– Он поправится? – я задала тот вопрос, который ненавидела когда-то слышать от других. Словно подросток мог знать, поправится родитель или нет. Словно мы могли знать, станет ли все снова хорошо. – Он думает, что да. Он просто слабеет с каждым днем, но терпеть не может полагаться на других. Он – трудоголик, так всегда было. Я понимающе кивнула. Мама тоже терпеть не могла, когда я начинала делать что-то за нее. И особенно – когда ей стало трудно делать даже что-то простое, рутинное. – У него есть ты. Бек молчал, потом вдруг уронил голову мне на плечо. – Я не уверен, что меня достаточно. Я обернулась. Уж кому бы на все хватило сил, так это Беку Клермону. – Ты со всем справишься, – я погладила его по лицу, побуждая посмотреть на меня. Он выглядел таким потерянным, сломленным, и я хотела починить его. Хотела починить все, что в нем успело испортиться, спасти его от тех разрушений, которые он себе причинит. Потому что только так мог пасть человек вроде Бека – только если сам себя ранит. Мои губы встретились с его, и впервые он позволил мне направлять наш поцелуй. Мое тело все еще было зажато между его бедрами, и мы прижимались друг к другу, но мне казалось, что я была за много миль от него. Я отчаянно хотела стать ближе. Хотела, чтобы боль в его взгляде сменилась другим чувством, хорошим. Хотела, чтобы он испытывал то же, что и я, чтобы видел, каким я его вижу. Не все остальные. Не все те люди, которые почитали его, не имея ни малейшего представления, какой он на самом деле. Я лизнула его нижнюю губу, и он со стоном разомкнул губы. Мой поцелуй стал глубже, и я запустила пальцы ему в волосы. Здесь все пахло им – комната, кровать, он сам. И он был единственным, что я видела перед собой. Развернувшись, я поднялась на колени, целуя его крепче. Он все еще сдерживался – и в своих поцелуях, и в своих объятиях. Мне это не нравилось. – Бек, – рыкнула я, почти не прерывая поцелуя, и почувствовала, как он улыбается. – Я ведь не за этим тебя позвал, – он чуть дернулся, но мне было все равно. Я села к нему лицом, обхватив его коленями, оседлав, и наши губы разделял только вдох. – Мне все равно, – я снова поцеловала его, и на этот раз он не сдерживался – жадно ответил на поцелуй, стиснув мои волосы в кулаке. Мое тело ожило, когда он снова взял надо мной контроль. Удерживая меня за волосы, он отвел мою голову назад, обнажая шею, целуя меня от подбородка и ниже. Мои бедра прижались к его, и я застонала, почувствовав его эрекцию. – Нам лучше остановиться, – он отодвинул лямку моего топика, целуя в плечо. – Лучше не останавливаться, – я покачала головой, наслаждаясь ощущением его тела рядом. – Завтра ты будешь меня ненавидеть. Он говорил так уверенно, словно совершенно точно знал мои чувства. Но ничто не могло меня заставить возненавидеть его. Даже если он решит, что одной ночи достаточно, я не смогу возненавидеть его. Я знала, как все обстоит, как только оказалась в его спальне. Я не была девушкой Бека – я была просто девушкой, оседлавшей его сейчас, но это было неважно. Я все равно желала его больше всего на свете. Иррационально, безумно, и все же это казалось единственно правильным. – Нет, не буду. Он поцеловал мою грудь, потом сдернул топик и лифчик, уставился на мою грудь, жадно поцеловал, потом снова посмотрел мне в глаза. – Да, черт возьми, будешь. Он выглядел таким измученным, и я хотела остановить его. Но как только его язык коснулся моего соска, я уже не могла думать ни о чем, только о его губах. Моя спина изогнулась, и я прильнула грудью ближе к нему, удерживая за голову. Мои пальцы вцепились в темные пряди, и я не могла отвести взгляд от того, как он ласкал меня, почти пожирая. Он целовал то одну грудь, то другую, неспешно, но я знала, что уже теку. Моя вагина пульсировала, и мне казалось, что я умру, если он не коснется меня там. Того, что я терлась о его колено, было уже недостаточно. Протянув руку так, что моя ладонь оказалась между нами, я попыталась взять его неуклюжими пальцами. Хотела снять с него шорты, увидеть его, как он видел меня ночью, – чтобы нас ничто не разделяло. Отведя мою руку, он уложил меня на кровать. Я стянула топик и лифчик прежде, чем он успел что-то сказать, продолжая двигать бедрами ему навстречу. Бек лизнул мне пупок, потом перевернул меня на живот. Не знаю, что он собирался делать, пока он не стянул с меня шорты и трусики. Обернувшись, я увидела, как он скинул майку, как смотрел на мою задницу, стягивая с себя шорты. Я закусила губу, когда он провел ладонью по своему напряженному члену. Когда он заставил меня подняться на колени, меня охватила паника. Он даже не дал мне времени подумать. Его язык ласкал мою киску сзади, и я не удержалась от крика, уткнувшись в одеяло. Я упиралась плечами в кровать для опоры, не уверенная, что смогу удержать баланс. Уж точно не в тот момент, когда он вытворял такое своим ртом. Его ладони сжимали мои ягодицы, и он раскрывал меня, пожирая. Другого слова для этого не было – он пожирал меня, словно изголодался по мне. Я сходила с ума, не осознавая, что он делает с моим телом и как оно все напрягалось от каждого его касания. Мне казалось, я кончу даже до того, как он насытится, но меня слишком унесло, чтобы стыдиться. Я закричала, уткнувшись в его кровать, содрогаясь от оргазма. Колени не выдержали и подогнулись, но Бек удержал меня и не переставал поглощать меня, пока я не испытала все наслаждение до последней капли. Казалось, я потеряю сознание. Мое тело было совершенно измождено, но я все еще хотела большего. Приподнявшись на локте, я любовалась этим гребаным божеством, сидевшим рядом со мной. Взъерошенные волосы, подбородок, покрытый моей влагой, и взгляд, обещавший, что он может сделать с моим телом намного больше, если я позволю. И в тот миг я поняла, почему остальные так преклоняются перед ним. Он был большим, чем я заслуживала, чем мне было позволено получить. Я обернулась к нему, глядя на член, зажатый в его руке. Я хотела, чтобы он оказался внутри. Не оставалось ни страха, ни сомнений – я была абсолютно уверена, что хочу его. – Бек, пожалуйста, – разведя ноги, я посмотрела на него, но, в отличие от меня, он не был так уверен. Он провел ладонью по своему члену, глядя на меня так, словно я была невероятно хрупкая. – Это не очень хорошая идея, Джози. – Пожалуйста, – просила я, лаская ладонями свое тело, и прижала пальцы к все еще пульсирующему клитору. – Господи, – рыкнул он и, скинув шорты, опустился на колени. Он был передо мной совершенно обнаженный, и я никогда не видела ничего прекраснее. Он потер член о мою влажную киску, не сводя с меня глаз. Я извивалась под ним, переполненная ощущениями и вместе с тем жаждая больше. – Достаточно, – его голос звучал сдавленно – он явно сдерживал себя. Мысль о том, что он не хочет спать со мной, наконец просочилась в мой разум, и казалось, мне дали под дых. Он спал с Ками. Спал со всеми теми бесконечными девушками. Но меня он не хотел. Я пошевелилась под ним, потянулась за покрывалом, чтобы накрыться. – Что ты делаешь? – его взгляд метнулся к моему лицу, и он остановил мои руки. – Джози, я… – Все хорошо, – сдавленно ответила я. Мне было отвратительно оттого, что он понял, что меня это задело. – Господи, я так хочу тебя, – он уткнулся носом мне в ключицу, пока я всеми силами старалась унять бешено колотившееся сердце и участившееся дыхание. Бесполезно. Он все слышал и знал, чего я хочу. – Я никогда не хотел ничего сильнее. Его слова были сладкими, но я им не верила. Как он мог нависать надо мной, полностью обнаженный, и при этом не заходить дальше? – Все в порядке, Бек, – я снова потянулась за одеялом, но он сжал мои запястья, прижав руки к матрасу над головой. Казалось, он боролся с самим собой. – Пообещай, что не возненавидишь меня. Не знаю, почему он опять повторял это, но все же я пообещала: – Я никогда не смогу тебя возненавидеть, Бек. Зажмурившись, он припал к моим губам, целуя меня горячо, страстно. Я извивалась под ним. Он отпустил мои руки только для того, чтобы достать презерватив из прикроватной тумбочки, и с легкостью натянул его. – Ты уверена? Я кивнула и снова поцеловала его. Он нежно прижался ко мне, понемногу заходя глубже. Было ужасно больно, и я старалась дышать ровнее, глотая ртом воздух. Он целовал меня. Мои ноги напрягались, и я старалась сосредоточиться только на этом. – Как давно? – он чуть отстранился, потом снова нежно вошел. – Как давно с какого момента? – на этот раз было не так больно, но все же. – С тех пор, как у тебя был секс последний раз. Ты такая чертовски тугая. О. Так он про это… – Никогда, – выдохнула я, и он тотчас же замер. – Ты девственница? – изумленно переспросил он, но я ведь ему ничего иного и не заявляла, и не давала повода думать иначе. Я кивнула. Выругавшись, он снова поцеловал меня. На этот раз его движения стали намного медленнее, нежнее, и вскоре я поймала себя на том, что двигаюсь ему навстречу. Боль унялась, уступая место удовольствию. Два ощущения переплелись, но потом я чувствовала лишь то, как он растягивал меня, как терся о мой клитор. Бек задвигался быстрее, жестче, когда почувствовал, что я наконец могу насладиться ощущениями, которые он дарил мне. Ощущение его тела, двигавшегося в моем, было ошеломляющим. Он был таким красивым, таким идеальным, и я притянула его ближе к себе за цепочку на его шее. Его губы встретились с моими, и я уже не могла разделить, где кончался он и начиналась я. Словно каждая часть меня слилась с ним. Его руки сжимали меня, его поцелуй душил меня, а его бедра заставляли меня чувствовать себя так, что я никогда больше не вдохну воздух. – Скажи, что ты моя, – его бедра врезались в мои, и я вскрикнула, не прерывая поцелуй. – Я твоя, Бек. Не знаю, что я обещала ему этими простыми словами, но не могла сдержаться. В эту ночь эти слова были правдивее всего. Я буду его, пока он этого хочет. Он нащупал мои колени и развел их, продолжая двигаться во мне. Я чувствовала себя невероятно открывшейся ему, уязвимой, словно он мог сломать меня следующим своим движением, но ему было все равно. Он врезался в меня снова и снова, пока что-то во мне не треснуло и я не вскрикнула, уткнувшись ему в плечо. Я не контролировала себя. Мое тело содрогалось от его движений, и я дрожала под ним. Сделав еще два движения, он прорычал мое имя, уткнувшись мне в шею. Так мы лежали некоторое время – он удерживал свой вес на локтях. Никто из нас не проронил ни слова, а потом он выскользнул из меня и поцеловал в живот. – Ты в порядке?