Но кто бы говорил! Я была на работе, и при этом позволила ему держаться ближе, чем считалось приемлемым. Уверена, в этом был весь Бек. Это все – часть его игры. Когда девушка наклонилась и что-то шепнула ему на ухо, я не выдержала – прошла через парадную дверь. На стойке регистрации стоял какой-то парень, у которого явно дел было по горло. Я подошла к стойке и попыталась помочь ему – насколько могла, учитывая отсутствие подготовки. Он вручил мне несколько комплектов ключей, чтобы раздать членам клуба, и попросил позвонить в бар, чтобы сделать несколько заказов, которые нужно было принести к гольф-карам. Я следовала его указаниям и боролась с желанием посмотреть в окно, на Бека. Неважно, говорил ли он еще с той девушкой. И неважно, что я не могла выкинуть его из головы с нашей самой первой встречи и что он буквально сводил меня с ума. Завтра начнутся занятия, и мне придется сталкиваться с этим целыми днями. Я поставила кулер с крафтовым пивом на заднее сиденье одного из каров, и седовласый мужчина поблагодарил меня. Бек посмотрел в мою сторону, когда я проходила мимо, но я не остановилась – просто продолжала делать свою работу, притворяясь, что его здесь нет вовсе. Словно он не переключил невидимый выключатель, как только увидел моего отца. Когда я вернулась, Сэм уже был у стойки. – Я могу еще чем-то помочь? Не хотелось, чтоб он думал, будто я ужасно справляюсь со своей работой, пусть даже я и не произвела на него лучшее первое впечатление. – Можешь подойти к бару? Они хотят больше льда. – Конечно. Это я могла. В ресторане то и дело приходилось подсыпать лед. По дороге к бару я проверила телефон и увидела сообщение от Элли. «Эх, жаль, что у тебя сегодня работа. Могли бы пройтись по магазинам». «Да уж, мне тоже жаль». Изначально я отказала Элли, когда она предложила пойти по магазинам. В отличие от меня ей нужна была простая одежда для учебы. А вот мне придется носить какую-то официальную форму. Надо было соглашаться. Если б я поехала с Элли, то не пришлось бы сегодня сталкиваться с Беком. Я ей не рассказывала о том случае возле кабинета мистера Клермона и, думаю, не стоит. Подхватив ведерко, я направилась к задней части этого крыла здания, где стоял ледогенератор. Удивительно, насколько же огромной была территория. Конечно, снаружи было понятно, что здание массивное, но внутри оно казалось настоящим лабиринтом. Ресторан и несколько залов для конференций располагались в центре клуба. Слева – поле для гольфа, спортзал, сауна и бассейн. Что находилось справа – я понятия не имела. Мне доводилось бывать в той части только когда я шла к кабинету мистера Клермона, и дальше я не заходила. Я не осмеливалась бродить без сопровождения. Без Элли. Сегодня я впервые оказалась рядом с полем. Я открыла крышку ледогенератора, взяла тяжелый металлический совок. Нужно сосредоточиться на работе – на работе, на учебе и на том, чтобы поскорее убраться отсюда. Все эти три компонента были просто необходимы для моего успеха. Мне нужны были деньги, нужно было, чтобы отец передал то, что принадлежало мне по праву, а потом я могла убраться из его дома на все четыре стороны. Дверца ледогенератора захлопнулась, и я подпрыгнула от неожиданности. Бек уже стоял рядом, а я даже не услышала, как он вошел, – слишком погрузилась в свои мысли. – Ты меня напугал, – сунув совок для льда в ведерко, я отступила на шаг. Выглядел он рассерженным. Он не имел никакого права сердиться на меня, и все же сердился. – Что ты делаешь? – его карие глаза стали почти черными. Его гнев должен был меня пугать, но вместо этого лишь вызывал тянущую боль внизу живота. Я перевела взгляд на ведерко для льда, потом обратно на парня. – Лед набираю. – Не умничай. – Не поняла? – Почему ты сбежала? – Я не сбежала, – открыв ледогенератор, я набрала еще совок льда. – Я же работаю. Ну, ты знаешь, что такое работа? – он выглядел так, словно хотел меня ударить, но я продолжала: – Некоторым приходится зарабатывать себе на жизнь. – Не играй тут в нищенку, Джози. Я знаю, кто твой папочка. – Я не живу на средства моего папочки, – я с силой сунула совок в лед. – Каково это, расскажешь? – Ты ни хрена обо мне не знаешь, – он оскалился. – А ты ни хрена не знаешь обо мне. Бек шагнул ко мне, но я даже не шелохнулась. Я не собиралась показывать, что он мог меня испугать, пусть даже с трудом могла унять дрожь в руках. Его грудь врезалась в мою. Совок для льда выскользнул из моих рук, и я посмотрела на Бека. Он не проронил ни слова, но его грудь ходила ходуном совсем рядом, с силой прижимаясь к моей, и лицо его оставалось непроницаемым. Да, он был очень зол, но было там и что-то еще. Что-то такое, что он хотел сказать, но не стал бы. Что-то, что он скрывал. – Тебе лучше уйти, – я посмотрела на дверь, через которую он, должно быть, и зашел сюда, – та была все еще широко распахнута. Любой мог зайти сюда и увидеть, как он ко мне прижимается. – Думаю, тебе не стоит говорить мне, что делать. Он нежно коснулся кончиками пальцев моей шеи, и это так резко контрастировало с гневом, бушующим в его глазах. Знаю, он точно не собирался уходить. Ему было плевать, что я рисковала работой. Ему было плевать на всех, кроме себя. – Ты ненавидишь мою семью, – напомнила я, и его взгляд метнулся к моей шее, к его собственной руке. – О, поверь, я в курсе. Его рука дернулась, словно он хотел сжать сильнее, словно сама мысль о том, что я – одна из них, заставляла его потерять контроль. – Почему? Он посмотрел на мои губы, потом – мне в глаза. – Потому что они – дерьмо. Это мне ни о чем не говорило. Я по-прежнему не знала, что у них случилось. – И ты ненавидишь меня? – шепотом спросила я, отчаянно надеясь, что это неправда. Но он не ответил. Вместо этого он припал к моим губам, впился зубами так, словно хотел прокусить до крови. Его поцелуй не был нежным – он целовал меня так, словно хотел что-то доказать не то мне, не то себе самому. И я не хотела, чтобы он прерывался. Он не мог сказать мне, что не питает ко мне ненависти, и в этот миг я ненавидела его, но все равно хотела, хотела сильнее, чем что-либо в жизни. Нет, нельзя было просто дать ему то, чего он желал. Я толкнула Бека в грудь и с усилием оторвалась от его губ. – Недостаточно хорошо, – я покачала головой, стараясь стряхнуть дурман желания. Он подался вперед, игнорируя меня, но я отвернулась прежде, чем он успел поцеловать меня снова. Впрочем, это вряд ли его остановило бы. – Я знаю, вы двое были друзьями. Что произошло? Бек чуть отклонился, глядя на меня сверху вниз. Я по-прежнему чувствовала, как его грудь поднимается и опадает от дыхания, прижимаясь к моей. – Да, мы были друзьями. – И? – мой пульс участился. Но я чувствовала, что и его сердце билось сильнее. – И он коснулся того, что ему не принадлежало. Что? – О, так это касается девушки? – я надавила на него, но он отказывался прогибаться. Он не сдвинулся ни на дюйм и не собирался что-либо еще пояснять. – Значит, это своеобразная месть Лукасу? – я указала на нас с Беком. – Он испортил то, что принадлежало тебе, и теперь ты хочешь испортить то, что принадлежит ему? Да он совсем с катушек съехал. Я попыталась протолкнуться мимо него, но Бек лишь прижался ко мне сильнее, и я оказалась словно в ловушке. – Ты не принадлежишь ему, – его голос был резким, полным яда, и я очень хотела поверить в его слова. – Тогда чья же я? – с вызовом спросила я. Я так уже устала от всей этой фигни, которую он давал мне вместо ответов, и от всей его гребаной игры. Я просто хотела понимать, чего он хотел, о чем вообще думал. Его ладонь снова легла на мою шею. Черт возьми, паузу он взял долгую, прежде чем наконец ответить, но его слова потрясли меня до глубины души. – Ты – моя. Он сжал мою шею чуть сильнее и снова припал к моим губам. И я ответила на этот поцелуй с не меньшей силой и жадностью, цепляясь за то, что он только что сказал. Другой рукой он подхватил меня за бедро, и я тотчас же обхватила ногой его за пояс. Он не преминул воспользоваться удачным положением, вжался в меня сильнее, так, что теперь мы чувствовали друг друга всем телом. Я не удержалась от стона.