжаловать? А ну-ка иди сюда! – она схватила меня за волосы и стащила с койки. Разозлившись, я вцепилась пальцами в её шею и стала давить. Она ударила меня стопой в колено, за то и сама получила кулаком в бок. Морской котик была сильна, и, вновь схватив меня за волосы, она намеревалась повалить меня на пол и избить ногами. Но я к этому времени тоже подкачалась и научилась боевому сражению, поэтому устояла и в ответ начала лупить её руками по грудной клетке и лицу. - Отпусти её, Морской котик! – вдруг встала на мою защиту Отвёртка, поднявшая вместе с собой ещё пару девчат. - Ты? Ты чего, Отвёртка? Мы ж с тобой друзья-товарищи? Ты что против меня бунт подняла? Да как ты смеешь? – остолбенела от неожиданности Морской котик и отошла от меня на пару шагов, ближе к Отвёртке. - Смею! Мы теперь на её стороне! Оставь её в покое, я не шучу! Иначе начнётся сейчас потасовка и нас сержанты разнимать будут! А так как ты только с наказания, да и запись у тебя в личном деле, первым делом тебе снова и достанется! - Ладно! Но, вот что послушай, - обратилась Морской котик ко мне, - уедешь завтра, мы с Шустрым твою Ледышку изведём. Я знаю, что ты её защищаешь! Уедешь – я тебе обещаю, что сделаю её своей подстилкой! – она запрыгнула к себе на койку и все разошлись по местам. Осталась только я. Снова одна, со своими мыслями в голове! Со своей судьбой, которой всё-таки не суждено было стать чуточку счастливее. Я не могла оставить Ледышку одну в этой стае гиен, ведь она напоминала мне меня: потерявшая ребёнка, бездомная, попользованная мужчиной. Мне не хотелось плакать, мне хотелось кричать! До утра заснуть я не смогла, а когда наступил рассвет, ещё до сигнала о подъеме, я отправилась в регистратуру и порвала заявление об увольнение. Мне было приказано остаться, и мне пришлось исполнить. Глава 31. Чувство мести - Почти светает… - произнесла майор печальным тоном, с глазами полными грусти и отчаянья, глядящими куда-то в пустоту. - Да, мы просидели с Вами всю ночь! - Жаль, не провели! – попыталась пошутить она в своём флиртующем стиле. Только взгляд её так и не оторвался от пустоты, а голос оставался всё таким же печальным. Я горько сглотнул, испытывая жалость к этому взгляду: - Вам подлить ещё виски? - Чего ты спрашиваешь, лейтенант? - Да просто вспомнилось, как у Вас разболелась голова от выпитого алкоголя в офисе кинологического центра одним поздним вечером. Вот, и подумалось, может Вам всё-таки хватит? - Дорогой, - засмеялась она и «вернулась» ко мне своим обычным живым взглядом, - голова болит у женщины не от виски, а от жизненных неурядиц, запитых им. А неурядицы нам создаёте вы, мужчины. Наливай и слушай дальше! Порвав заявление об увольнение у двери регистратуры, я сильно зажмурила глаза, сжав обрывки бумажки у сердца. Я отпускала свою мечту и своего капитана, и мне было больно. Затем я, было, ступила обратно в спальный зал, но по дороге встретила его, идущего на встречу со мной у той самой регистратуры. Он холодно прошёл мимо меня к уголку ожидания, дабы нечаянные глаза, что есть у стен, не заметили, что мы более близки, чем кажемся. - Откроется через 10 минут. Подадим твоё заявление и уедем. Машина уже ждёт! – раскомандовался он, сев в кресло ожидания и сняв фуражку. - Я не смогу поехать с Вами, - скрепя сердце, произнесла я. - Снова не веришь моему слову? Или у тебя женские дни, влияющие на смену настроения? – грубо спросил он, покраснев от возмущения и недовольства. - Нет, дело не в этом! Просто я… не хочу! - почему-то мой язык не повернулся рассказать об угрозах Морского котика – истинной причине отказа. - Ясно! - ответил он и, одев фуражку, вновь прошёл мимо меня к лестничной площадке. – Удачи тебе! Прощай! – сказал он прежде, чем сбежать вниз по лестнице. Я смотрела ему вслед и слёзы текли по моим щекам. Мне так хотелось побежать за ним, крепко-крепко обнять его спину и сказать «прости, прости!». А когда он простил бы меня, спрятаться в его объятьях от всей жестокости этого мира, и уехать с ним далеко-далеко. Но я не могла! Я была нужна Ледышке. И вдруг я перестала кого-либо бояться! Взамен страху пришло желание мстить за то, что потеряла шанс на счастье; за спину любимого, уезжающего от меня навсегда. Вернувшись в спальный зал, я заползла под одеяло на койке, где только недавно мечтала о том, как буду счастлива в своей новой жизни, и о том, что больше никогда не вернусь в это постельное укрытие. Я горько заплакала, крепко закрыв ладонью рот, чтобы никто не слышал моих всхлипов. Сама не заметив, как уснула, я вздрогнула от сигнала подъема, прозвучавшего почти что сразу. Я чувствовала себя простуженной, поэтому отпросилась у командира, поднимающего нас, в мед. пункт, понимая что тренировка на морозе явно не поспособствует улучшению моего здоровья. - Вы слышали, девочки, у неё горло болит! – стебалась надо мной Морской котик, надевая форму. – Интересно, простуда ли это или глубокая любовь капитана МВД? – поиздевалась она надо мной, чем вызвала глумливые смешки своих приспешниц. - Послушай меня, - подошла я к ней вплотную жутко злая, - теперь я здесь главная! Ещё один лишний комментарий и спать ты будешь на койке у входа в зал, где сифонит из-под двери всю ночь! Это ясно? Все в зале затихли, а кто-то даже и одеваться перестал, ошарашенный моим всегласным заявлением.