Но я должен был. Я не мог забыть, кто она. Как бы Джози ни была притягательна – она была Вос, и больше ничто не имело значение. – Бек. Я посмотрел на Олли, силясь вспомнить, о чем он спрашивал. Он же что-то только что спросил вроде? – Ну? Он вынул косяк из моей руки и сделал длинную затяжку. – Хорошо торкает, да? Я кивнул, усмехнувшись. Воздействие травки я едва чувствовал – все еще не мог выкинуть Джози из головы, чтоб меня. – Девчонки уже здесь, – он кивнул на дверь. Я смотрел, как Ками и ее отряд богатых титулованных девушек идет сквозь толпу гостей вечеринки так, словно это чертово место принадлежало им. Она выглядела так же, как всегда. Каких-то несколько дней назад я мог бы назвать ее прекрасной, но теперь слово казалось в отношении нее неправильным. Ками не была прекрасна. По внешности – о да. Она была чертовски сексуальна и знала это. Но это полбеды. Только эго Ками могло конкурировать с ее неуверенностью, и она охотно использовала и то и другое, чтобы сохранить свое положение в нашем мирке. Она использовала и то и другое, чтобы ставить людей на место. Чтобы там они и оставались. Очень немногие знали ее по-настоящему. Да и те – не так, как я. Мне она позволила себя увидеть всю, целиком. Я был одним из немногих, кто знал о ее извращенном романе и о том, как она позволяла мистеру Уэстону использовать ее, когда ему вздумается. Все это стало частью гребаной игры, в которую она, кажется, играла до сих пор. Ками позволяла Уэстону использовать ее, а сама использовала всех остальных. Но она не использовала Фрэнки. Ками подошла ко мне, широко улыбаясь. Взгляд у нее был немного диким – уверен, перед этим она пила и курила. Без этого она редко проводила день, и кто я такой, чтобы осуждать ее за это. Если кто и требовал от Ками совершенства больше, чем она сама, – так это ее родители, и эти требования дорого ей обошлись. Как и тот факт, что мужчина, которого она любила, каждую ночь возвращался домой, к жене. С виду и не скажешь, если не знать, где искать. Если только не видел, как искры в ее глазах понемногу угасали. – Бекхэм, – она наклонилась, положив руки мне на колени. Такие прикосновения волновали меня раньше, но почему-то сейчас я не испытывал ровным счетом ничего. Не после Джози. – Мы, кажется, целую вечность не виделись, – она водила пальчиком туда-сюда по моему колену, но я не сдвинулся ни на дюйм – просто смотрел ей в глаза и ждал следующего шага. У Ками всегда был распланирован каждый шаг. – Да вроде виделись на днях. Я кивнул Олли – тот снова передал мне косяк, не отрываясь от беседы с одной из подружек Ками. Ками проследила, как я поднес косяк ко рту, облизнула губы, и мой член дернулся. Где бы ни пребывал мой разум, мой орган явно не забыл ее ротик, знавший меня лучше, чем большинство на этой проклятой вечеринке. Но я знал, что Ками возвращается ко мне только когда я ей нужен. Каждый раз, когда Уэстон отталкивал ее. – Да? А кажется, словно это было ужасно давно, – она подалась вперед и припала к моим губам, не дожидаясь разрешения или хотя бы проблеска желания. Впрочем, ей и раньше это не требовалось. Приоткрыв рот, я медленно выпустил дым, и Ками вдохнула его, словно до смерти в этом нуждалась. В этом была вся Ками – она всегда до смерти в чем-то нуждалась, будь то власть, восхищение, наркотики или любовь. Все это значило для нее примерно одинаково. – Я правда не в настроении, Ками, – я отстранил девушку, и в ее глазах отразилось сомнение, граничащее с паникой. Я ведь почти никогда не отталкивал ее. Никто не отталкивал. Если Ками чего-то хотела – она это получала, вот и все. Но сегодня я был не в настроении – ни для нее, ни для кого-либо из этих людей. – Знаешь, наш выпускной год вот-вот начнется, – девушка сказала это так тихо и ласково, что другие, очевидно, думали, будто она шепчет мне на ухо что-то непотребное, грязное. Все, что Ками нашептывала, всегда так или иначе было грязью – грязью, льющейся на врагов и на друзей, грязью, помогающей ей хранить все в секрете. Я посмотрел ей в глаза. Интересно, я сейчас выглядел таким же скучающим, как чувствовал себя? – Да, я в курсе, Ками. Она улыбнулась кому-то, проходившему мимо нас, но я даже не посмотрел в ту сторону. Другие мне были еще более безразличны, чем она. – Тогда не забудь о нашем уговоре. Девушка смотрела мне в глаза. Что она собиралась делать, когда покинет эту вечеринку? Пойдет трахаться с ним, когда никто не будет задавать вопросы, где она была? – Да, я помню. – Тогда уже сделай вид, что чертовски рад меня видеть, – она снова наклонилась и припала к моим губам. Я мог думать только о Джози – какая она была мягкая и как сладко пахла. Полная противоположность Ками. Любой бы понял это, только увидев ее. Но я знал и то, что Джози была далеко не так мила, как все могли подумать. Я поднялся, заставив девушку отступить, и протиснулся мимо нее, не проронив больше ни слова. Не для того я пришел сюда, чтобы все эти люди смотрели на нас. Плевать, что они думают, я ясно дал понять это в прошлом году. Когда все они думали, как это здорово, обсудить мою сестру. Когда думали, что у них хватает гребаной смелости шептать ее имя. Я заткнул весь этот поток дерьма еще до того, как оно успело эхом отразиться в этих стенах. Только Фрэнки имела значение. Она, а еще Олли и Карсон. Это была моя семья. Остальные – просто фоновый шум. Если бы Ками не была так добра к Фрэнки, если бы Фрэнки не ценила ее так, я бы избавился от нее так же, как от всех остальных. Телефон в кармане зазвонил. Бросив взгляд на экран, я увидел фото Фрэнки и тут же ответил. – Привет. – Привет, Бек. Что делаешь? Я провел ладонью по волосам, думая, что же ответить. Не хотелось говорить, что я на тусовке, но и врать сестре я бы не стал. – У Джоша. Фрэнки все поняла. Джош всегда устраивал вечеринки. Никто бы к нему не заявлялся, если только не ради этих эпичных тусовок, которые он умел организовывать. – О, тогда ладно, – она помедлила, неуверенно. Как же я не любил такие ситуации, где ей приходилось чувствовать себя неуместной. – Не буду мешать. – Нет, ты не мешаешь, – ответил я так поспешно, что Фрэнки наверняка изумилась. – Что сама делаешь? – Да просто дома. Мы с мамой смотрели фильм, но она уже задремала. Я рассмеялся – мама всегда такая. Кажется, она никогда не досматривала ни один фильм до конца, если он шел дольше, чем до девяти вечера. И папа уносил ее в спальню каждый раз… когда еще мог носить ее на руках. – А чего бы тебе хотелось? – я уже достал ключи из кармана и направился к двери. Ради нее я готов был бросить все что угодно. Сделать все что угодно. – Да не… Лучше потусуйся как следует. – Я уже иду к машине. Пойдем поплаваем? Фрэнки любила плавать больше всего на свете. Так всегда было. – Но уже одиннадцать, – она чем-то зашуршала. Может, уже лежала в кровати. – Ну и что? Захвати там мои плавки. Минут через пятнадцать буду. – Уверен? – в ее голосе я уловил нотки интереса. Она и правда обрадовалась. Когда-то я был дерьмовым братом и воспринимал эту радость как должное. Теперь все было совсем иначе. – Конечно, Фрэнк. Я реально лучше с тобой позависаю, чем с этими придурками. – Ладно, – рассмеялась сестра. – Только хватит называть меня Фрэнк. Она не сердилась всерьез. Я называл ее так с самого детства, и до сих пор был единственным, кому она это позволяла.