– Как же ты выросла… – тоном, словно сам себе не верил, пробормотал папа. – Своя работа, своя квартира… – И гордо закончил: – Какая же ты у меня молодец. – Что воспитали, то и выросло. – Я не упустила шанса похвалить всех нас и улыбалась во весь рот. – И вообще, хватит смотреть на меня, как на смертельно больную! Я всего лишь нашла работу, а через три дня нагряну с проверкой, какой бардак вы учудите без меня! Так что смотрите мне там! Баб посторонних не водить, самогонку с мужиками не распивать, яблочные огрызки по углам не прятать! Все поняли? – Так точно! Обменявшись поцелуями, наставлениями и заверив друг друга, что в случае необходимости я свяжусь с предками в ту же секунду, мы распрощались окончательно. Отец с дедом ушли, я закрыла дверь… И растерянно осмотрелась. Квартира. Моя первая квартира. До сих пор не могу в это поверить! Остаток вечера я посвятила разбору вещей и общению со своими питомцами. Томми интересовало все: от вида за окном до внешности Киршина, от наличия свободного времени на работе (на шалости, естественно!) до количества сотрудников в секторе. Хьюго снисходительно внимал беспрерывному щебету беса, от себя добавив, что за возможность «высочайшего» дозволения изучить свои способности будет требовать поставить его на довольствие. А ведь и правда! Почему бы и нет? Ест гончая не слишком много, а в масштабах зверинца – и вовсе капля в море. А еще я намекнула своему охраннику, что если он будет хорошим мальчиком, то познакомлю его с перспективной девочкой. Хьюго мог обмануть своей равнодушной мордой кого угодно, но не меня, свою хозяйку. Уж я-то хорошенько рассмотрела, как нетерпеливо дернулся его хвост, заинтересованно блеснули глаза, и раздался преувеличенно равнодушный зевок. Ага! Заинтригован?! То-то же! – Мальчики, а не поспать ли нам? – задала я риторический вопрос ближе к полуночи, томно потягиваясь на широкой кровати, застеленной моим любимым постельным бельем «черное в серебряную звездочку». – Чур, не храпеть и на улицу без меня не ходить. Не летать и вообще – носа не казать. Томми, тебя особенно касается. Понял? – Ой, да что я там не видел?! – возмущенно расфыркался бес, расхаживая по подоконнику приоткрытого окна и с любопытством изучая задний двор дома с видом на юркую речку. Одну из десятка, рассекающих столицу с запада на восток. Весна в этом году выдалась затяжной, но уже вторую неделю мая стояла теплая погода, обещая жаркое лето. Чтобы проветрить квартиру от нежилого запаха, я пооткрывала все окна, запуская в комнаты не только свежий воздух, но и вечерние лучи закатного солнца. За день воздух так сильно прогрелся, что я решила не закрывать окна, а оставить их открытыми. Лишь задернула шторы в спальне, чтобы не мелькать перед любопытными (а они есть везде) своим домашним нарядом, состоящим из укороченных шорт (сама сшила, взяв за основу брюки и укоротив их вчетверо) и свободной рубахи. В отличие от большинства девушек, которых воспитывали матери, бабушки, а то и гувернантки, я всю жизнь прожила под неусыпным контролем двух суровых мужчин и в повседневной жизни отдавала предпочтение простым добротным вещам, которые включали в себя многие элементы мужского гардероба. Рубашки, брюки, шорты – в них было куда удобнее рукодельничать, прибираться, бегать, прыгать и дурачиться, чем в длинных юбках и кружевных блузках. Предки никогда не ущемляли меня в правах на женское начало, даже, наоборот, – поощряли, когда я одевалась, как «настоящая» девушка, но мне самой это было не нужно. К тому же демон-учитель в свое время не один урок посвятил тому, чем во всех мирах отличаются мужчины от женщин, что бывает, когда просыпается либидо, как этим пользоваться в своих целях и куда бить, если что-то пошло не так. Многие мои сверстницы, с которыми я одновременно окончила академию, были помолвлены и не раз бегали на свидания, а то и вылетали из ее стен прямиком в нежные руки повитух, я же до сих пор не интересовалась данной стороной жизни. Демоны живут куда дольше людей, и способности (в том числе и взросление) полукровок во многом определяются тем, кто из родителей передал отпрыску большую часть доминантных генов, так что не было ничего удивительного в том, что фактически в некоторых аспектах я еще не выросла. Да и о чем тревожиться? Мне всего двадцать, впереди бесконечно долгая жизнь, и нелепо тратить ее на пустые переживания, бесперспективные свидания, нелепый слюнообмен и бессмысленные фрикции, основное назначение которых – оставить потомство. Мне всего двадцать! Какое потомство?! Так что нет, с этим пока без меня. «Во сколько подъем?» – деловито уточнил Хьюго, когда я выключила свет и сладко зевнула, обняв подушку с ароматом лаванды, которой всегда перекладывала постельное белье после стирки. – В шесть, не позже. «Будет сделано, хозяйка. Сладких снов». – Сладких снов, мальчики. И пусть новый день принесет нам только радость. Из-за того, что решил лично заняться трудоустройством и размещением своей новой помощницы, пришлось надолго задержаться в лаборатории, подбивая итоги дня и составляя примерный план работы на завтра. Дурное утреннее настроение давно кануло в небытие, личность Селин интриговала, необычные питомцы будоражили воображение, а точное понимание того, что девчонка умолчала куда больше, чем озвучила, настраивало на рабочий лад, как ничто иное. Он раскусит эту пичужку! Разгадает все ее тайны! Вытрясет из ее мелкого тельца все знания и умения! Изучит, запротоколирует, воспользуется и… В этом месте фантазия Кристиана почему-то давала сбой, и перед глазами вставала ладная фигурка мисс Дарх, затянутая в брючки и приталенный пиджак. Интересно, какое белье носит эта девица? В чем разгуливает по дому? В чем придет завтра? Он не заметил на ее лице косметики и не уловил аромата духов, но и без этой мишуры девчонка выглядела симпатичной. Особенно когда не изображала деловую неприступность и возмутительную в ее юные годы компетентность. Наверняка дед с отцом расстарались, а может, и мать приложила руку. Иначе откуда у этой пигалицы личный бес-искуситель и адская гончая? Подобных питомцев даже герцоги иной раз позволить себе не могли! Это же не только выследить и поймать, это еще обучить, привязать и добиться идеального послушания! Нет-нет, эта девчонка (и ее питомцы конечно же!) теперь никуда от него не денется. И если придется вести себя по отношению к ней вежливо и не повышать голоса даже не в самые простые моменты, он справится. Он всегда справляется. Интересно, она уже легла? Шел первый час ночи, а сна все не было. Кристиан вышел на балкон и всмотрелся в соседние окна. В столь позднее время в них не горел свет, но это еще ни о чем не говорило. Интересно, что бы она сказала, если бы сразу узнала, что они соседи? Наверняка ничего хорошего. А может, наоборот, – не придала бы значения. Он не заметил в ее взгляде того интереса, который обычно возникает у большинства женщин при виде его. Сдержанное любопытство, даже легкое одобрение (особенно когда он сменил ипостась и оделся), но не более. Это даже немного задевало, но не сильно. Он не обязан нравиться всем, а подчиненные так и вовсе считают его извергом. Интересно, какое мнение составила о нем Селин? Было бы любопытно узнать всю правду. А еще рассмотреть получше ее саму. Впрочем, у него будет время этим заняться. Как минимум – весь завтрашний день. Глава 4 «Хозяйка, утро». Хьюго деликатно разбудил меня тихим зовом, а затем потыкался в ладонь влажным носом. – Да-да… уже встаю. Доброе утро, мальчики! Я всегда была жаворонком и никогда не испытывала проблем с пробуждением. А иногда, когда увлекалась каким-нибудь проектом, и вовсе спала по три-четыре часа в сутки. Мне хватало. Юный организм, демонические корни. Главное, есть не забывать, чтобы было, откуда браться энергии. Этим я и занялась. В смысле – завтраком. Себе пожарила яичницу с ветчиной и заварила цветочный чай. В первую мисочку Томми насыпала кукурузных хлопьев с сухофруктами, во вторую налила молока. Хьюго досталась размороженная с вечера куриная тушка, и уже спустя пять минут мы все дружно хрумкали каждый свой завтрак. Для первого рабочего дня в бестиариуме я вновь выбрала брючный костюм, но на этот раз стального оттенка. Строгая фиолетовая блузка придала серебряным глазам интересный оттенок и подчеркнула насыщенный цвет волос, которые я вновь убрала в удобный пучок. Еще раз проверила содержимое сумки, добавив ко всему прочему любимый блокнот для записей и пару магических перьев. Уверена, пригодятся. Даже если мне выдадут канцелярские принадлежности на месте, личный запас не помешает. Без пятнадцати восемь я была полностью готова. Перед выходом на площадку повторила инструктаж для питомцев: без спроса от меня ни на шаг не отходить, демоничность при посторонних не проявлять. И мы отправились вниз. На лестнице встретили двух спешащих по своим делам мужчин, обменялись приветственными кивками, и на улице каждый отправился в свою сторону. На пропускном пункте мы были без двух минут восемь. Киршин нас уже ждал, при этом уделив куда больше внимания Хьюго, чем мне. Меня это позабавило, но я оставила свои наблюдения при себе. К тому же очень хорошо понимала начальника. Для него мои питомцы – то же самое, что для меня его зверинец. Неизвестный и ужасно манящий! Сегодня Киршин надел тот же костюм, что и вчера, но рубашка была свежей – голубая. И если бы я увидела его в модном каталоге мужской одежды для богачей, ничуть бы не удивилась: рост, стать, мужественные черты лица и властная снисходительность во взгляде – все было при моем начальнике. Но при этом, что ни говори, а демоном он выглядел представительнее. Правильнее, что ли… В общем, соответствовал своему внутреннему «я». А еще он сумел удивить меня тем, что, когда мы подошли ближе, доброжелательно отметил: – Прекрасно выглядите, мисс Дарх. Одобряю ваш выбор одежды и прическу. – Простите? – Брюки и туфли на низком каблуке, полностью убранные волосы, – перечислил Киршин. – Сегодня я запланировал посещение многих мест и знакомство с некоторыми питомцами, над которыми вы примете шефство, вашим ногам придется хорошенько потрудиться. И, казалось бы, обычные слова, но мне очень не понравился оценивающий взгляд, которым они сопровождались. Особенно то, что он задержался на моих бедрах. И поэтому я ответила чуть резче, чем следовало: – Не беспокойтесь о моих ногах, господин Киршин. Они справятся с любой задачей. Кстати, уже восемь. Нам не пора заняться делом? Начальник понимающе усмехнулся и жестом предложил пройти через проходную, где заодно представил меня дежурному как свою помощницу. – Вы всегда такая серьезная, мисс Дарх? – заговорил он вновь, когда мы начали подниматься на второй этаж, где он планировал обойти рабочие кабинеты научных сотрудников, чтобы собрать свежие отчеты. – В основном, – ответила я без лукавства. – Вас это тревожит? – Тревожит? – слегка удивился Киршин. Оглядел меня, моих питомцев (Томми затих на плече, а Хьюго следовал у левой ноги) и отрицательно качнул головой. – Нет, мисс Дарх. Скорее удивляет. Большинство девушек в ваши годы думают совершенно об иных вещах. Понимаете меня? – Конечно. – Я сдержанно улыбнулась. – Но, может, я скажу банальность, однако я – не большинство. – Я заметил… И снова странная усмешка и оценивающий взгляд, задержавшийся на моих руках. Никаких пояснений дальше не последовало, но мне уже было не до них: меня знакомили с коллегами. Судя по их обескураженным лицам, широко распахнутым глазам и абсолютному недоверию в первые секунды после представления, я не вписывалась в образ личной помощницы Киршина ни капли. Ни полом, ни ростом, ни возрастом. Это немного забавляло, но не настолько, чтобы я отвлекалась от основной задачи: запоминать имена, должности и обязанности. Согласно подписанному вчера договору, уже с завтрашнего дня собирать отчеты и контролировать исполнение распоряжений Киршина станет именно моей обязанностью. На память я никогда не жаловалась, так что прекрасно запомнила не только основные моменты, на которые напирал начальник, но и малейшие нюансы поведения коллег. А в чем сомневалась – записывала в блокнот. Ловила на себе задумчивые взгляды, оценивающие исподтишка, и пренебрежительные вслед. Заранее запоминала, от кого ждать подлости, а с кем получится свести более близкое знакомство. При этом я прекрасно видела, что сам Киршин – тот еще грозный начальник, внушающий страх и трепет всем без исключения. Он задавал грамотные вопросы по существу, не требовал невозможного, но был суров к тем, кто недобросовестно исполнял свои обязанности. И что примечательно – за все три часа, пока мы обходили кабинеты, он ни разу не повысил голос. Из-за меня или вчерашний день был скорее исключением из правил, чем обыденностью? Правда, провинившимся хватало и взгляда, чтобы начать трепетать перед Киршиным и клятвенно заверять, что все будет доделано-исправлено-запротоколировано в сию же секунду. Да, грозный у меня шеф. – А теперь перейдем к приятному. – Ироничная усмешка скривила мужские губы, и Киршин лично распахнул передо мной дверь кабинета с табличкой «Приемная». – Знакомьтесь, ваша куда более близкая коллега, чем все остальные, – миссис Азалия Хрипкинс, мой секретарь. Азалия, а это та самая бесстрашная мисс Дарх, о которой я говорил вам вчера. – Доброе утро, миссис Хрипкинс. – Я первой поздоровалась с немолодой дородной дамой, которую уже видела вчера. Именно она направила меня в центральную лабораторию. Вчера мне не было нужды рассматривать ее внимательно, зато сейчас ничто не укрылось от моего цепкого взгляда: ни яркий, практически вечерний макияж, не скрывающий ни дряблую кожу, ни морщин; ни вульгарно алый деловой костюм меньшего, чем необходимо для ее полной фигуры, размера; ни излишне выбеленные волосы, потерявшие здоровый блеск и уложенные в крупные локоны, абсолютно не подходящие к форме ее лица; ни жуткие ногти: неестественно длинные, заточенные как птичьи когти и покрытые красным лаком. Думаю, ей было не больше пятидесяти, но нелепая попытка выглядеть моложе благодаря кричащему макияжу и ярким вещам, напротив, старила ее еще больше. Ей бы перекраситься хотя бы в естественный русый, немного похудеть и побегать по утрам, чтобы подтянуть дряблое тело, одеться неброско, но элегантно – и было бы куда как лучше.